Don’t negotiate with villains

Одна беда следовала за другой.  Так казалось, конечно, только мне. Мы уже втроём вернулись в главную гостиную: Уильям как ни в чём не бывало шёл впереди, освещая нам путь, а Этель довольно семенила рядом со мной, повиливая широким подолом юбки своего платья. Я же с кислой и усталой миной ушла полностью в свои мысли, но те, как назло, встревоженно разбегались по всей голове, и никакая часть холодного разума не хотела в данный момент работать.  Я надеялась, что Моран и Бонд тоже присоединятся к игре, но в гостиной нас ожидал лишь Альберт, тасующий карты руками в белоснежных перчатках. Я тут же слегка покачала головой на свою же глупость. Безусловно, ушло бы слишком много времени на то, чтобы разъяснить Этель, какую должность эти двое занимали в семейном поместье Мориарти, и моя кузина бы всё равно ничего не поняла даже спустя час. Проблемы современных богачей, ничего не поделаешь.  Однако эти Мориарти, при всём этом, разительно отличались от общества, где выросли.  Старший поднял голову, когда услышал в просторной комнате характерное шуршание наших платьев, и заученно улыбнулся уголками губ.  — Располагайтесь, пожалуйста. — я не знала, кого мне благодарить за то, что Этель не села рядом с одним из графов, и теперь я могла с абсолютно спокойной душой разместиться на софе рядом с ней и напротив двух так отличающихся друг от друга братьев. — Думаю, мы могли бы начать с преферанса, раз мы сегодня собрались вчетвером… — Прошу прощения, но как же Льюис? — что-то мне подсказывало, что Альберт ещё не закончил свою размеренную речь, но нешуточное любопытство так и съедало меня изнутри. Брюнет повернул голову в мою сторону.  — Пожаловался на плохое самочувствие и решил лечь пораньше, перед этим попросив меня передать вам его искренние извинения.  "Я скорее в летающую свинью поверю, чем в это" — не смогла тут же насмешливо подумать я, внешне же просто кивнув на вполне ясный ответ на мой ранее заданный вопрос. Конечно, меня не особо волновало, что там и почему делает младший брат Мориарти, но с другой стороны мне всё равно было как-то неловко, словно я его насильно вытесняю своим присутствием. Если бы он только знал, что я на самом деле об этом думаю…  Этель, при упоминании имени Льюиса, тут же вопросительно посмотрела на меня, слегка склонив голову набок. По её воистину недоуменному выражению лица я поняла, что кузина совершенно не помнит, кто такой этот загадочный Льюис. Тут уже я не сдержалась и прыснула со смеху, по-дружески толкнув ничего не понимающую Этель плечом. Всё-таки порой только это очаровательное создание в виде прототипа моей французской кузины могло поднять мне настроение в этом странном сне.  Этель поморщилась после такого многопозволительного к себе отношения и немного сдвинулась в сторону подальше от меня, после чего обратилась к наблюдающим за нами хозяинам поместья с присущей девушке стилем поведения.  — Было бы прекрасно, если бы мы сыграли именно в дамский преферанс. — Этель обворожительно улыбнулась, наверное, до этого прочитав в каких-то соответствующих журналах, что такая мимика помогает добиться целей, а на теперь уже мой удивлённый взгляд, кинутый в её сторону, пояснила: — Одни знакомые в Лионе научили играть. Уж там у нас было времени полно…   — Желание дамы – закон. — бархатным голосом осведомил Альберт с улыбкой на тонких устах и начал раздавать ровное количество карт на каждого. Я отстранённо наблюдала за отточенными движениями его рук, в один момент внезапно для себя поняв, что слишком устала за сегодня, чтобы о чём-либо думать. Даже худшие исходы нынешнего вечера уже не так пугали. Была и хорошая сторона такого моего поведения: я с большой вероятностью могла провалиться в долгожданный сон и переспать с этой мыслью уже в своей реальности. Вообще, всё это вдруг начало мне напоминать известный фильм "Аватар", за исключением соответствующих аппаратов высокой технологии… — Мишель, прошу, — я подняла недоумённый и лишь на крупинку испуганный взгляд на окликнувшего меня мужчину, пытаясь сообразить, о чём меня только что попросили. Этель сбоку слегка торопливо подтолкнула меня и указала на стол перед нами, уже полностью покрытый игральными картами, а Альберт с пояснением добавил, — ваш ход.  Я наконец взяла свои восемь карт, мысленно удивляясь, что меня до сих пор никто не окликнул, и без особой заинтересованности уставилась в них. В отличие от покера здесь не надо было полагаться на удачную комбинацию. Главное – уметь играть и запоминать карты. Поэтому я не переставала увлекаться классической игрой в "Дурака", но здесь, в европейской стране, это развлечение, к глубокому сожалению, стало для меня недоступным. И приходилось довольствоваться тем, что есть.  — На что играем? — как бы невзначай поинтересовалась я, укладывая на деревянную поверхность свою восьмёрку пик рубашкой вниз. Спина уже затекла от добросовестных усилий держать осанку, и я решилась сесть поудобнее, а именно – закинуть ногу на ногу, надеясь, что под несколькими слоями юбок это будет не сильно бросаться в глаза.  — А вам обязательно на что-то играть, мисс Эддерли? — блондин, который должен был ходить после меня, впервые за время с нашего последнего разговора в соседней гостиной подал голос. Его глаза лукаво блеснули в тусклом свете свечей, когда я не без усмешки посмотрела на мужчину, принимая его немую игру. Видимо, моя маленькая вольность не осталась без внимания. На столе оказалась семёрка пик. Этель на удивление молча пригубила вино, которое, видимо, всё же попросила себе налить, и чуть крепче перехватила свои карты. Мне даже стало любопытно, насколько действительно развиты игровые навыки моей кузины, если она, конечно, не преувеличивала.  — Не то что бы, многоуважаемый граф. — первый круг завершается, и Альберт, на удивление, берёт взятку в этом раунде со своим пиковым королём, изредка поглядывая на нас с Уильямом. — Просто создаётся впечатление, словно мы играем от скуки…но ведь это не так, я надеюсь. Лично я привыкла ценить эту какую бы не было настольную игру, поэтому обычно участвую в ней именно ради финального приза.  Я не стала добавлять, что в последний раз играла без всяких ставок ещё в средней школе, так как иначе нас бы просто исключили за такое "казино в классе", но очень хотелось сказать вслух, что сейчас мы выглядели не старше детей, играя впустую таким образом. Следующая выпавшая масть – крести. Я никаким образом не выдала своих эмоций и мыслей насчёт своих карт, которые были в меру хорошие, и без страха положила даму. Это не черви, и я могла себе позволить пожертвовать такой большой картой, особенно учитывая то, что совсем скоро будет раунд с "девочками".  — Поддерживаю леди Мишель. Почему бы нам и правда не развлечься этим вечером, брат? Особенно тебе, — сделав свой ход, с тихой усмешкой заметил Альберт, подключаясь к нашему не то что бы разговору. Я внутренне победно возликовала и послала старшему Мориарти благодарную улыбку, тут же получая в ответ почти что заговорщицкий кивок. Будто бы и не было никакого Преступного лорда, сидящего буквально в паре метрах от меня, и моей мёртвой альтер семьи, которую только сегодня опустили в гробах в сырую землю.  — Тогда какой же будет выигрыш? — вяло поинтересовалась Этель, и я внимательно взглянула на девушку, наконец услышав её голос в этом обсуждении.  "Да, милая кузина, ты знаешь, как играть, но совершенно не умеешь." — даже скорее с грустью, чем с бессмысленной насмешкой подумала я, во-первых, видя почти все карты темноволосой рядом с собой из-за её наивной неосторожности, а во-вторых, неожиданно читая на лице Этель почти что отчаяние.   — Танец. — Уильям очаровательно улыбается, будто бы не он пару минут назад притворно удивлялся моему вопросу, и аккуратно кладёт на стол девятку. Он что, все маленькие карты умело загрёб к себе? Я качаю головой, совершенно не разочарованно, но с небольшим удивлением, и ожидаемо беру взятку в этом раунде. Осмелев, я ещё раз сменила позу, довольно быстро поменяв ноги и закинув теперь левую на правую, с наслаждением ощущая медленное растяжение затёкших мышц.     — Ну, если быть честными, не уверена насчёт правдоподобности этого выигрыша, ведь танец от вас я уже всё-таки не так давно получила, — резонно заметила я с небольшим отстранением в голосе, ведь эта дискуссия была лишь отвлечением на фоне главного нашего занятия, более запрашивающего внимание. Ходила сейчас я, и на этом моменте пришлось немного затормозить, вспоминая "мальчиков" какой масти точно не попадётся в этом круге. Пиковый король и два разномастных вальта, как ни странно оба от моей кузины. Однако если я выберу пики, которые уже были, то, вероятнее всего, все накидают карт другой масти, что тоже было почти бесполезно для меня. Я тяжело вздохнула и решила пойти ва-банк, выставляя последнюю из своих имеющихся дам, в этот раз червовую.  — Обижаете, мисс Эддерли: такой чести на том балу удостоился только мой брат, но не я, — я подняла взгляд на Альберта, беспечно сказавшего это, и мозг тут же подкинул мне картинки того вечера, когда я не на шутку испугалась старшего брата Мориарти и едва не сбежала восвояси. Если бы у меня это получилось, я бы узнала о смерти Катерины только уже из утренней газеты. Пазл постепенно складывался в моей голове параллельно с новой информацией. Я снова скосила взгляд на разомлевшую от терпкого вина Этель. Я бы себе не призналась, но втайне всё это время продолжала опасаться повторения того злополучного бала.   Я нехотя вернула своё внимание разложенным на столе картам, но внезапно замерла, возвращая голову в прежнее чуть боковое положение. Нет, моя кузина не просто захмелела, она словно впала в глубокую дремоту. Я тут же отбросила свои оставшиеся карты в сторону, наклоняясь к девушке, и начала трясти её за покатое плечо, скрывая с каждой секундой всё больше растущее внутри беспокойство.  — Этель… Этель! — со своим идеальным даже сейчас видом кузина словно решила сыграть спящую красавицу, никак не реагируя на мой нервный голос. У меня не было никакого желания ощупывать её и пытаться определить пульс, поэтому я просто принудительно замерла на минуту, наблюдая за равномерным движением её груди, к счастью подтверждающим, что девушка ещё дышала. Однако то, что никакие мои действия не могли разбудить её, не слишком меня прельщало.  Я резко повернулась к молчавшим последние мгновения братьям, да так, что длинные и распушившиеся после дождя волосы с силой хлестнули меня по лицу, и через с силой сжатые в недовольстве зубы процедила: — Мне казалось, мы поняли друг друга. Что вы сделали с Этель?  В основном мой вопрос был адресован Уильяму, как главному виновнику торжества здесь, и это было более, чем очевидным. Альберт кинул заинтересованный взгляд на блондина, но не более того, и снова беспристрастно прибрал карты к своим рукам, как ни в чём не бывало завершая третий круг преферанса. Ему почти это удалось: в последнюю секунду я одним движением руки смахнула все карты, лежащие на столике между нами, на ковёр под ногами.  — Хватит играться со мной! — неожиданно даже для себя самой почти прорычала я, гневно глядя в безупречные зелёные, некогда так привлекающие меня глаза напротив. Старший Мориарти почти никак не отреагировал на мой резкий жест, лишь вопросительно приподнял бровь, но на его лице читалось, будто он вот-вот рассмеётся. — Зачем всё это?! Сначала моя семья, потом Катерина, теперь Этель… Оставляете меня на десерт, чёрт возьми?! — Мисс Эддерли, право, у вас слишком плохое мнение о себе, — едва ли не промурлыкал как довольный кот Уильям с другого конца дивана от нас, поднимаясь на ноги. Я наконец вернула корпус в нормальное положение и, более того, почти прижалась лопатками к спинке своего сидения, с затаёнными злостью и ожиданием, которое совсем мне не нравилось, наблюдая за Мориарти. Я осталась наедине с двумя самыми опасными мужчинами в Лондоне данного века, и, даже если в поместье ещё кто-то и был, они бы вряд ли мне помогли.  — Вы отравили мою кузину? — как можно спокойнее осведомилась я, складывая похолодевшие конечности рук в замок на напряжённых коленях. Меня до ужаса раздражало то, что братья не давали никакой дополнительной информации и мне приходилось просто клешнями вырывать из них необходимые данные.  — Не совсем так. Это сильное и проверенное снотворное, которое не несёт абсолютно никакого вреда. Только остранение от реальности на несколько часов и здоровый сон. — светловолосый мужчина всё приближался и приближался неспешным шагом ко мне, пока не оказался впритык напротив: наши колени при малейшем телодвижении опасно соприкасались. Мне пришлось запрокинуть голову, чтобы с распахнутыми от непонимания всей ситуации в целом глазами взглянуть на Уильяма, но тот внезапно значительно облегчил мне задачу, присев на корточки. Тогда я кинула беспомощный взгляд за спину графа: Альберт оставался на своём месте и довольствовался вином в его бокале, наблюдая за нами из-под привычно полуопущенных в блаженстве век.  — Разве вы не подмешали это снотворное в вино?.. — тихо спросила я, уже совершенно ничего не осознавая.  — Это было бы слишком предсказуемо. — при этих словах я похолодела, стараясь не обращать внимания на мужчину, буквально сидящего у моих ног. Хотя скованное напряжением тело и так выдавало все мои чувства насчёт этого. Мориарти словно читали мои мысли и были всегда на шаг впереди. — Пока вас не было, — на этих словах Альберт загадочно усмехнулся, — ваша очаровательная кузина по секрету сказала мне, что не жалует вино. И я предложил ей шампанское.  Я не верила своим ушам. Глупая, глупая Этель… А я то надеялась, что всё обойдётся. Что же они ещё задумали на этот вечер? От моих беспокойных мыслей меня отвлекло чужое касание к многослойным юбкам моего платья. Я вздрогнула от такого внезапного поворота событий, вперив свой, мало говоря, шокированный взгляд в Уильяма, который аккуратно обнажал мои сокрытые ранее непроницаемой тканью ноги, медленно приподнимая искусной работы шёлк, отделанный бархатом.   — Мне казалось, такие взаимодействия между мужчиной и женщиной начинаются после предложения руки и сердца, а не наоборот, — тихо заметила я с резко пересохшим от волнения горлом, настолько оторопев, что даже не имея сил, чтобы что-нибудь сделать для прекращения происходящего.  — Сомневаюсь, что у классических женатых пар проходят так вечера.  Мне даже не было необходимости смотреть вниз, чтобы уже по одним ощущениям понять, что наигранно неторопливыми движениями моё платье задёрнули уже выше колен. Я тут же по инерции стиснула между собой ноги, где скопившиеся пышные юбки, благо, не давали рассмотреть главное сокрытое. Однако Уильям, к счастью, не стал превышать пределы возможного: остановившись на границе тонких чулок на середине бедёр, где подвязки начинали уходить вверх к поясу на талии, блондин вдруг достал мой клинок, который, видимо, всё это время так и носил с собой, и одним движением вложил обратно в кожаную гартеру, которую ещё почти с самого моего появления в этом опасном времени я догадалась заказать и после носить почти всё время не снимая.  Мои глаза с подозрением сощурились. Если до этого во мне бурлила опаска и неприязнь, то теперь это сменилось обычным раздражением от поступков людей, которые мне неприятны. Видимо, таким неординарным способом Мориарти хотел показать мне, что они не собираются мне вредить и им можно доверять, однако стоило Уильяму отстраниться от меня на приличное расстояние и вернуться в стоячее положение, так я тут же не без возмущения одёрнула своё платье, скрывая совершенно ненужный братьям вид на мои длинные ноги, но перед этим успела пройтись кончиками пальцев по кинжалу, вернувшемуся в своё привычное положение на бедре, что всё-таки меня не сильно, но удовлетворяло.  "В следующий раз я беру с собой револьвер, если сама до этого времени не застрелюсь," — решительно подумала я, выжидающе теперь уже смотря на двух мужчин. Если они думали, что после такого я сразу же стану дружелюбной и улыбчивой по отношению к ним, то были глубоко наивны.  — Мишель…извините, могу я отбросить формальности и обращаться к вам по имени? — получив мой усталый вздох и кивок, Альберт продолжил свою искусную речь. Я же уже более расслабленно откинулась на спинку дивана, вымученно перехватив переносицу двумя пальцами. Хуже всего произошедшего за сегодня уже точно не будет. — Мы же все трое здесь понимаем, что на одной стороне. Не просто так я и мой брат Уильям присматривались к вам все эти дни. Вы – отголосок нового, свежего поколения. Если мы сможем объединить наши идеи, то с бóльшим успехом обновим старые устои Англии.  Я внимательно слушала его доводы, и лишь одиноко вздёрнутая насмешливо бровь выдавала мои истинные мысли на этот счёт. Мне было сейчас одновременно смешно и не очень. То есть, они всё-таки ничего не знали о том, откуда я на самом деле и что тело Эддерли даже не моё. Ну, лишь отчасти. От этих новостей можно было свободно выдохнуть, однако…как бы им прозрачно намекнуть на то, что я не собираюсь задерживаться надолго в этом городе. И в мире в целом.  Альберт проницательно, но без какого-либо ожидания или давления смотрел на меня. Уильям же после своей памятной выходки пересел ближе к камину, уперев руку в подборок и теперь меланхолично наблюдая за резвящимися за стальными прутьями языками огня. Мужчина наконец-то перестал прожигать меня взглядом своих будто бы знающих всё в мире глаз, и я могла наблюдать лишь его повёрнутый ко мне идеальный профиль. Я ужасно неловко затягивала тишину своим молчанием, за это время неуверенно сцепив пальцы рук в замок и теперь то и дело играясь изящными фалангами между собой. Стоило бы найти здесь что-нибудь похожее на тёмный лак и наконец сделать нормальный маникюр. Насмешливо думать обо всём ранее сказанном было легко, а вот ответить после этого так, чтобы меня не зарезали, как более не нужный экспонат, было как-то трудновато.  — Боюсь, вы не совсем правы, Альберт. — я всё-таки подняла взгляд от переплетённых рук и обратилась к брюнету, пытаясь донести до него теперь уже свои мысли учтиво, но твёрдо. — Я не такая, как вы. Я не смогу так просто расправляться с людьми, даже хотя бы потому, что на это уйдут годы физической подготовки. Мне…мне до сих пор непонятно, зачем вы тогда уби…устранили Катерину… Это чересчур жестоко даже для меня.  Я слишком сильно стиснула пальцы левой руки, и, кажется, кости этой конечности в отместку отозвались неприятным хрустом.  — Мне вас не понять, уважаемые братья.  Наверное, можно было уже радоваться, что бурной реакции после моего отказа не последовало и никто даже не прибег к использованию холодного оружия. Видимо, этот вечер ограничился сильным снотворным средством на моей кузине. Мне бы тоже такое одно, если честно, не помешало бы.  Минуту тишины в гостиной нарушал лишь даже в такой ситуации уютный треск поленьев в камине, особенно когда за окном всё ещё надрывался из последних сил ливень. Альберт продолжал спокойно смотреть на меня несколько секунд, никак не изменившись в лице от моего ответа, но потом решил переключиться на бокал вина, который мужчина до сих пор едва заметно покачивал круговыми движениями в своей руке. Тогда я, взволнованно облизнув пересохшие губы, перевела взгляд на Уильяма, вообще подозрительно молчавшего всё последнее время.  Словно почувствовав внимание к своей персоне, блондин обернулся и слегка запрокинул голову в моём направлении так, что несколько длинных прядей волос небрежно спали ему на лоб. Мориарти тонко улыбнулся одними губами.  — Желаете ещё что-то сказать, мисс Эддерли?  Я раздражённо скрипнула зубами, по старой привычке слишком сильно сжав челюсти, от чего на миг проявились желваки в районе висков. Это обращение, которое Уильям словно чередовал со своим старшим братом, резало по ушам. А их беспечность и спокойствие вместо совершенно другой ожидаемой реакции на мой отказ поражали. Решительно покачав головой, я наконец вспомнила о своей неудачливой кузине и решила посвятить остаток своего, как я надеялась, недолгого пребывания в чужом поместье Этель. А значит, пора бы уже серьёзно позаботиться о её здоровье.  Я ещё раз, но уже с подозрением взглянула на в ус не дующих мужчин и всё-таки осмелилась спросить: — Вы знаете точно, когда воздействие вашего…средства ослабевает?  — Через полтора часа, — Альберту даже не требовалось смотреть на часы, чтобы дать ответ на беспокоящий меня вопрос. — Вам, наверное, лучше будет остаться на ночь здесь… — Нет, нет и нет. — я тут же активно замотала головой в отрицании, едва сдерживая негодование. Почти сразу, когда я ещё только заметила состояние своей кузины, я сформировала возможно безрассудный, но более спокойный для меня план действий. — Я дождусь пробуждения Этель, и мы сразу же уедем. "…навсегда," — хотелось добавить, но, как я хорошо знала, никогда не говори "никогда", так же как и "навсегда". Кто знает, какими коварными нитями судьбы нас ещё свяжет? "Ещё и Этель наверняка так просто не отцепится от завидного жениха," — проскочила в моей голове мысль, как пронырливый червячок в упавшем яблоке, и я лениво мазнула взглядом по Альберту, ещё более удостоверяясь в этой неприятной, но правдивой мысли.  — Тогда я попрошу Льюиса помочь вам собраться… — опять же не остался в стороне чересчур заботливый даже для меня брюнет с изумрудными глазами, но я аккуратно прервала его жестом. Хамить и грубить, как я сделала бы ранее, уже не хотелось.  — Мы более не нуждаемся в никакой помощи от вас, благодарю. Единственное – попрошу оставить нас тут в одиночестве, с вашего позволения, пока Этель не очнётся. — я надеялась, что выразила свою мысль достаточно понятно и учтиво. Неожиданно моё холодное лицо исказило искреннее недоумение буквально через секунду. — Разве ваш брат не должен был уже давно спать? Альберт снисходительно взглянул на меня, а Уильям едва слышно усмехнулся. Ну конечно. Я не стала боле ничего говорить, лишь закатила глаза и устроилась поудобнее на диване рядом с кузиной, ожидая, когда Мориарти внемлют моей просьбе и наконец разойдутся по спальням, как поступают нормальные люди в такое позднее время. Хотя сомневаюсь, что они таковыми были.  Откинувшись корпусом на обитую бархатом спинку изумрудной софы, я вперила в мужчин свой молчаливый, но всё равно многозначительный взгляд. Видимо, поняв, что я не шучу, Мориарти переглянулись, и Уильям едва заметно кивнул, поднимаясь со своего насиженного места. То же сделал и брюнет.  — Что ж, благодарю вас за чудесную игру, леди Эддерли, — вполне искренне произнёс Альберт, однако прозвучало это весьма двусмысленно, и не сразу можно было точно понять, о какой именно игре идёт речь. Ставлю сотку, граф бы и приблизился ко мне для привычного для местного светского общества поцелуя руки, да только мои предостерегающе сузившиеся глаза наверняка заставили мужчину передумать. А вот Уильям решил снова потянуть кота, или скорее кошку, за хвост. — Ещё увидимся, Мишель, — и лукаво подмигнул, словно обычный мальчишка, бесшумно затворяя за собой дверь в гостиную. Теперь я осталась в этой большой комнате совершенно одна, не считая сладко сопящей кузины под боком.  Я шумно выдохнула, запрокидывая голову на спинку дивана и удобно устраивая её там. Мой задумчивый взгляд растворился в тёмном потолке надо мной. В голове под мерный звук дыхания вальсировало несчётное количество мыслей, и обычный человек бы уже начал потихоньку сходить с ума от столького объёма информации, но я чувствовала лишь усталость от всего и непонятную тоску. Я была уверена, что за эти пару часов успею непомерно соскучиться и сломать голову над тем, что делать дальше, но это время прошло как-то незаметно быстро, и уже скоро рядом со мной встрепенулась Этель, сладко потягиваясь.  — О, Мишель? — девушка заметила меня и спросила как ни в чём не бывало: — Что произошло? Я медленно вернулась в нормальное положение, поправляя одной рукой сбившуюся причёску, и как-то отстранённо взглянула на кузину.  — Много чего, однако поговорим по дороге. Для начала нам желательно бы уже покинуть это место.