Mein Fehler

Анна Фортер отвела Святу в какой-то кабинет. Выглядело, как обычный школьный класс. [Polish] – Клара, садись за первую парту. – Пани, почему вы зовёте меня Кларой? Это не моё имя. – Теперь твоё имя - Клара Хайзенберг, приказ фюрера. И называй меня Фрау Фортер, никаких польских обращений. Приучайся к правильной речи. Славянка промолчала, но потом резко спросила сквозь слёзы: – Фрау Фортер...скажите, почему меня просто не убили или не отправили на работы?! Почему сейчас это всё происходит со мной?! Я хочу домой! Либо убейте меня, убейте! Но в ответ на это, девушка лишь получила пощёчину. – Что вы себе позволяете, юная фройляйн?! Разве арийская девушка должна вести себя таким образом?! Чтобы я больше не слышала и не видела от вас ничего подобного! – строгим тоном ответила Анна, – лучше слушайте меня! Поняв, что никто её здесь не поймёт, полька, сжав зубы, и отчаяние заодно, вытерла слёзы и принялась слушать Фрау. Первый урок был, по всей видимости, немецкого языка. Сначала женщина рассказала ей о распорядке её жизни в этом помещении, а после Анна рассказывала и переводила с польского на немецкий базовые фразы, по-типу "здравствуйте", "до свидания", "спасибо" и т.д. Это продолжалось примерно три часа. В конце учительница дала девушке листок с изученными словами и попросила их перевести. – Вы не выйдите отсюда, пока не выполните всё правильно, фройляйн Клара. С первого раза у Святомиры ничего не выходило, да и со второго тоже. Было пролито много слёз, но за это девушка лишь получала по лицу. Наконец, она сдала всё правильно. – И такую проверку я буду устраивать после каждого урока, чтобы проверить вашу внимательность. Чтобы стать правильной, арийской немкой, фройляйн, нужно так, чтобы немецкий язык стал для вас настолько родным, что польский просто забудется. Сейчас у вас следующий урок – правила этикета арийской женщины. Теперь надзирательница рассказывала славянке про то, как должна себя вести истинная арийка. Эти правила гласили и об исключении в косметике, запрет красной помады, например, почтение фюрера и солдат, любовь и преданность стране, запрет вступать в отношения с кем-то, кроме немецких мужчин, и прочая ерунда, которая казалась Святомире полным абсурдом, однако перечить этому она не могла. Не будем уже говорить о том, что в эти моменты чувствовала Лейцинская - книги не хватит. Спустя два часа, закончилась и эта адская лекция. После этого, надзирательница сказала ей идти и прислуживать, делать то, что ей прикажут - это послужит платой за её учёбу. Сущий ад. Лейцинская была девушкой с твёрдой натурой, поэтому еле-еле сдерживала слёзы. После окончания дня, она вернулась в комнату. Легла на свою койку и уснула. Даже плакать и думать о чём-то уже не было сил. Тело ужасно ломило, а мозги будто бы кипели. И так теперь будет изо дня в день... А вскоре, польку ещё и заставили посещать языковую школу. Там она учила не только немецкий, но ещё и итальянский язык. Жизнь там не была лучше, разумеется. Прошло чуть больше полугода после того, как девушку привезли в этот дом. Она уже более-менее смирилась с тем, что с ней случается каждый день. Из-за супер-усиленного изучения немецкого, она уже могла свободно говорить на нём. Кроме языков и этикета, славянка стала изучать военное искусство. Она училась стрелять, бросать гранаты, и прочие простые действия, которые могут пригодиться в ходе боя. Так же, она училась работать с картами и рисовать их, учила строение и историю Германии, нацистские жесты и их понятия. Впрочем, девушка смирилась даже со своим новым именем. На польском она уже ни с кем не говорила, но ещё не забыла его, как это должно быть. За это время, Лейцинская сильно изменилась. Её уже можно было подогнать под те стандарты, которым её учили - оставалось лишь совершенствовать это. Прислугой уже не работала. Хозяин дома выдал ей свою старую военную форму, которую она теперь обязывалась носить. Свои светлые волосы славянка заплела в косы, а поверх надела хозяйскую военную шапку с изображением герба Третьего Рейха. В общем, девушка была на службе у дома. До одного дня, пока...