Грёзы

— Свидание? — морщится он как от неудавшейся шутки. — Думаешь у меня есть на это время? — Это только на один вечер, — Мона не сдается, она и так откинула всю свою гордость, чтобы пригласить его. — Если продолжишь настаивать, я могу решить, что нравлюсь тебе, — это звучит почти как угроза. Наверняка он уверен, что такие чувства не могут быть направлены на него. Изучая носки своих туфель, девушка сглатывает и отрицательно качает головой. Этот Фатуи ей не нравится, совсем не нравится. Как он вообще может хоть кому-то понравиться? — Просто накорми меня ужином, — его пальцы касаются подбородка, заставляя смотреть в глаза, и Мона чувствует, что тонет в их синеве. «Какие красивые» — но эти мысли возникают не из-за симпатии, просто констатация факта. — Так ты просто голодна? — лицо искривляется в глумливой усмешке, и хочется провалиться сквозь землю. Нет, не поэтому, просто ей жаль этого одинокого Предвестника. Точно, ему бы не помешало немного повеселиться. Но лучше солгать, потому что если сказать правду, то выглядит так словно Скарамучча ей нравится. Голова кружится от долгих размышлений, а не от его прикосновений. — Да, и что? — теплое прикосновение пропадает, и парень иронично пожимает плечами радуясь своей «догадливости». Сжимает челюсти так сильно, что болят зубы и почему такая реакция раздражает? — Я не хочу, — сердце разбивается вдребезги и астролог не успевает взять эмоции под контроль, но это точно не потому что влюблена — ужинать. Но у тебя есть что мне предложить. Он наклоняется ближе, горячее дыхание щекочет губы, ладонь ложится на талию, притягивая к себе и сокращая жалкое расстояние между ними. Отворачивая голову и не давая заманить себя в поцелуй, что как всегда выбьет почву из-под ног, Мона тихо произносит: — Я не хочу, — горячий язык проходит по ушной раковине ниже к мочке, зубами поддевая крупную серёжку в виде звезды. Она стонет, ногтями впиваясь ему в плечи в не убедительных попытках отстраниться. — Врешь, — от насмешливого тона, по позвоночнику бегут мурашки, а внизу живота привычно затягивается узел возбуждения. Предвестник одерживает победу, как впрочем и всегда. Утро встречает её ослепляющем солнцем и переливным пением птиц, просыпаясь на кровати, она потягивается и плед падает на пол. В доме никого нет, на столе стоит уже остывший завтрак и, вспоминая вчерашний вечер, тело наполняется каким-то необузданным раздражением. И как этот язвительный мальчишка умудрился войти в её жизнь, буквально ногой выбив привычные устои. Остатки сна всё ещё чувствуются на кончиках пальцев, и астролог не может вспомнить его лица или глаз, что казалось не суждено забыть. После завтрака Мона направляется в город, решая закупиться продуктами, а то получается, что живет на шее Странника как нахлебница. К сожалению, денег хватает только на овощи, нельзя грустить! Это не повод, дорогая и вкусная еда только отвлекает от истинных целей. Гордо вскидывая голову и отгоняя непрошеное самовнушение, она пересекается взглядом с Альбедо, тот кивает в знак приветствия. Алхимик о чем-то недолго беседует с Тимейем рядом с лавкой, его пальцы касаются точеного подбородка, а длинные пряди слегка развеваются на ветру. От солнечных лучей волосы переливаются всеми оттенками золота. Принц Мела во внешности и общении полная противоположность язвительного соседа. Эххх, жаль, вот бы этому мальчишке поучиться вежливости. И почему она постоянно о нём думает? Даже когда это совсем не кстати. Разворачиваясь на каблуках, Мона успевает сделать только пару шагов, когда чувствует дружелюбное прикосновение к своему плечу. — Доброе утро. Не хочешь выпить кофе? — предложение как нельзя кстати и может быть разговором с учеником Рэйндоттир натолкнет на какие-нибудь мысли для рукописи. — Это немного невовремя, но я уделю тебе время, — звучит как одолжение, но кажется он уже привык к таким ответам. Парочка садится за столик на улице у кафе «Хороший охотник», алхимик предлагает заказать завтрак, зная вечные проблемы Моны с финансами, но она лишь отрицательно качает головой. — Ты выглядишь, — Альбедо замолкает, смеряя астролога внимательным взглядом, — счастливой. Девушка неловко смеется сдавая себя с потрохами: — А разве я не всегда такая? — Нет, — он серьезно качает головой и ставит в тупик вопросом, — влюбилась? Тишину, что моментально образуется между ними, можно резать ножом. Шум людей на улице и переливающиеся брызги фонтана оглушают. Мона делает большой глоток кофе, обжигая горло и давая прийти чувствам в равновесие. — Так я догадался, — Альбедо по-доброму улыбается и астролог, окончательно смутившись, отводит взгляд на черную гладь в кружке. — Ты слишком проницателен, — от пристального взгляда, что прожигает спину, тело содрогается, и девушка оборачивается, пересекаясь глазами со Странником. Он же не слышал то, о чем они болтают? Пожалуйста, Архонты, пусть он не слышал! Всё тело похоже на натянутую струну, когда юноша проходит мимо прямиком к Саре, о чем-то с ней недолго болтает и кажется передает деньги. Потом подходит к ним, и от этого холодного высокомерного взгляда хочется его ударить. Но подавив сей недостойный порыв, она подскакивает с места и быстро представляет их друг другу. — Альбедо, знакомься, это мой друг - Странник. А это Альбедо - мой коллега, — голос сбивается и она старается не смотреть на золотоволосого алхимика. Потому что несложно сделать выводы, основываясь на реакции. — Друг значит, — они произносят это в унисон и кажется подобное обычно сближает, но не в этом случае. Принц мела дружелюбно улыбается и протягивает руку для закрепления знакомства, но высокомерный взгляд явно не способствует к дальнейшей беседе. — Похоже ты сейчас занята, увидимся позже? — он встает из-за стола, оставляя деньги за невыпитый кофе. Чего у него точно не отнять, это умения чувствовать атмосферу. Мона неловко кивает на предложение, искоса наблюдая за реакцией сожителя, но стоит алхимику удалиться как напряжение проходит, словно его и не было. — У тебя сейчас есть время? — этот вопрос застает врасплох, заставляя подозрительно прищурится. День только начался, и рабочий план в голове начинает сдвигаться. Надо отнести овощи домой, потом взять заметки и начать писать статью, а если останется пару часов можно и за рукопись взяться. Время то было, но тратить его на пустяки не хочется. Поднимая кружку уже слегка остывшего кофе, она делает большой глоток, и язычок проходит по губам, слизывая горькие капли. — Могу выделить тебе время, если вежливо попросишь, — передразнивать его манеру речи сложно, но это стоит того. — Покажешь мне город? — ветер слегка развевает его волосы и если бы не язвительный тон, то можно решить, он вполне доволен жизнью в этом небольшом городе. — Звучит так, словно ты приглашаешь меня на свидание, — прикрывая ладонью победную улыбку, она дразнит. Всё-таки он может быть милым, если конечно игнорировать всю грубость, что льется из его рта. — А тебе бы этого очень хотелось, да? — Странник снова подначивает её, и она снова попадается на эту детскую провокацию. — Вот ещё! — хватая сумку с продуктами, и разворачиваясь на каблуках, девушка лишь гордо кидает через плечо: — Сам осмотришься, небось не заблудишься. Расправив плечи, она уверенно идёт от бедра в сторону дома, и запоздалая мысль бьёт её по голове подобно обуху. Он же не в первый раз в городе, и наверняка успел всё осмотреть сам, а это значит, что Странник таким завуалированным образом предложил провести время вместе. А она повела себя как ребенок. Лицо вспыхивает маковым цветом. И тихие шаги, что даже на шумной улице эхом отдаются в ушах только подтверждают это. Может он следует за ней в надежде, что девушка передумает? Эти мысли приятно чешут самолюбие, и возле кузни астролог решает обернуться. — Ладно, раз ты так настаиваешь, я выделю время, — голос звучит с такими нотками надменности, что даже самый решительный человек отступил бы от своих намерений. — Ха, а ты довольно самоуверенна не находишь? — произносит юноша поравнявшись и, несмотря на одинаковый рост, глядит сверху вниз, как на надоедливую букашку. И проходит мимо прямиком к Вангеру, полностью игнорируя замершую от такого поворота событий девушку. Они о чем-то говорят, но за гулкими ударами сердца она не может разобрать о чем речь. Им просто было по пути, сильнее сжимая ручки пакета, она направляется по делам. И вовсе ей не досадно! А то что она до скрежета сжимает челюсти, так это от злости. День должен был пройти идеально согласно плану, но разочарование не отпускает. Можно было просто согласиться, и возможно они бы повеселились вместе, а она как всегда всё испортила. Хотя он сам хорош! Перо в очередной раз зачеркивает написанное, и статья никак не получается складно. Скомкав лист, он летит в мусорку, и что этот паршивец с ней делает? Даже отвлечься на работу не получается. К вечеру дверь в дом со скрипом открывается, и непрошенный сожитель заходит внутрь. Скидывая обувь, он прямиком идет на верх, не поздоровавшись. Мона поджимает губы, собираясь засунуть свою гордость куда подальше. Как она там говорила: «только по настоящему мудрый человек, может завершить бой первым», сегодня она взвалит на себя эту участь. Война у них, правда, только на словах, но это не повод её продолжать. Когда он наконец спускается и садится рядом, она почти приготовилась и подобрала нужные слова, но весь идеально продуманный сценарий в голове рушится, стоит ему открыть рот: — Что смотришь? Нравлюсь? — ну вот, опять провокация, нельзя смущенно отводить взгляд, но это выше её сил. Главное не отвечать в том же духе, самое правильное решение проигнорировать или перевести тему. — Может прогуляемся? — откладывая перо и пустой пергамент на тумбочку, улыбается почти дружелюбно. — Работа всё равно не идет. Мона выразительно смотрит на наполненную мусорную корзину рядом, чувствуя как поникают от усталости плечи. — Ну и куда пойдём? — астролог не верит своим ушам, он согласился, вот так просто почти без сарказма. — Только учти, если мне не понравится, тебе придется взять за это ответственность. — Есть одно место, но это сюрприз, — широкая, как у чеширского кота, улыбка украшает лицо, и по всей видимости сожитель начинает понимать, что за этим невинным предложением, была спрятана ловушка. Сам виноват, что согласился ничего не уточняя, а Мона очень-очень давно хотела поглядеть на город со статуи Барбатоса, но лезть туда было боязно. А тут такой первоклассный лифт, главное сильно не выдавать своего волнения, а то из вредности он может и отказаться в последний момент. Чем ближе они подходили к площади у церкви, тем сложнее становилось скрыть нетерпение. — Нам вон туда, — тонкий пальчик в синей перчатке указывает в самый вверх на ладони, что лодочкой сложены над городом. Странник прищуривается, наконец поняв в чем именно была загвоздка. — Держись крепче, — он притягивает девушку к себе за талию, и она охотно обхватывает его шею руками, упираясь носом в изгиб плеча. Пахнет её шампунем, она так и не нашла подходящего момента, чтобы пояснить как это неприлично, брать чужие вещи без спросу. Поток воздуха поднимает их ввысь, и Мона наконец понимает, как именно он смог спустить её с утёса, когда астролог даже толком не держалась за него. — Мне ведь не обязательно за тебя держаться, ведь так? — он мог только слегка коснуться её, всё остальное сделала бы сила анемо. Но наверное всё-таки не стоило спрашивать об этом в такой ехидной манере, потому что хватка на талии ослабевает, а этот паршивец глумливо улыбается: — Хочешь проверить? — Странник вряд ли отпустит её сейчас, они находились уже довольно высоко, и если выжить как-нибудь получится, то остаться целой точно — нет. Испуганно прижавшись к нему всем телом, приходится отрицательно покачать головой ему на радость. Прохладный чистый ночной воздух обволакивает тонкими струйками, пробираясь под одежду. Теплые прикосновения пробуждают воспоминания об их первой встрече и даже не верится, что это было меньше недели назад. Она словно знает его целую вечность, хотя обманчивость подобного восприятия легко списать на вынужденное сожительство. Когда они спускаются на ладони Архонта, у девушки захватывает дух от увиденного. Раскинув руки, астролог неумело балансирует на кончиках пальцев статуи в попытках объять родной город под звёздным небом. — Потрясающе, не правда ли? — разворачиваясь на каблуках, она пересекается с ним взглядом и сердце пропускает удар, впервые на неё кто-то смотрит с такой нежностью. Синие хвостики развеваются на ветру, и время в этот момент замирает, растягиваясь до бесконечности. — Хмм, можешь перестать загораживать вид? — и он опять портит всю атмосферу, как и всегда, стоит ему открыть рот. Мона поджимает губы и, хмурясь, садится на край, свесив одну ногу вниз, а вторую, согнув в колене, прижимает к груди в попытках сохранить тепло. Он присаживается рядом, упираясь ладонями так, что их пальцы находятся в жалких сантиметрах друг от друга. Его профиль на фоне звездного неба завораживает и нет сил отвернуться, если бы она умела рисовать как Альбедо, то обязательно сделала бы набросок. Астролог сама не замечает как тянется ближе к нему, может дело в этой волшебной атмосфере? Он поворачивает голову и наклоняется к ней, губы моментально пересыхают, когда он касается её подбородка. — Так вот зачем ты меня сюда позвала? — от насмешливого тона мороз бежит по коже, полы их шляп соприкасаются, — хочешь поцеловаться с видом на город? — А тебе бы очень хотелось в это верить, да? — возвращая утреннюю шпильку, астролог пытается скопировать его интонацию, но получается крайне карикатурно. Он недовольно морщится и теплое прикосновение исчезает: — Слова тоже своего рода оружие, поэтому не стоит брать чужой клинок, если не в состоянии с ним справиться — от такого странного сравнения девушка фыркает и, с досадой прикусив нижнюю губу, отвечает ему в тон: — Мои способы ведения боя тебе не нравятся, — юноша как-то по-мальчишески моргает, переваривая услышанное, а потом безудержно смеется, откидываясь на спину. — Так твои неумелые попытки меня соблазнить ты считала атаками. Хахах, о, Архонты, — он хохочет буквально до слёз, хватаясь за живот и глядя на усыпанное звёздами небо. — Не могу понять ты глупая или наивная? А что бы ты делала, если бы я ответил тебе? — Мона хохлится, как попугай на жердочке, прижимая вторую коленку к груди и опустив на них подбородок. — Не то и не другое. Ты бы так не поступил. — Она отчетливо помнит выражения его лица в те моменты, и люди обычно так не смотрят, если падки на быстрый секс без обязательств. — И откуда такая святая вера в мою непогрешимость? — он снова садится и легонько щипает её за щеку, как умиленный дядя свою маленькую племянницу. Астролог отмахивается в слепой попытке попасть ему по руке и снова чувствует щипок. Больше не пытаясь отогнать навязчивые прикосновения, она просто смотрит вдаль в надежде, что парню надоест. — Хотя признаю, тот момент в душе и правда впечатляет. И как ты так время подгадала? — лицо краснеет с такой стремительностью, что он сразу всё понимает, но уже поздно забирать свои слова назад. До этого разговора упоминания того случая было негласным табу, и смущение сменяется злостью, не на него конечно, в тот раз она была сама виновата, но настроение наслаждаться видом пропало окончательно. — Мне пора домой, надо статью дописать, — сжимая ладони в кулаки, она поднимается с места и в ожидании смотрит на юношу сверху вниз. — Можешь идти, а я еще посижу, — другие слова излишни, он явно не собирался спускать её вниз сейчас. И Мона чувствует себя в ловушке, но она лучше сама спустится чем попросит. Разворачиваясь на каблуках и делая шаг в пустоту, девушка прислушивается к потокам воздуха, но воспользоваться планером ей не дают. Странник хватает её за руку и резко тянет на себя, прижимая опешившую девушку к груди. Шляпа слетает с головы, и ветер уносит её прочь. — Ты что творишь, идиотка? — его голос дрожит, но сейчас она слишком зла, чтобы проявить хоть каплю эмпатии. — У меня с собой планер, дурак, — в тщетных попытках вырваться из вынужденных объятьях она шипит, но руки лишь сильнее сжимают хрупкое тело. Вот ведь гад! Мона делает еще пару отчаянных попыток и замирает, прислушиваясь к сердцебиению Странника, и ничего не слышит. Это настолько ошеломляет, что гнев отступает. — Твоё сердце… — облизывая губы, она пытается услышать заветный звук, но в ответ лишь тишина. — Да, — теплое дыхание щекочет макушку, и Мона сглатывает, собираясь задать вопрос, что догадками крутится в голове: — Ты кукла? — руки сжимаются сильнее, выбивая остатки воздуха из легких, словно он боится что она исчезнет, стоит ему сказать правду. — А это что-то меняет? — приподнимая голову, астролог внимательно всматривается как сжимаются челюсти, ужесточая мальчишеские черты лица. Он явно не хотел, чтобы она узнала об этом таким образом. Сердце смягчается, и она проводит кончиком носа по острому подбородку, наслаждаясь теплым прикосновением. Слегка увлекшись, девушка поддается вперед, касаясь его теплой кожи сухими губами, а потом настойчиво скользит поцелуями выше. — Это твоя очередная атака? — Странник слегка опускает голову, их носы соприкасаются, и астролог решает, что наверное её сердца хватит на двоих. — Нет, — отвечает она разом на два вопроса, обжигая дыханием ироничную улыбку. Он забавно морщится и, разрывая остатки расстояния, целует. Сердце в груди делает кульбит, и звезды перед глазами взрываются на миллион искр. Хватка ослабевает, сейчас идеальный момент, чтобы вырваться, но она не хочет. Отвечая на нежность трепетом, астролог хочет остановить время или хотя бы продлить это мгновение. Ветер развевает волосы и охлаждает разгоряченные тела. Руки юноши обессиленно падают вдоль туловища, словно признавая свою капитуляцию. Движения его губ, так естественны и привычны, словно им уже приходилось делать это раньше, и гулкое чувство дежавю сковывает сознание. Отстраняясь, он проводит большим пальцем по раскрасневшимся от долгого поцелуя губам: — Так мы всё ещё друзья? — от этого вопроса кидает в жар и этой реакции видимо достаточно, чтобы снова увлечь её в бешеный ритм уже страсти.