Девушка на Катере

      Словно рысь, она кинулась на азиата. Он, ошеломленный, ничего не смог понять, и вот, незнакомец уже лежит на лопатках. Свет сверху освещал его торс, скрытый под майкой. Пенелопа сидела у него на животе, двумя руками держа руки его, распластавшегося на полу звёздочкой. «Враг повержен» — ликовала Пенни не вслух. — Вау, впечатляюще! — стрельнул глазами парень. Тихо хихикнув, она уже принялась думать, как будет его вязать, и даже приметила конопляную верёвку из старой пеньки, лежавшую себе мирно и безмятежно в метре-два от неё. Ослабив свои руки, она допустила ошибку — азиат без труда освободился, немного приподнялся, её ладони, державшие его руки, двинулись вперёд и порознь, грудные клетки обоих на момент соприкоснулись, её живот ударился об его пресс, который азиат заранее напряг, а колени раздвинулись. Теперь она доской лежала на нём. Пока пиратка осознавала происходящее, незнакомец, взявшись за её плечи, перевернулся и опрокинул её с силой на пол, из-за чего левая лопатка девушки начала ныть. Её тупой ножик выпал из правого кармана, а азиат, который уже возвышался над ней так же, как и она над ним секундой ранее, своим левым коленом отправил недееспособное холодное оружие в путь, как можно дальше от его владельца. Так, теперь он своей грудью смотрел ей в шею. Надёжно упёршись своими коленями, он нашёл точку опоры на полу, и теперь уже она, лежавшая звёздочкой на деревянной поверхности, мучилась от боли в руках, ноющих от того, что азиат их крепко сжимает, не давая тем самым свободы. Своими оперативными действиями он перевернул ход событий. Он изучал лицо соперника, покрытое немного мраком, глядел прямо в зрачки. Его глаза метались туда сюда, от левой руки к правой, от левого глаза до правого, скрытого повязкой. Она тоже не теряла время, понимала, что в этой безвыходной ситуации лучшее, что можно сделать — изучить врага. Лучи света сверху подсказывали, что волосы его впрямь тёмные, близкие к фиолетовому оттенку. Свет изгибал бицепсы и трицепсы его рук, очень неплохие для его возраста, который она прикинула у себя в голове. Она ещё неровно дышала, а одышка парня уже давно прошла. «Выносливый..» — подметила та в голове. Руки ещё ныли, заставляя лицо морщиться. Они как-то встретились глазами, пристально смотря друг в друга, будто чего-то искали. Её зрачки были расширены, его — сужены. Чувствуя вкус победы и видя её лицо, готовое и материть, и плакать и расплыться в недоумении и смущении, азиат представился: — Так, а теперь по порядку. Я Фэнг, мне, Лола, звезда Броуливуда, между прочим, — сильно выделил он, — сообщила, что именно тут, в этом порту, в этом гниющем корабле есть та самая, кто мне сейчас нужна. Хочу спросить, пацан, что ты тут делаешь? — Пацан? Ты где пацана увидел, подонок? — она всячески старалась показать отвращение от Фэнга, спонтанно выпятив губу и сморщив нос, но её лицо постоянно металось от презрения к страху, она не имела возможности контролировать своё лицо, словно оно жило другой жизнью: она морщила лоб, рот иной раз приоткрывался, губы меняли своё положение, оттягивая свои уголки назад. Фэнг подмечал, что она надевала маску презрения, хотя всячески подавала признаки того, что явно боится и возбуждена: ведь её зрачки расширились, что банально говорило, что она в голове уже думает о том, как её будут насиловать и как предотвратить свою смерть. Не зря учил мимику в актёрском училище — хоть где-то пригодилось. Он решил не пугать её, перейдя на несколько другую тему: — Ладно, «непацан», успокойся, — разжал он пальцы на её предплечьях, но все равно контролируя ситуацию, готовясь в любой момент их обездвижить, — как тебя зовут? — его уголки губ немного раздвинулись, а брови поднялись. На сознательном уровне пиратка должна понять, что он не желает ей зла. Лестница заскрипела, а чей-то звонкий и гулкий голос застучал по внешним стенкам каютки: — Фэнг, чёрт возьми, ты уже успел подраться! — вошёл в помещение уже знакомый Пенни Бастер, держащий в левой руке нож, рукоять которого зачем-то была в бинте, а правой цепляясь за ступень лестницы. Это тот самый рыжий парень, который туда-сюда носил Лоле ручки. Теперь пазл складывался — её держит актёр, который, по словам дивы, «совсем скоро должен был прийти сюда в этот порт». Отличное знакомство. — И выиграл. — самодостаточно улыбнулся ему в лицо, — А зачем тебе моя бабочка? Коснувшись ногами пола, Бастер ответил, почёсывая затылок правой рукой: — А, да я так, на всякий пожарный. Знаешь, мало ли в заброшенных кораблях кто водится, поэтому я прихватил с собой план Б, завёрнутый в план А! Его тупая шутка была встречена косым взглядом Фэнга. — Окей, я принёс с собой твой нож, чтобы дать отпор пьянчугам, а бинт, чтобы помочь тебе. Понял? — вздохнул рыжий, немного грустный из-за того, что его шутка опять не понята. — Понял, слушай, а... — начал было азиат, как снизу него раздался голос: — Может отпустишь меня, гм, идиот? — злобно глядела в переносицу Фэнга Пенни. — С чего это я должен тебя отпускать? — вспомнил про «заложницу» и приподнял в ответ он свою бровь. Она же испустила вздох, всё ещё полный запаха спирта, и, закатив глаза, бросила: — Что если я тебе скажу, что я та, кого ты ищешь? — приподняла пиратка свой подбородок. Немного подумав, отведя взгляд в потолок, он понял, что подрался с владельцем корабля. Ойкнув, он, освободив её от своего хвата, встал сам и предложил помочь встать пиратке. Пенелопа это проигнорировала и поднялась, с горем пополам, сама. — Мне сказали, что она будет покрасивее, — шепнув, обратился тот к рыжему другу, Пенни, услышав это, в ответ боднула головой его грудину. Парень от неожиданности немного попятился и, чертыхнувшись, схватился за грудь. Бастер, характерно гыгыкнув, издал смешок, за что получил острый взгляд в свою сторону. — Значит, ты всё-таки Пенелопа? — держал руку на ещё ноющем месте Фэнг. — Пенни. — остро бросила та. * * * Время от времени, дуэт «Блокбастер», состоящий из Фэнга и Бастера, навещал не то кораблик не то катер Пенни. Сопровождалось это характерными громкими звуками: то рыжий что-то уронит, то азиат снова где-то подскользнётся, то они оба рыщут в поиске всякого ненужного на первый взгляд, но полезного хлама. Однажды, тренируясь в меткости метания тренировочными ножами, Фэнг попал прямо в неработающего Дэрилла, нож так и не достали, как бы Бастер не старался. За этот проступок лично Фэнг получил уже вторые тумаки от Пенелопы со времени неприятного знакомства, а Бастера она не трогала, считала, что, мол, именно мастер боевых искусств и являлся инициатором всего ребячества, нежели оператор и мастер на почти все руки в одном лице, хотя всё было ровно наоборот. Незаслуженные избивания (однако пару пощёчин трудно было назвать таковыми) Фэнг принимал спокойно и безответно, он не желал драться, да уж тем более ссориться с какой-то там девчушкой с корабля, посему иногда он становился личной грушей Пенни: иногда, к мирно читающему комиксы во время так называемого обыска Фэнгу подходила пиратка, легонько или наоборот очень сильно (зависело от настроения) давала ему кулаком в плечо. Она уже и не заметила, что начала так часто бить незнакомца. А уж тем более не замечала его жертвы лишь для того, чтобы она успокоилась. Какой джентльмен! Бастера же она ни разу не била, неизвестно ей самой почему. Бывало, скажет случайно во время нечастых разговоров, что Бастер ещё судя по всему исправим. Что исправлять надо было Фэнгу и как, она инструкций не давала. Прошёл месяц. Луна своим магическим сиянием освещала корабль, стоящий в порту в гордом одиночестве. Звёзды алмазами светились на небе, переливаясь с одного цвета на другой. Лишь редкая чайка прервёт дурманящую тишину ночи. Последний торговец уже давно отсюда ушёл, всё застопорилось, готовилось к завтрашней рутине. Одним словом — спокойствие. Последние капельки дождя дотрагивались до мокрой, полной луж дорожке, пронизывающей весь порт. Она была самая главная и самая крупная, именно она вела в город, была корнем этого места, из которого спустя время начали расти более мелкие и тонкие придатки, которые даже не были толком покрыты асфальтом. По этой старой крупной дороге, являющейся основанием всего порта, рядом с которой постоянно строились ларьки и ставились контейнеры с самым разнообразным содержимым, мало кто не ходил: в этот прибрежный городок постоянно приходили торговцы, основав здесь маленькое поселение. Оно было полно всякого рода продавцов и шарлатанов, но одно можно сказать точно — пираты тут были ещё раньше, чем англо-франко-испанские колониальные солдаты. Бывшая колония уже с объявлением независимости одной английской колонии стала самостоятельным мелким городом одного из юго-западных штатов. Город не был шибко кому-либо интересен, несмотря на его размер и близость с Броуливудом. Люди отсюда не уезжали, но никто особо новый сюда и не приезжал, город просто жил своей жизнью, изолированный от мира. Разве что его берег хоть каким-либо спросом пользовался. Раньше тут была торговля рабами, после самая обычная торговля побрякушками и продуктами первой необходимости, потом его снова приметили пираты и грабители, из-за чего берег до сих пор называют Тёмным. С развитием технологий и органов правопорядка в этом городке, пиратов всех типов разогнали, поставили тут порт, и с тех пор Тёмный берег иронично раскрасился во все цвета радуги контейнерами, окружающие, словно стены замка, мелкие компании и ларьки. Пенни часто сюда наведывалась, можно сказать, даже жила тут, какой-то год вовсе провела, странствуя на своём кораблике и изредка возвращаясь за продуктами в порт. Конец сигареты запалыхал. Неприятная горечь в горле по утрам стала привычной — Пенелопа курит со своего двенадцатилетия. Привычка быстро стала частью её личности, жизни, и теперь, с этих пор, у неё всегда найдётся сигарета и зажигалка. Сигаретный дым травил её лёгкие, она это знала. Но для неё ничего лучше в жизни нету, чем эта мазохистическая тяга губить своё здоровье. Главное, что сейчас это расслабляет и помогает проснуться, а то, что в будущем у неё будут из-за этого проблемы, её не волновало. Постепенно весь табак превращался в пепел, и вот, когда сигарета почти кончилась, а Бастер перестал храпеть, сверху постучались. К слову, дуэту актёров пришлось сегодня как-то раз утром тут остановиться. Традиционный уже в здешних кругах обыск затянулся на весь день, как вдруг, будто специально, прямо в момент, когда люк уже был открыт, оповещая о том, что двое собирались домой, прогремела молния и закапал дождь. Теперь они тут ночуют! Бастеру и Фэнгу даже понравилась смена обстоятельств, а Пенни ровно наоборот — она, конечно, нуждалась в собеседнике, но не в шуме, который был у неё в ушах на протяжении всего недолгого бодрствования дуэта. Бастер заснул первый, ибо ещё со вчера не спал, читая комиксы и работая над образами для фильма, а Фэнг уже последовал ему. Выдав тихое «Спокночи, Пенелопа» и услышав краткое ругательство со стороны той, он устроился на деревянном полу как это возможно и вскоре заснул. Лишь пиратку одолела бессоница. Она долго сидела, думала о жизни, но это лишь больше причиняло ей боли.. ей тяжело было думать что о прошлом, что о настоящем, что о будущем. Всё было туманно, неоткрыто, страшно и непонятно. Странные, ужасные мысли лезли в её голову, но они с ними боролась, как вдруг... Она увидела нож. Нож-бабочку, а рядом с ними бинты. Это всё лежало неподалёку: на неработающем Дэрилле, который, из-за отсутствия на нём его фирменного головного убора, был ошибочно воспринят как обычная бочка. Она медленно потянулась к ножу, словно обдумывая каждое движение каждой мышцы в её руке, но на самом деле в голове был туман. Человек, страдающий бессоницей в тихую и тёмную ночь, может о всяком размышлять и может самые разные вещи таить у себя в подсознании, даже не зная этого. Когда кончики пальцев были уже совсем близко к рукояти уже собранной бабочки, она вся задрожала. Слух начал становится острее, глаза сфокусировались на холодном оружии, а кожа стала чувствовать любую частицу пыли, оседающей на ней. Спустя долгие, как Пенни казалось, мучения, она схватила нож и быстро двинула руку назад, к себе. Теперь оружие при ней. Она начала разглядывать рукоять, на которой был минималистично выгравирован рисунок двух драконов, по одному на каждую часть рукояти. Подняв взгляд, она смотрела на лезвие ножа. Опробовав его пальцем другой руки, Пенелопа удостоверилась, что нож точили. Водя пальцем по нему, делая больно самой себе, она задумалась. Такой маленький кусок нержавеющей стали способен изменить чью-жизнь. Одним толчком под ребро можно было избавиться, к примеру, от проблемы, может быть, мучавшей тебя всю жизнь. Что-то шептало ей вонзить его в себя по самую рукоять, лишив себя всех неприятностей жизни. Она уже поворачивала нож остриём к себе, как вдруг, когда на смену суицидальным мыслям пришёл инстинкт самосохранения, Пенелопа, чертыхнувшись, отказалась от этой безумной идеи. Всё-таки ещё нужно продолжать искать то, ради чего стоит жить. Поставив нож в сторону и забинтовав порезанный ей же указательный палец, она потянулась к пачке сигарет, лежавшей тоже на Дэрилле, внутри которой был сам табак и зажигалка. Взяв одну сигарету, она поднесла яркое пламя к её концу и вдохнула табачный дым, не обойдясь без кашля. И так она сидит шестой час, куря уже шестую сигарету, думая ни о чём и время от времени смотря на сопящего Фэнга. Что-то она в нём нашла, но она так сильно хотела в этом ошибаться. Что-то точно заставило её в некоторой степени даже гнобить и больно постукивать энергичного спортсмена по плечу. Пенни совсем не хотела о нём думать, но мысли просились в голову. Итак, её мучения прервал стук по люку где-то сверху, Пенни уже плохо ориентировалась в пространстве и находилась в полудрёме. Пока она перебирала ногами до лестницы, чей-то слишком живой, весёлый и оттого раздражающий голос для этого мерзкого утра объявил: «Почтальон Брок прибыл к вам с письмом, весь путь он держал молодцом! Прошу обратить на него внимание и доброго утра вам, если уже проснулись!». Далее затухающими отголосками было слышно: «на что я трачу свою жизнь...». Изрядно похихикав у себя в голове с парня-почтальона, всерьёз задумавшемся о своей жизни после того, как рассказал маленький и жизнерадостный, словно на детский утренник, стишок, Пенни выглянула из люка и достала конвертик, лежавший на деревянном полу. Спустившись с лестницы и закрыв люк за собой, она начала читать:

" Здравствуйте, Пенелопа! Руководство Броуливуда радо вам сообщить, что у нас есть особое предложение вам, Пенелопа! Ваше пиратское судно нам пригляделось, и мы хотим обладать правами на его владение взамен на трёхкомнатную квартиру рядом с нами! Рядом все удобства: и больницы, и магазины, и даже кинотеатр, который мы спонсируем. Если вы принимаете предложение, не отвечайте на это письмо, а если нет, то напишите нам. "

Ниже был непонятный адрес её будущего дома, но он её не интересовал. Пенни улыбнулась. Она включила Дэрилла, объявив ему эту новость. Он был чертовски расстроен. Он считал корабль своим домом. Пират объявил, что пойдёт туда же, куда пойдёт и сам корабль, сказал, что переезжать не будет. Пенелопа понимающе кивнула. Во время неловкой паузы, пока она собирала все свои вещи, коих было немного, Дэрилл тихо, робко и тоскливо, как это только возможно для робота, попросил хотя бы раз за разом навещать его. Связи так тихо оборвались, настолько неожиданно, что это вынудило её сказать, так же тихо, словно чего-то боясь: «Хорошо, бочка, я буду к тебе приходить... Я тогда сообщу, что впридачу поедешь ты.». Дэрилл, сразу, как только был включён, увидел двоих неопознанных парней. Он посчитал, что его подруге надоела одинокая жизнь, ей не хотелось больше кочевать с островка на островок сотые разы, а потом, как обычно, возвращаться в порт. Пенелопа не могла признать себя пиратом, так как жизнь была рутинна и скучна. Совсем не по-пиратски. А эти парни, скорее всего, одной своей энергией и присутствием дали его подруге понять, что в жизни есть и другие пути. Так или иначе, пути Дэрилла и Пенни в любом случае перекрещивались бы: скорее всего, работать они будут в одном месте. Дэрилл станет одним из самых первых роботов-актёров. А может он не станет актёром, может, он станет каскадёром. да, он был знаком с великим и потрясающим Сту — тем самым задорным, полным бензина и адреналина одноколёсным роботом, вечно ломающимся. Он был живым олицетворением парадокса Тесея — разве остались в нём хоть какие-то родные части? Пенни тоже придётся как-то связывать жизнь с Броуливудом, но будущее так и оставалось туманным. Она не знала куда деваться, кем быть, всю жизнь она была горе-пиратом, и то даже эту роль в жизни она плохо исполняла. Она так и не привыкла думать о будущем. Это всё так непонятно и страшно. она бы хотела, чтобы кто-то её вёл за руку. Однако она постоянно была изолирована от людей. Придётся стать другой, перемениться, быть может, с этого дня её жизнь пойдёт полным ходом? Попытаться стоило. Она нашла кусочек бумаги, взяла у Бастера из кармана ручку, переписала адрес из письма, положила его в карман, а само письмо, подписанное Лолой, положила к Фэнгу. По крайней мере, он должен знать, что с ней и где она сейчас. Почему-то. Она взяла укулеле, мешочек с настоящими деньгами, пару жевательных пластинок из смолы, и отправилась в путь. Только сейчас она обнаружила, насколько нищей была, всё, что у неё было помещалось в её карманах и на её плече. Пенелопа в последний раз окинула взглядом каюту, мысленно попрощавшись. Люк ненадолго открылся, освещая пол под лестницей ярким солнечным светом. Грядет новая жизнь. Надо собраться с мыслями. Её будущее было таким же тёмным, как и её каютка.