Давай поиграем во взаимную любовь...

      Антон просыпается, но не спешит открывать глаза. Сегодня нет надобности вставать и идти открывать дверь, нет надобности одеваться, нет людей (человека) вокруг и абсолютная тишина, что позволяет ещё часика два нежиться в кроватке.       И Шастун не отказывает себе в этом удовольствии. Сначала лежит и слушает размеренную тишину — Арсений был прав, здоровым быть хорошо: больше нет в голове лишнего шума и навязчивых мыслей, — потом кутается в одеяло и проваливается в сон минут на десять, затем просыпается и тянется к телефону, в котором проводит добрые полчаса.       Только потом он идет завтракать. Один. Ну а что? Может себе позволить завтракать в двенадцать утра хлопьями с молоком и зеленым чаем, потому что черный уже надоел.       Целый день Антон проводит наедине с собой. Он наконец-то предоставлен сам себе и своим мыслям. Первое, что хочется сделать одному в холостяцкой квартире — так это уборку, тем более, пока на это есть силы. Он моет везде полы, протирает пыль и сам готовит себе еду, ведь, если Арсений не приедет, не помирать же ему с голоду?       Антон не хотел падать в глазах Попова. Не хотел казаться беспомощным. Он в нормальном состоянии, правда. Он может сам приготовить себе еду, сам поесть и жить он может сам. Просто угораздило его вот так вот нечаянно, но очень сильно влюбиться, обретая новый, совсем иной, материальный, в обличии человека смысл жизни. Просто он был к такому не готов.       Не был он и готов к тому, что от Арсения не будет совсем никаких вестей. Ни смс, ни звонков, ни внезапных появлений. Невольно начинаешь думать, а не случилось ли что? Мысль о том, что брюнет мог просто задержаться или забыть — не допускалась категорически.       Шаст, изрядно устав, приняв все лекарства, убрав дом до чистоты и даже приготовив ужин и поесть на завтра, лег на кровать, что бы посмотреть какой-нибудь сериал, но не тут-то было. Его одинокую идиллию прерывает громкий звонок в дверь.       Он для приличия (и уже как-то на подсознательном уровне) надевает футболку и шорты и идёт открывать. — Привет. — улыбается Арсений, а сам весь такой уставший и замученный, хочется снять с него черное пальто, уложить на кровать и закутать одеялом. Видно же, что мало спал и устал. — Я скучал. — улыбается он ещё шире, проходя в квартиру, уже по-свойски снимая с себя обувь и верхнюю одежду, преспокойно шагая в ванную мыть руки.       И как же Антон устал от переполняющих его, уже таких привычных чувств внутри. Пропустить мужчину, а самому облокотиться о стену в коридоре и перевести дыхание, ведь в глазах темнеет от притягательного запаха парфюма, сердце гулко бьется из-за близости с любимым человеком, потому что коридор узкий, живот щекочет целым роем бабочек и это уже не смешно, а неприятно, но парень ничего не может с собой поделать: он влюбился. Безответно влюбился.       А теперь представьте, что такое с ним происходит каждый раз, когда он видит Арсения.       Поэтому он тоже устал.       Устал терпеть своеобразную боль, устал молчать, когда предмет твоих воздыханий так близко, устал думать, за какие такие грехи ему это всё. — Пойдем ужинать? — Арсений идёт на кухню из ванной зовёт застрявшего в коридоре Антона с собой. — Ужин уже готов. — буднично сообщает он, проходя следом. — Отлично! Садись, я сам тебе все наложу. — тут же протестует Попов, стоит парню проявить впервые гостеприимство и наложить ужин самому. Сдавшись под взором голубых глаз, садится на диванчик и покорно наблюдает за мужчиной. — Прости, что смог приехать только сейчас, меня на работе завалили, сегодня целый день ездил по объектам, встречам, подписывал договоры… — Антон только и успевает есть, широко распахивая глаза каждый раз, когда Арсений так просто и открыто делится историями из своей работы и произошедшим за весь день. Его увлеченный рассказ заполнял кухню, и атмосфера в холостяцкой, одинокой квартире становится домашней, уютной и будничной, по своему хлопотной и по своему приятной. — Я так устал. — заканчивает свой рассказ он, доедая томатную пасту, приготовленную парнем. — Спасибо, очень вкусно. — он улыбается, но Шаст никогда в жизни не поверит, что это правда. Разве он может приготовить что-то вкусно? Максимум съедобно. — Чай будешь? — спрашивает неожиданно Антон. — А давай. — протирая чуть сонные глаза, соглашается Арсений.       У него сегодня отличное настроение, несмотря на усталость. Он сделал абсолютно всё, что требовалось от него по работе, заключил довольно хороший контракт (о чем тоже похвастался шатену) и даже успел к парню, по которому соскучился.       Он бы мог поехать домой. И поехал. Но не к себе.       Шастун заваривает им двоим чай и ставит две кружки на стол, а после лезет в шкафчик, так как помнит, что там где-то оставалось печенье… — Блять!       Антон поворачивается на звук и видит Арсения в мокрой рубашке с полупустой чашкой чая на столе. — Чёрт, ну как так, — изнеможённо ругается мужчина, пытаясь смахнуть влагу с одежды, но, конечно же, всё без толку. — Не обжегся? — взволнованно спрашивает Шастун, получая в ответ легкое шипение на попытку прикоснуться к коже сквозь ткань. — Пойдём, я тебе футболку дам. — говорит он и направляется к себе в комнату, пока Попов плетется за ним.       Антон достает первую попавшуюся футболку — он уверен, что все с его ростом мужчине будут подойдут по размеру — отдаёт её Арсению и идёт на поиски аптечки.       Он ведь прекрасно помнит ожоги на ногах брюнета, неужели это повторяется снова?       С поисками аптечки пришлось повозиться. Во время своих истерик он то и дело брал её, пихал туда сюда, растерял половину медикаментов, если нужные вообще у него были. Но к счастью, он их нашел и с какой-то гордостью и ноткой нервозности пошёл к себе в комнату.       Антон застывает на пороге, не в силах шевельнуться и так и стоит, видя перед собой интересную картину.       Арсений спит, бесцеремонно и нагло (но ему всё равно прощается) скинув покрывало с кровати, не додумавшись или посчитав неприличным укрыться одеялом, разлегся и, словно на минутку уронил своё бренное тело — хотя скорее всего, так и было, — но нечаянно уснул. Что ж, бывает.       Он лежал на спине, положив одну руку на грудь, а вторую вытянул на другую строну кровати, в антоновской футболке, которая и правда оказалась ему по размеру и даже была немного велика.       Парень заметил, что мужчине его футболка очень идёт. Она подходит к его чёрным, взъерошенным волосам и родинкам на скулах, немного шеи и руках, и дух от такого красивого мужчины захватывало в буквальном смысле.       Шаст осторожно подходит к нему, положив медикаменты на стол, и аккуратно поднимает свою же футболку на мужском, подтянутом теле, которое сейчас казалось таким же худым, как и у Антона.       Убедившись, что ожог не такой большой, чтобы обрабатывать его и зря беспокоить Попова, — такой через пару дней уже сойдет на нет, — Антон пару минут наблюдает за мужчиной, не в силах отстраниться и лишь убеждается в том, что его чувства к брюнету — это именно любовь, хотя это давно было понятно.       После Шастун кладёт мокрую рубашку в стирку, убирает медикаменты и моет посуду. Принимает душ, умывается и очень радуется (внутри, конечно), что кровать в его квартире одна и на ней спит лучший мужчина в его жизни, поэтому он аккуратно ложится рядом, закутывая его и себя вторым одеялом (он знал, знал, что пригодится!), слушая размеренное дыхание рядом и удивляется, как мог засыпать без любимого человека рядом.

***

      Арсений просыпается, не спеша открывать глаза и охреневает от ощущений. Он выспался. Ему так хорошо, так приятно в мягкой постели, он даже не морщится от солнца, что так сильно светит в окно.       Он вдыхает такой вкусный запах абрикоса и прижимает спящее рядом тело поближе к себе.       Стоп.       Какое тело?       Попов открывает глаза и понимает, что всё это время утыкался носом в чужое плечо. Его рука лежит на тонкой, такой хрупкой талии и обнимает её. Сам он лежит в боксерах и большеватой футболке. Так. Ну откуда она, он помнит.       Арсений приподнимается, убирая руку с чужой талии и садится в кровати. Рядом спит никто иной, как Тоша. Сонный воробушек, у которого мужчина ночью умудрился забрать одеяло и поэтому тот грелся за счет обнимающего его теплого тела, сладко причмокивая пухлыми губами во сне. Его лицо выглядело таким тихим и умиротворённым в этот момент. Никаких проблем, никаких эмоций, он просто крепко спал.       Брюнет вспоминает, как вчера пролил на себя чай, как ему выдали футболку, как он переоделся и покорно принялся ждать Антона, сидя на кровати. Он сам не заметил, как отрубился, но сон накрыл его с головой.       Арсений может поклясться, что так хорошо он не спал никогда.       Безумно хотелось продолжить валяться в кровати, прижать парня ближе к себе и уткнуться ему в ключицы, потому что так надо. В первую очередь надо Арсению.       Но он не может себе этого позволить, не сейчас. Он берёт с рядом стоящего стула свои брюки и натягивает их, застегивая ремень. Затем поддается порыву и подходит к младшему, укрывая его одеялом. Антон продолжает спать, так расслабленно и спокойно, что под лучами солнца можно было разглядеть на его лице пару веснушек, что маленькими пятнышками выделялись на свету.       Комнату покинуть пришлось, хотя бы потому что — работа, она не ждёт. Убедившись, что еда на сегодня у Антона есть, брюнет оделся и вышел из квартиры, доставая из кармана пальто свой телефон, даже не удивляясь от количества пропущенных, но первым делом пишет смс, а уже потом разбирает звонки.

***

      Из сообщения от Серёжи Арсений узнает, что тот на важной встрече сегодня и в офисе быть никак не сможет, но уже завтра у них состоится очень серьезный разговор, а пока Попову стоит разобрать какие-то документы.       Что за разговор брюнет не знает, но лишь догадывается. Приезжая в офис он видит на своём рабочем столе кучу бумаг и понимает, что за ними ему придется просидеть весь день.

***

      Антон не слышал, как мужчина встал, оделся, укутал его одеялом и ушёл. Видимо, сегодня не один Арсений спал хорошо.       Солнце светило, ещё когда проснулся брюнет, а сейчас просто грело лицо Антона, желая оставить какой-никакой загар сквозь стекла. Вчера он просто забыл занавесить шторы.       Шастун по привычке тянется за телефоном, чтобы проверить соцсети, но замечает одно непрочитанное сообщение.

Арсений       Ты очень сладко спал      

      Антон краснеет, держать себя в руках и не смущаться сейчас — задача профессионала, с которой сложно справиться.       Значит смотрел?       Тоша       А ты очень тихо ушёл

Арсений       Я приеду к тебе вечером, не против?      

      Тоша       Не против. Опять случайно уснешь у меня на кровати?

Арсений       А можно?      

      Тоша       Можно.       И эта точка в конце. Антон привык её ставить, когда показывает серьезность и важность своих намерений. Правда вряд ли Попов об этом знает.       Он напросился в гости. Он спал сегодня со мной. Он попросил ещё.       В груди теплится что-то родное и приятное, щекочущее изнутри. Руки начинают слабо подрагивать, потому что каждая минута, проведенная с мужчиной, кажется Раем, особенно, когда это взаимно.       Взаимно.