Я на небесах

--- Академия. Поздний вечер. Комната Люцифера. Теперь она превратилась и в мою. Я сидела на кровати, сжав в руках медальон. Тот самый, что когда-то казался просто украшением. Люцифер сделал его из того осколка кристалла и отдал мне, чтобы я могла и дальше прятать энергию от тех кто не должен знать о моем происхождении. Теперь — он пульсировал теплом. Он… откликается на него. На того, кто спит под печатью. В голове крутятся образы: стекло, руны, голос ребёнка, крик боли. И те светлые волосы, как отблеск моего прошлого, которого я не помню. Или… не хочу вспоминать? > «Он звал меня по имени. Но кто он для меня? И кто я — для него?..» --- Башня Молчания. Ночь. Тайная комната Геральда — Ты её чувствовала, не так ли? — Геральд говорит в темноту, и тень в углу отвечает: — Сильвия? Её энергия… несовместима с остальными. Она как сломанная нить в тканях мира. — Не сломанная. Переплетённая. — Геральд подходит к старинной книге. — Она не должна была попасть сюда. Но теперь… возможно, это и есть единственный путь. — Ты нарушишь клятву? — Я уже её нарушил, когда не остановил Люцифера и Дино. Когда позволил им действовать — Он закрывает книгу. — Время почти пришло. Он смотрит перед собой, на стоящую рядом Мисселину, чьи губы расплываются в лёгкой, но печальной улыбке, говорящей что он не поступил неправильно. Но ей страшно ведь Геральд рискует своей жизнью. И это пугало. И всё же она кивает ему . --- Ночь. Комната Сильвии. Лунный свет. Я не могу заснуть. Медальон на моей шее больше не просто украшение. С тех пор как мы вошли в Башню, он будто ожил — теплеет, пульсирует. Иногда он дрожит, как будто сердце другого человека бьётся внутри него. И сейчас — он светится. Серебристо-голубое свечение расходится по комнате. Я ощущаю, как меня тянет. Не физически — глубже. На уровне мыслей, чувств. Будто кто-то… зовёт. И я погружаюсь. _ Видение. Полупространство между сном и реальностью. _ Я стою посреди пустоты. Ветер без источника треплет волосы. Передо мной — он. Всё тот же юноша из саркофага. Его глаза открыты — но он не двигается. Он как будто застрял между мирами. Он смотрит на меня — и узнаёт. — Сильвия… — его голос почти не слышен, но проникает внутрь. — Ты знаешь меня? — Ты была там. Тогда. На границе. — Я не понимаю. Когда? Его лицо искажается — болью? Печалью? Страхом? — Ты видела. Я чувствовал это. Ты наблюдала но не могла помочь. А затем ты ушла. Я делаю шаг ближе. Пульс медальона усиливается. — Как это возможно? — Время и пространство. В тот миг они стали одним целым. Ненадолго. Я все ещё не понимаю смысла его слов но он продолжает говорить и это заставляет меня задуматься, и на мгновение пугает. — Уже поздно… Слишком много было запечатано. Но если ты пришла… значит, они снова боятся. - говорит он. — Кто? Кто боится? Кого? Он не отвечает сразу. Потом — медленно, с трудом: — Они… кто запер меня. Кто хотел… забыть. Но память всё равно возвращается. Через тебя. Мир вокруг начинает дрожать, как зеркало, в которое бросили камень. Я тянусь к нему, но он тает в воздухе. — Подожди! Кто ты? Кто я для тебя? Его голос звучит в последний миг, перед исчезновением: — Ты моё отражение... Ты та кто положит конец истории или напишет её вновь... --- Реальность. Резкое пробуждение Я вскакиваю. Комната пуста, но ощущение, что что-то изменилось, остаётся. Медальон остыл. Но на его поверхности — тонкая трещина, которой раньше не было. — Себастьян... Это снова ты? — спрашиваю я в пустоту, словно оттуда кто-то ответит, подозревая что это может быть связано с кошмарами, что преследовали меня раньше. Я впервые надеюсь на то что мои догадки верны, но что-то в глубине души заставляет сомневаться. — Снова кошмар? — раздался голос рядом со мной. Я подняла глаза. В дверях скрестив руки на груди стоял Ади. Я не заметила как он пришёл и когда. Да и выяснять сил не было. Я лишь кивнула. Он прошёл внутрь. Дверь за ним закрылась. — Ты хочешь чтобы я расспросил мать об этом? — я покачал головой, — Она сказала что не может говорить об этом напрямую. А это значит что мы только создадим ей проблемы. — Она не может говорить только с тобой. Ты человек. Со мной другая история. Я её сын. И я узнаю. Только если ты не против. — Он ждал ответа. Я молча кивнула. Он ответил тем же. Затем тишина. — Я не хотела чтобы до этого дошло. — прошептала я положив голову на плечо Ади. Как и он тогда, во время нашего первого разговора по душам , после смерти Сэмми. Он понимающе кивнул, — Не вини себя. — сказал он — Не позволяй этому чувству тебя поглотить. Иначе ты можешь не справиться. — говорил со мной, но голос его звучал так будто он убежает в этом и себя. — Ади... — я хотела спросить его о чем-то. Узнать в порядке ли он, но понимая что это лишнее, лишь промолчала. Заговорил он. — Я всё ещё вижу его. Во снах. Его взгляд, полный обиды и разочарования, когда я обвинил его в том как к нам относятся, обвиняя в каждом нападении на демонов. Хотя и знал. Прекрасно знал что он другой. Хотя и любил его. Не как друга. Это намного больше. — Вы были в отношениях? — Да. И я их не сберёг. Его не сберёг. Он зарылся лицом в свои ладони, и заплакал. Вновь. Как в тот раз. Я обняла его. Это всё, что было в моих силах. Это всё что я могла сделать в ответ на то что он делал для меня: позволить ему выпустить всю его боль и эмоции... -- Старый внутренний двор Академии, за алтарём. Тихое, полузаброшенное место, куда почти никто не заходит. Вечереет. Сильвии нет — Вики ждёт Люцифера, и он приходит. — Зря ты пришёл, если собираешься кричать, — говорит Вики, не поворачивая головы. — А ты знала, что она снова видит сны? Что боится себя? — голос Люцифера — низкий, злой, но хриплый от напряжения. — Она рассказала мне. Я знаю обо всём — спокойно ответила девушка, — Но она не ребёнок. У неё есть право решать. — У неё есть пророчество, — холодно бросает он. — И ответственность за жизни. Ты толкаешь её туда, где она может сломаться. Вики резко оборачивается. — Неужели? А что делаешь ты? Думаешь, если будешь стоять перед ней и орать «стой», она не прыгнет? Она не из тех. Сильвия идёт, даже если боится. Даже если все против. Я это вижу. И все видят. Лишь ты не хочешь... — Она не должна. Чёрт, Уокер, ты ведь умная. Ты видишь, что она тонет, и вместо того, чтобы бросить круг — ты даёшь ей камень и говоришь: «плыви как хочешь». — Нет. Я даю ей право быть собой. А ты просто не хочешь снова кого-то потерять, да? Тишина. — Ты боишься, что она умрёт. Как те, кого ты не спас. Как те, кто выбрал не тебя. Но это не повод держать её на цепи. Люцифер сжимает кулаки. Глаза горят. Но он не нападает. Он устало садится на скамью. — Я никогда не держал её на цепи. И не играл с её судьбой — демон сменил её холодным взглядом, давая понять что с упреками она обращается не по тому адресу. — Но ты и не рассказывал ей всей правды. — Остановись... — он смерил её строгим взором, давая Уокер понять что она уже сказала лишнее. И она не стала продолжать спор. Вместо этого тихо сказала: — я не хотела чтобы всё так вышло... не хотела чтобы она пострадала. — Знаю. Никто не хотел. Ни тогда. Ни сейчас. Они ещё некоторое время стояли в тишине, а затем Люцифер ушёл. --- Спустя некоторое время балкон в западном крыле Академии. Вики опирается на перила, в пальцах сжимает амулет. Ночь. Звёзды скрыты — будто не хотят быть свидетелями разговоров под ними. — Он прав, — сказала Вики почти шёпотом, когда подошёл Дино. — Я слишком давлю на неё. Она ломается, а я… просто стою рядом и прошу ещё. Больше, глубже. — А я всё это вижу, — вздохнул Дино, вставая рядом, — и думаю, как черт побери мы дошли до этого. Сильвия — не инструмент. Не путеводная звезда. Она человек. И сейчас… она у края. — Я не хотела толкать её. — А я не хотел влюбиться в тебя, когда Люци считал, что вы с ним — почти одно целое. И не хотел, чтобы всё это стало настолько… важным. Но мы здесь. Значит, не время сожалеть. Надо быть рядом. Он мягко коснулся её руки, и Вики впервые за день позволила себе выдохнуть. Устало. Почти по-человечески. — Думаешь, она справится? — Она — нет. Мы — да. А если нет, то просто будем рядом. Он хочет сказать что-то ещё, но не произносит это вслух. Лишь мысленно добавляет вспоминая разговор с Сильвией, убедив её не уходить, —" И если не будет другого выхода , я исполню обещание , что дал. Я убью её. " --- Кабинет Геральда. Тяжёлые шторы закрыты. Лампа на его столе — единственный свет. Он стоит у окна, спиной к дверям. Его лицо скрыто, но плечи напряжены. > Мысли Геральда: > «Они дети. Глупые, пылкие. Но… не безнадежные. Я ругал их — как своих. Словами отца, не судьи. Но теперь… теперь это может выйти за пределы. Если Серафим Кроули узнает…» Он сжал край окна. > «Кроули не будет терпим. Он не допустит ни "если", ни "почему". Он не слушает — он действует. И если он увидит в Сильвии угрозу…» — Тогда ей конец, — тихо сказал он вслух. Он подошёл к письменному столу. Вынул пергамент, перо… но не начал писать. > «Я должен защитить её. Не потому, что она — ключ. А потому, что она — человек. А эти, чёрт их побери, — мои дети.» Он сжёг перо над пламенем. — Никто… не узнает. Пока я стою на этом месте. -- Спустя некоторое время... Зимний сад Академии. Ночь. Стеклянные стены залиты лунным светом. Мисселина в белом плаще сидит у фонтана, пальцы касаются воды. Геральд подходит, тихо, как всегда. Но она уже знает, что он рядом. --- — Я думала, ты не придёшь, — говорит Мисселина, не оборачиваясь. — Я всегда прихожу, когда всё рушится, — усмехается Геральд, присаживаясь напротив. — Профессиональная привычка. — Они не готовы, — тихо. — И в то же время… слишком сильны, чтобы их остановить. — Кроули не должен узнать, — сразу, резко говоритон. — Ни он, ни Совет. — Я знаю, — кивает она. — И Фенцио — тоже. Он уже жаловался, что Дино смотрит на Вики так же, как он когда-то смотрел на… — На Ребекку, — заканчивает Геральд. Молчание. Но оно — не холодное. Оно — полное воспоминаний. — Ты ведь знаешь, — мягко продолжает Мисселина, — если Кроули узнает о Сильвии… Если он поймёт, что второе пророчество связано с узником… или с дочерью Ребекки, он… — Он уничтожит всё, что осталось от баланса, — мрачно отвечает Геральд. — Но начнёт со смертных детей. Потому что проще сжечь почву, чем бороться за урожай. Он поднимает глаза. — Мы должны их защитить. Всех. — Даже от нас самих. Она поворачивается к нему. В глазах — боль и что-то старое, забытое. — Помнишь, когда ты сказал, что любовь демона и ангела — это бомба? И что ради мира мы должны её закопать? Геральд тяжело вздыхает. — И мы закопали. Глубоко. Но, черт возьми, Мисс… — Оно до сих пор горит, — заканчивает он. — Где-то внутри. — Я знаю. — Я тоже. И они просто сидят. Вместе. Без лишних слов. Впервые за долгое время не как наставники, а как Геральд и Мисселина. Демон и ангел. Двое, кто однажды уже потеряли свою любовь — и теперь сделают всё, чтобы другие не повторили их путь.