Вино из лотоса

Прошло всего три палочки благовония* с того самого момента, когда Вэй У Сянь со своим „спутником" выбрались из подземелья. * 3 палочки благовония = 1,5 часа Но Вэй Ин понял, как жестоко ошибся в своём выборе. Лису, который так кстати подвернулся ему под руку в подземелье, было невозможно угодить. Будучи всего лишь лисом, он питался исключительно свежим, молодым мясом, омытое чистейшей кровью. Вэй У Сянь это понял, когда лис вместо большой, крупной птицы, напоминаюший фазана, поймал маленького птенца, которого и на одного хорька будет мало! И сколько бы Старейшина Илин не пытался убедить Яблочко поймать птицу побольше, тот всë равно предпочëл птенца, а ловить неизвестную живность в еле знакомым мире казалось не очень хорошей идеей. Также лис отказывался от грибов и лесных ягод. Лисëнок просто считал такую еду уже недостойной себя. Кроме яблок, которых лис обожал больше чем мясо. Как только „Яблочко", так Вэй Ин назвал лиса, вместе со своим „ горе-компаньоном" отобедал мясом фазана( которое ел только Вэй Ин в силу своей „ сногсшибательной" готовкой) и яблоками, не на мгновение не замешкась, лис схватил пастью саньду и положил его на ладонь Вэй Ина, а затем взяв полы одежд пастью потянул куда-то в сторону скальных гор. К тому моменту рассвет давно миновал, предоставляя возможность выжжечь всë вокруг полуденному солнцу. — „Солнце здесь печëт не меньше, чем в Пристане Лотоса... И зачем я вообще пошëл за Яблочком?..." — Пронеслось в голове Вэй У Сяня, когда он взбирался на отвесную скалу. Это даже была не скала, а скорее холм с высотой в четыре чжана*. Но тем не менее для взрослого это была довольно большая высота, не то что для семилетнего ребëнка. А отвесный обрыв с другой стороны скалы никак не успокаивал, особенно если он заканчивался подводными камнями. *4 чжана — 12,8 метров. Внезапно выступ, за который Вэй У Сянь держался рукой, обвалился. Благо, Вэй Ин держался второй рукой за более крепкий камень, что не дал мальчику сорваться с единственной ниточки, отделявший Старейшину Илин от падения в бездонное голубое озеро. Он повис одной рукой за камень, бессильно пытаясь подтянуться, чтобы вернуть себе прежнее положение. Как бы то странно не было, вернулся лишь семилетний облик Вэй Ина: в остальном его тело было таким же, как и при смерти. С кучей неправильно срошихся костей, с болезненной худобой и белоснежной кожей. С впалыми скулами и синяками под глазами. Основатель Тëмного Пути мог поклясться, что являл собой зрелище ничуть не лучше чем живого мертвеца. Правда, бывший магистр дьявольского культа подмечал, что передвижения стало почти безболезненным, лишь усталость напоминала о этой детали. Однако, общей картины это ни капельки не меняло. У Вэй У Сяня получилось схватиться второй рукой за ещë один выступ с третьей попытки. За это время он успел попрощаться с жизнью и мысленно четырехнуть Яблочко, что с абсолютно спокойным и высокомерным взглядом смотрел на Старейшину Илин с пологой вершины, будто спрашивая „ Ну ты ещë долго?... " — В твоих венах явно течёт кровь каких-нибудь именитых лисов, угодить тебе даже сложнее, чем мне. — Постоянно прерываясь на отдышку, проговорил магистр дьявольского культа, глядя лису прямо в серые глаза. Вэй Ин не спорил: то как лис умело взбирался на отвесные скалы было достойно уважания, но не столь глубокого. Яблочко на это лишь недовольно фыркнул, выражая всë своë недогование по поводу слишком низкого отношения к такому „ великому " по его мнению лису. — „ Тц, ну зачем я только доверился этому лису?... "— Вэй У Сянь вздохнул, взбираясь ещë выше по склону. Он прекрасно понимал почему: этот лис напоминал ему очень дорогого человека, которого уже не было в живых... Человек, которому Вэй Ин всецело доверял, который носил пурпурные одеяния, и чья жизнь была разрушена благодаря Старейшине Илин. Вэй У Сянь рывком запрыгнул на пологий выступ, опираясь руками на колени, дабы не упасть от недостатка кислорода и переизбытка адреналина, да такого, что пульсация сердца была отчëтлива слышна в голове. Лишь после того, как Вэй У Сяню перестало темнеть в глазах, он заметил, что лис разлëгся в траве, любопытно посматривая на своего „горе-компаньона". Вэй Ин даже обрадовался, думая, что Яблочко ждëт его, и от такого милого знака внимания животного в душе Старейшины Илин разливалось тепло, а на губах расцвела улыбка. Но... Как впоследствии оказалось, лис лишь готовился устроить обеденную трапезу, поедая труп какой-то птицы, напоминающей сокола. — Ты серьëзно предпочëл моему прекрасному, вкуснейшиму блюду в твоей жизни(нет) кусок сырого мяса?! — Возмутился Вэй У Сянь, на что лис лишь фыркнул и вернулся к трапезе. — „Этот лис ни на что не годится — ни как путеводный артефакт*, ни как домашний любимец! " — Внутренне продолжал возмущаться Старейшина Илин, решившись, что можно скоротать ожидание в медитации и обвыкнуться в этом новом мире. *Путеводный артефакт — магический предмет, указывающий на местонахождение того, чего желает его обладатель. Однако, Яблочко как будто бы специально громко чавкал и хрустел костями, отвлекая и раздражая своего товарища по горю. Как только Вэй Ину удавалось утихомирить тëмную энергию, которая будующем океаном плескалась по иссохшим мередианам, его тут же вырывали оттуда раздражающим чавканьем, ещë больше разгоняя убийственную энергию. Укоризненные взгляды и возмущения не помогали, Яблочко просто-напросто не обращал на них внимания! Прижать лисьи уши к голове тоже никак не помогало! Поэтому, ещë немного помучившись, Вэй У Сянь подумал: — „ Значит, не судьба. " — И разлëгся в траве, заранее положив руки под голову, не особо растроенным неудавшейся попытки медитации, начал наблюдать за медленно плывущими облаками. Вэй У Сянь в мыслях невольно возвращался к своему мечу. Скорее всего, оружие забрал глава какого-нибудь именитого ордена, повесил на стену в качестве трофея и теперь хвастал им всем своим друзьям. Но вот что стало с Чэньцин? Старейшина Илин подозревал, что с ней поступили точно также, как и с мечом, но всë равно надеялся, что хотя бы ради насмешек над ним Цзян Чэн забрал флейту себе... Вэй Ин прекрасно знал, что такое невозможно. Что после всего, что он натворил, Цзян Вань Инь ни за что не возьмëт Чэньцин себе, даже под страхом смерти. Но всë равно надеялся... Но если Глава Ордена Юнмэн Цзян не взял флейту, то еë мог ведь забрать Не Хуайсан? У него же не было причин ненавидеть Старейшину Илин?... Верно?... А каким вырос Цзинь Жулань? Он стал похожим на павлина или маму? Нашëл свою единственную? Какими выросли его дети? Что стало с Лань Ван Цзи? Устроил ли он пиршество за убийство своего злейшего врага? Ну, или хотя бы обрадовался?... Женился? Завëл детей? Где то далеко слышался крик сокола, парящего в вышине облаков, но Вэй Ина это никак не заботило. Вэй У Сянь озорно ухмыльнулся и полюбопытствовал у своего спутника : — Нет, это уже глупости какие-то... Не одна девица, даже самая благоверная и праведная, не сможет растопить лëд в сердце моего Лань Чжаня. Я не за что не поверю, что по Облачным Глубинам будут ходить много маленьких Лань Чжаней, порицая всех, кого встретят. Ты ведь тоже так считаешь? Яблочко на это ничего не ответил, лишь продолжил грызть кость и звонко чавкать, словно в отместку Старейшине Илин за проклятия в его сторону. Вэй У Сянь не был любителем оглядываться в прошлое, особенно в такое, как его. Однако, ничего не мог с собой поделать. Тем более его терзали сомнения расчет главного вопроса: Что же всë-таки произошло с этой девушкой Цзинь? Что произошло в ордене Лан Лин Цзинь? Что в конце концов произошло в мире заклинателей? От всех этих вопросов сильно болела голова, но Вэй У Сяня всë мучили и мучили вопросы, становясь всë больше пугающими. Он не хотел жить прошлым, он хотел жить настоящим. Старейшина Илин мог бы просмотреть воспоминания той девушки, но как назло от неë остался лишь пепел от которого и след простыл. Внезапно, Вэй У Сянь кое-что осознал: он больше не слышал, как чавкал Яблочко. Вернувшись в сидячие положение Вэй Ин оглянулся: лис ждал его около вершины ещë одного холма. Лишь только когда Яблочко увидел, что Вэй У Сянь заметил его, лис рывком запрыгнул на холм и размереннымм шагами продолжил свой путь, не обращая никакого внимания на возмущенные оклики своего товарища. *** Вэй У Сянь устало топтался за Яблочком, всем своим видом показывая крайнюю усталость и раздражение. Он откровенно устал взбиратся ещë выше на холмы, а затем спускаться с их. — „ Расстояние преодолели огромное, а остались на том же самом месте..."— уставши рассуждал Вэй Ин, глядя на то самое озеро, где он пробудился от ОЧЕНЬ долгого сна. Они также стояли на холме, покрытым травой. Конечно, этот холм был намного выше уровня озëрушка, конечно, они обошли монстров, устроивших лагерь у подножия холма, но вот к чему они пришли? Дальше путь продолжать было нельзя: отвесный склон преграждал путь. Всë, на что взбирался Вэй У Сянь ранее: цветочки по сравнению с этой горой. Старейшина Илин был уверен: Яблочко эту отвесную скалу, почти без единого выступа, за который можно зацепиться, также не осилит, несмотря на всю свою физическую подготовку. — И куда мы пойдëм дальше? М.. Яблочко?... Честно, Вэй У Сянь следовал за лисом с ещë одной причиной: Яблочко вырос в этом мире. В дикой природе животным часть приходится учиться выживать. Запоминать, какие дары природы можно есть, а какие нельзя, где раздобыть чистой питьевой воды, а главное: в какой деревне можно раздобыть кур — любимое лакомства всех лисов без исключения. Вэй У Сянь более чем был уверен в том, что лис приведëт его к какому-нибудь населённыму пункту, где Вэй У Сянь встретит людей и хотя бы чуть-чуть поймëт, что происходит в этом чëртовом измерении и что ему делать дальше. Вэй Ин надеялся, что ему не придëтся спускаться с отвесной скалы вниз. Старейшина Илин всеми силами скрывал свой страх высоты: одно неосознанное действия и необдуманное слово могли вызвать слишком много вопросов. Он ни в коем случае не мог допустить, чтобы правда об его прибывание на Луанцзян всплыла на поверхность: не мог допустить, чтобы дорогие ему люди узнали обо всëм. Но обернувшись, Вэй У Сянь успел заметить лишь взмах чëрного хвоста, что скрылся в обрыве. Старейшина Илин сглотнул, пытаясь вернуть себе самообладание и хоть как-то успокоить табун мурашек, прошедшей по всему телу. Он аккуратно подошëл к обрыву, вглядываясь в подножие. Как и ожидал Вэй Ин: у подножия склоны цвела деревня, пестря зелëным бамбуком и изумрудными крышами домов, очень напоминавших дома зажиточных простолюдинов. Не богатых, и не бедных: в общем, золотая середина. Лисьи уши неосознанно прижались к голове, явно показывая своë недовольство по поводу их дальнейшего маршрута. Хвост напряжëнно выпрямился, вздымая мягкую шерсть, делая еë неприятно-жëсткой на ощупь. В этой жизни он ничего не мог с собой поделать: с разумом семилетнего ребëнка он больше не мог так искусно контролировать свои эмоции, включаю свой страх высоты. Собравшись с мыслями, Вэй У Сянь спрыгнул на выступ, затем на ещë один, и ещë один, пока не добрался до подножия горы. Приземлившись на твëрдую поверхность, немного шероховатую от нескошенной травы, вовсе не гладкую и скользкую, как отвесный камень, Вэй Ин оглянулся. Яблочко нигде не было видно. Этот лис снова оставил его одного, в этом неизведанным и полным мире опасности! — Ах, снова?... А он смелый, что раз за разом обманывает Старейшину... Этот лис принимает меня за пустое место! — Возмущался Вэй Ин. Он думал, что за время их короткого совместного путешествия лис к нему хотя бы чуть-чуть привязался! Оглянувшись, Вэй У Сянь увидел немного поодаль от себя низкий столик с несколькими скамьями на неровно выложенной дорожке из камней. Деревянная перегородка, сделанная на скорую року, должна была защищать людей от падение с холма, но эти ветхие палки не внушали и капли доверия. Вокруг пахло жгучим перцем, приготовленным обедом, вместе перебивавших запах влажной травы и сладковатой воды. Неподалеку журчал водопад и пели птицы, отдалëнно можно было различить отголоски человеческой речи. Прислушавшись, Вэй У Сянь понял, что люди здесь говорили... на китайском языке... — „ Но... Как такое может быть?... Или это всë тот же мир?... Столько вопросов, а ноль ответов" — Вэй У Сянь снова попытался прислушаться и попробовать разобрать слова. Однако, он был слишком далеко чтобы правильно услышать звучания и тона. Поразмыслив, Вэй Ин решил пойти на голоса и разузнать хоть немного полезной информацию. Однако, как только он вышел из угла, послышался разгневанный и низкий голос: — Эй! Ты кто? Что ты делаешь в моëм дворе?! Проследовав взглядом в сторону, откуда доносился голос, Вэй У Сянь увидел мужчину средних лет в синем ханьфу* средней изысканости. *Китайская традиционная повседневная одежда эпохи Тан (618-907 год н. э). Предположительно в этой эпохе и происходили события магистра дьявольского культа. У него были накортко пострижены черные волосы, а на лице начали проявляться почти незаметные морщины. По национальности Вэй У Сянь мог бы смело заявить что он китаец, если бы не нынешнее положения дел и полная неизвестность устройства этого мира. — Эй, малец, я с тобой разговариваю! Ты глухой, что ли? — Злостно процедил сквозь зубы хозяин дома, всем своим видом показывая недовольство по поводу нахождения Вэй У Сяня в на его территории. — Здравствуйте. Нет, не глухой. Извините, но что это за деревня? — Не желая портить отношения с человеком, способным дать ему ответы на его вопросы Вэй Ин пропустил грубость мужчины мимо ушей. „Этот человек явно живëт здесь не первый год и знает много чего полезного " — этой мыслью руководствовался Вэй У Сянь, отвечая. — Известное дело! Это деревня Цинцэ — единственный и лучший поставщик заоблачного перчика на всëм Тейвате! — Самодовольно объяснил мужчина, задрав голову и поставив руки на бока для более лучшего эффекта. — „ С чего ты решил, что лучший, если он единственный поставщик? " Подумал Вэй У Сянь, но сам произнëс: — А что это за государство? Удивлëнно взглянув, мгновенно растеряв всю свою сноровку, ответил мужчина: — Малец... Это не государство — это регион Ли Юэ! Ты что ж с не здешних мест? А я-то думал, почему тебя не узнаю! Откуда ты? — Эта деревня далеко отсюда... Вряд ли вы о ней знаете. — Неловко попытался отмахнуться от ответа Вэй Ин. — Малец, не умеешь ты врать. В Ли Юэ всего две населяемые деревни: деревня Цинцэ и долина Чэньюй. — Разъяснил незнакомец и добавил: — Так откуда ты родом? Где твои родители? — Я из другого региона. Мои родители - кочевные торговцы и мы едем продавать товар. — Соврал Вэй У Сянь, прекрасно понимая, как глупо звучит его ложь с совокупностью с его внешним видом. В его ложь поверит только глупец. — Ой! Да не хочешь и не говори! Так бы и сказал: не хочу говорить, мол, нет у меня родителей, сирота. — ... — Этот человек сказал всë это таким лëгким тоном, что Вэй У Сянь не мог точно сказать, что он не разревелся, если бы он действительно был сиротой. Вздохнув и скрестив руки на груди, мужчина устремился взглядом куда-то в сторону голосов что-то бурно обсуждавших, а затем вообще подошëл к обрыву и, облокотившись о ветхий заборчик, державшийся на добром слове, посмотрел вниз, внимательно рассматривая. Мужчина как будто бы знал, что Вэй Ин не сбежит, как только он отвлечëтся и уйдëт на достаточное расстояние, не дающие шанса мгновенно схватить беглеца. Вэй У Сянь проследовал ща мужчиной, тоже облокотившись о деревянный забор, дабы лучше разглядеть обстановку внизу. Проследовав за взглядом мужчины Вэй У Сянь увидел внизу толпу людей, столпившихся в небольшом деревянном храме. Правда, назвать это „храмом" было уже слишком, скорее что-то на подобие зала для собраний. Это был деревянной пол с четырьмя столбами по сторонам, на которых в свою очередь держалась изящная резная деревянная крыша, покрытая изумрудной черепицей. — Малец... Шëл бы ты отсюда подальше... Небезопасно нынче в округе детям одним гулять... Ну, или останься хотя бы на подольше в деревне, пока всë не успокоится... Может, кому и приглянёшься, поди и в семью заберут...Я бы тебя взял себе, но из меня родитель никакой, сам видешь. А ты мальчишка умный, по глазам вижу... Вэй У Сянь уже собирался спросить что произошло и почему лучше не уходить, но внезапно мужчина продолжил свой рассказ: — В окрестностях деревни не понятно отчего люди умирают, недавно пятый труп нашли... Все от страха расудок потеряли: и в деревне, и в порту Ли Юэ. Вон, семью экзорцистов в Цинцэ пригласили, сама глава Зала Цайфу* организации Цисин, Юхэн*, приехала провести расследование... Эй?... Малец? Ты слушаешь вообще?... * Зал Цайфу — (перевод с китайского языка: „зал богатства") один из семи залов организации Цисин, про который мы ничего не знаем, поэтому я взяла на себя ответственность придумать ему название и то, чем он орудует на территории Ли Юэ. *Юхэн — полностью выдуманный мной персонаж Ли Юэ. Еë имя это китайское название звезды, входящих в созвездие большая медведица (Алиот). Вэй У Сянь под конец уже совершенно не слушал мужчину, беспокоясь уже о совершенно другом. На его лице застыло выражение недоуменности с примесью удивлëности и какой-то облегчëнности, которую не мог понять сам Вэй Ин. Его сердце громко забилось, стоило его взгляду зацепиться за одну маленькую фигуру, стоящию в кругу людей ясным голубым нефритом. Единственное, что смог сделать Вэй У Сянь, это произнести всего лишь два слова: — Лань... Лань Чжан?!