Хорошая борьба

Эймонд Таргариен Баратеон больше ему не союзник. Одно радует — Деймону он также не союзник. Мужчина включил новостной канал, уже зная, что услышит. «Глава корпорации «Сторм Индастриз» Боррос Баратеон задержан сегодня по делу о биржевых махинациях, отмывании денег и уклонении от уплаты налогов в особо крупных размерах. Генпрокурор уже назначил государственного обвинителя— 34-летнюю Арию Мартелл, занявшую кабинет федерального прокурора Штормленда в мае этого года. Отметим, что бизнесмену грозит от пятнадцати до двадцати лет…». Фелл оказался прав во всем. Суд подбирал присяжных, а прокля́тая прокурорша мелькала в новостных сюжетах на главных телеканалах страны. История фотогеничной молодой обвинительницы против обрюзгшего, нечистого на руку миллионера зашла СМИ без дополнительной смазки — пресса растиражировала ее и понесла в массы и так. Надо отдать Мартелл должное — ее выступления были очень дозированы: лишнего не говорила, интервью не давала, на обложках журналов не появлялась. Эймонду, конечно, было бы выгоднее обратное — кому как не ему знать, как легко пресса кидает и втаптывает в грязь своих вчерашних героев. Поэтому ко времени, когда женщина решит воспользоваться этим ресурсом, у него на руках должно быть что-то, готовое к сливу. Зря она записала себя в его враги. Сделала она это еще тогда, в их первую встречу, собственноручно, с полным пониманием. Все эти ее жеманные: «Вы не захотите меня больше видеть». Как в дешевом бульварном романе, блять. Сучка использовала их сделку и дело о незаконной передаче активов, чтобы надавить на Баратеона, вынудить его предоставить доступ ко внутренней информации «Сторм Индастриз». Боррос сдался, тем более что предлогом служило расследование уклонения от уплаты налогов. Но, едва запустив руки во внутреннюю документацию, прокурорская дрянь резко развернула следствие в сторону финансовых махинаций и отмывания преступных доходов. А по этим статьям штрафами уже не отделаться. — Босс, там пришла ваша невеста с сестрами. — к нему в кабинет заглянул секретарь. — Пусть заходят. В том, что это будет публичная BDSM-сессия, Эймонд не сомневался — шумиха в прессе не позволила защите добиться закрытого слушания. Ему оставалось только предоставить Баратеону лучших адвокатов по подобным делам и отойти в сторону. На что бы не рассчитывал Боррос, мужчина не собирался идти ко дну вместе с ним — стоп-слова для гособвинителя он не знал. Таргариен даже подумывал о расторжении помолвки. Но, черт, он столько в нее вложил. Мартелл использовала его, чтобы уничтожить его будущего тестя. Она лишила его ценного союзника накануне войны с, мать его, Деймоном. Руки непроизвольно сжимались, желая сомкнуться на хрупкой шейке дорнийки. Она заплатит. — Эймонд, сделай что-нибудь! Отец не может сесть в тюрьму, он этого не выдержит. Пожалуйста, ты должен что-то сделать, — запричитала Кассандра, его невеста, как только вошла. Следом шагнули три ее сестры. Пекло, только этого ему не хватало. — А что я могу? Ты видела предъявленные ему обвинения? Хотя бы читала в новостях? — с насмешкой поинтересовался мужчина. — Я нанял ему лучших адвокатов. — И это все?! Ты так просто позволишь ему гнить в тюрьме? Своему будущему тестю? Некрасивая вторая сестра положила руку на плечо Касс, призывая успокоиться: — Правда ничего нельзя сделать? — не в пример спокойнее спросила она. Младшие девушки мрачно молчали, предоставляя право говорить старшим сестрам. Таргариен покачал головой. — Пока, что бы мы ни сделали, это лишь ухудшит положение вашего отца. — Может, стоит поговорить с прокурором? — Да, кстати, вы же с ней общаетесь, ты даже притащила ее на мою помолвку. — Кассандра в раздражении дернула плечом, сбрасывая руку сестры. — Почему бы тебе не «поговорить» с ней? — издевательски протянула она. Юридический директор «Новой Валирии» бросил взгляд на Марис Баратеон — на ее лице на один короткий миг расцвела вина, она почти отвела взгляд, но тут же перешла в нападение, подтверждая его догадку. — Мы уже давно не общаемся. Потеряли связь после той вечеринки. И вообще ты у нас заканчивала юридический. Может, поднапряжешь мозги и вместо того, чтобы язвить, придумаешь что-то? Таргариен прожег женщину взглядом: — Значит, ты пригласила Арию Мартелл на вечеринку. Самая умная из сестер, как говорил твой отец, — медленно произнес он. — И потом она пришла за мной. Все четверо вопросительно посмотрели на вторую дочь Борроса. — Это ты? Ты сдала Эймонда своей подружке? — разъярилась Кассандра. — Что за бред ты несешь?! — Марис тоже повысила голос. — Папа знал, что под него копают, но, узнав, что над этим делом работает молоденькая прокурорша, не придал этому значения. Вы же знаете, какой он. Тогда я решила держать ее поближе. — И? — мужчина скрестил руки на груди. — Когда я подобралась достаточно близко, она оборвала связь. Просто перестала отвечать на звонки. — То есть ты не пыталась переключить ее внимание со своего отца на меня? — По тому, как она побледнела, он понял, что попал в точку. — Неплохо, мисс Баратеон, неплохо. Мне стоило выбрать тебя, а не твою сестру, — усмехнулся он. Женщина побледнела еще сильнее. Правильно, пусть боится. В следующий раз будет думать, прежде чем переходить ему дорогу. Повисла напряженная пауза. — Значит, ты не сможешь с ней поговорить, — подытожила молчавшая до того Эллин, третья и самая тихая и спокойная из дочерей Борроса. — Она ничем не поможет, — негромко возразила Флорис. — Я звонила ей. Она сказала, что сожалеет, но ничего не может сделать. Прокуратура пойдет на уступки только в том случае, если папа добровольно признает вину. — Вот же тварь! — воскликнула Кассандра, а Марис напряженно спросила: — Ты говорила с ней? И почему она тебе ответила? Отвечай, Флорис! Младшая Баратеон вздрогнула от резкого тона сестры. Потупилась, обняла себя руками и залепетала, краснея с каждым произнесенным словом: — Потому что я… потому что мы… тогда, на вечеринке… — Ты трахалась с ней?! — Да, — не поднимая головы, совсем тихо выдохнула Флорис. — Ах, ты, маленькая шлюшка! Марис бросилась на младшую сестру, но Эймонд перехватил ее за запястье, стискивая до синяков, и рявкнул: — Довольно! — Он легко оттолкнул женщину. — Эллин, уведи ее. — Таргариен кивнул на дрожащую от едва сдерживаемых слез девушку и повернулся к двум оставшимся Баратеон. — Я не думаю, что вашему отцу в тюрьме будет так уж плохо. По крайней мере, он не будет избавлен от ваших отвратительных истерик. — Да как ты смеешь?! — первоклассной змеей прошипела его невеста. — Касс, успокойся, — попыталась одернуть ее сестра, баюкая пострадавшую руку. — Это ты во всем виноват! Ты прогнулся, и как последний трус подписал сделку. Отец в этом дерьме из-за тебя. Единственный глаз Эймонда опасно заблестел. Неправильным, злым весельем. — Кассандра! — с ужасом воскликнула Марис. В отличие от его нареченной, она прекрасно чувствовала надвигающийся шторм. — Выйди! — скомандовал он ей и с приторной улыбкой повернулся к невесте. — А ты продолжай. Они остались одни. Кассандра, лишившись поддержки сестер, чуть подрастеряла свой пыл, но остановиться уже не могла. Она с вызовом вскинула подбородок: — Ты не мужчина, раз не можешь защитить семью. И, когда моего отца посадят, это увидят все. Все увидят, что ты труслив и слаб, — выплюнула она. Эймонд усмехнулся, склонился к своему столу и связался с секретарем: — Никого ко мне не впускать. Он вплотную подошел к женщине. Она задрожала, но упрямо продолжила сверлить его взглядом. — Знаешь, я думал расторгнуть помолвку. Ты мало что стоишь сама по себе, без отца, — вкрадчиво проговорил он, склонившись к ее лицу. Наконец-то он увидел испуг в ее глазах. Вот только боялась она не его: она боялась не стать его женой. Мужчина собирался это исправить. — Но потом я вспомнил, как много денег потратил на этот брак, сколько моих миллионов ушло твоей семье… На лице Кассандры проступило облегчение — она отчаянно желала стать «принцессой», войти во влиятельнейшую и богатейшую семью Вестероса — но он еще не закончил. — Я решил выжать из этой сделки все, что смогу. — Он скользнул рукой в ее шикарные густые волосы и потянул за корни на затылке, вынуждая смотреть вверх. Эймонд Таргариен был в бешенстве. Налет цивилизованности сползал с него, как плохой грим со второсортного актера. Оболочка делового человека, корпоративной шишки лопнула. Под ней обнаружился зверь, запертый в костюме-тройке, в высоченной коробке из бетона и стекла, но не скованный ни законом, ни правилами. — Ты будешь послушной и удобной женой, будешь делать и говорить только то, что я прикажу, родишь мне наследников. Никакого равенства в нашем браке не будет. Ты окупишь каждый цент, что я вложил, и начнешь делать это прямо сейчас. Старшая Баратеон, поняв, что сейчас произойдет, отчаянно забилась в его руках. Но силы изначально были неравны. Сметя все лишнее, он уложил ее животом на стол. То, что он собирался сделать, было не про секс, а про власть, про доминирование и контроль, который он ненавидел терять. — Отпусти меня, подонок! Как ты смеешь?! — Женщина пыталась вырываться, но он несколько раз ощутимо приложил ее о деревянную поверхность, связывая руки поясом ее же платья. Затем сбросил пиджак и жилет, небрежно расстегнул рубашку. Ногой он широко расставил ее ступни, задрал подол и сорвал трусики. — Ты осталась одна, ты и твои сестры теперь зависите от меня. И раз вы на моей шее, будете играть по моим правилам. — Не трогай меня, ублюдок! — рычала и плевалась она. — Трус! Подонок! — Заткнись. Моей будущей жене не позволено вести себя так. Я намерен преподать тебе урок. — Эймонд запихал порванное белье ей в рот, и, пока она пыталась вытолкнуть их, ухватился за вырез платья, разрывая его пополам. Стянул лифчик, до болезненного вскрика сжимая большую мягкую грудь. Он ведь выбрал ее из-за сисек, которые она обнажила перед ним при первой возможности, страстно уговаривая взять ее в жены. Как роскошно между ними смотрелся его член… — Пожалуйста, не надо, — хныкала она, выплюнув ткань. В этот момент он вводил в нее пальцы, чувствуя сопротивление. — Я получу свое, дорогая, я всегда получаю. А еще я не прощаю оскорблений. Тебе следует это запомнить. Знаешь, что случилось с Люком Веларионом? — Нет, нет, нет, — причитала она, пока он ровными бесчувственными движениями стимулировал клитор, бесцеремонно разрабатывая вход. — Какая же ты сухая. Давай же, черт! — Спустя еще несколько минут тихого плача и однообразных стимуляций ее влагалище наконец произвело достаточное для комфортного проникновения количество смазки. — Что ж, начнем урок? Вжикнула молния и Эймонд, не медля, приставил горячую розовую головку ко влажному входу и, крепко ухватив невесту за бедра, засадил ей до упора. Женщина тоненько взвизгнула, сжимаясь. Он задвигался в ней, почти полностью вынимая член и резко «ныряя» обратно, каждое движение сопровождая низким горловым стоном. — Помогите! — бормотала она под хлесткие размеренные звуки неумолимо сталкивающихся бедер. Но на всем этаже ее крики слышала одна охрана — секретарь, передав приказ начальника, ушел на внеплановый обед. — Кто-нибудь, помогите… Несколько минут он просто методично двигался, откинув голову и закусив губу. Его невеста, приоткрыв рот, шумно дышала. Возбудилась, сучка. А ведь все могло быть иначе — он любил дарить своим женщинам наслаждение. Дракон почти забыл о своей ярости, о наказании. Почти. — Ты будешь хорошей девочкой, правда? Будешь держать свой язык за зубами. — Он начал грубо вколачиваться в нее. Ее голова дергалась с каждым толчком, ее полная грудь, когда он не протягивал руки, чтобы сжать или скрутить соски, со скрипом терлась о столешницу. — Я не слышу. — Да… — всхлипнула она. — Ты будешь делать только то, что тебе скажут. — Да… — еще один всхлип, но невнятный. — Будешь послушно открывать ротик и раздвигать ножки. — Да! — Это был уже практически стон. Почувствовав, что Кассандра начала непроизвольно сжимать бедра, он резко выскользнул — ее оргазм не был в его планах. — Проверим, как ты усвоила урок. Он опустил ее перед собой на колени и ткнулся мокрым от смазки членом в ее искусанные в кровь губы. В темных глазах Баратеон стояли слезы унижения, на щеках подсыхали темные разводы от потекшей туши. Сейчас она ничем не отличалась от обычной шлюхи, разве что шлюхи никогда не обходились ему в миллионы. С ненавистью во взгляде она приоткрыла рот, позволяя его возбуждению скользнуть внутрь. Таргариен с наслаждением толкался в горло невесты, пока та давилась, а из карих глаз текли слезы. Он взял ее за волосы на затылке и стал ритмично насаживать на свой ствол до тех пор, пока, в очередной раз надавив на женский затылок, не кончил. — Ты не расторгнешь помолвку? — хрипло спросила Кассандра, вытирая губы. «Надо же, проглотила», — Эймонд расхохотался, застегивая брюки. — Конечно же нет, — сказал он, почти ласково проводя большим пальцем по ее щеке. — Ты ведь усвоила урок.

***

Ария Мартелл Дорнийка любила удовольствия: секс, вкусную еду, хорошие вина. В гневе начальника удовольствия не было. То, что Криган злится, она поняла еще в приемной — по неестественной тишине. То, что генпрокурор злится именно на нее, стало ясно как только он поднял свои прозрачные голубые глаза. Нет, внешне он был абсолютно спокоен, вот только ледяная корочка, что мгновенно сковала ее тело, не оставляла сомнений — Старк в ярости. Энергетика у босса была холодной и тяжелой, как бетонная плита. Этот камень стал могильным для многих. — В чем я провинилась? — с порога спросила она. Если и есть способ разговаривать с этой глыбой льда, по ошибке принявшей облик человека, то только так — честно и в лоб. Ария поняла это сразу. Возможно, оттого и числилась у него в любимицах. — Сядь, — скомандовал он. Она послушно опустилась на стул напротив его стола, чувствуя себя провинившейся школьницей в кабинете директора. Начальник подавлял даже физически — он был довольно крупным мужчиной, а еще сидел в высоком массивном кресле, тогда как ей достался узенький стул для посетителей, на котором только и хотелось, что нервно ерзать. Как он мастерски превратил свой офис в допросную! Надо будет позаимствовать прием. Женщина могла поспорить, что этот стул достают по особым случаям — он был слишком прост и не вписывался в интерьер в темно-синих тонах. — Я снимаю тебя с дела Борроса Баратеона. — Что?! Я не понимаю, ты сейчас шутишь? Она несколько минут в недоумении смотрела на шефа. Он не шутил. — Ты не можешь снять меня, не сейчас, когда я вышла на финишную прямую. — Она вскочила от возмущения, злости и какой-то детской обиды. К этому удару она не была готова. — Это я собрала дело. Это я пахала, как лошадь, не спала сутками, а ты передашь его другому?! — Не понимаешь, значит. Сядь. — Мужчина подождал, пока она возьмет себя в руки и только потом продолжил: — Лучше я, чем комиссия по этике. — Что ты имеешь в виду, причем здесь… — Ты спала с Марис и Флорис Баратеон? — перебил ее Старк. От пристального внимания стало не по себе. Но неприятнее было видеть усталость вперемешку с разочарованием на дне льдистых глаз наставника. — Да, но это не имеет отношения к… — Сегодня заходил адвокат семьи Уиллис Фелл. Я убедил его не подавать жалобу, но ты должна взять самоотвод. — Нет. — Ария не могла сдаться вот так просто. Просто не могла. Она принялась лихорадочно искать выход из задницы, в которую попала: «Позвонить Марис, попросить отступить? Нет, она наверняка пошлет меня или даже не станет разговаривать. Флорис? Она поступит так, как ей скажут. Тем более, что у нас было только раз. Что делать? Думай, думай!» — Не глупи. У тебя еще будет возможность все всем доказать. Сейчас лучше отступить, — голос босса доносился до нее как из-под толщи воды. Интересно, чья это была идея — прийти с этим к Кригану. Вряд ли Марис — та предпочитала действовать исподволь, как на той вечеринке. А здесь точный прямой удар под дых. Федеральный прокурор поаплодировала бы, не будь она его целью. — Нет. Я не отдам дело. — Она упрямо мотнула головой и глухо попросила: — Дай мне несколько дней и созывай комиссию. Скажи, что я настояла. — Ты понимаешь, что это может разрушить твою карьеру? — Старк ударил рукой по столу, впервые на ее памяти повышая голос. — Отступи сейчас и потеряешь дело. Если комиссия вынесет решение не в твою пользу, потеряешь намного больше. И я не смогу тебя защитить. «Глупая, упрямая девчонка, куда ты лезешь?!», — говорили холодные глаза наставника. — Мне не нужна защита, — раздраженно огрызнулась она, но тут же взяла себя в руки. — Если я сдамся сейчас, это будет началом конца — каждый в этом долбаном городе будет знать, что прокурора Мартелл легко продавить. Пожалуйста, босс, сделай, как я прошу. — Ты уверена? — тихо вздохнув, спросил он. Ария кивнула, хотя и близко не чувствовала уверенности. — У тебя два дня. — Спасибо. Я выкручусь, — сказала она больше для себя и звонко чмокнула «старика» — Криган был немногим моложе ее отца — в щеку. — Ты лучший начальник на свете. Если потеряю работу, буду жалеть только о тебе, босс. — Она еще шутит, — генпрокурор устало прикрыл глаза, но не стал отчитывать, понимая, что эта бравада — ее защитная реакция. — Не заставляй меня жалеть о потраченном на тебя времени… и впредь будь разборчивее в связях. — Я постараюсь. — Это был ответ на оба совета. Мартелл покинула здание генеральной прокуратуры, дошла до парковки и только тогда отпустила себя — закричала, ожесточенно пиная своими дизайнерскими туфельками колесо. Выпустив пар, прокурор села в машину. Безрезультатно пошарила рукой в бардачке в поисках сигарет. Она бросила курить полгода назад незадолго до повышения. Теперь за окном буйствовала осень, а Ария даже не заметила, как сменились сезоны. — Фак, — выдохнула она, сложив руки и голову на руль. Посидела так минут десять, борясь со слезами, и завела машину. По иронии, помочь ей могла кузина Борроса Баратеона — Рейнис Таргариен, основательница и глава женской правозащитной организации «Мелеис».