30 дней до моего самоубийства

18 марта 2022 год.

Маша проснулась от прикосновений прохладных пальцев в области шеи. – Рота, подъём, ты в школу опаздываешь. – послышался строгий голос Крис. – Ты серьёзно? – Маша спряталась под подушкой. – Хочешь, чтобы тебя исключили? Вставай давай, а то ухо откушу. – Откусывай, я не против. – Кто бы сомневался. Давай-давай, подъём. Маша сдалась и вылезла из под одеяла, направляясь в ванную в чём мать родила. Выйдя спустя двадцать минут из душа, девушка снова обнаружила подачу завтрака. – С таким сервисом я готова к тебе переехать. – усмехнулась Маша, опускаясь за стол. – Согласна, я отличный повар. Ешь быстрее, руки в ноги и в школу. – Ладно уж. Только ради тебя, зайчонок. – сказала Маша, растягивая слащавое прозвище. – Маш, тебя подменили? – Крис удивлённо улыбнулась. – Куда делась та скромная девочка? – Скучаешь по ней? Или эта нравится больше? – шатенка коснулась своими пальцами руки Крис. – Ты мне любая нравишься. – Крис чмокнула её в нос, вставая из-за стола. В этот раз девушка проводила Машу прямо до школьных ворот. Лебедева ещё издалека заметила троицу блондинок. Её поджидают. – Спасибо, что проводила. – Маша показательно держала её за руку. Уже плевать. Девушка приподнялась на мысочки, легко целуя Крис в губы и улыбаясь. – Жить надоело? На нас твои одноклассницы смотрят. – Крис рассмеялась, отпуская руку шатенки. – Мне плевать. – смело ответила Маша. – Пусть знают, что тебя уже не отбить. А то ревнуют, наверное. – А как же. – Крис со смехом коротко обняла её и пошла в противоположную сторону. – Пока, Машунь. – бросила она напоследок. В сердце разлилось тепло от этого ласкового прозвища. Так, наверное, может говорить лишь человек, для которого она действительно ценна. Но девушке тут же пришлось сделаться серьёзной. Впереди сражение с армией противника. Едва Маша поднялась на школьное крыльцо, так одноклассницы сразу начали её цеплять. – Ой, привет, Маш. Как ночка прошла? – поинтересовалась Даша. – Судя по твоей шее – просто шикарно. Фу блин, самой-то не противно? – Завидуете, сучки. – Маша с победной улыбкой прошла мимо них. Ну, то есть, попыталась пройти. Лу и Настя тут же схватили её за плечи, прижимая к стене. Маша лишь окинула их равнодушным взглядом. – Не неси хуйни, чему тут завидовать? – с отвращением спросила Лаурита. – Ну хотя бы тому, что вы чистенькие, в отличие от меня, ходите. Ваши смазливые ухажёры, на которых макияжа больше, чем на вас самих, хотя бы в щёку целовать умеют? Или им мамы не разрешают? – Да заткнись ты. – прошипела Настя. – Уже забыла, как мы в восьмом классе у тебя рубашку стащили и тебе пришлось до раздевалки в одном белье чапать? Напомнить? Уверена, что не только шею тебе облизали, ребятам наверняка будет интересно на это посмотреть. Маша нервно сглотнула. Большего стыда и унижения, чем при той ситуации, она не испытывала никогда. Повторение её – уже неплохой повод для самоубийства. Но тут Маша заметила Таню и Тихую, которые тоже прощались у ворот. Аня, заметив компанию, торопливо обняла девушку и направилась к ним. – Всё-всё, заканчивайте цирк. – Тихая пихнула Громову локтём и вытянула Машу за плечо. Против них двоих блондинки, конечно, говорить что-то не решились. Лишь бросили злобный взгляд и ушли. – Тихая? – Маша удивлённо глянула на подругу. Не обижается уже? – Да, привет. – Аня опустила глаза и тут же исчезла в дверях школы. Маша посмотрела на стоящую за воротами Таню. Та махнула рукой. Мол, подожди, отойдёт ещё. В класс девушка вошла уже со звонком. На урок привычно ноль внимания. Маша достала из рюкзака свою потрёпанную от многих приключений тетрадку. «Привет, дневник. Всё реже я стала открывать тебя и делать свои странные записи. А совсем недавно изливала душу каждый день. Жизнь меняется. И как будто налаживается. Мне трудно в это верить. Трудно это принимать. Внутри до сих пор живёт страх, что всё это не по-настоящему. Родителям резко стало плевать на меня, я даю отпор одноклассникам, у меня появился человек, которому я вроде нравлюсь. Непривычно хорошо для моей жизни. Всё время жду какого-то подвоха. Тьфу, не сглазить бы. В моём сознании головоломка. Я никогда не испытывала таких чувств, как сейчас. Мне кажется, что симпатия к Крис перерастает во что-то большее. Я боюсь, что это чувство станет настолько сильным, что я не смогу контролировать его. Да я уже не могу. С каждым днём я привязываюсь всё больше. Она стала для меня, как кислород. Уже не вижу смысла существовать без неё, ведь Крис единственная дарит мне такие эмоции. Единственная дарит счастье. Осталось 12 дней (вот чёрт.)» Сегодня Маша вынуждена была отправиться домой. Ну, точнее, в квартиру, где она прописана. Домом это место явно не являлось. Квартира встретила тишиной. Но здесь точно кто-то был. Ботинки и куртка отчима находились на своём месте. И ещё какие-то ботинки. И какая-то куртка. Женская. Не мамина. По спине прошёл неприятный холодок. – Дорогой, мне кажется, кто-то пришёл. Я слышала звук двери. – раздался вдруг незнакомый женский голос. Из комнаты родителей. – Тебе мерещится, паникёрша моя. – а этот голос уже был знаком. Отчим. Вслед за репликой слышится сдавленный женский стон. – Не сдерживай себя, красавица. Мы здесь одни. К горлу подкатил тошнотворный ком. Маша рванула обратно в подъезд, громко хлопнув дверью. Слёзы душили. От горечи и отвращения темнело в глазах. Вот и сглазила блять. Жалко мать не было. Она сама прекрасно видела, что из себя представляет этот человек. Было просто противно от нахождения с ним в одном доме. Маша села прямо на ступеньки, уронив голову на колени. Но её одиночеству помешали. Буквально через минуту дверь её квартиры распахнулась. Оттуда вылетела гламурная блондинка, а следом за ней отчим. Маша аж ошалела. По ступенькам сбегала девчонка, возможно, ненамного старше неё. – Лиза, подожди! – попробовал остановить её мужчина. Но блондинка убежала без оглядки. – Блять, как же ты заебала! – переключился отчим на Машу. – То сутками дома не появляешься, то обязательно припереться надо! – Прости, что помешала развлечениям. Я вообще-то ещё здесь живу, ты меня обещал на совершеннолетие вышвырнуть! – злость так и кипела в Маше. Она с ненавистью посмотрела на мужчину. – Ещё раз такое повторится – в тот же день на улицу пойдёшь! Ты всем и везде мешаешь, только под ногами путаешься и проедаешь семейный бюджет! – Ты мне не семья! Никогда не был и никогда не будешь, ненавижу тебя! – с этими словами Маша выбежала из подъезда. И тут же чуть не убила кого-то железной дверью. Во дворе стояла та самая блондинка. Вот на ком сейчас можно отыграться. – Ну здравствуй, подружка. Что, понравилось с моим отчимом? – Отчимом? – глупо пропищала девушка. – Я думала, это твой парень. – Он парень моей матери, ему пятьдесят лет! – Как пятьдесят?.. Он же сказал... – блондинка уставилась в никуда. Боже, сколько у неё граммов мозгов? Маше даже жалко её стало. – Мало ли, что он сказал! У него пол России детей, нашла кому верить, дура. – Прости... Ладно, ладно, я пошла... – девушка засеменила прочь. Маша осталась стоять на месте. Что делать? Домой надо было очень. Уже три дня в одной одежде ходит. Учебники не по расписанию в школу таскает. Но одна мысль вернутся туда была противна. Небо вдруг помрачнело. На голову упала капля. Ну вот, для полного счастья только дождя и не хватало. Девушка направилась к парку, чтобы спрятаться в беседке. Пока шла, промокла насквозь. Дождь перерастал в ливень. В полуразвалившейся беседке было холодно и одиноко. Но сюда хотя бы не попадал дождь. Маша устало опустилась на скамейку. Ну вот, теперь она, скорее всего, ещё и заболеет. «Снова привет, дневник. Да, это вторая запись за день. Но сейчас её настроение явно будет отличаться от утренней. Рано обрадовалась. Не может в моей жизни всё быть так хорошо. Только что родившиеся надежды на лучшее разбились о суровую реальность. Только что я застала отчима с любовницей. Было бы чем – меня бы там вырвало. Словами не могу описать, как я ненавижу этого человека. Не скажу, что мне обидно за мать. Она сама должна была понимать, что он из себя представляет. Да и вообще, я уже разучилась ей сочувствовать. Откуда тогда настолько негативные эмоции? Даже не знаю. Измена... Что может быть хуже? Как же отвратительно столкнуться с этим даже косвенно. А что чувствуют люди, которые ощущают это лично? А вдруг и я когда-то встречусь? Не знаю отчего, но мне сейчас очень плохо. Всё ещё 12 дней...» Дождь шёл весь оставшийся день. Маша так и сидела в беседке. Читала, спала, думала. Пыталась хоть как-то скоротать время. Конечности сводило от холода, а сердце болезненно сжималось. Но к вечеру, хочешь не хочешь, пришлось идти домой. Маша долго собиралась духом, чтобы решиться открыть дверь. Даже из подъезда была слышна ругань. Не хотелось заходить в эту квартиру. Но не ночевать же на лестнице. Маша тихонько открыла дверь, стараясь абстрагироваться от криков родителей. И всё же она не смогла не уловить пару фраз. – Ну и кого ты выберешь? Её или меня? – сердито спрашивал отчим. – Она неблагодарная мразь, которая позволяет себе хамить мне и указывать, что делать! Надоело уже, пусть убирается! – Она несовершеннолетняя, куда она пойдёт? – в какой-то истерике отвечала мама. – Мне плевать! Я не собираюсь и дальше терпеть её выходки! – на этой фразе Маша тихо проскальзывает в комнату, запираясь. Стало страшно, что её действительно могут вышвырнуть из дома. Что она тогда делать будет? Девушка забирается в кровать прямо в одежде и затыкает уши руками. Слёзы текут по щекам. Маша медленно проваливается в беспокойный сон.

19 марта 2022 год.

Наступление субботы хоть немного радует. Маша просыпается пораньше, чтобы смыться. Выйдя в коридор, девушка вдруг ловит резкий запах алкоголя. Она настороженно заглядывает в комнату родителей. Мама лежит, свернувшись на постели калачиком, и спит без задних ног. На тумбочке пустая бутылка. Маша устало вздыхает и подходит к окну, открывая его. Дышать этим было невыносимо. – Мам, тебе нельзя пить, и так с почками проблемы. – Маша изнемождённо посмотрела на мать. Не то что бы было жаль её. Но всё-таки не хотелось, чтобы единственный близкий родственник откинулся. – Он меня бросил... – промычала женщина, утыкаясь лицом в подушку. – Это отличный повод начать нормальную жизнь. – Маша вышла из комнаты. Дома наконец было более менее спокойно. За час девушка успела сходить в душ, привести себя в порядок и даже поесть. День начинается не так уж и плохо. Маша допивала кофе, когда мама всё же вышла из комнаты. – И что теперь делать? Как без мужчины в доме? – женщина налила стакан воды, залом выпивая его. Выглядела она не слишком здорóво. – Без мужчины вполне можно обойтись. – холодно отвечала Маша, хотя внутри что-то болезненно дрогнуло. Неужели в ней просыпается это умершее детское сочувствие? – Ах да, забыла. Ты же у нас эта... – мама махнула рукой. – Вот же козёл. Прихожу вчера, а он с этой... Ксюшей? – Может, Лизой? – Маша нахмурилась. – Блондинка такая. – Не-а, Ксюшей. Брюнетка. – безнадёжно объяснила мама, присаживаясь на стул и потирая лоб рукой. – Охуеть. – Не матерись при мне. Кстати, что ещё за Лиза? – Да неважно. Мам, забей на него. Ты ещё можешь начать жить нормально. Если выйдешь из запоя и депрессии. – Да плевать на меня. Хорошо, если ты ещё успеешь пожить счастливо. Маша ещё какое-то время смотрела на неё, но женщина молчала. Поэтому девушка взяла рюкзак и вышла из квартиры. Надо подумать. «Снова я всё чаще возвращаюсь на твои страницы, дорогой дневник. Сегодня моя мама сказала, что этот придурок бросил её. Думаю, что это очередной шантаж. Они уже миллион раз расставались и сходились. Хотя, было бы неплохо, если бы в этот раз его угрозы оказались правдой. Представляешь, вчера я застала его с одной любовницей, а мать – с другой. В это даже поверить сложно. Во мне сегодня проснулось странное чувство. Мне как будто жаль свою мать. Несмотря на всю боль, которую она мне причинила. Наверное, во мне до сих пор жив этот наивный ребёнок, который готов прощать что угодно. В семье жесть, одним словом. Посмотрим, что будет дальше... Осталось 11 дней.» Маша закрыла дневник и достала книгу. Она знала, что Крис придёт. Она уже чувствует её. Так всё и получилось. Девушка зачиталась и снова вздрогнула, когда на неё резко налетели с объятиями. – Ты когда-нибудь перестанешь меня пугать? – Маша нервно выдохнула, роняя голову на плечо девушки. – Мне нравится, когда ты вздрагиваешь от моих прикосновений. – Крис провела носом по щеке Маши. – Остаётся только догадываться, какой смысл был вложен в эту фразу. – Ай-ай, что за грешные мысли у тебя в голове? – У тебя учусь, зайчонок. – Маша залезла на колени Крис, обнимая за шею и прижимаясь ближе. – Ты со всеми такая нежная? – Крис прижала хрупкое тельце к себе. Они обе уже становятся зависимыми от этих объятий. – А ты? – Маша отстранилась, заглядывая в глаза. – Только с тобой. – тихо сказала Крис. Лебедева улыбнулась, оставляя на губах лёгкий поцелуй. Что-то было во взгляде Крис... больное. Она вроде всегда улыбалась, смеялась. Но постоянно улавливались тонкая нотка печали. Что-то до сих пор её держит. Маша знала что. Она давно уже хотела поговорить с Крис об этом. Но всё не решалась. Девушка понимала, как много Крис отдаёт ей. Пора бы уже что-то дать в ответ. Помочь ей избавиться от этого груза прошлого. – Слушай, я всё хотела спросить... Близняшки... где-то здесь недалеко похоронены? – неуверенно спросила Маша. – А... почему ты спрашиваешь? – Крис отвела взгляд. – Ты хоть раз была на их могиле? – Ты не ответила на вопрос. – Ты тоже. – Зачем тебе это? – Мне кажется, тебе стоит сходить туда. Сказать им что-то. Только тогда ты сможешь отпустить их. – Маша поглаживала резко погрустневшую девушку по щеке. – Крис, ты мне так помогаешь. Я тоже хочу помочь тебе. – Я тоже часто думала об этом. – тихо сказала Крис. – Но просто не могу решиться... – Я буду с тобой. Я буду рядом. – Маша снова обняла её. – Давай съездим пожалуйста. Тебе станет легче, я уверена. – Наверное, ты права. – вздохнула Крис, сглатывая слёзы. – Ладно уж, поехали. – Тогда завтра? – Угу. – Крис уткнулась в плечо девушки, чувствуя, как по щекам стекают слезинки. Мысль о встрече с близняшками пугала. Ведь она не может решиться на это уже четыре года. Маша подняла её голову, своими ладонями вытирая слёзы с чужих щёк. Две разбитые души нашли друг друга. И теперь только они и смогут друг другу помочь.