Искажая Вселенную

Он провел своими маленькими пальчиками по шерсти Уджу, глядя в телевизор и прикусывая нижнюю губу, пытаясь понять новый эпизод «Рика и Морти». Конечно, Чимин не мог сосредоточиться, потому что ситком быстро напомнил ему о Чонгуке, что заставило задуматься о том, что он ничего не слышал о нем с прошлого дня. Они не часто общались, но то, как Чон покинул Академию, заставило Пака забеспокоиться, задаваясь вопросами, как и где он. Что, если что-то случилось? Чимин просто хотел знать, все ли в порядке с Чонгуком, не нуждается ли он в чем-нибудь, если… Они все еще были друзьями. Шатен очень боялся потерять его и пока не мог понять, почему именно. — Юни, серьезно, дай мне десять минут, и мы пойдем! — громко сказал Тэхён, выходя из комнаты и толкая своего парня по коридору в гостиную. — Мы не опоздаем в кино, клянусь! Юнги закатил глаза, но в конце концов выполнил просьбу. Он плюхнулся на диван рядом с Чимином и вскоре почувствовал, как Уджу царапает его бедра через джинсы. Он тихо посмеялся и посмотрел на своего друга, заметив, как тот пялится в телевизор, немного встревоженно. — Чим? — негромко позвал он. — Привет, Чим. Как дела, приятель? Чимин несколько раз моргнул и взглянул на него, почесав щеку, а затем улыбнувшись. — Привет, все в порядке. А у тебя? Юнги нахмурился, что-то заподозрив. Чимин редко когда бывал таким взвинченным и серьезным одновременно, не в его стиле было просто глазеть в никуда и показывать свои переживания. Не тогда, когда это не было чем-то действительно его беспокоящим. — Выглядишь не очень хорошо, на самом деле. Хочешь поговорить? Он знал, что врать Тэхёну и Юнги было непросто, но разница между ними была в том, что Мин всегда настаивал, пока не узнавал то, чего хотел. К тому же Чимин нуждался в совете и мнении, и лучше было бы спросить у него, чем у лучшего друга. Тем более, что это касалось Чонгука. Тэхён не очень хорошо относился к этой теме. — Это на счет Чонгука… — он почесал затылок, глядя в сторону. — Мы виделись вчера, но он так быстро убежал, получив сообщение. А Намджун увидел нас вместе и не очень обрадовался, так что… — он глубоко вздохнул, зажмурив глаза в разочаровании. — Не знаю. С тех пор он не отвечает на мои сообщения. Я волнуюсь. Юнги понадобилось несколько секунд, чтобы усвоить информацию и найти наиболее правдоподобный ответ. Ему не нравилось видеть своего друга в таком состоянии. — Может, он решил немного отдохнуть, не думаешь? Не надо так переживать, с ним все должно быть хорошо, — он легонько похлопал Чимина по плечу. — Позже ты можешь попробовать позвонить ему, может, он весь день гулял, забивая себе голову другими делами. Хорошо? — Да… — Чимин улыбнулся, пытаясь поверить в эту версию. — Возможно, так оно и есть. Ему очень хотелось, чтобы Чонгук провел этот день с пользой, ведь он видел его только накануне, а сейчас уже стемнело. Чимин очень хотел быть оптимистом, но что-то внутри него вызывало неприятные ощущения. Это было похоже на агонию в груди, маленькую боль, которая никак не могла оставить его в покое. Пак знал, что с Чонгуком что-то не так. Однако он постарается отвлечься. Хотя бы на какое-то время. Затем Чимин вспомнил, что хотел спросить мнение своего друга и собирался воспользоваться тем, что Тэхён занят, чтобы сделать это. Ему нужно было поговорить с кем-нибудь о вокалисте, пока он не сошел с ума. — Юн, ты… думаешь, Тэхён прав? — спросил наконец. — Насчет чего? — Насчет Чонгука. Юнги внимательно посмотрел на него, поглаживая Уджу и, казалось, размышляя. Вопрос выглядел немного странным, но когда он начал думать над ним, то понял, о чем идет речь. Он знал, что Чимин говорил о том, что Тэхён считает Чонгука не очень хорошим человеком, не очень хорошей второй половинкой. Может, Мин и не особо много разговаривал, но он слушал и много размышлял обо всем этом. — Нет, — он слегка пожал плечами. — На самом деле Тэхён просто боится. — Чего? — спросил Чимин, слегка склоняя голову набок. — Того, что ты пострадаешь Чим, — Юнги не нравилось, когда его парень и его друг не обсуждали недопонимания. — Ты знаешь... он сильно переживает. И послушай, он говорил это не всерьез. Мы знаем, как сильно ты хочешь найти свою половинку, а вот Чонгук — нет. Поэтому Тэ испытывает страх, понимаешь? Размышляя с этой точки зрения, Чимин действительно все понял. Раньше казалось, что Тэхён не хочет видеть его с Чонгуком просто потому что… Но на самом деле все было не так, верно? Тэхён волновался, и, черт возьми, не было ничего более справедливого. Он бы тоже волновалась за него, если бы все было наоборот. — Да, так и есть… — Я думаю, что вам было бы полезно поговорить с ним об этом после. Сядьте и честно расскажите о своих чувствах и о том, что, по вашему мнению, может произойти в будущем, — продолжил Юнги, улыбаясь. — Я не говорю, что тебе нравится Чонгук или что-то в этом роде, но произошедшее было бы хорошим поводом, чтобы вы с Тэ наконец-то поговорили об этом. Чимин кивнул, в конце концов, его друг был прав. Он всегда был прав. А Чонгук был просто непонятым парнем, верно? Чимин хотел в это верить. — Я просто… Я не знаю, Юн. Мне нравится находиться с ним, понимаешь? Мне нравится его дружба, — он глубоко вздохнул. — Когда мы наедине, кажется, что разговор течет сам по себе, и я не знаю, он совсем другой человек. Чонгук не плохой или какой-то отбитый, совсем наоборот. Его просто не понимают, и он заслуживает шанса показать, что не плохой. Я знаю, что он не такой. Юнги, как оказалось, не знал что сказать. Он уже давно заметил близость между ними. Ему было все очевидно из-за того, как они смотрят друг на друга, и, честно говоря, это напоминало ему о том, как он впервые встретил Тэхёна. Они просто смотрели друг на друга, и этого было достаточно. Однако прежде чем он успел сформулировать ответ, в комнате появился Тэхён, который заканчивал поправлять одежду. Мин посмотрел на него и улыбнулся. — Да, это стоило того, чтобы подождать, — он слегка наклонил голову, заставив Тэхёна улыбнуться и закатить глаза. — Ты прекрасно выглядишь, Тэ. Ким только рассмеялся, проверяя время на своих наручных часах. — Черт, я же обещал, что мы не пропустим фильм, — ворчал он. — Я спущусь за машиной и встречу тебя у подъезда. Тэхён направился к двери, а Чимин просто смотрел ему вслед. Ему казалось забавным, что его друзья всегда опаздывают на свидания. Впрочем, они все равно не стали бы смотреть фильм. — Юни, не забудь паспорт и билеты, я очень хочу ведро попкорна и… Тэхён обувался, когда схватился за ручку, чтобы открыть дверь, обнаруживая стоящего на пороге парня. Он испугался, но, быстро взглянув на него, понял кто это. То, как он был одет, его спокойная манера поведения и отсутствующее выражение лица передавали Тэхёну ту ауру, которой он так не доверял и боялся. Однако дело было не только в этом. Было нечто большее. Что-то в нем было странным для Тэхёна. — Чон… гук? И вот Чонгук был там, на пороге его дома. Тэхён чувствовал, что это неправильно. Он ощущал, что присутствие Чонгука было ошибкой, и что, возможно, ему следует закрыть дверь и притвориться, что не видел его, но он знал, что так дела не делаются. К тому же, черт возьми, когда он присмотрелся к нему, то заметил, что Чон избит. Сильно избит. Он стоял с опущенной головой в толстовке на несколько размеров больше своего, но по цвету его кожи было ясно, что он весь в синяках. Как только Тэхён произнес его имя, он увидел, что татуированный парень немного приподнял голову, так что свет из комнаты слегка осветил его кожу. Тэхён был в ужасе. — Что с тобой случилось? — он тут же шире открыл дверь, освобождая пространство, чтобы младший мог войти. Он даже осторожно потянул его внутрь. Чон ничего не сказал, но на входе снял кроссовки и пошел рядом со старшим, пока они не оказались в центре комнаты. Потребовалось совсем немного времени, чтобы Чимин и Юнги повернулись в их сторону, что вызвало полное беспокойство и испуг у Пака. — Чонгук? Что за… Что это? Татуированный парень еще сильнее закутался в свою одежду, спрятав руки в карман толстовки. Ему казалось, что он может расплакаться в любой момент, но он не хотел этого делать. Его лицо болело, и любое проявление мимики делало все еще хуже, но желание плакать заставляло внутри все болеть. А Чимин просто хотел обнять его. Он хотел почувствовать, что с Чонгуком все в порядке, даже если знал, что это неправда. Его глаза горели, спина заледенела, но все, что он сделал, это подошел достаточно близко, чтобы притронуться к Чону и понять, что он настоящий. Вдвоем они подошли к дивану, Юнги встал и расположился рядом со своим парнем, который просто наблюдал за этой сценой. Они не хотели вмешиваться, в немалой степени потому, что им тоже хотелось узнать, что произошло. — Что… Что случилось? Это было все, что Чимин смог сказать, прежде чем почувствовать, как его горло начинает жечь. Его тело бурно отреагировало на вид раненого Чонгука. Тот все еще был в толстовке и смотрел на свои руки, спрятанные в кармане. Чонгук не мог говорить. Ему было стыдно. Чимин осторожно пододвинулся к нему, «Рик и Морти» все еще шел по телевизору, когда он незаметно коснулся черной толстовки Чона и осторожно спустил капюшон. Его сердце болезненно сжималось с каждым открывающимся кусочком кожи. Больно было видеть, как брюнетистые пряди Чонгука пытаются скрыть его покрытое ранами лицо. У него было фиолетово-красно-зеленое пятно, которое шло от части под глазом до определенной точки на щеке. Его нос был испачкан засохшей кровью, губа была рассечена, а глаза покраснели. Не говоря уже о шее, на которой было несколько ссадин и кровоподтеков. При взгляде на это Чимину стало невыносимо больно. Его внутренности сжались в агонии, и он очень жалел, что не смог защитить от этого Чонгука. Затем одна из его рук опустилась на колени татуированного парня, где легла ладонью вверх. Это было как приглашение для Чона взять его за руку. И он это сделал именно в тот момент, когда, плотно закрыв глаза, почувствовал, что его губы пульсируют от боли. — Мой брат… Он выпил. Мы поссорились и… — сухо сглотнул, было очень трудно говорить об этом. — Чонсу немного агрессивен, когда выпьет, по большей части потому, что я не могу слушать то дерьмо, которое он говорит, не реагируя, и это его очень злит, — объяснил Чон, в итоге так сосредоточившись на Чимине, что позабыл о других присутствующих в комнате. — Он пытается контролировать меня, понимаешь? Он хочет, очень хочет найти для меня родственную душу и наконец-то избавиться от своего несуразного брата. Чимин воспринял эту информацию с некоторой долей горечи и печали. Он не мог поверить, что это действительно произошло с Чоном. Он не хотел принимать это. — Итак… Это он тебя ударил? — спросил он, желая убедиться. — Вообще-то я мало что помню, — Чонгук отвернулся, уткнувшись взглядом в Уджу, который смотрел на него с краешка дивана, положив одну лапу на колено. — Он ударил меня по лицу, и я потерял сознание, остальное, вероятно, было сделано позже. Как только он закончил говорить, Чимин быстро проверил время на дисплее своего мобильного телефона и растрепал пряди своих волос, посмотрев в сторону, пока взгляд его не остановился на Тэхёне, в полуотчаянии. Беспомощности. — Нам нужно в больницу, — наконец заключил он, вставая. — Я возьму свой… — Нет, Чимин, — Чонгук схватил его за запястье. — Я не хочу ехать. Такое случается, это нормально, и… — Это ненормально, Чонгук! — перебил его без раздумий Чимин, не желая признавать, что он это допустил. — Из всех вещей, которыми… можно назвать, «нормально» сюда совсем не подходит. Некоторое время они оба смотрели друг на друга. Чимин не хотел поддерживать зрительный контакт, потому что ему было очень больно видеть Чонгука в таком состоянии: кожа в синяках, глаза грустные и пустые. Это было невыносимо, по его мнению. Ему нужно было что-то предпринять. — Мы едем в полицейский участок, тебе нужно написать заявление и… Он снова попытался встать, заговорив более спокойным голосом, но это было бесполезно. Чонгук снова прервал его, чуть сильнее сжав запястье: — Нет! Нет… Он полицейский… Это не принесет пользы, и мой отец будет в ярости. Кроме того, его коллеги знают меня… — он глубоко вздохнул. — Я не… Я не хочу туда идти. — Но тебе нужно написать заявление и… Чон, это серьезно, мы должны поехать в больницу, потому что… Учитель танцев явно нервничал и волновался, это было видно всем троим парням. Однако, когда Чон был так испуган, от этого не было никакого толку. Тэхён заметил это и в конце концов вмешался: — Все в порядке… Чим, успокойся, — он коснулся плеча своего друга, заставив его и Чонгука посмотреть на него. — У нас здесь есть кое-какие средства первой помощи, но если их будет недостаточно, мы с Юнги сходим в аптеку. Здесь неподалеку есть одна. Чонгук забыл о присутствии Кима и его парня, поэтому вскоре он встал (с трудом). Он не мог там оставаться. — Я должен идти. — Нет, в таком виде ты никуда не пойдешь, — быстро ответил Чимин. — Я просто пришел забрать свои вещи, возможно, Намджун-хён еще дома и… — он попытался пройти, но Чимин слегка коснулся его груди, препятствуя движению. — Чонгук, остановись. Ты не уйдешь отсюда, пока мы не разберемся с ситуацией, понятно? — он постарался понизить тон голоса, пытаясь казаться кротким. — Если хочешь, позвони Намджуну и объясни, что случилось… Мы отвезем тебя к нему позже, но… Сначала нам нужно промыть твои раны. Они могут воспалиться и сделать еще хуже, поэтому, пожалуйста, позвольте мне их обработать. То, как Пак говорил, то, как его глаза сделались больше обычного и каким он выглядел грустным. Чонгук не хотел быть причиной этого, тем более не хотел мешать. Ему было не по себе, но он знал, что если просто уйдет, то Чимин будет волноваться и будет еще хуже. Он будет мешать еще больше. Затем, вздохнув, он сел обратно на диван и зажмурил глаза, чувствуя, как тело пульсирует там, где ему было больнее всего. Он легкими движениями погладил свой живот и откинул голову на спинку дивана, прикрыв глаза. Чимин тем временем взглянул на Тэхёна. Они с Юнги просто смотрели на все с обеспокоенным выражением лица, ведь это было нечто серьезное. Чонгук сказал, что такое происходит уже не первый раз, и они боятся, что не последний. Ким быстро пронесся по коридору квартиры, ища аптечку, которую они держали в ванной. Юнги взял свой мобильный телефон и поискал ближайшую аптеку, а также выяснил, как им следует лечить подобные раны. Он отправил результаты поисков на мобильный телефон Чимина, сохраняя молчание, потому что знал, что так будет лучше. Они не хотели причинять еще больший дискомфорт. — Я обработаю синяки, а потом мы посмотрим, что делать дальше, хорошо? — тихо сказал Чимин, глядя, как Чонгук кивает с закрытыми глазами. Затем Чонгук поудобнее устроился на диване, с некоторым трудом снял черную толстовку, в которую был одет, и откинулся на спинку. На нем была черная майка, поэтому синяки на его руках разглядеть было немного легче. Как только Тэхён принес аптечку, Чимин постарался быть как можно более осторожным. Он начал с шеи, на которой было немного ссадин и следов крови, затем перешел к рукам, которые были просто испачканы кровью, которая должно быть капала из носа. Он проверил руки младшего, которые, к счастью, были целы; это еще больше доказывало, что он не успел ответить ни на один удар. Как Чонсу мог быть таким трусом? Он бил того, кто уже не мог ему ответить. Чимин перевел внимание на ушибленную челюсть, провел по ней ватным диском с медицинским раствором, а затем вытер засохшую кровь на носу. К этому времени глаза Чонгука были открыты, и он пытался контролировать свое дыхание, которое вдруг стало сбивчивым. Он не знал, было ли это потому что Чимин наносил жгучую жидкость на его синяки, или потому что он был так близко. Маленькие пальчики Пака придерживали его подбородок, и Чон чувствовал, как вата осторожно протирает его кожу. По крайней мере, после пережитой боли он почувствовал некоторое облегчение. Но его сердце все еще бешено билось. — Думаю, теперь осталось только сделать несколько перевязок… — мягко сказал он, отчего Чон слегка вздрогнул, почувствовав себя неловко. — Но я думаю, что тебе стоит сделать несколько обследований, чтобы убедиться, что ты ничего не сломал или не вывихнул, потому что я не могу сказать, в порядке ли все у тебя внутри… а если нет, это может вызвать внутреннее кровотечение, а это очень опасно и… — Спасибо. Чонгук улыбнулся, как только заметил, что Чимин замолчал. Было даже мило видеть, как он волнуется, но Чон действительно не хотел подобного по отношению к себе. Он уже проходил через это раньше, и всегда все обходилось. И сейчас все будет в порядке. — Я… и Тэхён собираемся купить еще лекарств, — Юнги говорил негромко, полушепотом. Он не хотел беспокоить их обоих. — Я читал, что в ближайшие несколько дней ты, вероятно, будешь чувствовать сильную боль, так что необходимы обезболивающие и некоторые мази. Чимин посмотрел на своих друзей с широкой улыбкой благодарности. На сердце у него было тепло, ведь для него было важно, чтобы друзья знали, когда нужно помочь. И Чонгук чувствовал то же самое, в конце концов, он был невероятно благодарен за помощь. Ему было приятно. Это было важно. — Спасибо, хёны, — сказал Чон, глядя на них после долгого раздумья. — Простите, что побеспокоил вас и… — Расслабься, Чон, — настала очередь Тэхёна отвечать. — Все в порядке. И вскоре они ушли, оставив двоих в одиночестве. Чимин вернулся к обработке и залечиванию ран, но ему все равно нужно было осмотреть грудь и торс — те места, которые он молча поглаживал. — Ты бы… не мог бы ты снять майку? — спросил он, чувствуя, как вспыхнули щеки. — Потом, думаю, тебе будет лучше принять душ. Ну, знаешь, перед тем, как делать перевязки. Чонгук только кивнул, снова выпрямившись, чтобы снять ненужный предмет одежды. Чимин был поражен количеством фиолетовых разводов и пятен в этой области. У младшего были отметины по бокам и на спине. На это было ужасно смотреть, но он был благодарен, что не было открытых ран или ссадин. Он поднес лекарство к одному из синяков, сделав глубокий вдох. — Ты… хочешь позвонить Намджуну? — спросил он, все еще глядя на его раны. — Да, но… мой телефон сломан, — он достал устройство из кармана и показал старшему. — Думаю, он сломался, когда я упал, или мой брат сделал это специально. Я не знаю. Они оба глубоко вздохнули. Это была действительно сложная ситуация. — Ты можешь звонить с моего. Без проблем, — Чимин легонько улыбнулся. Он передал младшему мобильный телефон и ушел, направившись в ванную, чтобы выбросить грязные ватные диски в мусорное ведро. Как только он вернулся, Чонгук уже набирал номер своего друга, пока Чимин убирал лекарства обратно в кейс. Сердце татуированного парня забилось сильнее, он нервничал, потому что боялся, что скажет ему Намджун, как он отреагирует и примет ли его в своем доме. В конце концов, он не мог вернуться домой. Да и не хотел. Одна мысль о том, что он снова окажется там, заставляла его сердце дрожать, а дыхание становится прерывистым, это было ужасно страшно. Прежде чем Намджун ответил, гудок прозвенел три раза. — Алло… Чимин…? — Привет, хён… Это Чонгук… Чон почувствовал, как в тот же миг изменились поза и тон голоса его друга. — А. Привет, Чонгук. — Я… Послушай, — он глубоко вздохнул, слегка зажмурив глаза. — Я знаю, что между нами происходят странности и все такое, но… У меня сломался телефон и… — И ты решил снова пойти к Чимину вместо того, чтобы найти меня. Я понял, — он рассмеялся невеселым смехом, оборвав Чонгука. — И… «Между нами странности?» Чонгук, ты единственный странный здесь, — Намджун сделал паузу. — Я не понимаю, почему ты отталкиваешь меня, ведь я твой лучший друг! И все это из-за Чимина? Ты хочешь, чтобы я держался от него подальше? — Что? Намджун, нет! — он остановился, как только почувствовал, что начинает нервничать. — Он не имеет никакого отношения к… — его глаза метнулись к внимательно наблюдавшему за ним Чимину. — к этому. Я просто… — Что? Ты что, Чонгук? Как бы он хотел выплеснуть все на своего друга, рассказать ему сразу все, что чувствовал, все, что думал и все, чего боялся, но не мог. Не важно, сколько раз он репетировал свои реплики, обдумывал их ранним утром и перефразировал, он просто не мог. Чонгук просто не мог этого сделать. — Дружище, мне просто нужно немного времени. — попросил он, почти умоляюще. — Я не могу это объяснить, как бы мне этого ни хотелось. И дело даже не в том, почему я позвонил, на самом деле произошло то, что произошло… — Разве ты позвонил мне не для того, чтобы извиниться? Ким не уставал перебивать его. — Не совсем, хён, я… — Чего же ты хочешь? Намджун в этот момент казался не очень-то расположенным к разговору. Он был груб, а Чонгук не мог говорить, хотя и делал над собой нечеловеческие усилия, пытаясь объяснить. Ему было нелегко рассказывать, что происходит, так почему же Намджун не давал ему договорить? В итоге он снова замкнулся в себе, так как, похоже, его друг не был заинтересован в том, что он хотел рассказать, и это его огорчало. — Ничего. — Хорошо, тогда увидимся на этой неделе в продюсерской компании Юнги. И он повесил трубку. Чонгук все еще прижимал телефон к уху, когда сделал такой глубокий вдох, что почувствовал, как его спина слегка хрустнула, что в итоге вызвало кратковременную боль. Он чувствовал себя просто ужасно, но не знал, что делать дальше. Неужели он совершил ошибку? Но ему нужны были его вещи в доме Чимина. — Думаю, мне больше некуда идти, — заключил он, передавая телефон обратно его владельцу. — Тогда я должен вернуться домой… Он огляделся, пытаясь найти свои вещи, чтобы, наконец, уйти. Он не думал ждать Тэхёна или Юнги, Чонгук просто хотел уйти и перестать беспокоить других людей. Однако в тот же миг в дверь вошли два парня, оставив пакеты на комоде, и вопросительно уставились на Чона. — Все в порядке? Что-то очень серьезное? — спросил Юнги. — На самом деле, у него не так много открытых ран и синяков, — ответил Чимин, тоже вставая с дивана. — Но я не знаю, может, что-то сломано или… не знаю. Чимин вздохнул и посмотрел на Чонгука, который быстро отвел взгляд. — Я больше не хочу вам мешать, хёны, спасибо за помощь, — тихо сказал он, снова надевая майку. — Я сам разберусь с этим. Однако никто не хотел его отпускать. Нравилось им это или нет, но дело было серьезное, и Чонгук действительно пострадал, даже если у него не было обильного кровотечения или чего-то еще. — Ты можешь остаться здесь, — сказал Тэхён, заставив Чимина удивленно посмотреть на него. — Тэ… — Я… Я сегодня ночую у Юна, мы собирались пойти в кино, а потом отправиться к нему домой, так что… — он перевел дыхание, посмотрев на Чонгука. — Ты можешь остаться здесь. Не беспокойся об этом, хорошо? Просто позаботься о своих ранах. — Возвращаться домой - не самый лучший вариант для тебя, Чон, — добавил Юнги. — Оставаться здесь в данном случае безопаснее. Татуированный парень поджал губы, немного волнуясь. Затем он поднял глаза на Чимина и понял, что тот тоже смотрит на него. Его сердце отчаянно колотилось, но он чувствовал себя спокойнее, чем когда уходил из дома. Хотел он того или нет, но пребывание в этом доме давало ему что-то, что он не мог объяснить. Даже Уджу хотел, чтобы он остался, поэтому терся о ногу вокалиста. — Еще раз спасибо.

⭒⭒⭒

Уже приняв душ и переодевшись в одежду, принадлежавшую Тэхёну, Чонгук разлегся на диване за просмотром телевизора. Он гладил мягкую шерстку Уджу и изо всех сил старался не обращать внимания на все, что чувствовал и о чем думал. Большую часть времени в душе он провел в размышлениях, не будучи уверенным, стоит ли ему соглашаться остаться здесь или лучше уйти, подавшись куда-нибудь еще. Но если взвесить все за и против, то рядом был Чимин, который так хорошо заботился о нем. Чонгук не обманывался, когда думал и уверял себя, что Пак Чимин чрезвычайно добр к нему. Он приготовил вкусный овощной суп, запустил в стирку одежду младшего и теперь перевязывал его. Он чувствовал себя очень благодарным, но не знал, как сказать спасибо. До какого-то времени они были просто двумя душами, встречающимися для утешения, общения и секретов. Они были вместе и наслаждались этим, не навешивая на себя обычные ярлыки. Но сейчас все было по-другому. Чонгук был другим. Он почувствовал, как обожгло его кожу, когда Чимин прикоснулся к нему, чтобы поправить повязки, его сердце забилось быстрее, а во рту пересохло, но он понятия не имел, что это было. Он был уверен только в том, что это совершенно отличалось от всего, что он чувствовал раньше. Это отличалось от нервозности перед красивой девушкой, от волнения перед контрольной или… от волнения перед свиданием. Это не было чем-то плотским, он знал это, но тогда почему его кожа реагировала на каждое малейшее прикосновение? — Ты… Ты уверен, что я могу остаться? — спросил он, наверное, уже в пятый раз. Чимин посмотрел на него и закатил глаза, чувствуя желание надавить на один из синяков, просто чтобы наказать его. — Ты слышал Тэ, Чонгук. Это совсем не проблема, — он слегка улыбнулся. — Лучше ты останешься здесь, чем будешь там. Это опасно. В итоге он рассмеялся, найдя чрезвычайно милым и забавным то, как Пак заботился о нем. Он чувствовал себя почти ребенком. Хотя, возможно, он и был им. Хозяин дома тоже рассмеялся, потому что смех Чонгука был для него заразительным. И, по правде говоря, Чимину нравилось, когда он находился в его компании. Ему всегда нравилось быть рядом с Чоном, поэтому мысль о том, что он останется с ним на несколько дней, согревала его сердце. — Ну вот, — сказал он, закрывая аптечку во второй раз за этот день. — Думаю, что до завтра достаточно. — Спасибо, хён, — он потрепал волосы на затылке. — Ты ведь знаешь, что не обязан делать все это? Старший лишь улыбнулся, сделав глубокий вдох и пытаясь сдержать защитный инстинкт, который он почувствовал при виде его оголенного, покрытого синяками торса. Это было трудно, в конце концов, он знал, как сильно Чонгук этого не заслуживает. Он не заслуживает ничего плохого. — Не волнуйся об этом, Гук. Беспокойся о том, чтобы поправиться, хорошо? E… если тебе нужно будет что-то забрать, дай мне знать, но не ходи один. Я не знаю, как там обстоят дела, но не думаю, что это хорошая идея для тебя — пойти и в итоге столкнуться с… твоим братом. Татуированный парень кивнул, чувствуя, как сводит живот при одной мысли о встрече с Чонсу. — Мой брат нечасто бывает дома, хотя всегда знает, где я… — почесывая плечо, прокомментировал он. — Вообще-то отец — единственный, кто проводит много времени в доме… Моя сестра много работает, я вижу ее очень редко и только по утрам. Но, да, я дам тебе знать, если вдруг соберусь пойти туда… В итоге он наговорил больше, чем хотел, но ему было все равно. Беседа между ними просто текла сама собой, и они ничего не могли с этим поделать. Это было что-то странное, но настолько естественное, что даже пугало. После этого они закончили смотреть передачу по телевизору и вскоре отправились спать. Чимин отвел Чонгука в комнату Тэхёна, желая убедиться, что тот устроился как положено, а также приложить к его телу несколько теплых грелок, чтобы ему не было так больно. Боже, Чимин так волновался. — Спасибо, хён, — сказал Чонгук, как только Чимин выключил свет. — Я знаю, что не должен был впутывать тебя в эту историю, но я знал, что могу на тебя рассчитывать. Спасибо. На этот раз Пак ничего не сказал. Он просто улыбнулся и, закрыв дверь спальни, направился к себе. Это было так странно, что он чувствовал боль, просто видя Чона таким. Это было ужасно. Ему никогда не было так плохо за кого-то, и он даже не мог объяснить почему. Чонгук не был кем-то плохим, и Чимин хотел, чтобы все понимали его так же, как и он. Это было несложно, он знал это. Татуированный парень был просто тихим человеком, которому не нравилось следовать шаблонам, не нравилась мысль о том, что нужно искать свою половину, даже если он был занят другими вещами, другими интересами. Чимин лежал и продолжал думать об этом, давая своему серому веществу копаться в этой теме в поисках разгадки того, что происходит с парнем в соседней комнате. И, черт возьми, от одной мысли об этом у него бешено колотилось сердце и пересыхало во рту. Он был так близко и в то же время так далеко. Той ночью Чимин забыл написать цуру.