Волчья судьба. Рождественская закономерность.

      — Рождество? — Сапфира медленно перевела взгляд на суетившегося рядом маленького доктора.       — Угу. Доктор Куреха сказала, что в этом году наряжать ничего не будет. — грустно выдохнул Чоппер, а потому громко взвизгнул, сшибая стоявшую рядом табуретку — оборотень не моргающими глазами уставилась прямо на оленя в упор.       — Для чего наряжать? — волчица плавно присела на корточки, обнимая колени руками, и по птичьи склонила голову к плечу так, что распущенные волосы неприятно защекотали затылок.       — Ну как же! — пробормотал олень, хватаясь за грудную клетку — не то пытаясь побороть немой ужас от присутствия новоявленного жильца замка так близко, толи искренне возмущаясь чужому незнанию. — На праздник принята наряжать свой дом и ёлку, а потом праздновать всей семьёй! — выпалил доктор, но тот же стушевался — девушка смотрела на него своими «искусственными» глазами ярко-голубого оттенка, совершенно не подозревая о том, что те выглядят куда более неестественно, по сравнению с привычно внушающими лёгкий трепет золотыми с узором.       Выражение лица волчицы было полностью пустым, даже не задумчивым. Чоппер, ранее замерший в нескольких шагах от девушки, наконец отмер и приблизился к сожительнице. Медленно и аккуратно.       Не то что бы Чоппер боялся девушку, скорее наоборот — она была ему симпатична, как «человек». По крайней мере Сапфира никогда не него не кричала, не убегала от него и наоборот, не бегала за ним. Съесть его она не пыталась, вопреки своей хищной сущности, если верить Докторине, потому да, она ему нравилась, как личность. Но даже симпатию можно заглушить страхом.       Чоппер по своей глупости пару недель назад попросился с ней на охоту. Очень зря, к слову, потому что одно дело просто знать о том, что рядом с тобой ужасающий хищник и совсем другое дело видеть во очи, как смертоносные когти мгновенно раздирают ужасно прочную шкуру безобидного с первого взгляда млекопитающего. Хорошо ещё, что не оленя, иначе Чоппер прям там и лёг бы с остановившимся от ужаса сердцем.       Сам доктор оленем был не правильным ещё за долго до того, как съел Дьявольский фрукт. И дело было не только в синем носе. Не привередливый к еде, способный сносно питать и мясом, более крупный, относительно сородичей того же возраста, достаточно разумный, чтобы избегать людей и не попадаться им на глаза — всё это он и его прошлое. Со временем мало что изменилось, после «очеловеченья» и подавно. Главное — каннибалом он не стал, и на том спасибо.       — Сапфира-сан? — Чоппер слегка стукнул оборотня по напряжённому плечу, мельком замечая удивительную твёрдость напряжённых мышц.       Впрочем, этому то удивляться и не следовало — оборотень, если Чоппер тогда правильно расслышал невнятное бормотание своего учителя, без особых проблем таскала заполненные всякой всячиной сани, которые сам Чоппер едва ли легко катил по снегу, и даже деревья, когда нужны били дрова для камина. А деревья на драме были не маленькими и не лёгкими.       — Прости-прости. Я просто удивилась. — насмешливо отмахнулась от оленя девушка, вставая. — У нас в конце года нет никаких праздников.       — А что есть? — заинтересованно спросил Чоппер, скосив взгляд на поднятую с табуретки, где до этого сидела оборотень, книгу.       Эту она взяла из промёрзшей библиотеки только вчера, даже глазом не моргнув на толщину в пятьсот страниц, а сегодня уже практически дочитала — закладка, простой клочок пергамента, лежала практически в конце. Девушка вообще всё читала поразительно быстро, будто бы и не вчитывалась вовсе — просто пробегала глазами и перелистывала. Как оказалось, Докторину это тоже заботило, потому она прямо узнала у подопечной о стронном способе чтения.       Читала, как оказалось, девушка действительно быстро. И с памятью было даже выше всяких похвал — выделяла самое главное, а остальное по наитию вспоминала. Правда, так она читала только библиотечные книги. С теми, что лежали в комнате её покойной матушки (Чопперу было интересно, что они вообще здесь забыли, но спросить он побаивался), Сапфира обращалась очень нежно. Каждый раз, когда олень видел волчицу со знакомой по дизайну обложкой или свитком — к ним она прикасалась намного реже и, кажется, даже перечитывала, — девушка что-то быстро черкала на большом листке бумаги карандашом или пером, постоянно черкая или что-то рисуя. Какие-то схемы, кажется.       — Традиционные три дня общего благодарения. — хмыкнула волчица, закатывая глаза. С двадцать четвёртого по двадцать шестое декабря.       Вспоминать эти дни ей не очень хотелось — слишком редко она под конец года вообще проводила время в общем кругу семьи. У дяди было куча дел, у старшего брата не меньше, всё-таки наследник. Средний брат всё время пропадал на тренировочной площадке, стоило в тринадцать только-только проснуться Молнии в крови, а младший, привыкший хотя бы сколько-то времени проводить с младшей сестрой, о чём-то грустно перешёптывался со своими друзьями из обучающегося на Ловцов класса. Так и получалось, что девушка оставалась практически в одиночестве. Нет, определённо, последние года три-четыре её всё же умудрялись вытаскивать на специальное празднование, трудились все в поте лица под командованием, неожиданно, Парсеваля, но после пары часов под присмотром она благополучно уходила и отдыхалапряталась в лесу. Все же ей с самого начала был чужд этот праздник.       — Тогда я тебе расскажу о Рождестве! — неожиданно решительно произнёс Чоппер, замечая лёгкое замешательство на лице волчицы. — Этот праздник делает людей счастливыми!       — Но я не человек. — фыркнула Ария, но замедлилась, подстраиваясь под короткие шажки оленя. Кажется, сейчас она должна была ощущать раздражение, но Чоппер имел какую-то странную способность её успокаивать.       — Так и я тоже! — хихикнул доктор, наконец полностью расслабившись. У него были определённые планы на свою, теперь уж точно, подругу.       

***

      — Тебя он тоже сюда затащил? — единственный врач острова Драм и, номинально, наставница Сапфиры скривилась, как от зубной боли, замечая появившуюся в лёгком мерцании чёрных языков пламени девушку. — Пф, неугомонный пацан. — за недовольством проглядывало некое удовлетворение, чего оборотень понять совершенно не могла.       На одну из террас замка, ранее закрытую и заснеженную, Арию никто не «тащил». Она сама пришла, чуть запоздав, потому что сначала проглядела время, зачитавшись, а потом перепутала «координаты». Всё же в закрытой части замка она ни разу не была, не смотря на изрядное любопытство — всё того же времени не было.       Впрочем, его бы и дальше не было, но утром, до того, как Ди Блекмун спускалась с горы за новой партией дров, олень успел перехватить её у главных ворот. Сжавшийся в комок от лёгкой нервозности и смущения доктор попросил девушку появиться в конкретной точке замка, не важно как, чтобы всем вместе отпраздновать Рождество.       Арии никогда не были интересны традиции людей, пускай в детстве кое-кто всё же пытался привить этот интерес, но безуспешно. Не были и не будут, по мнению самой волчицы, но обижать оленя не хотелось. Дитя Природы, отвергнутое сородичами и воспитанное людьми, останется Её ребёнком. А оборотни когда-то давно пообещали хранить верность Матери Всего и её первым детям, Покровителям. Получив разум сверх нормы и так называемый «фрукт» Чоппер показал себя с достойной стороны, потому будь на месте Арии кто-то другой, то отнёсся бы к оленю примерно так же: без злобы, с долей уважения и дружелюбия. Да и лично оборотню паренёк приглянулся, с самой первой встречи.       — Он всегда был упрямым. — неожиданно одобрительно продолжила Докторина, наконец выходя из-под навеса ближе к небольшому накрытом столу.       На улице шёл снег, на Драме снег вообще шёл почти ежедневно с редкими порывами и не самыми спокойными ветрами. Арии это нравилось: холод и успокаивающий шелест снежинок огромных сугробов. Это место было полной противополностью её дому, чем-то напоминало Ригэнтем, который сама волчица видела лишь на картинах. И эти условия казались ей просто идеальными, а в кипе с приличной библиотекой, полной истории, научной литературы и простых приключенческих романов — просто рай на земле.       Радовали даже дикие леса острова. Размером Драм с Алым полумесяцем не сравниться, разнообразностью растительности тоже, но обилие животных, на которых можно охотиться… Приличное, одним словом. С точки зрения энергии — очень негусто, но в остальном — прекрасно.       И единственный факт, который мог бы омрачить ситуацию — полное одиночество, от которого не то что человек, оборотень сошёл бы с ума за пару месяцев — оба вида достаточно зависимы от своего социума, не удивительно. Так что Ария как никто другой понимала доктора Куреху — Чоппер для неё был более чем приятной компанией, ведь женщине в возрасте надоели назойливые люди. Да и паранойя у Докторины была на высоком уровне, а рядом с более «животными» видами психоз притуплялся, оставляя привычную всем холодную рассудительность. Как говорила сама Куреха:       Мозговая ткань с возрастом сильно изнашивается, под действием стресса или вовсе уничтожает саму себя, а восстановить — никак, потому что люди обделены звериной регенерацией. А дальше — дело опыта. Чем дольше ты живёшь, борясь за жизнь, тем сильнее начинаешь на этом зацикливаться. Обычно помогает присутствие тех, с кем ты когда-то стоял бок обок, но у меня, к счастью, таких не осталось.       Не хотелось бы сходить с ума вместе.       Жалости не было. Только интерес, но и он исчерпал себя — нужны были наглядные данные, но вскрыть Докторину Арии не позволил бы не Чоппер, не странное чувство внутри, сжимающееся от одной мысли о смерти приютившей её старухи.       Ария даже не заметила того момента, когда женщина, закутавшаяся посильнее в плотную куртку из овчины, села на слегка заснеженный стул, взглядом приглашая оборотня сесть рядом. На небольшом столике стояла пара бутылок вина и несколько тарелок с закусками, приправленными снегом. Чоппер неплохо подготовился.       — Что же, думаю, мы можем выпить. — Докторина без особых усилий вскрыла бутылку с красным вином и медленно разлила в два фужера. — За то, что мы здесь.       — За то, что мы здесь. — хмыкнула Сапфира, даже не поморщившись при столкновении бокалов.       Звон отказался удивительно чистым и приятным слуху. В ушах убаюкивающе пел ветер.       Они просто молчали, рассматривая тьму ночного неба. Ария ещё в первые дни заметила, что звёзды на Драме можно наблюдать редко — сегодня их тоже не было, но едкое чувство злости на этот факт отсутствовал. Наоборот, было на диво уютно и спокойно. Только Чоппера не хватало и Юки, которая куда-то смылась под шумок ещё часа три назад, стоило Арии углубиться в чтение.       Волчица заметно вздрогнула, когда в небе загорелась неестественно тлеющая «звезда». А за ней ещё одна и ещё. Не манёвренные, летящие только по прямой над штормящим морем огни казались удивительно близкими, но стоило им взорваться, буквально, как из лёгких выбивало воздух, а по спине бегали мурашки. Странные «звёзды» нервировали, но в то же время завораживали. На столько, что Сапфира без раздумий кинулась к низким периллам, переваливаясь, потому что хотела рассмотреть. То, как эти огоньки загорались, то, как они плавно преодолевали критически небольшое расстояние, а потом оглушительно взрывались.       — Интересная задумка… — скучающе протянула Курехара, пряча за бокалом усмешку. — Это фейерверк, Сапфира. Обычно, в такие моменты загадывают желание, а потом в следующее Рождество спрашивают себя, исполнилось ли оно.       — Почему фей-ер-вер-ки? — по слогам повторила Ария, скрывая блеск интереса в глазах.       Не сложно провести ассоциации — порох. Его люди использовали даже слишком много и часто, но как связаны желания и фейерверки — задачка.       — Потому что на Драме звёзд не видно, под падающую звезду желание не загадать. — пожала плечами женщина, подливая в бокал волчицы — та уже осушила первый, но на щеках не было даже капельки румянца. — Просто кто-то давно решил это совмещать — Рождество, фейерверк, желания.       — Человеческие выдумки… — покачала головой Ария.       — Кто знает, кто знает. — хихикнула доктор, что ей было совсем не свойственно. — Но ты всё же попробуй. Чоппер с Юки именно для тебя это устроили, в конце концов. С Рождеством.       Сапфира промолчала, подхватывая бокал и мгновенно осушая весь — алкоголь был не крепким, как для неё, и совсем не оказывал какого-то эффекта.       Желание, да?.. — волчица прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на какой-нибудь мысли. — Хорошо. Тогда, я желаю…