Во свете трех лун

Иногда Тарилис казалось, что смерть уже обняла её своими мягкими крыльями. Укутала, как заботливая мать, тёплой пуховой шалью, чтобы защитить от трудностей жизни, пообещала покой. Покой — это слово сулило так много. Освобождение от необходимости следовать долгу, мстить за родителей, а главное от страха увидеть разочарование в глазах верных ей людей. Ей хотелось остаться в этом безмолвном спокойствии. Тарилис вздрогнула от испуга и пришла в себя. Страх, который душил её секунду назад, не был порождением разума — её тело вырвалось из небытия благодаря инстинкту дикого зверя, что нутром чует смертельную опасность. «Очнись или умрёшь», — вопило нечто первобытное в глубине неё. Тарилис лежала по горло в воде, которая подчас захлёстывала её голову. Грудью девушка опиралась на какой-то камень. Тело слушалось плохо, сознание то и дело уплывало. «Если хочешь жить, нужно двигаться», — пронеслось в голове, и она заставила себя ползти. Сантиметр за сантиметром, пока хватало сил, пока смерть не осталась далеко позади. И в этот момент сознание вновь покинуло её. Когда Тарилис очнулась второй раз, её окружала кромешная тьма. «Неужели она ослепла? Нет, не думать о плохом. Она не погибнет и выберется из этой ловушки, нужно собраться с силами». Тарилис попробовала пошевелиться. Получалось с трудом — её словно замуровали в каменном мешке. В нос ударил запах сырости. Промокшая одежда холодила и сковывала. Ей хотелось сжаться в комочек, закрыть голову руками. Но зажатая в узкой каменной кишке, она могла только судорожно сжимать и разжимать пальцы. «Хватит паниковать. Успокойся,» — приказала себе девушка. Ощупав руками пространство перед собой, она медленно поползла. Начался какой-то подъём, и вскоре лицо Тарилис обдало тёплым воздухом. Продвинувшись вперёд ещё немного, она заметила слабый отблеск. Хотелось отдохнуть, каждое движение причиняло ей нестерпимую боль. В руки впивались острые камни, но она упорно ползла сквозь узкий лаз. «Не сдавайся — не смей останавливаться». Окружающий её мрак постепенно рассеивался, и наконец впереди проступали смутные очертания. Сделав последний рывок, Тарилис выползла из каменной могилы, перевернулась на спину и огляделась. Она очутилась в небольшой пещере. Высоко над ней в узкие, словно бойницы, отверстия виднелось утреннее небо. Ещё серое и подёрнутое дымкой. Щуря глаза, девушка подняла руки над головой и стала купать израненные ладони в потоках света. Ей казалось, она вдыхает свет полной грудью, словно самый сладкий и густой лесной воздух. На миг она облегченно закрыла глаза и тут же провалилась в глубокий сон. Она падала, падала и падала, глядя в лицо Алмоса. — Я не запятнал рук её кровью… Не запятнал. Нет, — словно заговор шептал мужчина. Провалившись в водоворот рассветных облаков, она оказалась в тронном зале родового замка. Не в том зале, что обманывал гостей фальшивым величием мозаики из самоцветов, колоннами из белого мрамора и троном с золотыми вензелями. Тарилис оказалась в катакомбах под родовым замком, в месте истинной силы Озёрных владык. Перед ней из-под земли бил источник. В каждой его капле бурлила магия такой силы, что казалось, в теле гудит пчелиный рой. Над источником парил переливчатый кристалл, созданный из прозрачных струй. Древний артефакт сиял, как отражение солнца в синеве воды, бросая блики на стены пещеры. Она сделала шаг вперёд, и напор воды уменьшился. Кристалл начал растекаться, меняя очертания, и на пьедестал медленно опустился Хрустальный трон. Тут же от источника, ветвясь и переплетаясь, по сводам пещеры поползли тонкие мерцающие жилы. Колыбель Озёрных владык признала её. Первое, что почувствовала Тарилис, проснувшись, — это боль. Захотелось вновь провалиться в небытие, но силой воли она заставила себя вернуться в истерзанное тело. Небо в «бойницах» уже не было серым, сквозь них светило солнце. Лица касались тёплые лучи. Должно быть, она долго пролежала тут без сознания. Приподняв голову, Тарилис осмотрелась. По правую руку виднелось ответвление. Она попыталась встать, но голова закружилась и в глазах потемнело. В памяти всплыли последние события. Она летела в пропасть и ждала боли. Невольно представляя, как острые камни вонзаются в её плоть, ломают кости. Удар вскользь. Снова падение и ещё удар, на этот раз об воду. Придя в себя, она попыталась всплыть, но её захватило мощное подводное течение, и затянуло в глотку пещеры. Тарилис безуспешно пыталась вырваться из плена стихии. Но не смогла. Её волочило по каменистому дну, било о валуны. Когда её голова оказалась над водой, девушка сделала судорожный вдох, но стремительный поток тут же затянул её обратно. Онемевшие пальцы скользили по мокрым камням, по грязи, по склизкой тине в попытке ухватиться. Кровь стучала в висках. На поверхность, опять на дно — голова шла кругом. В ушах с каждой секундой нарастал гул. Подбородок пронзила острая боль. И тот же миг она почувствовала, как летит вниз. Вырвавшись из потока воспоминаний, девушка повернулась на бок. Очевидно, что из глубин озера на дне карьера, её затянула в свои пещеры подземная река. Неожиданно что-то поползло по её ноге. Взглянув вниз, девушка увидела горную саламандру. Наверно, животное забралось на её в поисках тепла. Тарилис дёрнула ногой, чтобы скинуть ящерицу, но вскрикнула от боли в щиколотке. Отдохнув ещё немного, Тарилис собралась с силами и встала. Она опёрлась об стену и попробовала идти. Каждое движение сопровождалось болью, но девушка понимала: нельзя останавливаться. Чем дольше она тут пролежит, тем больше сил потеряет. Шаг, ещё один… Голова кружилась, девушку тошнило от слабости. Впереди явственно слышался шум падающей воды. Выйдя из пещеры, Тарилис очутилась в большом гроте, густо поросшем зеленью и кустами можжевельника. Девушка остановилась в восхищении. Даже в столь жалком состоянии, как сейчас, она могла оценить величественность этого места. Грот казался ей обиталищем сказочных существ, о которых она слышала в детстве из рассказов нянюшки. Перед ней шумел водопад. Его серебристые струи вливались в озеро, сияющее посреди грота. Сверху, через прогалину в своде, виднелось голубое небо. Солнечные лучи пересекались с водной взвесью, создавая радугу. Тарилис сняла пояс. К нему крепились ножны из плотной кожи, и девушка с радостью извлекла из них увесистый охотничий нож. Она повертела рукоять из резной кости. Погладила лезвие. На душе стало спокойнее. Сняв промокшую одежду, Тарилис повесила её сушиться. Осмотрев себя девушка заметила, что левая щиколотка сильно опухла — похоже на вывих. На теле наливались синяки, а исцарапанные ладони сильно саднили. К счастью, кожаный доспех спас её от более серьёзных повреждений. Опасения вызывала только глубокая ссадина на подбородке. Девушка промыла раны под водопадом и решила отдохнуть, чтобы перевязать ногу. Попутно она оглядела растительность и заметила кислицу — травку, которую ей когда-то показала няня. Её добавляли в салаты, супы и даже в начинку пирогов. Особенно Тарилис любила лепёшки с козьим сыром, картофелем и зеленью. Девушка разжевала горсть листьев, и рот наполнился кислой слюной. Стоило ей чуть-чуть прийти в себя, как в сердце зашевелилась горечь. Воспоминания жалили, как дикие осы. “Живы ли её люди? Сердце пронзил страх потери. Алмос... Почему он их предал? Почему... Все, хватит! Она ничего не изменит, терзая душу. К лешему Алмоса! К лешему жалость к себе! Сначала нужно выжить, а потом она обязательно узнает правду”. Приняв позу для медитации, она сосредоточила взгляд на безмятежно шумящем водопаде и сделала долгий глубокий вдох. На выдохе она старалась отпустить мысли и эмоции из подсознания, не цепляясь за них и позволяя им улететь прочь. В этот момент для нее существовал только шум водопада – безмятежный и ровный. Отдохнув, Тарилис хотела осмотреть грот, но из-за боли в ноге ей было трудно ступать. На первый взгляд выхода отсюда не обнаружилось. Грот окружали высокие отвесные стены со скальными козырьками ближе к куполу. С правой стороны спиралью вверх вела скальная терраса. Хорошенько обдумав ситуацию, девушка решила не пытаться выбраться, а спокойно переночевать в гроте. О своем положении она подумает утром. В любом случае пока нога хоть немного не заживёт, пытаться обследовать пещеры себе дороже. Тарилис решила устранять проблемы по мере сил и возможностей. Для начала нужно развести костёр. Осмотрев камни, она нашла подходящий — коричневый с маслянистым блеском. Через некоторое время девушка грелась у пламени и жарила пойманную случайно, по большому везению ящерицу. Судя по жесткости мяса, бедное животное, вероятно, решило самоубиться от старости. Поэтому и не сопротивлялось искалеченному и медлительному охотнику. Это вызвало у Тарилис усмешку. Она представила рептилию церемонно прощающаяся с сородичами и торжественно идущую прямиком на жертвенный костер. Глупые мысли, очевидно родились в её голове от пережитого потрясения. Попадая в передряги она часто находила в ситуации, что-то смешное. Иногда потешалась над попавшимся на её уловки недотёпой, а иногда случалось смеяться и над своей глупостью. Однажды ей пришлось спасать свою шкуру весьма дурацким способом. Она собралась обчистить богатый дом. За пару монет ей передали сведения, что на праздник хозяева уедут, а прислуга и охрана, скорее всего, будут, пьяны. Она уже удачно «порыбачила» в хозяйской спальне, когда дверь в покои открылась. В комнату, громко смеясь, ввалился пьяный хозяин с дамой. Юная красотка точно не являлась его женой. Тарилис успела укрыться за балдахин кровати. Она понимала, что если мужчина увидит её и поднимет шум, она не успеет сбежать. Поэтому девушка осторожно залезла под одеяло и затаилась. Когда охваченная страстью пара повалилась на кровать, Тарилис выскочила из-под одеяла с криком: «Покайтесь, грешники!» — и пулей вылетела из покоев; прихватив увесистую мошну, которую мужчина пару минут назад положил на прикроватную тумбочку. Замешательство хозяина дома длилось недолго, но этого хватило, чтобы добежать до окна, спуститься по верёвке и пересечь сад. Охрана выпустила собак как раз в тот момент, когда девушка забиралась на дерево перед забором. Воспоминания о весёлых деньках навели девушку на размышления о своём будущем. Если… Когда она отсюда выберется, что её ждет? Свадьба с мужчиной, которого она никогда не видела. Кровавая война. Жизнь, ограниченная нескончаемыми правилами, ограничениями и церемониями. Хрустальный трон, который словно рабыню, привяжет её цепью к источнику, а потом вытянет душу. Она помнит, как становилась иной её мать — Эрдэнэ. Вместе с глазами, изменившими цвет с карих на кристальную синь, из неё словно ушла жизнь. Чем могущественнее становилась стихия, тем меньше человеческого оставалось в Озерной княгине. Тарилис встала, и пошла мыть руки к озеру. На водной глади мелькнула радужная спина форели: — Слава богам! Тут водится рыба, — радостно воскликнула Тарилис. «Завтра попробую поймать, попытаю счастья», — решила она. А сейчас нужно отдохнуть. На следующий день Тарилис проснулась поздно. Погода стояла по-прежнему ясная, но ветреная. День начался с рыбалки. Девушка вытесала ножом острогу, опалила острие огнём и отправилась добывать обед. Тарилис упёрлась здоровой ногой о камень, широко размахнулась и с силой метнула острогу в замершую на миг форель. Попала! Она прыгнула в воду, схватила форель под жабры, и сняв с древка швырнула на берег. Рыба оказалась божественно вкусна. Зажаристая корочка аппетитно хрустела на зубах, жир тёк по пальцам, и девушка с наслаждением облизывала их. Остатки обеда она приберегла на потом, завернув в шубу из листьев. Ступать на ногу стало терпимее и девушка решила внимательно осмотреть грот. Поднявшись по дорожке скальной террасы, она увидела слева, на высоте примерно десяти метров, узкую расщелину, из которой, судя по колышущемуся мху, дул ветер. Это могло означать только одно — данный проход сквозной. К сожалению, расщелина находилась над скальным карнизом, и этот небольшой «козырёк» значительно затруднял подъем. Вдобавок стена нависла над "землёй" хоть и под небольшим углом. Чтобы взобраться, нужно гораздо больше сил, чем есть у неё сейчас, ведь придется полагаться только на силу рук и цепкость пальцев. В любом случае в пещере ей предстоит провести несколько суток. По крайней мере, до того момента, пока не заживёт вывихнутая лодыжка. Незаметно пролетели три дня. Девушка с удивлением обнаружила, что ей нравится состояние умиротворения, которое снизошло на неё в этом месте. Нравится медитировать, слушая безмятежный шум водопада. Девушка старалась не думать о предательстве Алмоса, одержимости Эдара местью и предстоящих переменах. «Погружение в страдания не приведёт ни к чему хорошему: не исправит прошлого и не изменит будущего», — говорила себе Тарилис и гнала прочь назойливых духов сомнения и ненависти. Она провела в горном оазисе чуть больше недели. И последние дни её сознание пребывало в истинном, безусловном покое. Терзавшие её переживания угасли. А духовные силы пришли в равновесие не позволяя тревогам главенствовать над разумом. Это место не хотело её отпускать. Но там, во внешнем мире, остались верные ей друзья. Настала пора покинуть водопад безмятежности. Тарилис внимательно осмотрела стену, ища, где можно зацепиться руками. Ближайшая полость оказалась высоковато, и девушке пришлось натаскать камней под ноги. Встав на цыпочки, она вытянула руки и просунула пальцы в небольшие трещины в поверхности скалы. Она потянулась, чувствуя, как напряглись мышцы плеч и рук, и начала взбираться. На полпути до скального «козырька» она накрепко вбила в трещину колышек, а чуть выше — ещё пару. И хоть сильной усталости девушка не чувствовала, она спустилась вниз. В следующий раз, залезая на стену, она опиралась ногами на колья, и подъем до козырька отнял меньше сил. Уперевшись в каменный «потолок», девушка крепко зацепилась и повисла на руках. Приметив новый зацеп, она раскачалась и перехватилась. Забравшись на поверхность выступа, она бросила последний взгляд на озаренный солнцем водопад и озеро, находившееся теперь далеко внизу. Не дав себе отдохнуть, девушка встала и боком протиснулась в расщелину. Через некоторое время Талирис стояла над ставшим ей родным водопадом и смотрела в даль. Но уходить она не спешила. То, что она нашла в последней пещере, изменило все планы.