Хорошая борьба

Эймонд Таргариен Эта прокурорская стерва была живым воплощением всего того, что он ненавидел в современном Вестеросе. В, мать его, «цивилизованном демократическом обществе». Самый молодой федеральный прокурор в истории. А еще женщина. Ройнарка (то есть представительница национального меньшинства). Цветная. Феминистка, эко-активистка, умеренно либеральных взглядов. Открытая лесбиянка, если верить источникам в Интернете. Но кто их разберет в этом Дорне, в этом краю вольной любви? Тем обиднее, что близкородственные связи Таргариенов считаются жесточайшим табу — ему не позволили взять Хелейну в жены, как и Эйгону, как и Джекейрису, мать его, Стронгу. Для сестры он бы согласился и на бастарда, но с драконьей кровью. Но нет, ее отдали Ланнистерам, этим ростовщикам, мнящим себя золотыми львами. Хотя на что он рассчитывал? Браки между братьями и сестрами, дядьями и племянницами не практикуются уже более ста лет. Из их дисфункциональной семейки только Деймон плевал на запреты и репутационные риски, трахнув племянницу — его старшую единокровную сестру Рейниру — когда той было лет шестнадцать. Скандал был подобен разорвавшейся атомной бомбе. По приказу отца дело замяли, но слухи… Слухи неподвластны даже Визерису Таргариену, могущественному главе крупнейшего конгломерата «Новая Валирия». Растленную наследницу поспешно выдали замуж за импотента Велариона, а Порочный принц, как прозвали Деймона в прессе, был отправлен в бессрочное изгнание в Эссос. Но он отвлекся. Он мог простить федеральному прокурору ее выходящее за все рамки разумного соответствие духу времени, раз уж так вышло, что и Таргариены вынуждены играть в демократию. Хотя его раздражал ее скрупулезно созданный — наверняка целой армией пиарщиков — образ и репутация чуть ли не Девы во плоти (его собственный имидж оставлял желать лучшего). Но было одно существенное «Но». Сучка была из Мартеллов, врагов семьи — младшей дочерью главы корпорации «Sunspear, Inc». — Господин Таргариен? Вы с нами? — насмешливый голос дорнийки вывел его из задумчивости. Легкая хрипотца говорила ему, что прокурор курит. Он мог судить об этом потому, что его собственный голос был слегка посажен из-за сигарет. Странно, что этого факта нет в ее досье. — Да, госпожа федеральный прокурор, — издевательски выделяя ее должность, протянул он. — Можете начинать. Женщина никак не отреагировала, но в темно-янтарных глазах отчетливо читались неприязнь и даже презрение. Это неожиданно злило. Он думал, что привык к подобному отношению. — Это предварительная беседа. Не под запись. Я не могу использовать информацию, полученную здесь, против вас в суде. Но на этой площадке мы можем договориться и прийти к досудебному соглашению. О, этот вкрадчивый голос. Надо признать, Ария Мартелл была привлекательной женщиной — жгучей южанкой со смуглой кожей и темными волосами — и без зазрения этим пользовалась. Черный костюм по регламенту строг и прост, но скроен идеально по фигуре, ненавязчиво повторяя изгибы талии и бедер. Белая рубашка расстегнута ровно на три пуговки, открывая вид на загорелые ключицы и родинку между ними. Юбка закрывает колени, но стоит ей сесть, появляется тень намека на подвязки и чулки. Эймонду нравится думать, что федеральный прокурор не носит трусики. Интересно, она там гладкая или предпочитает стрижку? — Можете не тратить время на объяснение элементарных вещей, госпожа Мартелл, я не просто так возглавляю юридическое подразделение «Новой Валирии». Взгляд мужчины стекает с края юбки на стройные ноги: икры, щиколотки, ступни в дорогих туфлях. На шпильке-иголке, с кричаще-красной против регламента подошвой. Он не фут-фетишист, но вид красивый. Жаль, что она не в его вкусе — Эймонд предпочитал женщин постарше, возраста Рейниры или матери. Женщин-вамп, как его постоянная любовница Алис Риверс. Надо бы ее навестить. — Увы, таков порядок. Даже люди нашего круга обязаны ему следовать, — с наигранной безысходностью развела руками прокурор, особо подчеркивая их принадлежность к одному социальному кругу. От нее, разумеется, не укрылся его оценивающий взгляд. Она плавно скользнула попкой к краю кресла, придвигаясь ближе. Юридический директор «Новой Валирии» мог поклясться, что проделано это было намеренно, с тонким привкусом секса. В штанах против воли появилось приятное напряжение. — Давайте начнем. Он понял, как пойдет разговор. Это будет не просто разговор представителя контролирующего органа с подозреваемым, это будет разговор наследников двух великих домов, которым есть что делить. Она дала это понять. Мартеллы владели Дорном с незапамятных времен. Конечно, с веками форма власти претерпела изменения, но суть осталась прежней. Сейчас сиятельному дому принадлежат практически вся туристическая инфраструктура юга Вестероса, порты, фруктовые и сахарные плантации, виноградники, но не это прельщает драконов. Кто бы знал, что пустыня, за которую еще пару-тройку столетий назад никто бы не дал и ломаного гроша, хранит в себе огромные залежи нефти. Черного золота, если угодно. А энергетика — основа всего бизнеса дома Дракона. — Как вы, наверное, догадались, меня мало интересует гибель Люцериса Велариона: в конце концов такой ливень, плохая видимость — очень легко потерять управление. Хотя случай, конечно, занятный. Известный автогонщик, один из лучших пилотов последних сезонов, и так не вписаться в поворот! Злая шутка судьбы, не иначе. Соболезную вашим близким. «Тварь! Она сейчас намекает на возобновление расследования?», — Таргариен не подал виду, как его взбесили ее слова. К холодной ярости примешивались разумные опасения. Дело о смерти племянника вот-вот должны закрыть. Он использовал все влияние семьи, весь ужас, что охватывает людей при упоминании его имени (вот где пригодилась репутация бесчестного, непредсказуемого и опасного ублюдка), но все может пойти прахом, если «всплывут» новые детали того рокового дня. — Я специализируюсь на экономических преступлениях, в частности на финансовых махинациях, — продолжила она пока он напряженно размышлял, есть ли у нее что-то на него. Мужчина пришел к выводу, что нет, иначе она бы этим воспользовалась, а не сидела здесь. — Меня больше интересует незаконная передача активов «Новой Валирии» компании Борроса Баратеона, как и приобретение вами неликвидных акций дочерней компании «Сторм Индастриз». Она закинула ногу на ногу. Он тщательно проследил за движением. — По первому вопросу я переговорю с нашими финансовыми консультантами, я уверен, что ничего незаконного там нет. По второму — я не понимаю, почему это преступление. Уверен, даже ваша семья не пренебрегает таким инструментом как ценные бумаги. Говорят, ваш брат настоящий дракон фондового рынка. — Спасибо за столь лестную оценку. Жаль, я не могу сказать того же о вашем старшем брате. Сколько миллиардов он потерял, играя в инвестора? Эймонд стиснул зубы, усилием воли заставляя себя расслабиться. Рассмеялся негромко. Низко. Сексуально. — Вы правы, инвестор из моего брата никудышный. — Чего нельзя сказать о вас, — тут же подхватила Мартелл. — Думаю вы не хуже меня понимаете, что цена акций «дочки» компании Баратеона безбожно завышена. Она вот-вот потонет под грузом долгов, а вы скупаете ее бумаги, да еще в таком количестве. — Никто не застрахован от ошибок, — ухмыльнулся он, прекрасно понимая, как сложно доказать обратное. В крайнем случае он свалит все на попытку дать последний шанс Эйгону. Его репутация имбецила сыграет на руку. — Нельзя за них наказывать. Думаю, вы это понимаете. К тому же, рынок уже достаточно меня наказал — я вложился и прогорел. Так бывает. Настала ее очередь смеяться. Она понизила голос до интимного полушепота: — Но когда «ошибка» совпадает с подозрительными движениями активов, болезнью отца, гибелью племянника и вашей помолвкой со старшей дочерью Борроса Баратеона… Я не верю в совпадения, я ищу закономерности. Пекло! Семеро знали, чего ему стоило удержать лицо — прокурор, видимо, ждала, когда он наконец выйдет из себя, неспроста провоцировала весь разговор. Он пожалел, что не изучил ее досье более досконально, решив что должность ей дали больше для галочки, для разнообразия. Благо, Ларис, этот трутень, не делал работу наполовину. К вечеру Стронг обещал раздобыть компромат на «дорнийскую принцессу». Это несколько успокаивало. Вот только как она узнала о помолвке? — Я была на закрытой вечеринке в честь знаменательного события, — подсказала женщина, словно прочитав его мысли. — Кстати, поздравляю, ваша невеста просто очаровательна. Таргариен принялся вспоминать тот день. Но бесполезно — он не запоминал лиц людей, которых считал не стоящими внимания. Возможно, она была в стайке подружек Кассандры и ее сестер. — Благодарю, — он улыбнулся любезно, до зубовного скрежета, — я обязательно пришлю вам приглашение на свадьбу. — Эймонд — я могу же вас так называть? — не торопитесь, когда я с вами закончу, вы вряд ли пожелаете видеть меня в списке гостей. — О, вы в этом так уверены? Вы знаете, как велика сфера влияния моей семьи. Имей я оба глаза, меня скорее бы звали Длинноруким. Вам не приходит в голову мысль, что, когда мы закончим, именно вы больше не захотите со мной встречаться? — усмехнулся он, постукивая пальцем по подлокотнику кресла. — Не могу представить, что мне не захочется вас видеть, по крайней мере, с эстетической точки зрения. У вас интересное лицо, вам не говорили? И ваш протез… — Взгляд Мартелл ощущался физически легким жжением. Давно его не решались так откровенно рассматривать. — Обычно стараются имитировать глаз, а вы носите черный протез. Необычно. Встреться мы при других обстоятельствах, я бы попросила вас позировать мне. Она достала из сумочки телефон и что-то быстро набрала: — Я не люблю пустых угроз, господин Таргариен. Я отправила вам доказательства незаконных схем между «Новой Валирией» и «Сторм Индастриз», собранных и подтвержденных по всем правилам, подкрепленных показаниями свидетелей. Его телефон на низком стеклянном столике завибрировал от входящих сообщений. Эймонд небрежно протянул руку к телефону. С неизвестного номера пришли два файла. — Видите ли, Эймонд, я действительно знаю свою работу. В это мало кто верит, особенно поначалу, но это так. Эти документы уже сегодня могут лечь на стол генерального прокурора, — прокурор откинулась в кресле, демонстрируя превосходство и полный контроль над ситуацией. Белая блуза натянулась, еще четче обрисовывая грудь. — Вам должно быть известно, что Кригану Старку плевать, как высоко стоит ваша семья. — Чего вы хотите? — ровно спросил он. Ему хватило беглого взгляда, чтобы понять: дело дрянь. А еще глава юридического подразделения «Новой Валирии» прекрасно понимал, что Мартелл что-то от него хочет, иначе бумаги были бы уже у Старого Волка. — Я много чего хочу, — она обвела его внимательным взглядом, каким он сам недавно оценивал ее факабельность, задерживаясь на длинных снежных волосах. — Впрочем, это не имеет отношения к делу. Женщина встала, подошла к огромному панорамному окну, ненадолго замерла. Таргариен мог ее понять — вид с девяносто седьмого этажа небоскреба открывался просто фантастический. Окно выходило на залив и по задумке архитектора «смотрело» в сторону Драконьего Камня, владения его предков. Ему, оставшемуся на месте, тоже открывался занятный вид. — Я предлагаю вам сделку. Я уже давно охочусь за «Сторм Индастриз», на вашу семью вышла только по этой причине. Побочно. — Эймонд хмыкнул в ответ на ее слова, не зная радоваться ли или оскорбиться, что не Таргариены виновники вечеринки. — Вы не вмешиваетесь, сотрудничаете со следствием в качестве свидетеля, и Федеральная прокуратура Штормленда закрывает глаза на ваше участие в незаконных сделках и уклонение от уплаты многомиллионных налогов. А последнее, как вы знаете, в развитом обществе одно из тягчайших преступлений. — То есть вы предлагаете отдать лорда Борроса на растерзание в ваши нежные ручки? — иронично переспросил мужчина. Мартелл фыркнула: — Лорд? Вы всерьез используете эту архаику? — она даже обернулась, чертова демократка, будто не была потомком правящих принцев и принцесс, будто по ее чертовым венам не текла королевская кровь. В этот момент он ее почти ненавидел. Что она забыла о своем наследии, что прижилась, что приняла правила новой игры и имела наглость переворачивать ее в свою пользу. Он ненавидел ее за все то, что ему не удавалось или удавалось, но ценой титанических усилий. Ария Мартелл в свою очередь казалась олицетворением и продуктом времени. Она в своей стихии. — Но вы описали все достаточно точно. Я так или иначе доберусь до Баратеонов. Вопрос — пойдете ли вы с ними ко дну. — Прокурор посмотрела на наручные часы. — Сейчас полдень. У вас есть время до полуночи. Вам решать, лягут ли на стол генпрокурора две папки — с материалами дела и нашей с вами сделкой — или только одна. Женщина подошла к его креслу и протянула руку. Эймонд поднялся, но вместо того, чтобы пожать аккуратную ладонь, запечатлел на тыльной стороне поцелуй. Это привело федерального прокурора в бешенство. Нет, внешне Мартелл пыталась оставаться невозмутимой, но ее выдавали глаза и плотно сомкнутые губы. «Ненавидишь архаику, значит», — мстительно подумал он. Своим старомодным жестом он нахально заявлял, что прежде всего видит в ней женщину, сексуальный объект, а не профессионала, федерального прокурора. Второй сын главы «Новой Валирии» пусть хуже, но тоже умел играть в эту игру. Поцелуй он сопроводил однозначно трактуемым взглядом, не задумываясь, где заканчивается притворство и начинается настоящий мужской интерес. — С вами приятно иметь дело, Эймонд. — Она взяла себя в руки и насмешливо улыбнулась. На эту улыбку в сочетании с горячей ненавистью во взгляде повторно отозвалось в паху. — Как и с вами, Ария, — проникновенно ответил он, отпуская ее руку. — Буду ждать звонка. Прокурор кивнула и покинула его переговорную, на ходу вытирая руку о юбку. Эймонд рассмеялся, нисколько не чувствуя себя оскорбленным. Она либо забыла, что стены кабинета стеклянные, либо (что вероятнее) знала, что он будет смотреть ей вслед, но плевала на его реакцию. Когда «дорнийская принцесса» скрылась в коридоре, юридический директор конгломерата резко посерьезнел. Дело, мать его, дрянь. Сучка действительно знала свою работу. Ему срочно нужен Ларис, и очень желательно с компроматом.

***

Компромат у трутня был. Интимного характера. Мартелл встречалась с мальчиком по вызову раз в неделю-две в одно и то же время, в одном и том же отеле и номере. — Она встречается с ним каждую среду в девять вечера в номере 505. Персонал прекрасно знает, чем он зарабатывает — она не единственная его клиентка, — рассказал Ларис, пока Эймонд, расслабляя воротник, наливал себе выпивку. — Они проводят в номере час. В десять прокурор покидает отель. — Этого мало без фото и видео, — раздраженно заметил Таргариен, опрокидывая в себя стакан скотча. — Видео будет, — самодовольно заявил трутень. — Сегодня среда. Администратор за щедрую плату позволил моим людям установить скрытые камеры. — Этого все равно недостаточно, Ларис. Только если она не трахается, предварительно вынюхав килограмм кокаина и зарезав с десяток младенцев. — Компромат не самый лучший, согласен, но и он способен подмочить репутацию. Проституция пусть и легализирована, но по-прежнему социально неодобряема. Кроме того, Мартелл позиционирует себя как лесбиянка. — Ларис поставил перед ним ноутбук с прямой трансляцией из номера. — Главное, что может нам дать интим-видео — время, чтобы найти более серьезные рычаги давления на прокурора. Эймонд вынужден был согласиться. Он отправил документы своему лучшему юристу и другу Уиллису Феллу и его команде. Он слабо верил, что они смогут найти лазейку, но попытаться стоило. — Оставлю вас. Наслаждайтесь. Салфетки на столике. — Ларис подхватил черную трость и, прихрамывая, покинул его кабинет. Премерзкий тип, конечно. Второй сын «Новой Валирии» знал, что увечье Стронга не врожденное — трутень в молодости перешел дорогу не тем людям и он даже подозревал, кому. Мужчина плеснул себе еще скотча и принялся ждать. Ничего не происходило. Буквально. Нет, Мартелл оказалась в номере аккурат в девять часов, вот только одна. Со стоном скинув туфли и пиджак, женщина завалилась на кровать и, свернувшись калачиком и по-детски подложив руки под щеку, заснула. Тварь! Таргариен со злостью захлопнул крышку ноутбука, не желая наблюдать, как сладко спит та, что крепко схватила его за яйца. — Фелл, это я. Есть что-нибудь для меня? — Оставалась надежда на юристов. — Нет, босс, прости. Работа проделана тщательная. Не подкопаться, — раздался в трубке усталый голос Уиллиса. Эймонд легко мог представить, как друг устало потирает лоб, снимает галстук, признавая поражение. — Чья работа? — Федерального прокурора Арии Мартелл, — скривившись, ответил он. — О-о. — Ты что-то знаешь о ней? — Она выкормыш Кригана. — Что ж, это многое объясняет, — презрительно усмехнулся Таргариен. Тогда у его людей и правда не было шансов. Генпрокурор известен своей дотошностью и вниманием к деталям. — Должность получила недавно, но уже успела обточить зубки и когти о многих, я слышал от ребят из юридического. — Фелл ненадолго замолчал. — Федеральный прокурор — не предел ее амбиций. Ты видел ее биографию? Она явно готовит бэкграунд для политической карьеры, а значит, в отличие от Старка, способна на любую грязь. — Понял, спасибо. Как думаешь, сможем развалить дело в суде? — Если будет суд присяжных, а скорее всего это будет суд присяжных, нет — люди не любят большие корпорации, а у тебя репутация сам знаешь какая. — Эймонду оставалось только в очередной раз скривиться и согласиться. — Она наверняка постарается создать как можно больше шума в прессе — ей нужно сделать имя. Не давай ей такой возможности. — Черт. — Эймонд, держись от этой стервы подальше. Я знаю, ты любишь такое, но заканчивай с ней поскорее. Тебе это не нужно, особенно сейчас, на пороге войны с Деймоном. — Я тебя понял, Уилл. — Седьмое пекло, Эйм! — Фелл, разумеется, ему не поверил. — Трахни Алис, трахни свою невесту, закати оргию, которую Вестерос еще не видел, прикончи парочку неугодных, но не суйся туда. Прошу как друга. — Пока, Уилл. — Он скинул звонок, набирая прокурора. После трех гудков раздался сонный хрипловатый голос: — Да? — Я согласен на сделку. — Я не сомневалась в вашем благоразумии. — Мартелл проглотила зевок. — Подъезжайте к отелю «Пересмешник». Буду ждать. Эймонд приказал Ларису отключить камеры, только чудом не избив последнего, и покинул небоскреб «Новой Валирии».