Несмеяна

      Серенити появилась под руку со своей матерью. Селена и Эндимион-старший обменялись сухими приветствиями. Берилл лишь вежливо улыбнулась. А принц стоял как вкопанный, чуя, что голова у него поехала.       Серенити была в лёгком белом платье, а волосы распущены. Эндимион мог бы сравнить её с нимфой. Кунцит толкнул принца в бок, давая понять, что стоит подойти поприветствовать. Принц шагнул вперёд, скорее на автомате произнеся нужные слова. Серенити склонила голову, наблюдая за ним.       — Что ж, ваше высочество, я вынуждена откланяться, — улыбнулась Селена. Она обняла Серенити. — Будь осторожна, милая. Всегда держись рядом с принцем и принцессой.       — Да, матушка, — согласилась Серенити.       Эндимион помог ей спуститься с платформы. Селена искоса глянула на Берилл, но так, чтобы та этого не заметила. Принц сразу понял, что лунная королева очень настороженно относится к его мачехе, и это было плюсом.       Немногочисленные вещи Серенити сразу забрали Нефрит и Цойзит, сказав, что они обо всём позаботятся. Персефона предложила подруге показать сады, на что Серенити кивнула. Эндимион хотел присоединится к девушкам, но его окликнул отец. Попросив Кунцита и Жадеита держаться рядом, но не попадаясь на глаза, принц пошёл за королём. Конечно же без Берилл рядом не обошлось.       — Я рад, что ты принял во внимание мои слова, — Эндимион-старший довольно хлопнул в ладоши, ухмыляясь. — Даже если вы просто сблизитесь, нам удасться договориться о более выгодных поставках лунного серебра.       — Только не увлекайся ей, милый, — заботливо произнесла Берилл, из-за чего Эндимиона даже передёрнуло.— Видели, как она себя ведёт? Не зря называют холодной.       — Да-да, разумеется, — протянул Эндимион, всем своим видом давая понять, что мачеху он не слушает. Он-то слышал, как она смеялась с его кривляний. И ему хотелось вновь услышать этот смех. Сначала принцу даже было интересно, как на это бы отреагировала Берилл, но прикусил язык. Не стоит лишний раз провоцировать её, как бы сильно не хотелось её подразнить.       И, всё же, разговор был закончен и Эндимион мог уйти. Он быстро скрылся с глаз отца, присоединившись к Кунциту и Жадеиту. Последний молча достал документы из подпространства, надел очки и направился к королю: нужно было хотя бы понемногу подслушивать разговоры Эндимиона-старшего и Берилл. Почему-то Цойзит никак не мог подобраться к мачехе принца достаточно близко.Это и было одним из доказательств, что кто-то стоит за ней.       Эндимион же решил присоединится к Персефоне и Серенити: девушки уже ушли к озеру, где находилась небольшая беседка. Раньше, когда принцу было двенадцать, он любил сидеть там за чаем с матерью и сестрой. Сейчас же королева Деметра не появляется в главном дворце, и беседка заросла сорной травой. Персефона иногда ухаживала за тем местом, но тоже начинала забывать. Но посидеть у озера всё равно можно.       — Если ты хочешь защитить свой предмет обожания, то надо изолировать Берилл, — хмыкнул Нефрит. Они с Цойзитом сейчас стояли в коридоре, поджидая короля. Это было подстроено заранее, но существовал шанс, что Берилл может изменить решение и они пойдут куда-то ещё.       — Не надо называть Серенити предметом, — возмутился Эндимион. — И я её не...       — Да, он её не обожает, он её любит, — встрял Цойзит, не удержавшись от комментария.       — Неф, стукни его, а, — попросил принц, нахмурившись. Кунцит шёл рядом молча, наблюдая за Эндимионом. — И вообще, занимайтесь работой.       — Да-да, ваше высочество, — ехидно отозвались сразу оба и "пропали".       Эндимион фыркнул, закрыв свои мысли от лордов, чтобы потом не лезли. Девушек они нашли у озера, как принц и думал. Персефона собирала цветы, а Серенити плела из них венок. Эндимион давно не видел чего-то столь простого, что просто замер и начал наблдать за ними. Кунцит покачал головой, чуть усмехнувшись.       Первой их заметила Персефона, помахав рукой и предлагая подойти ближе. Кунцит толкнул принца вперёд, снял плащ и постелил его на земле, предлагая девушкам сесть — так платья не замараются. Персефона оглянулась, убедилась, что всё впорядке, и скинула трансформацию. Девушка села на плащ, довольно улыбаясь. А вот Серенити подошла к Эндимиону.       — Можете немного наклонится? — попросила она. Принц кивнул, выполнив просьбу. — Вот так. Вам идут васильки, — она чуть улыбнулась, отходя к подруге.       — А, спасибо, — отозвался Эндимион, поправив венок так, чтобы он не падал на глаза. Улыбнулась. Она ему улыбнулась.       Увидев возникшее на лице принца выражение, Кунцит начал подозревать, что у будущего короля поплавился мозг. Персефона едва сдержала хохот, увидев состояние брата.       — Сере, ты мне так брата от мира отключишь, — принцесса Земли обняла колени, пододвинувшись и позволив Серенити сесть рядом. Та непонимающе посмотрела на Персефону, а потом — на Эндимиона. Тот сразу отвернулся, сделав вид, что смотрит на озеро.       — Кун, как ты вообще терпишь этого большого ребёнка? — поинтересовалась Перси, потянув брата за плащ. Тот сразу его снял, поняв намёк. Принцесса расстелила его рядом и упала на спину.       — С помощью высших сил, — хмыкнул Кунцит, заставив Персефону ещё больше хохотать.       — Я, вообще-то, всё слышу, — буркнул Эндимион, вспомнив, как в прошлый раз рассмеялась Серенити. Он дурачился. А что, если... — как вы жестоки со мной, даже обидно. Я хоть и не идеален, но можно же быть терпимее, — отчаянно жестикулируя и корча гримассы, принц упал на колени, едва не пустив скупую слезу. — Как же...       Когда Кунцит, пытаясь побороть дёргающийся глаз, собирался встряхнуть явно неадекватного принца за шкирку — Серенити начала хохотать. Персефона резко села, удивлённо смотря на подругу, которая вытирала выступившие слёзы. Эндимион довольно улыбнулся, продолжая валятся на земле и полностью играя роль "большого ребёнка". Кунцит покрутил пальцем у виска, попросив Нефрита подменить. Лорд звёзд согласился, ведь ему было безумно интересно глянуть на это шоу.       Лорды собирались поменяться местами, поэтому Кун ушёл. Эндимион продолжал дурачится уже в компании Персефоны, которая была рада поддержать это всё. Она давно не видела брата таким. Последний раз она вела себя так, когда ей было десять, а Эндимиону — тринадцать. Тогда их заботила разве что плохая погода и то, что родители будут ругаться.       И Серенити громко смеялась с земных принца и принцессы. Это было так странно для Персефоны, но она наслаждалась этим моментом.       — Энди, проблема! — Жадеит бежал к ним, едва не улетев в ближайшие кусты. — Западные земли объяты пламенем, говорят, это противники нынешней королевы. Нефрит и Кунцит уже спешат туда. Цойзит следит за его величеством и твоей мачехой.       — Чёрт, вовремя, — Эндимион сбросил с себя дурачливый вид, выпрямившись. — Перси, оставляю Серенити на тебя. Не покидайте дворец. Джед, оставайся с ними.       — А, я хотел... — начал было лорд иллюзий, но взгляд брата его остановил. Он кивнул. Серенити прижала руки к груди, спрашивая, может ли она чем-то помочь. Персефона обняла её за плечи, сказав, что лучше им не вмешиваться — повстанцы, которые были против Берилл, могли навредить всем. И то, что Эндимион с лордами справятся сами.       — Тогда возьми это, на удачу, — Серенити сняла с волос белую ленту, попросив протянуть руку. Тот подчинился, и девушка повязала ленту ему на запястье. Персефона если и удивилась такому жесту от подруги, то старалась не подавать виду. Она помнила, что раньше Серенити была очень романтичной натурой.       — Спасибо, буду беречь её, — кивнул Эндимион. На душе стало как-то спокойнее. Словно вот эти проблемы — незначительны и он сможет всё исправить. Жадеит сдержал смешок.       Принц поспешил в конюшню, чтобы взять коня и не тратить лишние силы на перемещение. И, лучше не напоминать лишний раз людям, что у принца есть какие-то способности. Да, это не скрывалось, и магов у них хватало. Но когда противник об этом забывает, то это сразу становится приимуществом.       Жадеит сопроводил принцесс во дворец, убедившись, что они в безопасности. Серенити вновь стала вести себя безэмоционально. По пути они встретили Берилл, которая смерила лунную наследницу таким взглядом... словно ни во что её не ставит. Персефона только фыркнула, не стесняясь показать мачехе, как к ней относится.       На этом и расстались.