Луч света

Прошло всего лишь две недели с начала учебного года, а столько произошло. Гарри Поттер стал участником Турнира трёх волшебников, слухи из статей Риты Скитер разлетелись во все уголки Британии, Драко резко уехал домой, как и Тео. Валери не понимала, что происходит, но предчувствие было плохое. Ко всему прочему, она до сих пор болела. Зелья не особо помогали, только временно избавляли от боли в горле. Ей приходилось постоянно их пить, лишь бы избавиться от кашля. Они помогали делать вид, что она здорова, ведь о том, что она до сих пор болеет никто не знал. Всё так резко стало неспокойно, что это просто не укладывалось у девушки в голове. В один момент она едет в поезде наслаждаясь спокойствием, а в следущий происходит что-то непонятное, от чего кожа покрывается мурашками. Ей страшно. Страшно, от неизвестности перед тем, что ожидает их всех в будущем, которое скорее всего не за горами. Как изменится жизнь? Что их ждёт? Будет ли будущее светлым или впереди только мрак? Неизвестность — то, чего боится каждый с самого рождения, ведь никто не знает, к чему она приведёт. Сейчас на улице царила глубокая ночь, лунный свет еле просвечивал через облака, а звёзд и вовсе не было видно. Белокурая слизеринка сидела на астрономической башне не боясь, что её обнаружит здесь Филч и снимет пару десятков очков с её факультета. Она знала, что в такой час он скорее всего спит, а старосты редко сюда заходят. К тому же её не волновало межфакультетное соревнование за кубок школы, у неё были более веские причины для беспокойства. Одна из причин — её брат и Тео. Почему в один день их резко родители забрали, и их обоих нет уже неделю? Почему родители её тоже не забрали и ничего не объяснили? Почему в один день? Что вообще происходит? А может, она просто накручивает себя? Столько вопросов терзали её голову, но не один ответ не собирался посещать её мысли, и никто не спешит их давать. Холодный ветер подул в молодое лицо, унося с собой дурные мысли. Волосы откинулись назад, оголяя тонкую шею, по которой прошёлся шлейф мурашек, заставляя немного дрожать. На астрономической башне было холодно, но Валери игнорировала этот факт, в который раз одеваясь не по погоде. Сейчас на ней были синие облегающие джинсы, объемный белый свитер и чёрные ботинки. Волосы были растрёпанные из-за ветра и лежали небрежно. Весь её вид не соответствовал её происхождению, семье, статусу, но ей было всё равно. Она сидит здесь в полном одиночестве, зачем наводить весь этот фарс. Девушка находилась здесь уже достаточно долго и посчитав, что уже пора идти и хоть немного поспать, встала с холодного пола держа путь к лестнице. Только она собиралась ступить на первую ступеньку, как её пронзил сильный кашель. Она снова начала сильно кашлять, казалось, что боль распространяется уже дальше чем лёгкие, а воздуха начинает не хватать. Лекарства приходилось принимать всё чаще и чаще, чтобы остановить эту пытку. Но лекарства всё хуже стали. С рождения бледная кожа стала почти прозрачной, круги под глазами, потерянный взгляд. Всё это приходилось скрывать под косметикой, но скоро и она перестает помогать. Да, ей с самого начала следовало ответственней отнестись к своему недугу, но она думала, что это просто простуда. Она не помнит, чтобы её болезни когда-нибудь были так продолжительны и с осложнениями. А чтобы не помогало ни одно зелье — это вообще поражало больше всего. Кашель всё не прекращался, а воздух полностью покинул лёгкие. Хотелось позвать на помощь, но никто бы не ответил. Стало страшно, что она сейчас здесь и умрёт. Но резко кто-то схватил её за шею и влил какую-то жидкость в рот, сразу проникая в горло, а затем и в лёгкие, после которой кашель стал проходить, а сама девушка стала оседать на пол. Она хотела взглянуть на своего таинственного спасителя, но еле держалась, чтобы не закрыть глаза. Но человек, что спас её, недолго оставался таинственным, он сел перед ней на колени и заговорил, положив её голову к себе на колени. — Мерлин, что они с тобой сделали, — в голосе Драко было столько сожаления и страха. — О чём ты? — она не понимала, что имел ввиду её брат. И что-то в нём изменилось. Он будто постарел на лет десять. Лицо стало более худое и бледное, взгляд какой-то испуганный и окаменелый. А может, ей показалось. — Давай утром? Сейчас тебе нужно поспать, на занятия ты пару дней ходить не будешь, отец предупредил Дамблдора. — Что? Откуда отец знает о моём состоянии? — слизеринка ничего не понимала, неужели её состояние было так очевидно? Тогда почему никто вокруг ничего не сказал? — Сказал же, всё утром, — ничего больше не говоря, юноша поднял лёгкое тело своей сестры и понёс в гостиную. Путь был достаточно долгим. У Валери было много вопросов к своему брату, но сил их задавать не было. И ей было страшно спрашивать. Она не знала откуда, но понимала, что ответ ей не понравится. Когда они прибыли в гостиную, там никого не было. Драко отнёс и положил её на диван, который был ближе всего к камину и зажёг в нём огонь. Тепло огня не сразу, но достигло кожи слизеринки и она поняла, насколько сильно замёрзла. Драко подошёл и накинул на её плечи шерстяной плед. Девушка с головой укуталась в тёплую ткань, и осталось видно только лицо. — Согрелась? — Почти. Спасибо. — Знаю, у тебя очень много вопросов, но как я сказал, мы обсудим их утром, — парень выглядел спокойным, но что-то в его глазах было странным, но девушка не понимал, что именно, — Скажу сразу, что не смогу ответить на все. — Почему? — Просто не могу. Хоть Драко и вернулся, но ответов больше не стало, скорее количество вопросов увеличилось. Почему он может что-то сказать? Откуда он знает о её состоянии? Как он оказался на астрономической башне? И ещё куча вопросов. И опять пугающая неизвестность, которая холодными иглами впилась в кожу, проникая внутрь, касаясь каждой клеточки организма. Страшно. С одной стороны произошло много всего, с другой ничего такого. Но всё равно беспокойство не отпускало, а плохое предчувствие только усиливалось. — Драко, — обратилась она к брату, чтобы тот повернулся к ней, — Всё же будет хорошо? — она так надеялась, что он скажет да. Что она просто себя накрутила из-за мелочей, и скоро она про это забудет. Но взгляд брата ясно дал понять, что ничего хорошего ждать не стоит. — Скоро всё изменится, и я не знаю, что будет, — его голос надломился. — Что ты хочешь этим сказать? — Я знаю, что он хочет сказать, но тебе стоит лечь спать, — этот голос за спиной она узнает из тысячи. Девушка оборачивается и убеждается в том, что она права. Сзади стоял Тео. Он, как и Драко изменился, но при этом остался таким же. Это сложно объяснить. Будто человек постарел на лет десять, но выглядит практически также. Странное ощущение. — Тео.. — на выдохе произносит его имя, а на глазах почему-то слёзы. Она не знала, почему солёная жидкость заполнила глаза и текла по щекам, но видимо, так надо. — Хей, солнце, не плачь, — улыбнулся беззаботной улыбкой Нотт и сел рядом с девушкой на диван. — Нотт, головой за неё отвечаешь, — серьёзно сказал Малфой и дождавшись одобрительного кивка, удалился. Он понимал, что им двоим нужно побыть наедине. — Я просто не понимаю, что вокруг происходит. Что со мной происходит, — слёз будто стало больше, но она продолжала говорить о том, что беспокоит её душу, — Поттер стал участником Турнира, хотя имя не кидал, странный учитель по ЗОТИ, ваше неожиданное исчезновение, никаких ответов. Ещё и эта Скитер со своими сплетнями! — Да, я видел в "Ежедневном пророке" статью о том, что ты якобы с Поттером. — Ты же не веришь этому, да? — Тут только дурак поверит в то, что пишет эта сумасшедшая. А на слухи не обращай внимания, они не стоят твоего внимания, — его голос такой успокаивающий, спокойный, что хочется верить во всё, что он только скажет. Девушка подвинулась ближе к парню, чтобы обнять его, но резко почувствовала странный запах. Он был каким-то горелым и чем-то отдавал. Такой запах она часто чувствовала на маггловских улицах, когда там бывала. И тут до неё дошло, что так пахнут табачные изделия. Она резко схватила его руку и поднесла к носу и да, она тоже пахла этой маггловской дрянью. — Ты куришь? — прямой вопрос, на который девушка ждала точный ответ. — Да, — кратко и понятно. Видимо он понимал, что она догадается и поэтому не сопротивлялся её действиям. — Но зачем? — Они помогают расслабиться, голова становится лёгкой и невесомой, а руки и ноги будто парят. Это помогает почувствовать себя свободным от всех проблем. Девушка сглотнула. Она знала, что многие умирают от сигарет, что никакой пользы они не несут, кроме краткого удовольствия, но это того не стоило. Она никак не предполагала, что кто-то, кроме магглов это курит. — Пожалуйста, не беспокойся обо мне, всё будет хорошо. — Ты всегда говоришь, что с тобой всё будет хорошо. А если не будет? — Я обещаю тебе, что со мной ничего не случится. Валери посмотрела на него, понимая, что он говорит не только о своей новой привычке. Но что конкретно он имел ввиду, было непонятно. Она надеялась, что Тео скажет, к чему ещё было это обещание. Если не сегодня, то завтра. Если не завтра, то послезавтра. Главное — чтобы он сказал. И сделал это тогда, когда уже не станет слишком поздно забирать свои слова назад. Нотт прижал девушку к себе, тем самым заставляя поверить в данное им обещание, хотя сам он не верил, что сможет его сдержать. Он не хотел давать ей ложные надежды, но и заранее хоронить светлое будущее он не хотел, ведь слабая надежда по-прежнему жила в сердце юноши. И он хотел, чтобы этот лучик солнца, что сейчас лежал на его груди тоже верил, что всё будет хорошо. Девушка в свою очередь старалась прижаться, как можно ближе к нему, ведь видела в нём защиту и того, кто содержит своё слово. Она всем сердцем ему верила. Хоть она до сих пор не понимала, что конкретно чувствует к этому слизеринцу, но знала, что хочет идти с ним рука об руку до самого конца. И не важно, как этот конец близок или далёк. Валери почувствовала, как Тео невесомо поцеловал её в лоб и аккуратно начал гладить по щеке. От этих действий она почувствовала такое странное тепло в теле. Она захотела, чтобы время остановилось и они остались здесь, вдвоём, на этом диване напротив камина. И так больно было осознавать, что такого не произойдёт, что этого может больше не повториться, что всё когда-нибудь закончится и на душе станет настолько холодно, что ни один огонь не сможет её согреть.