Дурная наследственность

Давно уже у Ичиго не подгибались ноги. Сил хватило только на то чтоб свернуть в ближайший переулок, и прислонившись к шершавой стене здания съехать вниз тяжело дыша. – Блять! Блять! Блять! Да какого ж чёрта?! Внутри героя трёх миров всё горело адским пламенем, казалось что нахлынувшая лихорадочная слабость и жар это последствие какого-то проклятья, но правду Куросаки конечно же знал. Последний раз он видел Гриммджоу одиннадцать лет назад, после того как ему пришлось подтвердить своё согласие на принятие арранкара в Сейретей, Киораку и Совет Сорока Шести, хотели гаранта для себя и остальных шинигами по мирному сосуществованию с пустым. И этим гарантом должен был выступить тот, кто смог бы в случае необходимости ликвидировать угрозу. Тогда в зале совета Ичиго и довелось увидеться с Джагерджаком в последний раз. Он помнил это впечатление неловкости и неправильности от происходящего, от того что теперь Гриммджоу чужой ему, что он смотрит мимо него, не говорит с ним и не прикасается. В голове Куросаки даже не смотря на то, что он уже был женат на Иноуэ, и воспитывал маленького Казуи, инородной была мысль о том, что арранкар теперь к нему равнодушен. Было легко думать что Гриммджоу страдает как и сам Куросаки, пока его нет перед глазами. А встретив снова, и увидев пустоту в горящих прежде глазах, внутри и.о.шинигами что-то оборвалось. После той встречи, где они не перекинулись даже парой фраз, Ичиго не мог нормально спать, и на тренировках у Урахары пропадал больше времени чем дома с семьей. Со временем чувства улеглись, и жизнь стала спокойной и размеренной, а сегодня… Сегодня Куросаки был не готов к тому что увидит, и эта ошибка обернулась для него тремором рук, и отказом ног, вдобавок к горящей лаве заменившей собою кровь. Гриммджоу был ошеломительно таким же каким его запомнил Ичиго. Таким же молодым, гибким, эмоциональным и диким. Без осколка маски, в красивой строгой одежде, с гордым разворотом плечей и среди людей. Такой адекватный и свой в этом баре, как будто это не он лез в драку с каждым встречным, косо глянувшим на его шевелюру, или не он ломал всё что под руку попадалось в припадках агрессии, как будто это не он делал жизнь Ичиго невыносимой. А сейчас он стоит за стойкой, умело разливая алкоголь, улыбаясь клиентам, в гигае, и выглядит как долбаная секс-икона. Аура животной притягательности окутывала арранкара невидимым глазу ореолом, заставляя жадно сглатывать слюну всех сексуально активных особей в радиусе обозримом глазу. И в отличии от последней встречи Гриммджоу был весьма экспрессивен в этот раз. Стоило ему податься ближе, к Ичиго, как у последнего сердце в горле застряло. Куросаки потерял контроль над своим телом в ту же секунду как в нос ударил знакомый запах туалетной воды, и по восприятию полоснуло ощущение естественной дикой реяцу арранкара. Мышцы стали как желе в одно мгновенье, а мозг подав в отставку отключился, оставив своего владельца пялиться на знакомые черты лица напротив и дышать через раз от желания сократить расстояние и попробовать на вкус то, что сейчас скалилось по другую сторону барной стойки. Слава всем известным богам, позорного поступка не случилось, и с резервного пинка включив мозг обратно, и.о. шинигами экстренно ретировался из опасной зоны, стараясь смотреть куда угодно кроме объекта своих волнений. – Не может этого быть! Нахуй это всё! Произнося реплики вслух Ичиго пытался хоть как-то заставить себя успокоится. Ему надо поговорить с Гриммджоу, нужно убедиться что Казуи ничего не угрожает, что он не узнает об их с Джагерджаком отношениях, и что он никогда, никогда не будет прикасаться к этому мужчине, потому что Куросаки было физически больно от мысли об этом. Внутри каменела каждая мышца от картинок где его сын целует эти бледные губы, или касается руками этих голубых волос, или где эти руки касаются кого-то другого в ответ… “Ревность” Куросаки хорошо знал этот привкус металла во рту, и разъедающего яда внутри. Ещё во времена их отношений, он чувствовал это мерзкое чувство, когда ловил на арранкаре чужие липкие взгляды, или замечал что Гриммджоу смотрит на кого-то с интересом. Кот гуляет сам по себе, и привязать к одному хозяину его невозможно, коты собственники и своё стерегут ревностно, но себе позволяют получать внимание от всех, и Джагерджак был точно таким. Гриммджоу пропадал ночами и днями где вздумается, не считал нужным объяснять свои отлучки или предупреждать о них, бесился от вопросов Ичиго и попыток его контролировать, а иногда, назло флиртовал с другими на глазах у шинигами. Это была одна из причин почему Куросаки больше не мог и не хотел быть с арранкаром, его нервы превратились в ошметки рваных штор, об которые большая кошка с удовольствием поточила когти. Спустя столько лет, Ичиго был уверен что ему будет по барабану на Джагерджака, что всё давно травой поросло. Но внутри переплавляется страсть в ревность, мысль о том что сын признался в чувствах и хотел быть рядом с Джагерджаком вывернула внутренности на изнанку. Казуи упрям и бескомпромиссен, он будет идти до конца, Ичиго знал это как никто, и внутренне уже понимал, что малой кровью он не отделается, но и позволить быть рядом с Гриммджоу тоже было выше его сил. “Какой же я больной мудак, господи, я пытаюсь помешать сыну встречаться с тем кто ему нравиться, не потому что считаю что его пара ему не подходит, а потому, что даже сейчас не хочу делить Гриммджоу ни с кем…” Куросаки сжимает руками голову осознавая весь ужас своего положения, всё что у него внутри смешалось в ртутный комок ужаса и боли сейчас тяжестью упало на сердце. Ему нужно было поговорить с кем-то об этом всём, и чтоб этот кто-то не плюнул ему в лицо после рассказа о сути проблемы. Выбор был очевиден, но сделать его было нелегко.

***

– Это новый уровень извращений в наших отношениях. Глубокомысленно изрёк Бьякуя, когда его перестали втрахивать в рабочий стол в собственном кабинете, посреди разбросанных отчётов и разлитых чернил и вывернули краткую, пересыпанную отборными матами историю о двух Куросаки и их нездоровом отношении к арранкару. – Я, блять, должен был кому-то это рассказать, иначе крыша уехала б. Ну и я знаю что ты не трепло. – И на чём же базируется сей лестный вывод о моей персоне? Передёргивая обманчиво хрупкими плечами интересуется Кучики, стараясь хоть как-то принять сидячее положение. – На куче укусов от тебя по всей моей шее и на сперме до сих пор вытекающей у тебя из задницы, - так достаточно понятно моё объяснение? Гриммджоу потягивается всем своим сильным телом, а затем пресекает попытки Бьякуи привести себя в порядок, и сгребая его в охапку устраивается с ним прямо на полу среди смятой одежды. – Ты ж блин умный, скажи мне, что им всем от меня надо? Я нихрена в этой человеческой хуйне не смыслю, мне хочется просто начистить морды обоим и чтоб они перестали перед глазами мельтешить. Озвучивая весь этот глубокомысленный монолог, арранкар рассеянно перебирал шёлковые пряди Капитана шестого отряда, прижимая его голову к груди. Голубые глаза блуждали где-то по пейзажу за окном стараясь найти хоть какую-то точку опоры. Визит Ичиго всколыхнул в Джаггерджаке столько всего болезненного и сладкого одновременно, что казалось его разорвёт от неожиданных эмоций и чувств. Повзрослевший, с отросшими волосами, серьёзный больше обычного, и такой привычный, Куросаки был для Гриммджоу открытой раной, не смотря на прошедшие года. Арранкар едва дотерпел до конца рабочего дня, а потом кинув гигай в подсобке, рванул в поместье клана Кучики чтоб снять напряжение и прояснить для себя хоть что-то. – Ты же осознаешь, что мне наплевать на твои проблемы? Ровным голосом осведомился Бьякуя, как будто не он лежал абсолютно голый в объятиях другого мужика, и обнимал его в ответ. – Я и не хочу от тебя соплей всяких, ты ж гений, вот и просвети меня, ничего от тебя не отвалится если поработаешь ртом не только для минета. Джагерджак недовольно хмуриться, наконец-то переводя взгляд на тёмную макушку возле своего плеча. – Это не то чем я хотел бы с тобой заниматься, но пусть будет по твоему: тебе хочется избить обоих Куросаки потому что они причиняют тебе боль, а драка это единственный способ решения проблем который ты знаешь, но тут он явно не поможет. – Не поможет? А что мне делать с этими дибилами тогда? Сдвигая брови ещё сильнее интересуется Гриммджоу. – Самый простой способ это поговорить на прямую, но он же и самый сложный. Готов поспорить что если ты не приукрасил ничего, то Ичиго до сих пор испытывает к тебе чувства такие же как и его сын, правда отдаёт ли он себе в этом отчёт, уже другой вопрос. – Чё испытывает? Не понял. Арранкар, даже отодвигается от Бьякуи чтоб заглянуть в аметистовые глаза, и с детским неверием добавляет: – В смысле, этот мудак до сих пор меня хочет? – Я не думаю что Ичиго просто тебя хочет, иначе это не было бы так сложно, скорее всего он всё ещё тебя любит. Буднично и как-то отстраненно констатирует Кучики. – Не, ты что-то не понял, я ж тебе сказал - это он меня послал. Ему… На мгновение Гриммджоу теряется в словах потому что даже сейчас заставить произнести себя это вслух сложно, но он прикусывает щеку изнутри, коротко рычит и заканчивает: – Ему было стыдно быть со мной. Бьякуя долго молчит, нервируя арранкара своей постной рожей, и тем как на ней нельзя прочитать ни одной мысли, а потом тяжело вздыхает и говорит: – То что он сказал глупость, и сделал глупость, не влияет на то что он на самом деле чувствует. Так же как и то, что ты хочешь набить ему рожу, при том что всё ещё страдаешь без него. По поводу Казуи, всё тоже довольно прозаично: он молод и у него юношеский максимализм, когда в голове одни гормоны, поэтому если ты дашь ему хоть малейшую надежду то не избавишся во веки веков. Тонкие пальцы Бьякуи по ходу разговора, плавно начали путешествовать по изгибам тела арранкара, и под конец оказались в паху, без стеснения поглаживая полувозбужденный член. – Бля как всё сложно. Лучше б можно было просто морду разбить и всё. С малым я понял, надо быть порезче, а с Ичиго, это ты явно ошибся, шестнадцать лет прошло, клал он на меня болт, а не чувства там какие-то. Он даже смотреть на меня не мог те пять минут что со мной разговаривал. Кинул бумажку с телефоном и сьебался. Я знаю что тут многие тоже от меня морду воротят, типа арранкар не может быть рядом с шинигами, но мне как-то похуй, я там где я хочу быть, и всё. – Время покажет, прав я или нет, а сейчас давай ты замолчишь и отымеешь меня ещё пару раз, если уж помешал продуктивно поработать с документами. – Да ты хуже руконгайской шлюхи, господин Аристократ. Голос Гриммджоу становиться глубоким, от нахлынувшего возбуждения и умелых рук любовника, и продолжать разговор дальше уже не выходит, чему Кучики откровенно рад, потому что для разговоров у Тайчо Шестого Отряда есть другие, а Джагерджак у него исключительно для удовольствия.