For You

Казалось бы, до того момента, чтобы наконец-то покинуть земли Электро Архонта было рукой подать. Дело оставалось за малым - купить билеты и отчалить в Ли Юэ, а оттуда, если склоняться к планам Путешественницы, дойти до Мондштадта, но, как говорится, "Судьба решила распорядиться иначе". Ещё с самого начала, как Люмин в компании Странника и Паймон ступили на террасу, расположенную не так близко к Гильдии Искателей Приключений, слух наполнился шёпотом, доносившимся, казалось бы, из каждого уголка и закоулка, пока трио проходило по площади, направляясь к Катерине. – "Вы уже слышали?..." – "Да уж, диковинный случай..." – "Разве комиссия Тенрё не должна с этим разобраться?..." – разносилось то тут, то там, улица по определению утратила былую непринуждённую атмосферу, что, мягко говоря, настораживало. И пускай мысленно светловолосая мечница молилась всем Архонтам о том, чтобы очередная авантюра обошла её вместе с товарищами десятой дорогой, кажется судьба была неумолима. Катерина в свойственной ей манере поздоровалась, поблагодарила за исполненные поручения, но вот распрощаться не спешила, что сразу же вынудило стоящего бок о бок с Люмин Странника нахмуриться. – Путешественница... – издалека начала секретарь, по одному лишь тону голоса выдавая свои намерения. Девушка вопросительно изогнула брови, на автомате кивая, чтобы та продолжала: – Полагаю, ты ещё не слышала о происшествии в деревне на окраине города.

* * *

Упомянутое "происшествие" стало той самой отправной точкой, а "дело", которое выпало на хрупкие плечи чужеземки, и вовсе выходило за рамки "нормального", по крайней мере, если вдаваться в подробности. – Это здесь. – правоохранитель порядка отступил в сторону, дабы уступить проход искательнице приключений: – Но должен предупредить, она не очень разговорчива, или же совсем. – горько усмехнулся, а затем поправился мужчина. – Она? – не церемонясь, вмешался в диалог Странник. Подробностей насчёт дела им никто не раскрывал. Как только они оказались на пороге комиссии ответственной за соблюдения законов и порядка в городе, упомянув о поручении, их без каких-либо объяснений привели сюда. – Она - единственный свидетель того, что произошло в деревне. – взгляд стражника пал на деревянную, потрёпанную временем дверь. Ситуация на самом деле казалась до безумия абсурдной, учитывая то, о чём предупредил человек в форме правоохранителя Инадзумы. Кто бы ни скрывался за дверью по словам стражника, этот человек не был красноречив, если вообще был способен на то, чтобы излагать свои мысли вербально. И чего, спрашивается, мужчина ожидал от них? Языком жестов никто из присутствующих не владел... – Вы ведь сказали, она не говорит... – растерянно проронила Люмин, уже начиная лично сомневаться во что ввязалась. – Она не говорит с "полицией", но, возможно, такой неоднозначной героине, как вы, она доверится, и из неё удастся выведать хотя бы крупицы информации. Дети в её возрасте непостоянны, очень часто влияет фактор доверия ко взрослому. Возможно, вы или ваши спутники... – взгляд члена комиссии скользнул по фигурам феи и юноши в громоздкой шляпе, что не особо понравилось последнему: – Сумеете её разговорить. – Она ребёнок? – вклинилась Паймон, заводя ручки за спину и склоняя голову на бок в любопытном жесте. – Да. Больше не проронив ни слова, мужчина отворил дверь, являя взору путешественников небольшое помещение. С виду интерьер, как и общая картина, ничего особенного не представлял, складывалось даже ощущение, что данное место было создано для допросов: серые стены, деревянный пол, парочка стульев в углу. Идея сразу же не пришлась по душе Люмин, в особенности в минуту, когда взгляд злато-карих радужек опустился ниже. На полу, спиной к ней, притихший, словно мышь, расположился маленький человечек. И даже шум от скрипа двери, или шаги со стороны, не привлекли её внимания. Тонкие плечики и ниспадающие серебристые по ним волосы сразу бросились в глаза, вынуждая мысленно отметить то, что это был необычный ребенок. Словно в каком-то своем мире, дитя увлеченно играло со старой потрепанной куклой, не выказывая никакого интереса к окружающему её миру, словно того не существовало. Мечница уже было хотела обратиться и расспросить побольше информации о девочке, но страж порядка исчез из поля зрения. Паймон, не скупясь на доброжелательность, сразу же бросилась к девочке: – Привет, малышка! Как тебя зовут? Почему ты здесь одна? Где твои родители? – на бурный поток слов со стороны феи, наблюдавший за всей картиной со стороны, бывший предвестник закатил глаза. Маленькая спутница Люмин сама-то не шибко от ребёнка отличалась, что конечно было, как забавно, так временами и утомительно. Однако, как и ожидалось (почему-то интуитивно), ответа, впрочем, как и самой реакции, не последовало. Девочка продолжала зачем-то дёргать потрепанную игрушку, крутить, вертеть, трясти из стороны в сторону и совершенно игнорировать небольшую группу присутствующих помимо неё в комнате, словно те были лишь фоном, и не более того. Решив последовать примеру маленькой спутницы, хоть и сама не осознавала с чего стоит начинать "знакомство", Люмин присела на колени перед девочкой: – Привет, меня зовут Люмин, я прибыла в Инадзуму из дальних краев. – пытаясь заинтриговать и тем самым вывести на разговор, Путешественница выдала первое, что пришло в голову. Однако, реплика, как и до этого, осталась проигнорированной. Тогда девушка попробовала ещё раз: – А тебя как зовут? Снова ничего. Это отсутствие эмоций на детском, бледном личике порядком напрягало даже Странника, который, не смотря на свою способность красиво говорить, явно был не расположен к общению, тем более к такому, где нужно было по нескольку раз объяснять собеседнику, что от него требуется. На своём веку юноша много детей повидал, кто-то был замкнутым, кто-то слишком гиперактивным сродни Паймон, но подобные индивиды ему не встречались (ну, или же, просто он никогда не интересовался данной темой). Серые, непримечательные и пугающе пустые глаза девочки не отрывались от игрушки, а с губ не слетало ни звука, тишина лишь изредка разбавлялась короткими вздохами, что указывало на то, что ребенок живой, а не каменное изваяние. – Чего-то она совсем не реагирует... – практически отчаянно пролепетала Паймон. – Да неужели. – не удержался от язвительного комментария Тору, что мгновенно вывило фею на эмоции: – Помолчал бы, раз не помогаешь! Люмин поджала губы, стараясь игнорировать пререкания со стороны спутников. В последнее время отношения между ними стали ещё более напряжёнными, чем до этого, а порой и вовсе казалось, что каждый перетягивает "канат" внимания с её стороны на себя, что скорее удручало, чем раздражало. Но сейчас было не до этого. Поведение девочки всё ещё оставалось загадкой, если не сказать больше.

* * *

Потратив пару часов на "содержательный" диалог, который так и не состоялся, троица вышла из комиссии Тенрё, направляясь уже прямиком в саму упомянутую ранее деревню. Из информации, которой располагала Гильдия Искателей Приключений было известно, что в один момент все жители небольшого местечка чудным образом исчезли, а ребенок, с которым они имели дело, была единственным выходцем, которого удалось обнаружить. Воистину, все планы по возвращению в Мондштадт накрылись подобно тёмно-синей шевелюре Странника широкой шляпой, и не зря же в народе водилось выражение "Полная шляпа". Итак, с потухшим в момент настроением компания авантюристов лениво плелась в сторону деревни. Дело не прельщало от слова совсем, и не потому что награда была абы какая или ситуация непримечательная, напротив. Просто сам по себе вкус обрушившихся планов неприятно горчил, и на удивление даже Страннику эта горечь показалась неприятной, отталкивающей. Задерживаться в регионе, что тянул вереницу неприятных воспоминаний, желания не было. – И чего только они не поручили это Хейдзо или Детективному Агенству Бантан Санго?! – весь путь за пределы столицы возмущалась Паймон, на что Люмин лишь удручённо вздыхала. – Плакало наше возвращение в Мондштадт... – прохныкала фея, понуро опустив белокурую макушку. – Не волнуйся, разберёмся с этим поручением так быстро, насколько это возможно, и обязательно отправимся. – попыталась подбодрить блондинка, обнадёживающе улыбаясь подруге, что, к удивлению, сработало. Порой даже чудно было, как мало требовалось малышке для счастья. А вот бывший предвестник, на удивление спутниц, был непривычно тих, даже по меркам того, что обе искательницы приключений адаптировались к его неординарной личности и постоянно балансирующем, словно на краю бездонной пропасти, настроению. Впрочем, вероятнее всего настрой юноши сейчас был хуже некуда, поэтому даже Люмин, что за прошедшее время довольно сблизилась с Куникудзуши, понятия не имела, как завязать разговор. Это обычно её выбивало из колеи. Даже не сам факт, что она не знала, как поддержать спутника, а скорее то, что прошлое Странника было среди их небольшой компании, своего рода, табуированной темой, причём, пришли к этому, что Люмин, что Паймон, единогласно, но вот что касалось бывшего Фатуи... и как бы он расценил поднятие этой темы? Вопрос так и оставался не закрытым. Итак, взвесив все "за" и "против", девушка, всё же, остановилась на мысли, что как хороший друг она обязана хоть как-то разбавить хандру спутника. – Расстроился? – немного отставая от Паймон, что парила впереди, осторожно поинтересовалась мечница. Хотя вопрос, если говорить откровенно, был риторическим, и бывшему предвестнику уже по привычке хотелось бросить что-то колкое, не стал. Того не стоит. После всего потраченного времени на налаживание этой связи. В конце концов, не Люмин ведь причина всей заварухи, хотя её можно было обвинить в том, что согласилась, но и какая-то часть самого Странника была заинтересована в поручении. И с чего только? Оставалось лишь мысленно списать, что это передалось ему от мечницы. Как там говорилось среди людей? "С кем поведешься - от того и наберёшься?" – Я в порядке. – не преднамеренно холодно изрёк парень, словно по какой-то выверенной повадке, что ещё больше заставило идущую рядом спутницу обеспокоиться. – А если честно? – А если честно - переживу. – были позывы на ком-то отыграться и выместить терзающее душу разочарование, но новообретённый статус друзей не позволял, также как и совесть. Ну взялась по доброте душевной, чего ещё ждать от великой героини Тейвата? Да и мора в пути никогда не лишняя, он сам в этом неоднократно убеждался. Однако, как бы сильно Странник не пытался убедить себя в том, что такое маленькое недоразумение не стоит внимания, мысли, словно назло, то и дело роились в другом направлении, позволяя все глубже погружаться в меланхолию и, как нередко выражалась сама Люмин, "манию преследования". Путешественница молча шла наравне с ним, больше не пытаясь продолжить беседу. Хоть и печально было в такие моменты, когда разум невольно погружался в воспоминания пережитых дней. В тот вечер, когда они поссорились, а после помирились... он был таким внимательным, сострадательным, говорил вещи, которые никто и никогда ей не говорил. Улыбка непроизвольно появилась на миловидном личике. – Что? – одаривая её пристальным взглядом сапфировых глаз и замечая легкий румянец на щеках, как бы невзначай поинтересовался юноша. – Да так, вспомнила кое-что. - Люмин прикрыла глаза, растягивая губы в мягкой улыбке: – Я ведь и не поблагодарила тебя тогда... – О чём это ты ни с того ни с сего? – суровый взгляд смягчился, уступая место удивленному. – Ну, тот вечер. – Пустяки. – усмехнулся Куникудзуши, вот только даже намёка на веселье в этой ухмылке не было. И впрямь, Странник был подавлен, что даже попытка сменить тему не сыграла должным образом. Мечница вздохнула: – Тору, послушай... если тебе нужно поговорить о чём-то, ты можешь... – Нет. – отчеканил юноша, даже не удосужившись дослушать до конца. И пускай резкость выходила из него сама собой, ненамеренно. Расстраивать Люмин не хотелось. Будет в любом случае переживать, корить себя, зачем им обоим эти проблемы? Вздыхая, бывший предвестник оборачивается на собеседницу: – Не готов. Не тот случай. – коротко и ясно отвечает он, смотря на практически умоляющее выражение золотистых глаз. – А когда же будет тот? – парирует Люмин, на что юноша ответить не успевает, прерываемый пронзительным возгласом Паймон. Пара сразу же переключает внимание на фею, что зависнув в воздухе пугливо прижимает ручки к груди, и причина тоже весьма ясна: деревня. Погром куда не глянь, как будто здесь прошла дуэль между бродячими Нобуси, которые что-то не поделили между собой. Перевёрнутые лавочки, рассыпанные по земле фиалковые дыни и следы, напоминающие борьбу, и при всем ни души. Пустошь. – Какое жуткое место! – всполошилась Паймон, бегло оглядываясь из стороны в сторону: – И впрямь никого! Куда все делись? – Почему бы тебе это не выяснить? Слетай и посмотри. – скрестив руки на груди, процедил Странник, тем самым удивляя Люмин, что стояла рядом. Что с ним только делается? Минуту назад спокойно общались... – Ага! Хочешь Паймон отправить на разведку на корм какому-то чудищу?! Вот ещё! Паймон туда ни ногой одна! – И какой прок от тебя тогда, если надо повсюду за тобой таскаться? – Хватит!– прерывает перепалку между друзьями светловолосая мечница. И взаправду, что с ними такое? Очевидно же, раньше куда спокойнее переживали общество друг друга, а тут словно нанялись. Благо, конфликт не успевает набрать обороты, так как оба компаньона не хотят расстраивать Путешественницу, и Люмин мысленно отмечает, что, должно быть, это плюс. По крайней мере, что-то общее у них всё же есть. – Почему бы нам не разделиться и не проверить остался ли кто-нибудь из местных жителей? – задумчиво произносит девушка, усиленно обдумывая, как бы так понизить планку нервозности между этими двумя: – Может так? Я проверю дома с одной стороны, а вы с Тору с противоположной. – Ну уж нет! – отмахивается фея, картинно-драматично добавляя: – У Паймон аллергия на грибы! – А у меня аллергия на твой непрекращающийся трёп. – огрызается Странник. И чего они, как кошка с собакой – думается Путешественнице. И если в случае Странника аллегория на кошку подходит, он действительно временами то трётся ласково, то шипит и когти выпускает, то в случае Паймон - собака звучит как-то оскорбительно... Люмин встряхивает головой, чтобы разогнать эти странные сравнения и прояснить разум. Явно сейчас есть вещи куда поважнее. – Паймон пойдёт только с Люмин! – голосит в знак протеста фея, деловито складывая ручки на поясе. – Я тоже иду с Люмин. – щурясь, твёрдо говорит бывший предвестник, словно всем видом указывая на то, что уступать малышке не намерен. – Но если разделимся, так эффективнее... – с трудом подбирая слова, тихо бормочет блондинка. – Эффективнее умереть? – скептически подняв бровь, возражает юноша: – Сколько раз уже такое было: стоит мне отойти, как ты периодически находишь проблемы на свою голову. Нет, хватит. Никаких разделимся, идёшь ты, иду и я. Мечница вздыхает. Возразить нечем. В конце концов, все трое приходят к решению поочерёдно проверить каждый домишко и подвал, если тот бонусом прилагается. Место странное, но не похожее на заброшенное. Однако, никакого намёка на то, что кроме их небольшой группы присутствовал кто-то ещё. Есть, конечно же, вещи, что указывают, как будто на жителей было совершено нападение, но пару разбитых ваз, всё-таки, не показатель. Обследуя поочерёдно каждый дом, троица не находит ничего подозрительного, кроме разбитой посуды или керамики. Час за часом проходит, а картина остаётся всё той же: ничегошеньки. – Не могли же они сквозь землю провалиться... – в слух размышляет Куникудзуши, выходя из очередного деревянного сооружения. Нет ни крови, ни каких-либо ещё вещественных доказательств о том, что в деревне произошло что-то нехорошее. – А что если их похитили? – осматривая старый колодец, выдвигает свою теорию Паймон. – Всю деревню? – буравит её скептическим взглядом Странник. – Ну а вдруг! Может, жители деревни, какие-то не такие... как та девочка! – И кому это надо? – вздыхает юноша: – Ты видишь здесь, какую-то ценность? Может, для похитителей сокровищ? Или Фатуи? – саркастично продолжает он, на что фея обиженно фыркает и отворачивается. Люмин же, тем временем, спускается в небольшое углубление между домиками, обнаруживая подвал: дверь заперта на ветхий замок, который без каких-либо проблем, с одного рывка, поддаётся мечнице. Ставни режут слух скрипом, открывая перед светловолосой проход во тьму, в воздухе витает запах пыли и сырости. Тору тоже обращает внимание на находку подруги, спускаясь за ней по ступенькам следом. Рука непроизвольно тянется к выключателю, зажигая невзрачную лампу под потолком, освещая окружение: какие-то заплесневевшие от сырости полки, банки с непонятным в них содержимым, похожим на соленья и консервацию, потрёпанная мебель. Иными словами: с виду ничего полезного. Однако, взгляд невольно цепляется за стоящую на одной из полок рамку с фотографией - на ней изображена седовласая девочка, что сжимает в руках игрушку, а рядом незнакомые мужчина и женщина, по-видимому, родители. – Это случайно не... – интересуется Странник подходя, чтобы рассмотреть поближе. Сомнений нет, ребёнок на фотографии один в один та девочка, с которой они имели дело совсем недавно. – Думаю, что это она. – также пристально рассматривая старую фотографию, вздыхает Люмин: – Скажи, она ведь и тебе показалась странной? – Ребёнок, который не разговаривает и не реагирует на своё окружение постоянно пялясь на тряпичную куклу в руках. Признаюсь, такого я ещё не видел. – Может с ней что-то случилось? Детей с седыми волосами я тоже не встречала... В ответ звучит невесёлый смешок. – Ну, всё возможно. После всего, что повстречалось на моём пути, лично в этом убедился. К тому же, неспроста Инадзума связана со всякого рода мистикой, хоть и большинство этих историй создано дураками для дураков, любящими пощекотать нервишки. Осмотр ещё одного помещения не приводит к разгадке. Разве что, взгляд бывшего Фатуи привлекает упавшая со стеллажа старая книга. Трудно отрицать, что кроме хлама в чулане ничего полезного не оказалось, но на всякий случай проверить можно. Поднимая "артефакт", юноша быстро пробегает васильковыми глазами по обложке без названия, пролистывает несколько страниц: на одной из них осталась закладка. Однако, времени изучить подробнее нет, поэтому, решив прихватить находку с собой, Странник руководствуется мыслями, что вернётся к ней позже. Люмин по этому поводу тоже пока беспокоить не хочется: ещё окажется, что это очередной мусор, и не больше, не меньше, гордость не позволяет.

* * *

Полдень сменяется закатом, а закат сумерками. День выходит каким-то непродуктивным и посредственным. Осмотреть деревню - осмотрели, казалось бы, в доль и поперёк, но даже намёка нет на подсказку. – Я тут подумала - размышляет Люмин, когда они идут в обратном направлении. Куникудзуши не говорит, безмолвно переводя взгляд с земли на девушку. – Может быть, завтра, когда навестим девочку, ты попробуешь с ней поговорить? Вдруг получится... Юноша вздыхает, качая головой: – Я не очень лажу с детьми. – Почему ты так думаешь? С тем мальчиком ты прекрасно ладил. Фраза, брошенная спонтанно, заставляет Тору остановиться на месте. О каком ребёнке она говорит? Неужели?... Но взгляд спутницы говорит сам за себя. Ошибки быть не может. Странник тяжело вздыхает, ощущая болезненное покалывание где-то в груди: – Это было давно. Полагаю, я и сам тогда был ребёнком. Но раз просишь, попробую. Ты ведь не отстанешь. – грустно улыбается юноша, однако, взгляд, обращённый на Люмин, тёплый. – Дело говоришь. – хихикает та, прикрывая рот ладошкой. Паймон, что устало парит сзади, наблюдает за парой с пристальным вниманием. И в самом деле сдружились с тех пор, как вернулись с того необыкновенного острова. Фея не знает к добру ли это...

* * *

Вечер, на удивление, проходит в более расслабленной обстановке. Пока Люмин и Паймон отдыхают в снятой на ночь комнате, для Странника это идеальная возможность, чтобы подробнее изучить найденную книгу. Бело-голубая суцузкакэ на пару с широкой шляпой покоится на стуле, пока сам юноша сидит за кухонным столом при тусклом свете свечи, параллельно потягивая до терпкого послевкусия горький чай, чтобы не заснуть. Одна рука лениво подпирает подбородок, пока другая пальцами перелистывает страницы. Странная книга. Вся чёрная, потрёпанная, наполненная ритуалами о призыве разного рода нечисти. Иными словами – доверия не вызывает. И кто только додумается подобное хранить в своём доме? Отвратительно. – думается юноше, пока страницы перелистываются одна за другой, почти машинально. Подробно он в это не вникает, никогда не был фанатом подобного рода "развлечений", никогда и не будет. Почти усталый взгляд сапфировых глаз скользит по изображениям демонов и духов всех мастей с мерзкими мордами, чем-то отдалённо напоминающими порождений бездны, красующихся на страницах чтива. Человек в здравом уме явно подумает дважды, прежде чем воспользоваться его "услугами". Каким только безумцем надо быть... Неудовлетворительно – скучающий вздох. Ощущение, словно жизнь протекает словно песок через пальцы, пока он листает страницы этого "литературного" недоразумения. Странник непроизвольно кривится. Ересь, и ничего кроме ереси. Страница за страницей, и вот взору васильковых глаз предстает потрёпанный, оборванный по краям полусгнивший клочок бумаги, выступающий в роли закладки, с непонятного рода происхождением коричневыми пятнами на нём. Догадка вызывает тошноту где-то в глубине горла. Губы озвучивают прочитанное непроизвольно:

Ритуал: Хитори Какуренбо, известный так же, как "Прятки с самим собой". Суть игры заключается в том, что в ней принимает участие кукла. По легенде злой дух вселяется в сосуд, которым выступает кукла, в результате чего человек, который призвал демона, может поиграть в прятки с ней. Одержимая духом кукла представляет опасность, поэтому, стоит убедиться, чтобы призывник оставался в доме один. Для ритуала требуется: Красная нить, рис, человеческая кровь, солёная вода. Принцип проведения ритуала: Возьмите куклу/плюшевую игрушку. Порежьте палец и смешайте вашу кровь с рисом, после чего разрежьте куклу и замените содержимое в ней на рис...

Какая чушь... Веки начинают тяжелеть, постепенно погружая сознание в небытие. Конечности обмякают, позволяя откинуться на стул и забыться во сне. На утро Люмин удивлённо хлопает ресницами, созерцая друга, дремлющего на стуле с книгой на лице. Путешественница убирает чтиво на стол, усаживаясь напротив спящего парня. Лицо у него такое умиротворенное, безмятежное, почти детское, пока он спит. А к пушистым, тёмно-синим волосам, так и хочется прикоснуться, провести по ним пальцами... Однако, она этого не делает, удивляясь столь странному побуждению. Вторгаться в личное пространство спутника не лучшая затея, потому мечница лишь в полутоне зовёт его по-имени: – Тору... Лёгкое подрагивание век. – Тору... – чуть настойчивее зовёт девушка, соблазн схватить Странника за щёки и сжать их слишком велик: – Проснись, Тору... Не удержавшись, девичьи ладошки обхватывают лицо Куникудзуши, и от столь внезапного контакта бывший предвестник наконец просыпается, не просто просыпается, едва кубарем не скатывается со стула. Люмин хихикает, едва удерживается, чтобы не рассмеяться во всё горло, за что ловит на себе злобный взор синих радужек: – Так смешно шарахнулся! – смеётся девушка, уже практически хватаясь руками за живот. – Ха-ха, очень смешно. – бурчит недовольно Странник, испытывая одновременно желание настучать по голове за такую наглость со стороны подруги, и растаять от её очаровательного смеха. В самом деле, так смеяться с такой тривиальной вещи... – Хватит уже надо мной издеваться. – приподнимаясь со стула, ворчит юноша: – Или за наши прошлые стычки отыгрываешься? – Да нет, просто забавный ты, вот и всё. – утирая выступившие от смеха слезинки, отвечает Люмин. Острый взгляд, того и гляди, просверлит дыру в Путешественнице, но злобы или презрения в нём нет. – Кстати, а что это ты читал? – изумлённо распахивая глаза, девушка обращает внимание на книгу с ритуалами, лежащую около кружки с недопитым чаем. – В сарае нашёл вчера. Пока ничего интересного, если мои подозрения подтвердятся, так и быть - расскажу. – накидывая кимоно на плечи, отмахивается юноша. Люмин с пониманием кивает, но руки, всё же, протягивает. – Лучше не трогай. – не глядя на неё, строго проговаривает Куникудзуши: – Мало ли в каких руках она побывала, не хватало потом ещё тебя от холеры лечить. – с отвращением косится на книжонку он. Блондинка не спорит, полностью доверившись его чутью. Ранний подъём сказывается на и без того уставшем разуме. Поручения давно сделаны, награда получена, но расследование не даёт покоя. Светловолосая путешественница идёт и едва носом не клюёт на ходу. В таком состоянии ей только один путь: в кровать. Но времени на отдых попросту нет, нужно наведаться в комиссию Тенрё и ещё раз постараться наладить контакты с девочкой, а потом повторно на место происшествия... Паймон, конечно же, такую идею не оценит, и бывший предвестник прекрасно знает об этом, только вот, и Почётному рыцарю Тейвата нужны перерывы, потому незаметно ускользает от феи, волоча за собой полусонную Люмин по закоулкам Инадзумы, в укромное место, где нет лишних глаз, ушей и назойливых летающих спутников. Вниманием фея и так не обделена, не переломится. – самодовольно усмехается про себя Странник. – И зачем мы сюда пришли? – зевая, спрашивает девушка, с усилием удерживая веки от того, чтобы те не закрылись. – Немного личного времени для двух друзей. Ключевое слово "двух". Только ты и я. Никакой летающей болталки. – Тору, она ведь будет волноваться... – Ничего с ней не случится. – фыркает бывший Фатуи: – Она в курсе, что ты со мной. Тут и спорить не о чем. Как ни крути, а Странник в обиду не даст, и малышка об этом осведомлена также хорошо, как и сама Путешественница. – А теперь закругляйся с болтовнёй и отдохни. – почти родительским тоном произносит парень, укладывая руку на затылок спутницы и, тем самым, мягко склоняя её светлую голову к своему плечу. Они расположились на каменной лавочке под деревом, куда едва проникают солнечные лучи, а приятный ветерок нежно обдувает кожу и развивает волосы, что сразу же навевает дремоту. Люмин в который раз поражается вниманию Куникудзуши к ней, глаза закрываются сами собой и, удобнее устроившись на плече Странника, девушка засыпает. Спустя некоторое время, пара возвращается, сталкиваясь с разгневанной Паймон, которая всё это время, по её словам, искала спутников. Бывший предвестник на её тирады закатывает глаза, возмущаясь тем, что, вообще-то, хочет иногда побыть с девушкой наедине. Люмин, посвежевшая после небольшого отдыха, не может не хихикать с их забавной перепалки: по крайней мере, на этот раз ссора заканчивается не успев начаться. Трио в приподнятом настроении, однако, длится это недолго, когда в поле зрения попадает здание местных блюстителей порядка. Снова непонятная девочка, загадки без ответов... всё это навивает скуку и отягощающее чувство нерешаемой задачи. На входе Путешественница внезапно привлекает внимание Странника, накрывая мягкой ладонью широкое плечо, заставляя последнего повернуться к ней с вопросительным выражением. – Ты обещал, что попробуешь, помнишь? – снова этот умоляющий взгляд карамельных глаз, который заставляет юношу мысленно содрогнуться. – Я не даю обещаний, которые не в состоянии выполнить, помнишь? – одаривая её маленький, но обнадеживающей улыбкой, Куникудзуши шутливо ерошит золотистую макушку, вынуждая девушку залиться румянцем. Паймон с детской ревностью наблюдает за взаимодействием пары, но, в конце концов, игривое подшучивание друг над другом рушится под гнётом удушающе-маленькой комнаты и играющей в ней седовласой малышки. Фея, которую никогда не привлекали "жуткие вещи" не решается даже приблизиться, ни то, что предпринять попыток снова начать разговор. Люмин нервно кусает губы. Странник вздыхает, делая несколько шагов в сторону ребёнка, выполняя данную блондинке просьбу. Осмотрев девочку со спины, юноша становится на одно колено перед ней, пристально вглядываясь в пустой взгляд серых радужек. – Ну, привет. – небрежно, но по-доброму, бросает он, добавляя: – Что это за кукла у тебя в руках? – Имя - Хина. – протягивая в его сторону игрушку, не меняя положения головы, тихо произносит девочка. Положение её тела все тоже, глаза безжизненные, но хоть какую-то реакцию вызвать удалось. Люмин и Паймон с восторгом наблюдают за юношей, которому, каким-то образом, постепенно удаётся разговорить дитя. – Твоё имя, или куклы? – попытка уточнить не увенчалась успехом, поскольку девочка снова настойчиво произносит "Хина", всё так же протягивая игрушку. – Ладно, попробуем по-другому. – бормочет про себя Тору, стараясь на ходу сообразить, что спросить дальше. – Где твоя мама? – на ум приходит весьма банальный вопрос. Неожиданно, пустой взор перемещается на лицо юноши. Пристальный, такой, от которого становится не по себе даже ему. Словно этот ребёнок познал все тягости мира, настолько её глаза пусты и лишены жизни. Девочка зажимает тряпичную куклу где-то сзади, вынуждая ту делать замысловатые движения обвисшими лохмотьями-руками, словно указывая. – Хина хочет. Бывший предвестник хмурится в первые секунды, не имея понятия, что хочет от него дитя, но затем улавливает, что импровизированные руки игрушки указывают на его шляпу. – Это хочешь? – дабы удостовериться наверняка, переспрашивает Странник. Кивок со стороны и больше ничего. Парень покорно снимает головной убор, наплевав на все рамки и принципы, которые выстраивал перед собой. Сейчас это всё не имеет значения. У них есть цель. Нужно докопаться до истины, поскорее выяснить, что здесь происходит. Чем скорее разберутся, тем быстрее смогут покинуть этот злосчастный регион. Со вздохом, Куникудзуши протягивает шляпу ребёнку. Краем глаза он замечает переливающуюся серебряную прядь под светом тусклой лампы. И, всё же, права Путешественница: возможно, он не разбирается во всех тонкостях человеческой жизни, но, очевидно, что человеческое дитя не должно иметь седины. Ребёнок вертит в руках шляпу Странника, разглядывает со всех сторон, разве,что одеть на себя не пытается. А вдоволь наигравшись, с губ её срывается: – Прятки. Парень бросает непонимающие взгляды то на девочку, то на встревоженную за её спиной Люмин. – Прятки? – Прятки. Хина любит прятки. – кукла снова начинает странный хоровод из движений, что, в некотором смысле, выглядит жутко, даже пугающе. Тряпичное тело словно бы дёргается в конвульсиях. – Но никто не хочет играть с Хиной. – Никто не хочет играть с твоей куклой? – юноша недоуменно приподнимает бровь. Девочка качает головой, прикрывая веки. Совсем он её не понимает... что зашифровано за её "посланиями"? Однако, сдаваться не собирается. Не так просто. – И почему же, никто не хочет играть с Хиной? – слегка неуверенно спрашивает бывший Фатуи. – Хина. Другая. – спокойно отвечает дитя. – И почему же Хина другая? – Хина видит. – Что видит? – Другой мир. Паймон, поддавшись порыву страха, издаёт сдавленный визг, вынуждая и мечницу, что стоит рядом, вздрогнуть. Странник, в свою очередь, продолжает: – Что это за мир? – Другой. Все умерли. Всё это взаимодействие всё больше походит на те страшные новеллы из Издательства дома Яэ. Пускай речь ребёнка кажется полной бессмыслицей. – Околесица какая-то. – отвода взгляд, шепчет себе под нос Куникудзуши. Кажется, что понять всю эту завуалированную (судя по всему, под фундаментом какого-то психического заболевания) речь невозможно. Взгляд глаз цвета вечернего неба перемещается с девочки на Люмин, на Паймон и обратно, и юноша даже непроизвольно закусывает губу до крови, пытаясь найти хоть какую-то связь в этом хаотичном потоке слов. Право, вся эта ситуация похожа на чьи-то извращённые игры – начнёшь вникать, словно рассудок теряется, так же, как и ниточка связи между всем этим. – Прятки. Умерли. – дёргая парня за рукав суцузкакэ, тем самым возвращая в реальность, повторяет девочка. Больше не получив ничего другого в качестве зацепки, Тору поднимается с колен, рывком направляясь к двери. – Эй, ты куда?! - вопит ему в след Паймон, Путешественница же молча идёт за юношей. – Нам нужно вернуться в деревню. Я хочу кое-что проверить. – на ходу поясняет Странник, едва не врезавшись в членов комиссии Тенрё по пути на улицу.