А потом что?

Маша работала в офисе одна, заканчивалась уже рабочая смена, когда в офис зашел Слава:  — Ты занята?  — Не очень, — Маша посмотрела на него, откладывая документы.  — Нужно поговорить, — он улыбнулся и сел рядом, — Скоро тебе 18 лет. Осталось всего неделя, да?  — Угу, — она кивнула.  — Мне очень важно, чтобы я исполнил долг перед твоим отцом. Поэтому, несмотря на то, что ты не моя дочь, я хочу, чтобы ты была в моем завещании… Я знаю, что ты скажешь, но… это не только о сейчас, это о много-много лет спустя. Я хочу, чтобы ты имела возможность что-то получить от меня в дар, после моего ухода.  — Почему ты так много говоришь о смерти? Я тебя заразила своей депрессией?  — Потому что, однажды, мы все там будем, — он вздохнул, — Ну, и тебе стукнет 18, ты же исчезнешь с радаров. А я, вот, тебе оставлю хоть что-то, чтобы ты знала, что я тебя помнил и ценил.  — Ты не отстанешь от меня, да?  — Угу, — он протянул ей лист.  — И что ты мне оставить хочешь?  — Дом. И бизнес.  — Бизнес? Он же Лауры и Александра.  — Да, но… 1/10 твоя. Малюсенький кусочек, но пусть будет, — он улыбнулся, — Оля все разрушит, а вот ты нет. Ты грамотно поступишь с ним. Ладно?  — Ладно, — она кивнула и расписалась в документах.  — У меня просто встреча сегодня с нашим адвокатом, он заверит все сразу и заберет.  — Хорошо, — Маша кивнула.  — У тебя все нормально?  — Да, вроде да.  — Уже второй день потухшая.  — Проблемы с подружкой, — девушка улыбнулась печально.  — Ааа, любовные дела. Ну, судя по твоему виду, любовь серьезная там.  — Да не очень… Наверное, расстанемся.  — Да? Жаль. Я думал, ты хоть на какой-то процент счастлива.  — Я тоже так думала, — она вздохнула.  — Передай вот это Лукиной, когда будешь уходить, угу? — он положил на стол документы.  — Поняла, — она кивнула.  — Все, до вчера дома.  — Пока, — Маша проводила его взглядом, — Слав?  — М? — он остановился у двери.  — А ты не можешь просто уйти от нее и не мучить себя?  — Я в ответе за нее и тебя. Это единственное, что я обещал твоему отцу. Я исполню.  — Любой ценой?  — Мне ничего не стоило увести ее, поэтому… Дорого расплачусь за то, чтобы оставаться.  — Она этого не стоит.  — Ты стоишь. Это самое главное. Пока.  — Пока, — она проводила мужчину взглядом. Девушка поднялась из-за стола через два часа, понимая, что ее глаза уже закрываются, а еще ужин у Буше:  — Можно? — она заглянула в офис к Лауре.  — Я думала ты уже ушла, — брюнетка закрыла ноутбук, обращая на нее взгляд.  — Собираюсь. Слава просил передать бумаги.  — Опять какие-то бумажки он мне подсовывает, — женщина взяла у нее листы и изучила, — Идиот.  — М?  — Передал мне владение и переписывает на тебя процент при своей смерти, — она улыбнулась, — Вступаешь при его смерти… Что он все про это?  — Не знаю. Я уже согласилась стать его строчкой в завещании сегодня, — Маша поджала губы, — Мне пора. До завтра.  — Стой.  — Что? — она обернулась.  — Ты вчера серьезно говорила?  — Серьезно.  — Почему?  — Стало больно, — Маша посмотрела на нее печально, — От мысли, что ты ничего не изменила за полгода… — она сглотнула.  — Я не могу изменить все вот так… это же…  — А хочешь? Лаура замолчала. Маша кивнула и пошла на выход:  — Нет, стой, подожди, — брюнетка поймала ее за руку и развернула к себе, — Ну прости, пожалуйста… Я правда… Я не знаю, что хочу, что правильно, что нужно и не нужно… Я не знаю…  — Я облегчаю тебе задачу и ухожу сама.  — Я не хочу, чтобы ты уходила, — она села и посадила ее рядом за стол, — Я мучаю тебя, это я знаю тоже. Но я не могу решать все так быстро и легко, как это делаешь ты. Я 16 лет была замужем. Я знала, что есть муж, мужчина, человек, которого я любила, который за мной ухаживает, дарит цветы, у него сын, которого я люблю и… И все вот так, по щелчку. В один день. Появляешься ты. Здесь. И я не могу ничего больше видеть, кроме тебя… Я знаю, как тебе было больно позавчера, так же больно стало мне вчера…  — Не знаешь! Ты. Не. Знаешь, — она стиснула зубы, — Я выла, как побитая собака, от боли у Мари на плече, просто потому, что ты целовала МУЖА! Я выла и хотелось умереть от этой боли… — у Маши покатились слезы, — Я не могу так! Понимаешь?! Это путь в никуда. Ничего не изменится. А боль будет расти. Все, хватит… меня ждет Мари…  — Да почему сразу она… зачем ты делаешь акцент на ней?!  — Она меня ждет. Я ей нужна. Она звонит каждый день. И я могу позвонить ей в любое время, днем, утром, ночью, не смотреть расписание, а звонить, когда надо. И… я могу идти к ней без страха, что нарвусь на кого-то или меня вышвырнут. Я могу говорить с ней сколько угодно и как угодно, я могу… я могу быть с ней. Понимаешь? Я… я с ней могу быть.  — Но не хочешь, — Лаура смотрела на нее, утирая свои слезы, — Не хочешь, потому что есть я… И она не дура, вернее старается быть дурой, но… знает, что ты и я… мы…  — Что мы? Ну что? — Маша усмехнулась, — Делаем больно друг другу, да это она прекрасно знает, потому что я каждый раз к ней бегу, побитая псина, которая никому не нужна, нарвалась опять и жалуется… угу…  — Я что-нибудь сделаю за эту неделю.  — Нет, ничего ты не сделаешь.  — Я решу. Дай мне время. Пожалуйста. Не рви на живом… А дай хоть немного времени… Ну, хоть каплю, Маш.  — А полгода, это не время? — Маша подняла брови, — Все, нет…  — Пожалуйста, — Лаура взяла ее за щеки, — Я тебя прошу… Очень сильно… Слышишь? Пожалуйста, дай мне неделю. Всего одну… Я… попробую… все вот это разгрести и разобрать, и понять, и… Маша посмотрела на телефон на столе, с вызовом от контакта «Мари». Девушка глубоко вдохнула, чтобы не было слышно слезливого голоса и ответила:  — Алло, — она постаралась прозвучать бодро.  — Привет, ты где?  — Я еще на работе, — она поджала губы.  — Ты не забыла про вечер?  — Нет, не забыла конечно, — Маша выдохнула, глядя в потолок от слез.  — Ты грустная опять, да?  — Нет, я нормальная.  — Приедешь или нет сил?  — Такое дело… кхм, — она замолчала от того, что закрыла глаза и покатились крупные капли слез, — Не смогу. Появились дела по работе. Возьму домой, буду весь день сидеть за бумажками.  — Да? Ладно. Хочешь пришлю тебе с курьером остатки рыбы?  — Нет, спасибо, я быстренько все разгребу и лягу спать. Устала что-то сильно, — она прижала руку ко рту, выдыхая, чтобы снова не было слышно.  — Ну хорошо, тогда, до завтра. Много не работай, ладно?  — Угу, пока, — Маша кивнула и сбросила, опуская телефон на стол и утирая слезы. Лаура понимала, что Маша в очередной раз делает ей огромный шаг на встречу, хоть и с большим трудом. Блондинка посмотрела на нее и утонула в омуте голубых глаз, двигаясь одновременно с ней за поцелуем. Брюнетка крепко ее к себе прижала, углубляя поцелуй и тут же поднимая с места и подсаживая на стол. Маша знала, что они снова делают все плохо и неправильно, но не хотела совсем останавливать это. Лаура медленно расстегивала молнию платья Маши, а та сняла с нее пиджак:  — Прости меня, за все, пожалуйста…  — Тш, все, тш, — Маша прошептала, снова ее целуя и полностью отдаваясь этому моменту и желанию. Лукина подвинула в сторону бумаги, укладывая девушку и опускаясь к разгоряченному телу, покрывая все сладкими и горячими поцелуями, от чего Маша прикрыла глаза подставляя шею под мягкие прикосновения к себе. Вячеслав шел довольный из ресторана через арку. Его ждал Юра в машине, пока босс подписывал сотню бумаг по своим делам. Мужчина не услышал, что за ним, след в след, кто-то идет и не понял, что его ждет опасность… а именно, сильный удар металлической трубой по голове и побег человека в черном куда-то далеко и быстро. Мужчина упал лицом на асфальт. Он лежал и проводил рукой в области своего торса по асфальту в поисках бумаг, которых уже не было. Как и сил. Чувства в конечностях тоже стали пропадать. Пахло мокрым асфальтом… последнее воспоминание. Адвокат семьи вышел из ресторана и тоже свернул в арку, замирая:  — Вячеслав Александрович?  — мужчина подбежал к нему и присел, проверяя пульс, — Помогите… Помогите! Кто-нибудь!  — Что… — Юра первый примчался на шум и замер, узнавая костюм начальника, — Черт… Шеф! — он достал телефон, присаживаясь к нему и набирая номер скорой. Лаура привезла Машу домой, снова и снова целуя губы блондинки:  — А давай завтра тоже куда-нибудь сходим? Хочешь?  — Куда? — Маша провела по ее скуле рукой.  — Ну, не знаю. Кино? М?  — Мы же не будем смотреть, — девушка улыбнулась, целуя ее.  — Я сейчас поняла, что ты в моем пиджаке, — Лаура усмехнулась, обращая внимание, что от Маши пахнет ее парфюмом.  — Тепло зато, — она посмотрела на себя, даже не помня, как надела пиджак.  — Можешь поносить, — брюнетка погладила ее подбородок и выдохнула, — Я спасибо тебе уже говорила?  — Нет, только извинялась, — Маша улыбнулась, — Ой… а мне сколько теперь извиняться, — девушка устало вздохнула.  — Перед Буше?  — Да она знает, что я с ней, из-за злости на тебя, просто… Я теперь ее мучаю тоже.  — Поговори. И извинись, за меня, так точно.  — За себя, для начала надо, — Маша кивнула и погладила ее шею, — Неделя, ладно?  — Да, — она кивнула, оставляя ей на лбу поцелуй, — Иди давай, а то правда же устала. Тебе вредно уставать.  — Я с тобой отдохнула в офисе, — Маша улыбнулась, — Очень хорошо отдохнула, кстати.  — Пф, я в этом знаю толк, вернее, мы друг друга отлично научили отдыхать, — брюнетка поцеловала ее с улыбкой.  — Спокойной ночи, — Маша помахала ей рукой.  — И тебе, — Лаукина кивнула, отпуская ее наконец-то, — До завтра.  — До завтра, — она вышла на улицу. Маша проводила взглядом автомобиль и зашла в дом:  — Я дома, — девушка сказала не очень громко.  — О, не поверишь, отчим звонит, как раз, — Фаина сказала из кухни.  — А чего он, так поздно гуляет еще? — блондинка спокойно разувалась, когда услышала, что разбился стакан в кухне, — Ты чего?  — Маш… тут… Я не понимаю, — она держала телефон.  — Чего? — девушка прошла до нее и взяла трубку, — Алло?  — Доброй ночи, вы родственники Вячеслава Александровича?  — Да, я его падчерица.  — Он в 45 больнице. Совершенно нападение, он находится в коме, приезжайте и привезите его документы.  — Да… да, хорошо, сейчас приедем, — Маша сглотнула и посмотрела на Фаину, — В коме сказали…  — Как? — женщина открыла рот и резко схватилась за сердце, оседая к полу.  — Фай, подожди, аккуратно, ты чего? Нет-нет-нет, только не сейчас, — девушка еле удержала ее, опускаясь с ней на пол и хватая телефон, чтобы вызвать скорую.