Vollmonde

«Минуй нас пуще всех печалей И барский гнев, и барская любовь!» «Горе от ума» — А.С. Грибоедов.

«От: spideypoolfan67745 Кому: spideypoolantifan89012 Тема: к нашему прошлому разговору. Недавно Альберт мне опять написал. Говорит, твои советы не особо помогли. Я не знаю, Хан, может тебе все же стоит с ним поговорить напрямую? Да, он тебе не очень нравится, но я просто не могу смотреть как он с ума сходит. Пожалуйста, подумай об этом. Ради меня. Я прикреплю его письмо ниже, оно очень… Тревожное. Может это тебе поможет все осознать и хоть капельку понять мои переживания, Шерри.»

***

Хруст. Ветка в глаза. Рваное дыхание над ухом. Нога наступила куда-то. Лужа. Сзади слышался вой сирен. Лес становился все уже. Тропинка была уже покрыта травой и грязью. Тим цеплялся за деревья. Крики полицейских то приближались, то отдалялись. Голова уже шла кругом. Ноги гудели, а перед глазами мигал большой мохнатый хвост. Как маяк в темноте он помогал осознавать грань реальности. С каждой секундой тело будто бы медленно отключалось. А лес все тянулся и тянулся, делая пространство между деревьями все меньше. Сложно было определить, в какой момент крики и звуки сирен прекратились окончательно. Тьма окутала с ног до головы. Тим с огромным трудом разлепил глаза. Яркий свет от лампы ударил глаза, принося ободряющую волну головной боли. Тем не менее, знакомый кафельный потолок принес облегчение. Кабинет Энн. Мужчина попытался пошевелиться. Мышцы отозвались мучительными спазмами, что выдавила из него приглушенное шипение. С трудом, но Тим смог сесть. Оглядевшись, он осознал, что его маска не на нем. Лихорадочно осматриваясь, его взгляд смог зацепиться за ржавую тумбочку. От того, как резко он подскочил, его голова закружилась и перед глазами пролетели звездочки. Ухватившись за столешницу, Тим глубоко вздохнул. Паршивое состояние. Голова болит, мышцы тоже, а в общей сумме чувствуется усталость. Как он сюда попал? Его кто-то донес или он сам доковылял в полуобморочном состоянии? А самое главное — где Брайан и этот пушистый тушкан? Не то чтобы Тимоти волновался за них. Ему бы не помешало и о себе позаботиться. И не то чтобы он прям был благодарен за свое спасение. В неблагодарности была детская злость и некая обида. Он был так близок к свободе. Настоящей свободе. Но его выдернули прямо перед носом смерти, оставив гнить в этом Аду дальше. И такое ведь даже с наивно-благородной стороны с трудом рассмотришь. Явно было, что вернуть «игрушку» заставил хозяин. Слендермен. Особенно после того, что оставили его сами. И именно это заставляло остывать. В подсознании Тимоти понимал, что Брайан и Адольф такие же безмолвные куклы. И им не хочется уйти в утиль таким… Жестоким способом. Может, ему уже стало плевать на свою жизнь и жизнь всех тех незнакомцев. Но наплевать на жизнь своих товарищей не мог. Чувства, эмоции и опыт — да, но они еще не сдались. Жаждали точно того же. Свободы. И мужчина не хотел признаваться, что ему даже нравится наблюдать еще за не сдавшимся Брайаном. А Адольф… Уследить за этим блохастым всегда было сложно. И за его мозговым штурмом тоже. Но сейчас было не то время, чтобы с головой нырнуть в размышления. Тяжелая дверь открылась с металлическим скрежетом. Коридор был пуст. Света маленькой люстры было недостаточно для освещения длинного коридора, но учитывая, что половина жильцов и не нуждалась в свете… На самом деле Тим мало понимал, что от него хотят прямо сейчас. Энн рядом не было, голос в голове оставался слабым шумом на заднем фоне. И это было так приятно. Но он не слишком расслаблялся — его поводок просто ослабили, чтобы потом задушить. И он все еще был удивлен, что его не задушили прямо на пороге. Чувствуя себя ужасно, Тимоти даже не старался быть начеку. У них не было четкой иерархии дома, но прокси местные постояльцы не трогали. Никакого уважения, просто боязнь получить по рукам. Так что мужчина вздрогнул, когда тяжелая рука, в буквальном смысле, легла на его ноющее плечо. От такого он раздраженно застонал сквозь зубы. — Улыбнись, куколка, — перед его лицом появилась другая, полосатая рука, сжатая в кулак. Раскрыв острые когти, на ладони оказался маленький фантик ядерно-зеленого цвета. Все бы ничего, но легкое беспокойство заставило мужчину нахмуриться и поколебаться, прежде чем взять ее. И это сыграло ему на руку, ибо через полсекунды фантик зашевелился и из него прорвались шесть тонких лапок. Маски непроизвольно сделал шаг назад, но головой уперся в чужую широкую грудь. Шок сменился раздражением. Это отвратительное хихиканье он мог узнать с закрытыми глазами. — Спасибо, перебьюсь, — Маски сделал пару шагов вперед, сбрасывая руку Джека и повернулся к клоуну. Смеющийся Джек расплылся в довольном оскале, когда его хихиканье прекратилось. Неестественно изогнув руку, он разомкнул острые зубы и закинул в свою пасть эту «конфетку» прямо с фантиком. Мужчина скривился. Неприятный тип. Так еще и с ужасной привычкой называть окружающих ласковыми словами. — Прости-прости, совсем забыл, что ты не любишь сладкое, — голос Джека был таким звонким, словно выдавленным, и явно неподходящим для такого громилы, что был немногим ниже Слендермена, — но с такой кислой миной разгуливать сущие преступление! Что-то случилось, Тимми? Тимми. Блеск. Это эволюция или деградация? — Все нормально, — Маски не желал продолжать этот диалог, но поколебавшись, он все же спросил, — ты не видел Худи? Или… Адольфа хотя бы? — А, капюшончик и пёсик? Да, видел-видел. Они в кабинете у Слендермена, — зубастый оскал не сходил с лица клоуна. Вдруг он наклонился ближе, угрожающе нависая над Тимом и на его лицо упала тень, резко подчеркивая острые черты, — и если только между нами, Тимми, я б им не позавидовал. Особенно песику. Маски выдохнул. Да, он предполагал это. Медленно кивнув, мужчина двинулся в сторону лестницы на первый этаж. — Спасибо. — Обращайся, Тимми. Смеющийся Джек проводил Маски непрерывным взглядом и глупым маханием лапой, когда ступеньки заскрипели под весом мужчины. Перед кабинетом Слендермена никогда не выстраивались очередь. Перед ним вообще резко старались ходить, чтоб, не дай Высшие силы, не попасться под горячую руку. Но сейчас рядом с дверью сидел Худи, непривычно тихий. Он нервно теребит руки, слабо обращая внимание на окружающих. Взор его устремлен в пол и он как будто даже и не услышал тяжелых шагов. Тим подошёл ближе. Сесть или нагнуться ему мешала боль по всему телу. Мужчина оперся одной рукой о стену над головой Брайана. — Брайан. Худи резко поднял голову. Сквозь маску не было видно лица, однако Тим подметил, что грустное лицо на маске неплохо передавало состояния Томаса. Он как будто пытался сообразить, кто перед ним и глупо пялился какое-то время. Но вскоре чертыхнулся и взялся за голову. — Ты уже очнулся? — Луначу, — буркнул Тим, переваливаясь всем телом на стену и освобождая Худи свет, — ты оттуда или туда? — Туда. Они оба посмотрели на дверь кабинета и отвернулись. — Ты помнишь как мы добрались до сюда? Брайана некоторое мгновение молчал, видно сомневался, а потом кивнул. — Отрывками, — он сцепил руки в замок, — помню, как мы бежали от участка в лес, а затем… Затем я очнулся на пороге, лежащий на Адольфе. Дальше все было сумбурно…. Пришел в себя только когда ты подошел. Тим переваривал рассказ. Это было немногим больше, чем то, что он уже знал. Худи не упомянул про перестрелку или открытую стычку с властями, поэтому раны скорее всего были вызваны чем-то иным. Или же в один момент стрельба слилась в общий шум у них обоих. Мужчина непроизвольно оглянулся на товарища. За слоем плотной маски не было видно выражения, но настроение можно было понять и без лица. Поникший, сжавшийся и пытающийся как-то выплеснуть эти нервы, Брайан был похож на нервного ежика, что был готов в любой момент выставить колючки. В отличии от Тоби (Маски нахмурился, ругая что вообще забивает голову этим сейчас), в моменты тревоги Брайан молчал. Но Тимоти не был особо рад этому. Маски отлип от стены. Медленными шагами он доковылял до самой целой тут двери и взялся за ручку. Брайан тут же поднял голову и остановил все тики. — Эй, там Адольф… — Я знаю, — перебил его Тим твердым голосом и приоткрыл дверь. Подглядывать — нехорошо. Но неестественная тишина была слишком гнетущей и оставляла неприятную тревогу в душе. Ни криков, ни хоть каких-то звуков. Ну не убил же Адольфа Ужас леса за этот проклятый щиток? Из всех грехов Адольфа этот явно был не на первом месте. Смесь любопытства и тревоги за себя вынудила прислониться к маленькой щелочке всем телом, не оставляя места для маневра. Картина открылась похабная. Тим скривился и даже впал в лёгкий ступор, явно не ожидая такого поворота. Хладное щупальце плавно проскользнуло под толщину серой кофты, охватывая теплый торс. Адольф сжал зубы и вцепился в ткань дивана. По его коже как будто провели кубиком льда, когда склизкая конечность сильные сжалась и кончик устремился ближе к груди. Мурашки прошли по коже. Адольф не был в состоянии открыть глаза, чтоб посмотреть на стоящего перед ним Слендермена. В мыслях мерцали помехи, как будто стараясь вывести его, оглушить. На виски неприятно давило. Голова как будто бы была готова взорваться, но щупальце принуждало оставаться хотя бы в каком-то сознании. Стоило только кончику щупальца скользнуть ещё выше, к соскам, Адольф был уже готов стать частью дивана, с такой силой он сжимался в подушки как ненормальный. Холод и жар. Безумие и сознание. Во рту пересохло. Щупальце нежно, как будто с заботой, ощупывало сосок, вынуждая дышать чаще. Адольф макушкой вжался в спинку и откинул голову назад, подставляя кадык. И черт, реакция Ужаса леса на это заставила Тима скривиться. Другие два щупальца выскользнули из спины Слендермена и обвили напряженные ноги Адольфа. Ему даже не понадобилось особенно прикладывать силу, чтобы приподнять ноги и развести их в сторону. Следующим, что ощутил Адольф, так это как с его лица деликатно снимают очки. Со стороны Тима ситуация выглядела как что-то неправильное. Пугающе длинный, тонкий Слендермен одной рукой уперся в диван, нависая над потерянным Адольфом. Адольф не чувствовал страха. Это нравилось. Податливость, молчаливость и лишь тяжелые вздохи. Ему даже не приходилось особенно напрягаться, чтобы вывести Адольфа из равновесия. В этот момент его мысли были не менее лихорадочные, настолько, что простая их трансляция была чем-то невозможным для человеческого сознания и вводила в некий хаос. А Адольф не понимал. По нему было видно, что с каждым движением щупалец по голой коже он все дальше от происходящего. Жарко. Ледяные прикосновения склизкой конечности были чем-то спасительным, но послевкусие на языке оставалось горькое. Тонкое щупальце обвило шею и надавило на кадык. В голове что-то щелкнуло. Тим отшатнулся от двери. Он увидел и так непозволительно много. В разуме сразу всплыли слова Смеющегося Джека. Песику правда не позавидуешь. Мужчине стало не по себе от такого зрелища, он как будто был на месте Адольфа. Он аж почувствовал неприятное першение в горле. Брайан многозначительно смотрел на ошарашенного Тима, но тот лишь молча отвернулся и вернулся на место. Тим решил не давать комментариев. Ему вполне ясно дали понять, что не стоит этого делать. Да и что толку говорить? Кроме страха за собственную жопу ничего больше не появится у местных обитателей, но что-то внутри смутно подсказывало, что им переживать особо не стоит.

***

«От: meandthedebil234 Кому: spideypoolfan67745 Тема: срочно! Боже, мне очень жаль что я тревожу именно тебя, но я правда не знаю к кому ещё обратиться. Все дело в потолке в моей комнате. Каждую ночь я слышу скрежет, шорохи, скрипы, всхлипы… Мне кажется я схожу с ума. Я чувствую как в моей комнате кто-то бродит и внимательно смотрит на меня. Я не могу спать, сегодня я не спал ночь. Мои родители считают меня чокнутым, но я точно слышу. Надо мной чердак, так что я лазил туда утром и увидел на полу большие следы, как будто… Я не знаю, блять, как будто там мебель всю ночь таскали. Это явно не еноты. Мне страшно. Я боюсь находиться в собственной комнате уже даже днём, а недавно утром я услышал как сверху что-то упало. Это последняя капля, я уже хочу спать в гостиной на диване, но меня гонят родители и мы ссоримся. Ещё немного и они правда подумают, что я принимаю, но я не наркоман! Пожалуйста, ты единственная кто может мне помочь, ты же прекрасно знаешь про всякую нечисть там, да? Я готов, заплатить, у меня есть деньги. Или будут, я уже блять готов ограбить кого-нибудь, главное вернуть тишину, Альберт.»

***

Тим промычал сквозь зубы. Бутылка хмельного приятно холодила синяк на щеке. В целом, мужчина ожидал худшего. Можно считать, что легко отделался. Откинувшись на спинку потертого дивана, Тимоти закинул ноги на еле-еле стоявший журнальный столик. Маска валялась рядом, а Худи валялся у себя. Тот больше переутомился, нежели получил, но выглядел хуже остальных. Мимо глаза Маски не могло пройти, что его напарник был особо молчалив и нервен, будто к физическому переутомлению прибавлялись еще эмоциональное. Переживал за него? Тим хмыкнул. Судя по радости, что он видел даже сквозь прорези маски тогда, в участке, то скорее всего. Но не все равно ль ему? Этот вопрос Райт оставил без ответа. Из мыслей вывел звук открывающейся входной двери. Старой, прям как ее владелец и скрипучей, как местные матрасы. Мужчина вяло переводит взгляд. На пороге возникает фигура в белой толстовке, но Джеффа Тим уже видел. Значит Кейт. Райт непроизвольно закатил глаза. Полная марионетка с столь хрупкими остатками личности, что на ее фоне даже сам Тим казался очень своеобразным человеком. Но в целом он не испытывал к ней особой неприязни — пустой человек вызывает пустые эмоции. Темные глаза проводили девушку по коридору, по которому она проходила решительным шагом. Сгорбленная, грязная. Черные длинные волосы прикрывали стремную маску. Где-то в конце хлопнула дверь в кабинет Слендермена и снова воцарилась тишина. Ненадолго. С лестницы послышались тяжелые шаги. Адольф был растрепанным, помятым и где-то в облаках. С последней ступени он практически слетел, но вовремя ухватился за перила. — Эй, — Тим оторвал бутылку от лица. Адольф вскинул голову и выпрямился. Его правая рука все еще цеплялась за перила, но его теперь уже не так шатало и в глазах как будто прояснилось. Поймав равновесие, Адольф доковылял до Тима и плюхнулся рядом на диван. Тимоти не спускал взгляда с него, особо не шевеля конечностями. Они молчали. Адольф правда выглядел теперь как-то нервно и явно чувствовал себя неуютно, но Маски даже не пытался разбивать атмосферу. Первым заговорил Адольф через пару минут. — Как… дела твои? — неуверенно спрашивает Адольф, искоса поглядывая на Райтса. Он звучал как школьник, получивший двойку и которому как бы все равно, но надо как-то сказать об этой двойке родителю. — Не видно? Снова тишина. Адольф вздохнул. Зайти издалека не получилось, да и не в его стиле. — Мне жаль, что мы бросили тебя позавчера. — О, расслабься, — быстро ответил Тим и лениво отмахнулся, — вы всего лишь оставили меня валяться на мокром асфальте с раной в животе на прелесть копов. Адольф покачал головой. Напряженность немного спала и теперь он больше походил на себя. Такой же баран раздражающий. — Да, вышло некрасиво, оправдываться не буду. Но если тебя это смилуствует, то за тобой мы хотели вернуться в первые минуты. Однако, обстоятельства не позволили… — Не сомневаюсь, — раздался пшик и пиво полилось в рот Тимоти, — дуэт «слабоумие и отвага» всегда автор замечательных идей. Спасибо, что в итоге передумали. Мужчина немного неловко приподнял кончики губ в подобии улыбки. Адольф предпочитал рассматривать ворсинки на ковре, а Маски смотрел прямо на него. — …И кто же я в этом дуэте? — Явно слабоумие. Милую беседу прервал громкий хлопок, от которого даже стена содрогнулась и попадала старая штукатурка. Мужчины повернули голову практически синхронно. В коридоре снова возникла фигура Кейт. Вот только сейчас она источала злобу. Сжатые в кулак руки, волосы, закрывающие любой обзор хозяйке. Угрозой пахло за километр. Тим и Адольф переглянулись. Адольф приподнял бровь, на что Райт только пожал плечами. Кто ж ее знает. Резко девушка остановилась и повернулась к гостиной. Рывок вперед и она уже стояла около дивана, сжимая в руках воротник вязаной кофты. Адольф даже удивиться не успел. Его силой немного приподняли над диваном. Паника скользнула в серых глазах. Тим настороженно переводил взгляд. Кейт колебалась и лишь сильнее сжимала кофту. Она всматривалась в глаза мужчины, будто что-то выискивая. Адольф схватился за локоть дивана. Девушка заколебалась дольше, чем следовало для смертельной угрозы. Так что мужчина смог вернуть нейтральное выражение лица. Но Тим мог порезать напряжение, висевшие в воздухе, тупым ножом. Раздался вздох. Хриплый и протяжный. Она его… Понюхала что ли? Кейт разжала хватку и Адольф упал на свое место. Очки слегка слетели набок. — Ты что-то хотела, Кейт? — Адольф поправил очки. — От тебя пахнет хозяином, — в севшем голосе читались нотки зависти и злобы, но скорее на себя, — не могу трогать. Тим перевел взгляд на Адольфа. Последний нахмурился, но воздержался от ответа. «Правильно, — думал Тим, — провоцировать ее не стоит.» — Ты и я, — Кейт ткнула Адольфа в грудь, — в лес, сторожить. Сейчас. — Сейчас? — Тим встрял в разговор, за что получил злой взгляд Кейт. — Приказ хозяина, — Кейт сверлила взглядом Маски, от чего даже ему стало не по себе, — приказ хозяина не оспаривается. — Хорошо, — Адольф встал, прерывая зрительное насилие, — приказ так приказ. Адольф всегда выглядел заебанно и стремно. Как и все тут. Как и всегда. Но сейчас даже максимально далекий от внимательности Тим подметил, что Адольф как будто ходячий труп. Потерянность, изнеможденность, растрепанность и покорность. Адольф даже не разочаровано не вздохнул, закатил глаза или не использовал другую стандартную реакцию. Тим не был гением, но догадывался почему так. Наконец и он начал чахнуть. Или это просто затишье перед бурей? Ненужное любопытство распирало, но на то оно и ненужное. — Иди вперед, — Адольф поправил кофту, словно это бы ее спасло, — я догоню. Кейт стояла слишком близко. От нее навряд ли пахло ромашками, но Адольф даже бровью не повел. И только через несколько секунд девушка рванула с места и вскоре раздался хлопок входной двери. Мужчины уставились ей вслед. — Мне ее даже немного жаль. — Жалостью ей уже не поможешь, — проворчал Тим, выпрямляясь. Вся эта ситуация вызвала новый прилив головной боли, — иди давай, пока и для тебя поздно не стало. Адольф мыслил резвее. Через минуту Тимати остался один в гостиной. Горьковатое пиво приятно осело в горле. Нехорошо все завертелось. Как бы все не повторилось.

***

«От: spideypoolantifan89012 Кому: spideypoolfan67745 Тему: к нашему прошлому разговору Он конченный. Но за банкет платит. Я в деле, С любовью, Хантер.»