Вместе (не смотря ни на что).

Когда они, наконец, доходят до ресепшн, Хенджину кажется, что он вот-вот превратится в сосульку или снеговика, лишь Чан рядом не дает замерзнуть окончательно, как и всегда отдавая своё тепло и заботу. Оставив Чанбина с Феликсом на улице, чтобы не светить слишком известным лицом Ли лишний раз, они с Чаном довольно быстро оформляются и идут отогреваться к их (на ближайшие дни) домику, созваниваясь с теми, кто остался ждать эвакуатор, чтобы узнать обстановку. Продрогшая четверка показывается на пороге спустя несколько часов, когда уже начинает темнеть. - А сейчас вы все поднимаете свои согревшиеся жопки и выгружаете вещи из багажников, пока я иду отогревать этих ледышек. - кивая себе за спину на заметно дрожащую от холода троицу, с порога зычно заявляет Минхо с весьма грозным взглядом. - Теперь понятно, как тебе удалось уговорить водителя отвезти вас сначала сюда. - со сдавленным смешком отзывается Чан и, быстро обувшись и схватив с вешалки куртку, направляется к авто, аккуратно лавируя между несколько заторможенно раздевающимися в прихожей парнями. - Когда ты смотришь ТАК, всем вокруг реально становится страшно. - подхватывает слова любимого бойфренда Хенджин, подрываясь с уютного дивана в гостиной и, натягивая свою куртку, добавляет, с улыбкой подмигивая Джисону. - Ну, может, кроме грызуна. - Договоришься мне. - буркает Ли, наконец, стягивая с себя ботинки, и быстрым шагом направляется в сторону кухни, из которой на шум выходят Феликс с Чанбином. - Иногда и я боюсь ЭТОГО его взгляда. - шепотом произносит Джисон, пока Хенджин обувается. - Благо, на меня он так смотрит только, когда я реально сильно лажаю. - Везунчик. - ухмыляется ему Хенджин, прежде чем выйти из дома и невольно съежиться от заметно усилившегося мороза. Кажется, с романтичными прогулками Хван погорячился. В том, чтобы продрогнуть до костей, маловато романтики. Ну, зато все они, наконец, вместе. И домик очень уютный и главное - теплый. - Хенни? Ладно, помоги. - отвлекает Хенджина от дальнейших размышлений голос Чана, не в самой удобной позе пристроившегося у багажника своего автомобиля, стоящего на эвакуаторе. - Принимай у меня вещи, чтобы я не лазил туда-сюда. - Хорошо. - отзывается Хван, невольно улыбаясь с милого сокращения своего имени и осторожно переступая трос, которым привязан к эвакуатору автомобиль Минхо, наконец, останавливаясь рядом с Чаном. Они вполне слажено принимаются выгружать вещи из багажника, со значительной помощью Чанбина и Феликса, быстро присоединившихся к ним и относящих в домик рюкзаки и сумки с вещами и коробки с подарками, провизией и прочим. Хенджин действительно только принимает их из рук Чана и отдает ребятам, пока дело не доходит до его собственного рюкзака, в котором Хван спрятал личный подарок для любимого, и поэтому парень решает отнести его в дом самостоятельно. Как выясняется, это было очередное не самое лучшее его решение, так как с первым же шагом Хенджин запинается о слегка натянувшийся трос и мгновенно летит плашмя на утрамбованный твердый снег. Не смотря на сильный холод вокруг, запястье словно прожигает огнём от боли, от чего Хван невольно вскрикивает. - Хенджин. - слышит сквозь шум в ушах названный, в следующее мгновение ощущая как его поднимают, и только потом видит и понимает, что рядом дико взволнованный Чан, который бегло осматривает своего парня. - Цел? Что-то болит? - Рука. - тихо шипит от боли Хван, мысленно матеря себя самыми отборными ругательствами за своё вечное "везение". - Сильно болит? - осторожно прикасается дрожащими от волнения пальцами к поврежденной руке Бан, первые секунды не знающий куда себя деть. Ответом ему служат невольный писк и выступившие слезы. - Прости. - шепчет Хенджин сквозь слезы, сам не понимая толком, за что извиняется, нервы от боли, видимо, окончательно сдали. - Тише. - аккуратно обнимает Хвана Чан, успокаивающе поглаживая рукой по спине любимого парня. - Всё будет хорошо. Успокойся. Хенджин медленно затихает, утыкаясь лбом в надежное плечо своего бойфренда и просто слушает, как сначала Чан просит ребят самим быстро разобрать вещи из багажника машины Минхо, а потом договаривается с водителем эвакуатора, чтобы тот довезет их до ближайшей больницы. Перед глазами всё плывет от боли и слёз, что уже больше от обиды на то, что, похоже, долгожданные праздничные выходные постепенно превращаются непонятно во что. Хван просто вверяет себя в сильные и надежные руки любимого и позволяет тому усадить себя в кабину эвакуатора, пока они меняют крепление автомобиля Минхо к эвакуатору на более удобное. Хенджин, удобно прижавшись к теплому Чану сидящему рядом, не засыпает лишь от пульсирующей боли в руке, что становится лишь сильнее с каждой минутой, пока они едут в больницу. Внутри Чана бушует дикое волнение и злость на самого себя, но внешне он старается быть спокойным и рассудительным, хотя мысленно хочется надавать себе по мозгам. Знал же, что нельзя подвергать Хенджина риску. И вот результат... Врач спустя два часа ожидания немного успокаивает, что это просто сильный ушиб, хотя и заживать будет довольно долго из-за того, что удар пришелся в неудачное место. Но чувство вины, что не доглядел, не уберег, не отпускает. - Сильно больно? - с особой осторожностью поглаживает Бан поврежденную руку любимого в тугой повязке, когда они уже едут в такси обратно к ребятам. - В меня вкатили столько обезболивающего, что я её почти не чувствую. - отзывается Хенджин, немного неловко перехватывая руку Чана своей здоровой и переплетая их пальцы, после чего отрывает свою голову от любимого плеча и смотрит на парня. - Не надо так сильно волноваться. - Не могу. - с грустной улыбкой признается Чан, свободной рукой поправляя слегка растрепавшиеся волосы Хенджина. - Не могу быть спокоен, когда любимые люди страдают. А ты в особенности. Хенджин в ответ лишь невольно краснеет от смущения и возвращается в прежнее положение с легкой улыбкой, что становится шире, стоит Чану чмокнуть его в макушку. Оставшийся путь они едут молча, пока Хенджин незаметно засыпает, разморенный теплом любимого и действием лекарств. - Ну? Как он? - кивает на сопящего на руках Чана Хвана заметно взволнованный Минхо, когда открывает им дверь. - Ушиб. Но довольно вредный. Заживать будет долго. - осторожно занося свою драгоценную ношу, тихо отвечает Чан, пока сбрасывает свои ботинки, которые за всё это время так и забыл зашнуровать, не до того как-то было, сначала спешка, потом волнение. - Ясно. Значит, у нас два легких больных. - выдыхает Ли, запирая дверь и прислоняясь к ней лбом. - Два? - удивленно отзывается Бан, оборачиваясь. - Я слегка простудился. - доносится с дивана в гостиной голос Джисона. - Апчхи. - Будь здоров. - на автомате отзывается Чан, поворачиваясь в его строну. - Ага. - высмаркиваясь произносит Хан, выглядывая из-за высокой спинки. - Спасибо. - Идите в комнату. - слегка хмурится Минхо, уже оказавшийся у дивана. - Завтра со всем разберемся. Сейчас лучше выспаться. Всем нам. - Хорошо. - соглашается Бан, невольно переводя взгляд на Хенджина, смотрящего десятый сон, после чего добавляет, глядя уже на Минхо. - Спокойной ночи. - Спокойной ночи. - отзываются Минхо с Джисоном одновременно, вызывая у всех них улыбку. Чан продолжая улыбаться идёт в их с Хенджином комнату, осторожно укладывает Хвана на кровать, после чего начинает снимать лишнюю одежду с ворчащего сквозь сон возлюбленного, который тут же замолкает, стоит только Чану раздеться и лечь рядом, обняв своего очень неуклюжего и ОЧЕНЬ любимого бойфренда. Бан в который раз за этот вечер корит себя за то, что его опасения оправдались, и поездка на горнолыжный курорт закончилась травмой Хенджина, пусть и не слишком опасной. Лишь мирное сопение рядом позволяет немного успокоиться, и Чан старается сосредоточится на нём, а не на плохих мыслях. Что довольно легко, ведь когда Хенджин рядом, сосредоточится на чём-то, кроме него, Чану становится крайне трудно. Чан хочет Хенджина. Не только в плане секса. Хочется просто к нему прикасаться, обнимать, целовать удивительно нежные щёки или чувствительную шею, порой возникает непреодолимое желание зацеловать Хвана всего целиком от макушки до пят. Пару раз после особенно паршивых рабочих дней Чан именно этим и занимался, покрывал легкими поцелуями буквально каждый сантиметр любимого, пока Хенджин тихо смеялся, когда было щекотно, или сдерживал стоны, когда Чан касался заветных точек. Чан опасался, что Хенджин его оттолкнет или посмеется над моментом эмоциональной слабости, но парень только мило улыбался и позволил Бану сбросить напряжение таким способом. Наверное, Чан выглядел совсем уж жалким в те вечера, но Хенджин заверил, что ему даже понравилось. Чану хочется ему верить, хочется быть рядом, вдыхать родной аромат, согревать, когда Хвану холодно, оберегать ото всех опасностей, даже когда источником многих из них является сам Хенджин. Хочется всегда (желательно, всю оставшуюся жизнь) засыпать и просыпаться вот так, в объятиях друг друга. Иногда это пугает. Не становится ли Чан одержимым или зависимым от Хенджина? Бан не в силах понять, так как что-то настолько сильное и всепоглощающее он чувствует впервые в своей жизни.