Ещё одна из рода Аддамс

Долгожданный день начала учебы. Все вещи девочек были собраны как и они сами. На Уэнсдей красовалась форма Невермора черного цвета, так элегантно и утончённо. Мандэй с восхищением в глазах рассматривала свою сестру, ведь ни разу не видела ее в школьной форме, даже на родительский день Пагсли приехал, а она нет, так как были съёмки. Они все также были порознь не разговаривая друг с другом. Младшая в свою же очередь была одета чёрное платье, что еле еле доставало колен — на предплечье идут обычные рукава, а уже до основания кисти широкий рукав из кружева. Свою любимую причёску, обычные распущенные локоны, она решила заменить небольшим небрежным хвостиком — выглядела та чертовски привлекательно, жаль только что не в новой форме. Вот они уже вышли из особняка, а на плече Мандэй сидел вещь, явно грустный и недовольный в таких резких переменах, что резко произошли в двух сёстрах. Уэнсдей глянула на него пронзительным взглядом в котором он сразу понял смысл, будто тот предатель. Младшая Аддамс подошла к Ларчу, который нёс все вещи девушек и стала спрашивать взяли ли мы то или это, не забыли ли ничего? -Синтезатор на месте? — на что поучила кивок — Отлично, так мольберт и краски и лично собирала, так что они точно на месте. Тогда мы ничего вроде как не забыли — поговорила словно сама с собой Мандэй уселась по левую сторону в их старинный лимузин, Уэнсдей соответственно по правую, а Пагсли же как и в прошлый раз, провожая одну из сестёр, спереди. Не успели они тронуться с места как их влюблённые родители начали вновь чрезмерно целовать друг другу руки, да и вовсе просто целоваться тем самым уделяя друг другу много внимания. Очень много. Старшая сестра глядела впервые в окно, словно дожидаясь чего-то. Хотя внешне этого не показывала. Раньше она смотрела прямо, держала спину ровно, а свой взгляд направляла на отвратно выглядевших родителей, сейчас же этим занимается младшая. Впервые оторвавшись друг от друга Мортиша первая произнесла слова с поздравлениями для Мандэй -Милая моя, Невермор тебе понравится. Обязательно запишешься на фехтование, может когда-то и станешь лучше меня в этом деле. Ну чего лица такие кислые, вы отправляетесь в место куда хотели попасть на протяжении каникул, по крайней мере Уэнсдей туда тянулась ужасно сильно. -Если вы перестанете делать столь тошнотворные действия, то уверена мое лицо расползается в широченной улыбке. — с отвращением глядя на отца который расцеловывал руку жены, проговорила Мандэй. Нет, она конечно его уважала, но не любила всех этих нежностей, хотя все же лишиться своего «первого поцелуя» в какой-то степени мечтала, но не обцеловывать друг друга как это делают Гомес и Мортиша. — А в целом спасибо мама. Уверена Невермор мне понравится и я уверена ты будешь гордиться мной. -Я уже горжусь тобой, моя черная роза. — мать одарила дочь нежной и наполненной материнской любовью улыбкой. Она глянула в окно, пейзаж которого было серое небо, еле идущий дождь на фоне леса и произнесла — Погода прекрасна как и в прошлый раз, правда Уэнсдей? — на что ответ не получила. Вещь жестами показала мол она ни с кем не разговаривает, ни ему слова не сказала, ни Ларчу. -Все же вещь придётся тебе когда-то сломать несколько пальцев, да так чтобы не смог больше ничего говорить — это единственное, что сказала девчушка после того как боковым зрением увидела все, что сказала эта несносная рука, остальную дорогу она молчала, как и Вещь боявшийся даже пошевелиться. Машина заехала на территорию школы где семью Аддамс уже встречал директриса, которая лучезарно улыбалась «освещая» столь чудесный день. Первым из машины вышел Ларч и Пагсли открывая двери автомобиля и из двух сторон вышли одновременно сестры. Улыбка миссис Грейс спала сразу же как увидела новую ученицу своей школы, явно думая, что не ожидала увидеть девушку столь дивной красоты. Мандэй застыла около чёрного лимузина рассматривая Академию в которой ей придётся учиться весь год, а также рассматривала длинноволосого парня, что сидел на ступеньках у входа в учебное заведение, который явно с удивлением глазел на очаровательную девушку держа в руках карандаш и лист. Брюнетка закатила глаза и глянула в сторону где по идёт должна была стоять ее сестра, но та уже скрылась подходя к тому парню и уводя его в здание. «Так вот видимо кто такой «Х» — улыбаясь подумала девушка и тут же одарила директора своим вниманием и вопросом. -Кто тот парень, что буквально тридцать секунд назад сидел на ступеньках? -Ты про Ксавье Торпа? Это наш местный художник. Когда пройдёшь в четырёхугольный двор сможешь увидеть на стенах кучу рисунков, их автор именно он. Слышала ты тоже довольно неплохо рисуешь, покажешь свои картины? — вновь мило улыбаясь произнесла Амелия -Уверена это займёт лишь ваше время, ведь ещё никто кроме Уэнсдей не смог понять смысл и помыслы которые я несу в своих картинах, так что думаю нет смысла попросту тратить время, и ваше и мое, на это. -И правда. Показала бы ты их Ксавье — он точно оценил бы любой твой рисунок по достоинству -Я подумаю над вашим предложением. -Отлично, тогда предлагаю осмотреть твою комнату, кстати без сомнений тебя распределили в общежитие твоей мамы. — Мандэй глянула на женщину которая светилась от гордости и счастья — К моему большому сожалению соседки у тебя пока не будет, девушка которая должна была поступить к нам и собственно быть в этом году немного приболела, но за то вся комната в твоём распоряжении. -Тем и лучше, я привыкла быть одна поэтому излишнее общество надоедливых и назойливых одноклассников мне ни к чему, но надеюсь я заведу друзей которые поймут меня и будут соблюдать границы личного пространства. — заправив руки за спину сказала младшая не выражая никаких эмоций. Директриса пошла первая пробубнив себе под нос что-то вроде «Удивительное сходство с сестрой». Кучка людей зашли в комнатушку с большим панорамным круглым окном, ее вещи были занесены, а сама комната была мрачной, что больше придавало чувства, что Мандэй находится на своем месте, чуть ли не во втором доме. Большая двухместная кровать с балдахином, туалетный столик, украшения с черепами, цепями, синтезатор уже стоящий в углу комнаты и мольберт. Девушка быстрым шагом подошла к инструменту рассматривая его. -Это не Ларч ведь вещи раскладывал, он знает, что синтезатор ни в коем случае трогать нельзя, а значат спрошу у вас. Какой жалкий индивидуум позволил своими грязными ручонками дотронуться до моего инструмента. — проговорила Мандэй глядя на миссис Грейс убийственным взглядом, словно она хотела применить на ней все возможные способы пыток. -Прошу прощения, но предупреждения о том, что синтезатор или другие какие вещи трогать нельзя не было, мы хотели лишь упростить тебе задачу и разложить все вещи за тебя. Мандэй на это ничего не ответила, но мысленно уже причиняла неимоверную боль тому кто раскладывал вещи. Девушка заметила подол длинной юбки лежащий на кровати. Она подошла и увидела такую же форму как и у Уэнсдей, все-таки семейная аллергия на цвет дает возможность быть похожей на ту которая весь день не разговаривает с младшей сестрой. На ее лице расплылась улыбка, но только она развернулась лицом к толпе ее лицо стало вновь каменным. -Думаю тебе уже пришло время прощаться с родителями. Если что-то понадобится можешь смело обращаться к Энид Синклер, это соседка по комнате твоей сестры, они живут у тебя за стеной. Только прежде чем мы покинем тебя ты должна запомнить несколько основных правил — отбой в десять вечера, никакой громкой музыки, хождения по коридору после отбоя, выезда в Джерико без моего разрешения и конечно же никаких мальчиков. Думаю на этом можно закончить и удачи, Мандэй Аддамс. — директриса вместе с отцом и братом покинули комнатушку оставляя мать и дочь наедине. -Твои экстрасенсорные способности уже проявились? — спросила женщина подходя к своей дочери, на что получила ответ в виде покачивания головой в стороны, что означало негативный ответ — Тогда думаю этот амулет поможет тебе в скорейшем времени познать в себе эти способности и возможно даже научиться ими управлять. — Мортиша протянула своей младшей дочери достаточно старинный и привлекательный амулет, та взяла и начала его внимательно рассматривать -Спасибо мама, надеюсь твоя каменная душа будет плясать от счастья когда увидит столь прекрасный амулет на моей шее вместо верёвки. -Умеешь же ты говорить добрые слова матери — женщина улыбнулась и положила руку на плечо дочери — Надеюсь в скорейшем времени отношения между тобой и Уэнсдей улучшатся и вы будете вновь также дружны как раньше. -Я бы простила ей ее гордость, только если бы она не задела мою. Но я постараюсь сделать все возможное, чтобы больше не сказать ей неприятных снов. Я не подведу тебя, мама. -Отлично, тогда с первым учебным днём, моя чёрная роза. После последних сказанных слов мать покинула комнату дочери оставив ее в полном одиночестве, а Мандэй взяла в руки школьную форму рассматривая и восхищаюсь ею, не переставая думать о том художнике, который видимо завладел чёрным сердцем ее сестры.