Твоя книга

«Какого черта это было?». — это было первой мыслью после настоящего утреннего пробуждения. Проснулась уже «забегавшейся». Нет, не как в фильмах, где героиня проводит в драматичных метаниях по кровати полночи, а потом резко просыпается в холодном поту с криком банши, ха-ха. Для меня это далеко не ново, да и такая экспрессия уже давно в прошлом. Обычно, проснувшись, я размышляю об увиденном кошмаре, анализирую ключевые моменты и запомнившиеся (как правило, редко) детали и соотношу с тем, что в реальности могло навести мое спящее воображение на такое. Сложно то, что иногда снятся такие кошмары, как этой ночью. В одну ночь «просыпаешься» из одного жуткого сна в другой, из одного реалистичного утра в следующее, и потом уже сложно понять, точно ли это пробуждение настоящее. Из-за этого трудно относиться серьезно к реальному утру, да и всему дню, все кажется — сейчас снова что-то вызовет первобытный ужас и опять заставит «проснуться». А люди думают, что мне все вокруг «фиолетово». И все же, лучше так, чем будут думать, что у меня с головой непорядок, ха-ха-ха. Может и непорядок, но на воле-то мне всяко лучше, а то мало ли — затащат в белую комнату с мягкими стенами. Сон — это сон. Сон… Мне редко удается запомнить все кошмары одной ночи, если их было многовато и содержание слишком уж динамичное. В этот раз штуки три-четыре — немного совсем, но сюжет… Без конспекта нормально не вспомнить. Помню только два последних моментами. Первый из них… Раннее утро. Темно, но горят фонари. Далековато от меня, но путь к ним нахожу. Я бегу по хорошо знакомым тропам (во сне знаю их, но не помню, где видела их в реальности) к автобусной остановке. Нужно на работу. Внезапно одна тропа привела ко множеству частных домов. Продолжила бежать спокойная, как удав. Но тревога «догнала» и по крупице проникла в самую душу, заставляя подмечать что-то по пути, пока в какой-то момент я не заметила в окне освещенной комнаты одного из домов нечто жутковатое. Группка людей поедала сырое мясо, а по глупости пялившуюся на них меня заметил один из них и уставился своими безумно распахнутыми глазами. Я тогда сразу сорвалась с места и быстро побежала в другую сторону, опасаясь внезапного тупика. То есть стала возвращаться назад. Но не нашла той тропы и оказалась перед знакомым огородом. Такой был у бабушки, но здесь он выглядел еще хуже, чем в одном из старых кошмаров. Все увяло и гнило. Я встала как вкопанная, будто бездомный перед разоренной святыней, не зная, безопасно ли там или неспроста ее оставили в таком виде. Позади послышались шорохи и прерывистое дыхание, что заставило меня опомниться и решиться перебраться через забор на некогда знакомую территорию. Только во сне мне удалось бы так ловко перепрыгнуть через высокую преграду. Я недолго пробыла в этом месте, как проснулась. Из одного сна в другой, конечно. Начался второй сон сразу же, не дав и секунды на какое-то размышление. Лежу в своей спальне, тихо. Рядом оказался человек, который мне очень сильно нравился, но не могла даже заговорить с ним со своего «уровня». Я подумала, что это «бальзам на душу» после кошмара (впервые с детства), но не тут-то было. Беседа была приятной, пока я не включила настольную лампу, сама не знаю зачем, ведь уже начинало светать. В том свете увидела на мгновение, будто как вспышку, четкие очертания черепа, а затем снова лицо моего тайного возлюбленного. Стало ясно, что он мертв в этом сне и пришел в виде призрака. Я промолчала и попыталась продолжить разговор, несмотря на это, хотя по его лицу поняла, что он догадался обо всем. Мне хотелось побыть с ним как можно дольше. Боялась, что он мог, действительно, прийти в мой сон после смерти, и больше не увижу его, не смогу побыть рядом вот так. Один поцелуй, и с невообразимой резкостью темный силуэт, возникший неизвестно как и когда, вытянул руку, но парень спас меня, подставившись, и исчез с гримасой боли и ужаса. И мне удалось снова вырваться из сна. Никакой «приторности», моя душа не осталась там в надежде спасти или пасть следом за возлюбленным. В реальной жизни я весьма собранная и не строю «воздушных замков». Мне понадобилось все утро до обеда на работе, чтобы осознать, что в этот раз точно бодрствую. Было такое заблуждение, пока не пошла домой после работы… «А может, кто-то хочет, чтобы я так отвлеклась и не заметила его присутствия?». — пронеслась мысль в голове, будто кем-то подсказанная. Я резко сжала левую ладонь, встревожившись, почувствовала в руке нечто пушистое и, обернувшись, увидела длинный хвост, который развеялся в воздухе вместе с темной фигурой, на лице которой была белая лукавая улыбка без очертаний зубов или клыков. Только после этого проснулась по-настоящему. «Да лучше бы это была реальность! Я устала. А день только начался…». — подумала я, глядя на настенные часы. Сил не было. Моральные были, а физических — не было. Хотя, вроде, должно было быть наоборот. Под кожей, будто только теперь начала циркулировать кровь, и я занервничала, подумав, что тело могло «затечь» слишком сильно, но все нормально шевелилось. Облегченно выдохнула, даже немного взбодрилась. Смогла потихоньку собраться и пойти на работу. Прошло несколько дней. Я вспомнила о той ночи и темном человекообразном существе по пути с работы. Любопытство «вступило в диалог» с рассудком: «А что если он не такой плохой?». «Он убил того, кто мне нравится». «Может, из ревности?». «Да кому я нужна?». «И все же». «Кто станет причинять любимому человеку такую сильную боль? Он меня не любит». «У жестоких и любовь жестокая». «Пусть оставит такую любовь при себе». «И все же, интересно, кто он и чего добивался». «Просто напиши что-нибудь. Это твоя «муза» злилась, что ты давно не писала ни строчки». Я устало вздохнула. Дома легла на диване, устроив голову на маленькой подушке. Солгу, сказав, что мне не было любопытно, но страх представить тот силуэт четче, если закрою глаза, был сильнее, так что я решила закрыть в дальней ячейке памяти этот «плод воображения» и не вспоминать. Пока не вспомнила первый сон той ночи. Множество листовок, развешенных по большому залу, с надписью «Твоя книга», и три человека в комнате глядят на них. «Что это? Воображение подкинуло идею? Такая себе идея. С этим «каши не сваришь». Еще и вон там стояла… Вонь. Будто железо что ли… Неужели кровь? Фу, я такое писать не стану». — и с этими мыслями я ушла на кухню, чтобы поставить чайник. Вернулась в зал, снова села на диван и включила ноутбук. Открыла браузер, почитала новости, а взгляд «застыл», как будто увяз, на одном заголовке: «Что собой представляет «Твоя книга» и как заставляет молодых людей убивать?». Мне было ясно, что сон был не просто сном, но идти куда-то и говорить что-то об этом… Такая глупость выходит за пределы моих возможностей. Только следующие строки заставили меня колебаться: «Директор школы в коме после нападения ученика, теперь же убиты четыре пятнадцатилетних ученика. Полиция выдвинула версию появления новой секты. Убийцы не найдены рядом с местом преступления, камеры видеонаблюдения были разбиты…». Дальше я читать не захотела. «Ужасно. Чудовищно… Но я тут ничем не помогу, так чего дочитывать? Забуду и все. Скоро опять редактор позвонит и спросит о прогрессе с новой книгой, а у меня ни единой мысли. Лучше об этом подумаю. Тут я хоть что-то могу…». Мои мысли прервал грохот у соседей сверху. Крики женщины. Ругань, если точнее. Сложно было разобрать слова, звучало, как лай напуганной собаки мелкой породы. Почти десять лет одно и то же. Удивительно крепкая пара. Или женщина сходится с мужчинами одного и того же типа, который ее так сильно раздражает. Люди часто принимают странные решения, которые влияют на их жизни сильнее, чем им могло показаться, и зачем-то постоянно делают глупые ошибки в общении. Если ты — человек, так пользуйся интеллектом и даром речи, зачем вести себя, как дикая мартышка?.. Ее голос раздражает меня, но терплю же, отношусь с пониманием. Стараюсь думать, что ей тяжко приходится, поэтому так себя и ведет, выпускает накопленные чувства. «Просто ее муж не догнал тебя». — пронеслось в голове чужим голосом, и я вздрогнула. Решив, что совсем плохо спала несколько ночей подряд и потому начались слуховые галлюцинации, сходила на кухню и налила себе чай. Лучше сразу «отметать» всякую чертовщину. И свежим воздухом подышать тоже неплохо. Поэтому вышла на балкон, открыла окно и, уперев локти в нижнюю часть рамы, стала рассматривать двор в вечернем осеннем полумраке. Ни души не появилось за десять минут, поэтому было немного скучно, но зато спокойно. Я вздрогнула, почувствовав, как что-то мягкое и пушистое коснулось вскользь одной из лодыжек, но тут же с усмешкой обернулась, сказав: — Рис… Ох… Улыбка сошла с моего лица, когда увидела Риса — моего белого кота, спящим на диване. На балконе я стояла одна. «Наверное, просто показалось. Тканевая сумка с большими пакетами уже «пушистая» от вылезших из-за когтей Риса ниток, вот и задело меня с дуновением ветра. Ничего». — проанализировав, успокоила себя я и ушла с балкона, закрыв окно. — Рис, ты такой тепленький и пушистенький, но прока-а-азник. — я погладила животик проснувшегося кота. — Милашка ты и пользуешься этим по полной… Да?.. Мне стало не по себе от того, как он резко поднялся, а затем медленно и нервно стал махать хвостом. Рис смотрел на что-то за мной. Я ненавижу долго бояться в нерешительности, поэтому быстро обернулась, надеясь, что там просто оса. Как-то одна укусила Риса, с тех пор он при виде этого насекомого ведет себя примерно так же, как сейчас. Но увидела черноту. Прямо и только перед моим лицом. Это было пугающе, ведь нечто черное, похожее по очертаниям на человеческую голову, парило на уровне моих глаз, и я молча отпрыгнула, будто онемев. И снова та белая улыбка, как во сне. Что делать в такой ситуации не знала, но мой упертый реализм не желал сдаться, заставляя оставаться на месте и вглядываться в «нереальное». Улыбка «проплыла» круг по черному лицу, не имеющему других черт, после чего возникла шея, из которой стало вытягиваться тело, словно из темных лоз. — Привет. — я будто слышала голос этой «тени» из-под толщи воды. «Не начинай разговор со своей галлюцинацией, он до добра не доведет». — сказала я себе мысленно. — О, я так хорош собой, что ты дар речи потеряла? — тень рассмеялась. — Спасибо! «Надо лечь спать. А то черт знает что происходит с моим воображением». — с этими мыслями я встала и пошла в спальню. — Куда ты меня ведешь? Мы еще не так хорошо знакомы… «Ну и чушь несет плод моего воображения. Как бы от него избавиться? Не знаю, это моя первая шизофрения». — подумала я, уже доставая длинную футболку для сна из шкафа. — Может, помочь тебе?.. — тень положила руки на мою талию, и я вздрогнула. «Это фантомные ощущения. А! Наверное, я уже уснула в зале на диване! Стоп… А откуда ощущение горячего на моих боках? У меня руки вечно «ледяные», да и в квартире очень прохладно…». Мои размышления зашли в тупик. Полы моей домашней рубашки были уже подняты выше пупка, когда я опомнилась и, убрав от себя «воображаемые руки», отошла на несколько шагов назад. «Мозг и его возможности еще не изучены полностью, так что тактильные ощущения еще не говорят о реальности. Даже боль. И вообще, мозг может просто воспроизвести в памяти какой-то эпизод из жизни, и человек снова почувствует все то же… Просто надо сохранять здравомыслие». — Хочешь сказать, ты не для этого привела меня сюда? Или?.. — тень подошла ближе. — Хочешь сама?.. «Просто надо придумать, как проснуться. Чушь такая…». — Ты такая «шумная», даже слова в разговоре с тобой не вставить. — насмешливо сказала тень. — Постой… Ты, что, не веришь в мое существование? Мы ведь уже один раз встречались. «Или дождусь самой страшной части, тогда и проснусь». — Не зли меня… «Ну, вот, злится. Значит, скоро…». — В глаза посмотри. — сказала тень, схватив меня за руку. Я посмотрела на «пустое» черное лицо, которое внезапно посветлело и стало почти нормальным для человека, не считая светящихся мелких черных и алых узоров из точек и когтеобразных знаков. — Только не спрашивай, кто я и зачем к тебе явился. Это скучно. Банально. — Ну, тогда уходи. — я сама удивилась своей смелости. А «теневой гость» рассмеялся и заявил: — Я не уйду, у меня тут дела. Я предположила с опаской, что являюсь частью его «дел». Казалось бы, а как иначе, раз он пришел ко мне? Да вот нет. Эта сущность может просто развлекаться, водя людей за нос, не имея более сложных намерений. Поэтому доверять невозможно. Хотя разве хотелось? Ни единой секунды. Однако есть вопросы. — Ладно, а какой с тебя прок, безымянный? В комнате резко стало темно. — Я тебе, что, попугай? Повесил платок на клетку — и птичка спит? — Я правлю тьмой… Темными потаенными мыслями… — по мере развития его мысли в комнате поднимался ветер, который все усиливался. — И мне уже больше двух тысяч лет. Так что уважительнее! — Сам же не представился. Мне, наверное, уже больше двух тысяч раз говорили, что мой язык станет причиной моей ранней кончины. — Ты! — его голос будто эхом разнесся по комнате, как если бы был подхвачен этими хаотичными порывами ветра. — Так хочешь умереть?! Так я помогу! — Что за «Твоя книга»? У умирающих должно быть последнее желание. Нельзя отказывать. Комната вдруг начала светлеть, возвращаясь к обычному облику. К моему сожалению, все вещи были где угодно, но не на своих местах. Повезло, что мебель и техника остались в целости и сохранности. — Откуда ты знаешь об этом? — его голос прозвучал мрачнее, чем до этого, но уже по-человечески, и он вышел из-за моей спины. — Хороший вопрос. Я надеялась, что ты и на него ответишь. Так ты и сам не знаешь… Толку-то две тысячи с лишним лет жить… — я досадно вздохнула и села на диван. — Почему ты так спешишь уйти из жизни? Думаешь, есть что-то после? — Вот еще. Я не спешу умирать, это же твой вердикт. Да и после ничего же не будет. — А-а, атеистка, да? — Нет. — Не играй со мной в эти игры. — его голос снова прозвучал грозно. — Это не игра. Я не знаю, есть ли «Высший разум», но и доказать, что его нет не могу. Атеизм? — Хочешь узнать? — Не особо. — Ты… — Ты мужского пола или бесполый? Извини, если женского, голос сбил с толку. По кромке его рук — черных длинных и с удлиненными ногтями — пробежало мелким «зарядом» пламя. Видимо, мои слова как-то задели гордость этого существа. — Я — мужчина. Никогда не был бесполым! — Ох, ты разочаровываешь. Поначалу казался таким собранным, будто все в твоих руках. — Так и есть. Но ты злишь лучше, чем я. — О-о, ты признал мое превосходство? — я весело улыбнулась. — Ты очень странная. — сказал он уже спокойно. — Надо тебе имя придумать. Есть пожелания? — Я не питомец. У меня есть свое имя. — Не помню, чтобы слышала его. На его «лице» снова появилась широкая белая улыбка.