Пэйринг и персонажи
Описание
Талана — дикая тварь, иначе — друид со стажем. Но когда-то, еще до того, как пришлось покинуть лес, она косячила под чутким руководством наставника и гоняла между деревьями браконьеров.
Немного будничной друидьей тоски от пятнадцати до двадцати пяти.
Примечания
1) Талана (она же Таль) — полуэльфийка из местечковой учено-магической элиты. Папа у нее служит суровым профессором в магуйном университете, мама (сволочь), хоть и бросила Таль с отцом, когда девочка была совсем маленькой, как известно, тоже преподаватель для юных волшебников у себя на родине. Дочь не получилась. Связалась в три годика с феями и до тех пор, пока не сбежала в леса, слышала Зов Леса.
2) Наставник Таль всегда являлся ей в зверином обличии. Чаще всего в форме орла. Общение у них шло за счет Разговора с животными, так что на обучение Талана была замотивирована. В гуманоидном обличии Талана наставника видела, более того, тесно с ним общалась, хоть и не связывала хорошо знакомого эльфа с не менее хорошо знакомым орлом, воспринимая как абсолютно разных личностей. Собственно, архидруида, который все тот же эльф и орел она тоже воспринимает отдельно.
3) Больше всего на свете Талана боится гусей. У нее детская травма. Когда Таль было три года, отец привез ее на все лето в деревню недалеко от моря, чтобы ребенок укреплял здоровье и не знал, что родители собираются развестись. Море Таль понравилось, гуси сперва тоже. Но когда жирная птица гоняет тебя по деревне, постоянно щипая, приятного в этом мало. В дальнейшем Таль пыталась справиться с этой фобией, но пока безуспешно. И да, о боязни гусей знает товарищ три-в-одном.
4) Фойна — куница Таланы.
5) Дикая тварь Талана потому, что кучу лет ее круг общения был сильно ограничен.
Посвящение
NB! Сборничек зарисовок по персонажу, которым больше играют, чем о котором часто пишут.
Орлиный хвост
12 декабря 2022, 03:49
Орел мирно дремал, вцепившись когтями в спинку кровати. Обычно наставник все время, что Талана посвящала самообразованию, пропадал в своей части леса, занимаясь делами, однако сегодня неожиданно изменил своей привычке. Фойна, которая, наоборот, всегда носилась по всему домику, пока Таль делает зарисовки или что-то пишет, сегодня ускакала по своим куничьим делам. Все это было неприятно странным, немного выбивало из колеи и очень мешало собраться с мыслями.
Материала под запись было хоть отбавляй, но решить, с чего начать работу, Таль не могла. Она уже приготовила себе бумагу и чернила, поточила перья, которыми собралась писать, достала дорогие кисточки, какие недавно подарил ей добрый знакомый эльф, как сувенир из города, даже развела желтком темперные краски. Мысль никак не хотела приходить. Наконец сдавшись, Талана нехотя стала водить угольной палочкой в уголке листа. Из несуразных поначалу штрихов, не столько украшающих лист, сколько пачкающих его, вдруг проявился хищный орлиный клюв, округлый птичий глаз, а после и орлиная голова полностью. Весьма прозаичная орлиная голова, не имеющая никакого отношения к кречетам, которыми эти несколько дней занималась Таль.
«Чтоб тебя…»
На другом краю листа сами собой нарисовались когтистые орлячьи лапки, потом распласталось крылышко беркута. После были орел в разрезе, скелет орла целиком, скелет орлиной головы отдельно и строение орлиного глаза. От злости Таль почти хотелось плакать. Одни орлы и никаких кречетов.
Злиться, впрочем, Талана долго не умела, поэтому она решила, что вместо злости на себя проще обидеться на вредного наставника, который сегодня решил поспать в неположенном для этого месте. А обижаться просто так Таль не умела.
«Вот тебе!»
Дернула она совсем несильно, скорее пытаясь разбудить наставника, чтобы попросить удалиться, но в руках осталось длинное рулевое перо, белое у основания и буренькое к кончику. Талана оторопело рассматривала светлые продольные полосочки на пере, не веря, что только что натворила. Полосы сливались в одну, перетекали в жуткие картинки недавно пережитого наказания. И месяца не прошло с того дня, как наставник обернулся живым кошмаром Таль — гусем, и гонял ее по всему лесу, всякий раз придавая ускорение болезненными щипками. Синяки до сих пор не сошли и желтели подгнившей алычой на руках и бедрах.
— Я… я не хотела, правда… — помертвело шептала Талана часто-часто, надеясь, что ее бормотание услышат. Подняла нехотя взгляд на наставника, ожидая, что тот в лучшем случае ее сейчас хорошенько клюнет, как обыкновенно делал, когда она не думала перед тем, как что-то натворить.
Орел смотрел на нее с бездной молчаливого осуждения. Пристально, с обещанием неминуемой расплаты за свершенное. Но вдруг словно вздохнул.
— Ну и дура же ты порой, — прикрыл крылом голову, — Талана.
И стало совсем стыдно.