(Со)жительство?..

Сентябрь, октябрь, ноябрь в Москве, прошли у Мирай на «ура». Начался декабрь, самый холодный месяц года. За это время девушка успела как адаптироваться к новому универу и найти общий язык с однокурсниками, так и вернуться к родимым хобби: обзорам на видеоигры и рисованию. Её обзоры, к слову, стали многограннее и даже интереснее, чем были до поступления в Вышку. Помимо обсуждения той или иной игры Мирай рассказывала о том, как проходит её адаптация к Москве и новым условиям, и это было интересно её поклонникам. Ей стали донатить ещё больше и у Мирай теперь хватало денег на покупки программ по учёбе и на траты по всевозможным поводам, а не просто на небольшую еду и одежду с «алика», как раньше. Ну и девушка сближалась с Наилем Дмитриевичем, не говоря о поддержке связей с Сашей. Своими главными людьми в новой жизненной дороге и адаптации в столице. Хотя, если честно, с Сашей Мирай виделась лично намного реже, потому что учились они слишком далеко друг от друга, обе девушки были очень заняты по жизни учёбой и работой. Но они списывались, созванивались и болтали каждый день, а на выходных ходили вместе гулять. Бывало, что Саша не могла или Мирай не могла, но они надеялись встретиться. Зато с Наилем девушка проводила больше свободного времени. Благо, он, когда девушка приходила с учёбы, был обычно дома. Несмотря на свою изначальную брезгливость из-за его слишком сильной открытости и плаксивости на момент начала проживания с ним, со временем Мирай настолько доверилась ему, что даже через какое-то время… начала спать с ним в одной кровати и обнимала его. Что было непривычно до этого, ведь Мирай бы не стала спать с кем-то даже без романтического контекста, особенно с мужчиной или парнем. Но нет, не подумайте, что она к нему испытывала влечение или была влюблена, нет. Просто в Москве холодало, а Мирай была страшно мерзлявой, хотя и носила кучу тёплых вещей. А Наиль в моменты совместного сна был скорее как живая и приятная грелка, об которую можно было тереться и складывать ноги. А ему было от «пребывания грелкой» хорошо и в кайф, потому что… вообще… он любил девушек. В целом. А ещё они любили делиться секретами. Наиль рассказывал Мирай, что у него давно не клеится с любовными делами, потому что он никому не нравится. Одним из подводных камней, помимо его особенностей, было ещё то, что Наиля тянуло только на тех девушек, которые были его моложе, но и им он тоже не нравился. Видимо, как ему казалось, они были «зомбированы» конвейером молодых красавцев из массовой культуры… Вообще любовные дела были не единственной проблемой для него, но он от этого часто переживал и даже плакал, а друзей, с которыми можно было поговорить об этом, не было совсем. Но и Мирай делилась с ним своими секретами. Например, он был единственным, кто знал о её родителях, помимо Саши, и даже был в шоке от их выходок. Для него никогда не было понятно, почему родители могут ломать и доводить детей до такого состояния, чтобы они убегали от них в другие места. Одним словом, ладили они хорошо. Несмотря на разницу почти в тридцать лет, различающиеся особенности головных мозгов и противоположные миры, в которых они жили вне дома, они могли спокойно вместе посидеть и поделать что-то вместе, если встреча с Сашей отменялась. Для Мирай это было необычным, потому что она мечтала о дружбе с ровесницами и ровесниками, но она не стыдилась этого. Мирай не забывала и про свой курс. Они часто гуляли вместе, ходили на тусовки, помимо того, что делали совместные проекты. Снимали друг друга, хохмили, делали локальные мемы… Больше всего на своём профиле девушка сблизилась с Лизой, с которой иногда делала совместные обзоры и чаще обсуждала дела рисовальные, и с Саней, человеком лет двадцати двух. Саня внешне напоминал того самого эмо из двухтысячных, но внутри этого чёрно-розового сгустка было золотое сердце. В столице Мирай была счастлива и надеялась, что так всё и будет, и готовилась к Новому году в новом месте.