Ты помнишь как это было?

      Теплый летний вечер. Небо уже покрылось темной пеленой, усыпанной миллиардом маленьких звезд. Светловолосый юноша сидел на старой деревянной, прогнившей от времени, ступеньке. В его бледных руках была кружка горячего кофе, а взгляд зеленых глаз устремлен куда-то далеко в глухую чащу леса. — Тооша, а помнишь, ты и ехать то сюда не хотел, а теперь вон, сидишь уезжать не хочешь… — внезапно откуда то из-за спины раздался тихий детский голосок, принадлежавший Оле.        Юноша обернулся и посмотрел на белокурую девочку, хоть и на ее лице не было улыбки, казалось, что своими зелеными глазками она улыбается брату. — О…Оля? — удивился Антон, оглядев девочку в белом махровом халатике и тапочках. — Что Оля? Сидишь тут один… Грустишь, тоску наводишь, — тихо прошептала девочка, садясь рядом с братом. — С чего ты взяла, что я не хочу уезжать отсюда? — с легкой улыбкой спросил Антон и провел рукой по молочным волосам сестры. — Ты так огорчился, когда мама про переезд заговорила, мне даже показалось, что вот вот расплачешься…        Мальчик закусил губу и снова посмотрел на густой лес. Юноша давно научился скрывать весь спектр эмоций за улыбкой, так возникает меньше проблем, меньше вопросов. Но слова матери и правда задели Антона.

***

       Утро начиналось как всегда со скандала, хоть и бракоразводный процесс подходил к концу Карина не прекращала попыток досадить мужу, хотя тот уже давно не обращал внимания на истерики жены и лишь с грубым «отъебись» брал ключи от машины и уезжал неизвестно куда. После этого «ритуала» женщина принималась за завтрак для детей, если его можно было назвать таковым.        Юноша еще какое-то время лежал в кровати, пытаясь привести мысли в порядок. «Все повторяется, день за днем. Крики, ругань, плач мамы, ее крики на меня, на Олю… Может и развод не так уж и плохо в сложившейся ситуации?» — анализировал мальчик, такие мысли посещали его практически все время, пока он находился дома, но вне мысли Антона были лишь об одном человеке… — Ты долго еще валяться будешь?! — раздался крик Карины с коридора, — Будильник прозвенел минут 10 назад, а ты все валяешься! — Встаю-встаю, мам, — угрюмо пробормотал Антон, поднимаясь с кровати.        Ему не хотелось вставать, да и жить, наверное, тоже, но маленький смысл жизни сейчас лежал в соседней комнате и мирно посапывал, прижимая к груди плюшевую игрушку.        После водных процедур юноша спустился на кухню. В нос ударил едкий дым от сигарет в перемешку с запахом подгоревшей яичницы. «Она не курила ранее дома, что-то произошло?» — пронеслось в голове 14-летнего юноши. Из размышлений о запахе в помещении вывел строгий голос Карины. — Мы уезжаем! — К...куда, мам? — удивился внезапному заявлению женщины мальчик. — В город, я не могу тут больше оставаться! Меня здесь все бесит! Этот гребанный лес, этот чертов старый дом! 30 километров до города! Отсутствие работы! — агрессивно жестикулируя, бормотала, словно в бреду, Карина. — И вы…        Женщина, так и не закончив фразу, отвернулась к кухонному гарнитуру. — Когда, мам? — робко спросил мальчик, спустя долгие минуты тяготившего молчания. — Послезавтра. И только попробуй сказать что-нибудь своему отцу! — гневно фыркнула женщина и сжала нож в руке.        Юноша молчаливо кивнул и заметил в проеме маленькую фигурку девочки, сжимающей плюшевую игрушку…

***

       Оля прижалась к руке брата и прикрыла глазки, тихо прошептав: — Тоша, я тоже буду скучать по этому месту… И мне тоже не хочется уезжать… — по ее дрожащему голосочку можно было понять, что она сейчас расплачется. — Ничего не поделаешь, может быть… в городе нам понравится больше? — проговорил юноша, скорее всего, стараясь убедить больше себя, чем сестру в правдивости данных слов.        «А я и правда не хочу уезжать, впервые я почувствовал себя тут свободным и… можно даже сказать… счастливым… а…благодаря кому?» — подумал мальчик, смотря все также на густой лес. В голове невольно всплыли воспоминания о друзьях, о Полинке, о Бяше и Роме.        Все начиналось 2 года назад, когда он по зиме приехал в эту глушь. Темный мрачный лес, старый-старый дом и чувство тоски по большому городу. Все это чувствовал Антон по приезду в поселок. Но большее потрясение вызвала школа. Обычное, казалось бы, кирпичное здание в форме буквы «Н», которое было широко распространёно в 60-70-е гг. ввиду удобности эксплуатации и удачной планировки, имеющее спортзал, столовую и всё прочее, что было в других школах, даже в той в которой Антон учился ранее.        Но первый день задался не гладко, сначала задира Катя, затем Семён, Рома и Бяша, и среди всего этого балагана — Полина, та которая, как казалось изначально Петрову, сделает его школные дни лучше. Но как же он заблуждался.        Проверка на «вшивость», избиение Семёна, все это поменяло отношение Романа и Бяши к мальчику. На следующий день «банда» как ни в чем не бывало общались с Антоном, подобно закадычным друзьям. Так и началась неспокойная жизнь мальчика. И хоть Антон поначалу не горел желанием общаться с Ромой и Бяшей, а больше уделять внимание Полинке, жизнь повернула все вспять. И за два года «банда» слишком сильно сдружилась, особенно Антон привязался к Роману.        Воспоминания о том как в первый раз попробовал алкоголь, как в первый раз «сделал зятяжку», как в первый раз остался на ночевку у друзей, все это крутилось в голове, а на лице юноши появилась легкая улыбка.        Но главным воспоминание была влюбленность. Первая любовь, и ею оказалась, к сожалению, не Полина, а быдловатый парень в спортивках. Все моменты с ним грели душу.        Совершенно забыв обо всем, мальчик достал из кармана брюк пачку сигарет «Тройка», которую прошлой ночью удачно утащил из куртки отца. — Тоша… а если кто увидит? — тихо прошептала Оля, поглядывая на то, как старший брат чиркает спичками. — Все спят, да и мне хочется... расслабиться, — прошептал юноша, глубоко вдыхая дым. — Фууу, Тошаа, как ты можешь это… курить? Это же так отвратительно… — пробормотала девочка, отстраняясь от брата.        «Как... хотел бы я и сам знать вопрос… Просто вспоминая, как Ромка длинными пальцами чиркает зажигалку, ловко подкуривает сигарету, находящуюся в его пухлых губах… Хочется тоже покурить… Блять, что за мысли на ночь глядя?» — пронеслось в голове юноши. Антон опустил голову и медленно выдохнул дым. «Рома… Ромка, как бы ты назвал меня, зная, что я о тебе думаю? Грязный педик, или пидрила… Сказал бы, что я отвратительный…? Скорее всего, а на что ты надеешься? Что на твое «признание» он ответит взаимностью? Пхах, чепуха. Вы просто друзья. Которые… больше никогда не увидятся… Не увидятся… так больно от этих слов…» — Оль, иди в дом, замерзнешь, — пробормотал Антон, делая очередную затяжку. — Тош, а ты? — Я сейчас докурю и тоже пойду. — Спокойной ночи, Тош, -тихо прошептала девочка, обняв брата за шею. — Спокойной, — улыбнулся белобрысый и легонько чмокнув сестру в щеку отстранился.        Девочка убежала в свою комнату, оставив Антона наедине со своими мыслями. «Завтра… я попрощаюсь с тобой, мой милый, милый друг…» — прошептал парень, делая последнюю затяжку.