Роботы. Путь с конца

Средних размеров непроницаемый контейнер. Эми была так шокирована находкой, что даже не сразу поняла, что кто-то был сзади нее. Только когда она обернулась, то заметила Ника, по всей видимости, только подошедшего к дому. Парень замер в небольшой отдалении, глядя на знакомый ему предмет… Да, Ник почти сразу узнал его, даже в тусклом освещении, ведь именно с ним было связано самое яркое воспоминание, которое он так силился забыть. А сейчас, глядя перед собой, он лишь все сильнее возвращался к тому, отчего убегал, но вместе с тем тайно желал догнать.  — Эми? Откуда здесь этот контейнер? —подавив приступ нервозности и спрятав неуверенность в голосе, отозвался первым парень. Тишина улицы сама по себе вызывала гнетущее молчание, а вопрос лишь усугубил его, хотя должен был развеять.  — Я правда не знаю, — Эми поджала губы, повернувшись к Нику едва заметно пожала плечами. После чего она направилась к порогу, первой коснувшись неожиданно появившегося возле их жилища предмета. — А ты… Ты что, знаешь, что внутри него?  — Да, — Ник сумел сказать слово спокойно, даже если в его голосе очень отчетливо ощущалась напряженность. Он стал путь позади девушки, что теперь слегка наклонилась, поднимая контейнер.  Ник очень быстро перехватил тяжелую вещь, достаточно неловко выхватив ее из рук чутка  развернувшейся девушки.  — Кажется, лучше с этим справлюсь я, — он мягко улыбнулся, перехватив чуть более удобно контейнер и пройдя с ним внутрь дома. В то время как Эми только качнула головой, ответив парню вслед такой же мягкой улыбкой. Слова, сказанные Ником, хоть и отдавали некой несерьезностью, все-таки были приятны, как и ощущение его помощи. Вскоре они оказались в гостиной, где Ник и оставил свою ношу почти посреди комнаты. Им потребовалось потратить лишь десять минут на переодевание, чтобы снова оказаться рядом с контейнером, теперь намереваясь открыть его, чтобы увидеть содержимое, хотя Ник и без того почти совершенно точно знал, что там находилось. Только вот Эми, пробежавшись глазами по гладким поверхностям металлического контейнера, чуть нахмурилась, вглядываясь в одну точку в левом нижнем углу.  — Там инициал, буква «М». — по-прежнему с сосредоточенным лицом поведала она, заставив и парня посмотреть в том же направлении, примечая названую деталь. Ник тоже нахмурился, понимая, что коробка изменилась с того момента, когда он видел ее последний раз, ведь того инициала там ранее не находилось.  — Возможно, это инициал того, кто был причиной появления этого контейнера тут, — вполне очевидное умозаключение заставило только сильнее волноваться. В конце концов парень мотнул головой, отгоняя мысли, и потянул руку, нажав на гладкую округлую кнопку посредине контейнера, что открывала его содержимое.  Да, это было именно то, что он предполагал. Всего пять вещей, которые ему в три года было дозволено взять с собой в воспитательный центр. Это было тем единственным, что осталось ему от родителей. Одно несчастное воспоминание рук, которые ему вручили этот контейнер перед посадкой в специальный транспорт для перевозки, вмещающий до пятидесяти детей. Все дети получали всего несколько самых дорогих вещей из дома перед тем, как отправится в воспитательный центр. Это могли быть игрушки, одежда или какие-то другие безделушки, который отчего-то становились самыми ценными, даже если их изымали после одиннадцатого года жизни.  — Это… Те самые пять вещей, — ахнув, выговорила Эми, неверующе глядя в содержимое.  Ник не мог ответить, даже если и хотел, а потому только кивнул, склонившись и беря в руки старенький крохотный прибор. Небольшой проектор, создающий, хранящий и показывающий фотографии. Именно там были собраны его детские снимки. Парень попытался включить едва работающее приспособление и, на удивление, у него получилось. Сначала загорелась красная лампочка посреди пятисантиметровой гладкой поверхности транслятора, после чего нужно было нажать на кнопку рядом, что поменьше, дабы тот высветил двадцатисантиметровую картинку. Мальчишка, которому едва исполнилось два года, сидящий на газоне и смеющийся. От него лучилось счастье, такое искреннее, что его можно было увидеть в глазах, в каждом изгибе искренней улыбки. Это, без сомнения, был сам Ник, только очень и очень давно. Второй снимок, когда тот был совсем маленький. Он в специальной детской закрывающейся кроватке на мягкой пушистой поверхности. На защитном стекле лежит женская ладонь, а в самой кроватке малыш весело тянет вверх руки и ноги, будто пытаясь достать руку. Ник сильно сжал прибор, замерев. Волна эмоций нахлынула с такой силой, что он едва мог контролировать себя.  — Это все … Ты? — совсем тихо спросила Эми, что стояла чуть поодаль от него, осторожно поглядывая через плечо Ника, дабы видеть снимки.  —Да… — хрипло отозвался Ник, проглатывая болезненный ком в горле. Теперь он устало склонился, будто на плечах появилась какая-то явная тяжесть. В конце концов от сел рядом с контейнером,  Ник, выдохнул в последний раз, претерпевая дрожь в теле, и отложил транслятор в сторону, возле себя. Он и так знал, что там не хранилось фотографий его родителей, ведь еще давно, в воспитательном центре, пытался вспомнить лица и пересматривал фото, на которых всегда видел только себя.  Второй вещью стал металлический, разбирающийся кубик, размером около десяти сантиметров в ширину и высоту. Да, это было его самой любимой игрушкой в его два года. Он брал, всячески приставлял металлические скрепляющиеся детальки, формируя куб или другие фигуры из небольших деталей, соединяющихся с помощью мощного магнита. Именно в тот момент, когда ему только подарили эту вещь, уже тогда он понял, что ему нравилось строительство и все связанное с этим. Это и определило деятельность, в последствии выбранную им. Теперь он присел на корточки, дабы было удобнее, и снова отложил игрушку в сторону, рядом с первой вещью.  Он опустил руку в контейнер, замерев, как только пальцы коснулись мягкой ткани третьего предмета. Он опять вспомнил, причем так отчетливо, удивительно отчётливо, что это была за вещь. Темно фиолетовый, его любимый оттенок, и теплый, уютный свитер, отданный ему из дома. Как самая любимая вещь, которую он заносил до потертостей, но любил до того момента, пока та стала на него слишком мала. Он достал небольшой предмет, усмехнувшись, замечая, что сейчас свитерок казался еще более крошечным, чем раньше. С вытянутым, утепленным воротом и длинными, растянутыми рукавами.  — Твои родители… — Эми не закончила фразу, но то, что она захотела сказать, поразило ее. Она застыла, чуть приоткрыв рот, осознавая слово, что невольно пришло на ум. Она отлично понимала, что это было сущим бредом, глупостью, которую давно опровергла наука, но доказательство любви, тепла и нежности она видела в каждом из предметов, что доставал из контейнера парень. Родители Ника действительно любили своего сына, причем очень и очень сильно.  — Да, — парень сглотнул, ответив девушке, будто мог понять ее мысли и ту фразу, которую она так и не продолжила. Она уселась прям на пол, рядом с ним, подогнув ноги, обтянутые эластичным материалом брюк под себя. Ник на миг задержал взгляд на девушке, спешно отняв его и взяв другой предмет из контейнера. Следующим его рука нащупала какой-то мелкий предмет, очевидно сделанный из металла. Он вытянул его за тонкую цепочку и замер, когда та оказалась напротив его лица. Четвертым предметом был кулон.  Очередной приступ духоты и воспоминание, яркое, сияющее, ослепило вспышкой прошлого. Вот он, стоит, опустив взгляд грустных глаз вниз. Они начинали неприятно пощипывать и слезится, ведь малыш понимал, что ему предстояло уехать от родителей. Тихий, мелодичный и мягкий голос, легкое касание к щеке, а после он чуть приподнял взгляд, заметив, как старенькая цепочка была снята с шеи матери, и вскоре она протянула руки, повесив эту самую цепочку на него. Небольшая, совсем старая, с затертым, потемневшим металлом. Он даже не знал, откуда она была у нее и сколько ей было лет. Но точно помнил отливающий серебристым переливом метал, а также небольшой клон в виде двух треугольников, соединенных на одном из концов. Вернее, это были не треугольники, а два конуса, расположенных симметрично и соединяющихся посредине. Он кажется даже спрашивал, как эта вещь называлась, но запомнил, что это было что-то связанное с часами. Правда два конуса, внутри которых что-то забавно переливалось, никак не напоминали их.  — Это такой странный предмет… Он был у твоей матери? — Эми поинтересовалась слегка настороженно, надеясь, что ее слова были уместными. Она внимательно смотрела на цепочку, что держал в руках парень, а также ощущала его напряженность.  Ник осторожно поводил пальцем по контуру металла, а также самого небольшого кулона, вспоминая, что его он никогда не оставлял, до одиннадцати лет. До того момента, когда ему пришлось отдать все дорогие для него вещи. В то время даже пытаться сохранить что-то было бесполезно, ведь все равно спрятанное нашли бы.  — Она сняла этот кулон с себя, когда я уезжал, — отозвался он, не взглянув в сторону девушки, а осторожно отложив предмет к остальным, — и отдала, одев его мне на шею.  Эми лишь поджала губы, когда парень подтвердил ее догадку, но ничего не ответила. Парень в это время опять потянул руку, опустив ее в контейнер, дабы нащупать последний предмет, но его рука шарилась по пустому пространству, в котором больше ничего не было. Он наклонил его, осознавая, что пятого предмета там не было. В конечном счете он слегка нахмурился, пытаясь припомнить, что было в том контейнере еще. Только вот память никак не желала давать подсказки. Скорее давала, но совершенно другие, которые его мозг отказывался принимать.  — Четыре предмета? Разве не должно быть пять? — Эми нахмурилась, видя, что Ник больше ничего не находил.  —Да, должно быть пять, но у меня… Кажется, у меня всегда их было четыре, — Ник задумчиво сдвинул брови, отчего на лбу появилась морщинка. Он обдумывал, но приходил к одному умозаключению, которое было вполне очевидным. — Кажется, тот, кто отправил сюда эти вещи, тоже знал, что предметов всего четыре.  — Но кто мог отправить этот контейнер сюда? И зачем? — Эми непонимающе хмыкнула, поднимаясь с места и расхаживая из стороны в сторону, напряженно думая. — Может этот кто-то хотел тебе что-то напомнить? Или что-то сказать?  — Нет. — Ник откинулся решительно, будто точно знал, о чем говорил, а следом осторожно сложил в контейнер все вещи, следом поднимаясь. — Кажется, отправитель хотел, дабы я нашел этот пятый предмет.  — Но если у тебя их всегда было четыре, сколько ты помнишь… То, как ты можешь найти пятый предмет? Это ведь невозможно.  Ник медленно покачал головой, глядя на предметы в контейнере. Эми непонимающе распахнула глаза и слегка приподняла брови, ожидая дальнейших слов от парня, но тот молчал целых десять секунд, напряженно о чем-то размышляя.  — Возможно, пятый предмет был, но я его не помню.