Право на жизнь

***

       У всех утро начинается по разному, кто-то бежит завтракать жареным мясом, как это делает Иноске. Кто-то начинает свой день с чашки зеленого чая и осмотра цветов, как Шинобу. Но у всех новый день начинается с солнца, с самого обычного теплого и яркого солнца.        А вот у Тенгена утро началось с его солнца, что сейчас сопит в кровати, по уши закутанный в одеяло. Мужчина нежно гладит парня по плечу, стягивая с него одеяло и прикасаясь губами к нежной коже. Сразу понятно, что для Тенгена это утро прекрасно, но вот Зеницу недовольно морщится от поцелуев и касаний холодных рук. Младший открывает глаза, видя перед собой довольного Тенгена, который перебирал его волосы. — Доброе утро, хаха. — Узуй это тихо шепчет и также тихо смеется, чмокая паренька в лобик.        Зеницу сначала не понял, что это было и что вообще происходит. Однако через пару секунд до него доходит. Он вспоминает все моменты их совместной ночи и краснеет, пряча лицо в одеяло. Было так стыдно, вспоминая все моменты до мельчайшей детали, приятные ощущения, шепот на ухо и то, как Зеницу себя вел, как плакал от удовольствия и просил больше. — Доброе утро… — Тихо отвечает младший и полностью сползает вниз, лишь бы Узуй его не видел. — Так стыдно? — Спрашивает мужчина и прижимает к себе младшего, хоть и через одеяло. Он не понимал, чего парень так стыдится, ведь удовлетворение — совершенно обычное дело. Хотя, если вспомнить характер Агацумы, то для него это вполне нормально.        Зеницу в ответ что-то буркает и ерзает, но не вылезает из объятий Тенгена, а наоборот высовывает голову из одеяла. — Это. То. Что мы сделали. Это нормально.? Мы же мужчины. И это делают только женатые пары. Нам нельзя. — Да, нельзя. Но нам никто не помешает, это совершенно нормальное дело, тем более тебе понравилось. — Узуй наклоняется к чужому уху и чуть кусает за мочку, потом проходясь языком за ушком. Агацума от этого съеживается и выдает совсем тихий стон. Ну вот очень сильно он чувствителен. — Тебе на учебу пора, надо кушать и собираться. Давай-давай. — Пепельноволосый пару раз хлопает Зеницу по ягодице и встает, начиная одеваться.        Зеницу следует его примеру и тоже начинает одеваться. Сейчас было бы хорошо искупаться, но баней можно будет воспользоваться только вечером. Блондин быстро заканчивает со своей одеждой и они завтракают. Только вот парень поел мало, ему почему-то было не по себе. Он не понимал, что между ним и Тенгеном, почему они ведут себя, как женатая пара, но Зеницу боится спросить, он боится услышать отказ. Если по мнению Узуя, секс — простое удовлетворение, то наверное и то, что случилось, для него обычное дело. — Почему ты так мало поел? Что-то не так? — Спрашивает Тенген, палочками потихоньку кушая рис.        Зеницу бы промолчал, но если молчать и не говорить о общих проблемах, то их тогда точно не решить. Так, кстати, говорил Узуй и блондин решил послушаться совета своего наставника. — Меня волнует… Ну, то что было… Просто мне кажется, что это было неправильным, я запутался и уже не знаю что делать… Отец говорил что таким только женатые люди занимаются. Я не понимаю.        Агацума откладывает палочки в сторону и поднимает свой взгляд на учителя. Он редко вот так напрямую смотрит ему в глаза, этот день наверное можно считать праздником, ибо желтоволосый вообще редко смотрит кому-то в глаза, его это смущает и становится неудобно.        Тенген слушал его внимательно и тоже отложил палочки в сторону, дожидаясь пока его ученик не закончит монолог. Видимо совсем тот совсем запутался, нужно было сначала расставить все точки над «i», но он сам заварил эту кашу, ему ее и хлебать. Только вот для него эта ситуация была совершенно нормальна, Зеницу ему нравится и больше проблем быть не должно. — Так давай я женюсь на тебе? — Хашира смеется и берет ладонь младшего в свою. — Незачем так волноваться, то что между нами было — это не страшно. Разве плохо, когда симпатия доходит до такого уровня? Ты мне нравишься, я нравлюсь тебе. В чем проблема? Пепельноволосый чмокает тыльную сторону ладони парня и отпускает руку. — С чего вы вообще решили, что вы мне нравитесь… — Тихо бубнит тот и вновь начинает кушать. Хотя оно так и есть, просто Зеницу еще не понимал этого. — Главное, чтоб старший учитель не узнал о нас, на горе запрещены любые отношения и за это полагается наказание. — Рассказывал мужчина, накладывая младшему в тарелку еще риса, мол кушай больше. — А что за наказание? — Спрашивает Зеницу и хмурится, но все же молча ест. — Либо плеть по спине, но это когда провинился не сильно, а если сильно, то деревянные линейки. Это такие широкие и длинные палки, ими тоже бьют по спине.        Зеницу аж подавился, это будет даже похуже наказаний его матушки. — Ого. Больно, наверное… — Очень, я по молодости в твои годы часто получал, а потом привык и мне почти даже не больно было, учитель понял что мне все равно и посадил переписывать книги на целый месяц. Вот это было по-настоящему ужасно.        Увидев, как его учителя перекосило Зеницу посмеялся. Неужели он был таким шалуном?        Так проходит полчаса, они поели и поболтали. Но увы, младшему надо на учебу и ему приходится уйти. На этот раз ему не было так грустно, ведь он знает что Тенген его ждет и с ним все хорошо. На уроке говорилось об искусстве дыхании и кстати все уроки вел как раз старший учитель. Он и правда очень строгий, наверное будет строже чем глава.        Лекции кончаются ближе к двум часам и Зеницу радостный и довольный вышел на улицу, где его встретил Тенген. Пепельноволосый крепко обнял его и чмокнул в макушку и они уходят.        Только вот это как раз видел старший учитель, вот совпадение-то, Тенген совсем недавно его вспоминал и он нарисовался. Учитель напрягся, не хватало еще ему беспорядка на горе, но ведь обычные объятия это не повод. Поэтому, он просит одну из слуг проследить за этими двумя.        Зеницу и Тенген уходят на тренировочное поле, чтобы там продолжать заниматься. Зеницу всегда задавался вопросом, почему на этом поле всегда никого нет, и сегодня тоже никого нет. На этот вопрос он все же получил ответ. Это личная территория Тенгена и он сделал из нее тренировочное поле. — Через три дня нам надо идти на соревнования в зеркальный город, там ничего страшного. Всего лишь стрельба из лука в мишень, с этим думаю, ты хорошо справишься. — Разъясняет Тенген и раскладывает стрелы, подготавливая луки. — Вот как. Ну, может правда ничего трудного нет. — Блондин вздыхает и берет лук и две стрелы. Как раз с луком он дружил, стрелял хорошо и правильно обращаться с этим оружием умел, так что проблем с не возникло.        Проходит всего час их тренировок, а Тенген уже сделал им чай. Мужчина забирает лук из рук парня и обнимает младшего. — Все, хватит, ты большой молодец. — Бубнит старший и целует его в лоб, а вот Зеницу хмурится. — Но это как-то мало, разве нет? — А зачем занимать больше времени, когда ты и так прекрасно справляешься? — И то верно… — Тихо отвечает блондин, но тут же был затянут в поцелуй. Узуй поворачивает его к себе, примыкая к его губам. Вот такой вот Тенген, требующий слишком много внимания.        Солнечный мальчик вновь недовольно хмурится, но все же отвечает на манящий поцелуй. Хоть он и до сих пор стеснялся этого, но ему это нравилось, его забота и внимание. — Чего ты хмурый такой? — Спрашивает мужчина, отстраняясь от губ младшего. — Я…Ничего, просто стесняюсь. — Он отворачивается, закусив губу. — Вообще-то мы вчера сексом занимались… — Бубнит он и напоследок чмокает его в лоб.        Тут же слышится шелест из кустов и Тенген мигом оказался возле этих кустов, однако никого не было. Странно это, никто не заходит на личную территорию столпов, животных он точно не держит, и у Зеницу слух хороший, он бы сразу услышал. — Может показалось. — Шепчет мужчина и возвращается к блондину, заставляя сесть и отдохнуть.

***

       Девушка слуга все прекрасно слышала и после слова секс, она тут же убежала все докладывать, хоть и не хотела этого. Бийке понимала, какое наказание их ждет, но сама правильно воспитана, так воспитана, что ослушаться старших она не может.        Прибежав к старшему учителю, девушка рассказала все, что слышала и он пришел в бешенство. Ладно поцелуи, но чтоб два парня вот так открыто себя вели — ужасно. Хоть в их мире это не запрещено, но правила на горе есть правила и он отправил двух людей за Зеницу и Тенгеном.        Они просто тихо обедали и общались, только вот их трапезу нарушили. Узуй сильно напрягся, и больше не за себя, а за Зеницу. Если их увидели, то Агацуме достанется больше, и вдруг он не выдержит. Кости он конечно не поломает, но спина потом будет болеть долго, и застоя крови тоже будет много, не хватало ему чтоб он кровью плевался.        Тенген взял младшего за руку и они направились в главный зал, где уже сидел старший учитель Сын Ехо и еще четверо человек, у каждого было по одной линейке. Все, Тенген сразу все понял и завел Зеницу за свою спину, но один из надзирателей потянул Зеницу за руку и посадил на колени, это же сделал и Тенген. — Тенген, я так радовался что я не видел тебя на коленях уже два года, а ты вновь тут. Я думал ты образумился, а ты оказывается младших учеников совращаешь.        Начинает свою речь Сын Ехо, присаживаясь в кресло и осматривая двух парней. Зеницу был перепуган, он явно не хочет получить линейками по спине. — Я тоже рад вас слышать. Вы можете наказать меня, но моего ученика не нужно, видите какой. Он хиленький и маленький, вдруг не выдержит. Это все будет на вашей совести. — Тенген говорил спокойно и серьезно, стараясь не показывать свою взволнованность. — Когда станешь официальным Хашира, тогда можешь и оговариваться со мной, 100 ударов Зеницу Агацума и 125 ударов Тенген Узую. — Нет, дайте Зеницу меньше! — Тенген встал с колен, но тут же был усажен обратно. После взмаха руки учителя, начали наносить удары. Тенгену это было не в первой, он терпел и больше волновался о Зеницу.        А вот блондин старался сидеть смирно и не издавать звуков, как это делал Тенген. Сначала было не больно, но после тридцати ударов спина начала болеть и сжечь, от линеек оставались жгучие отметины и когда по ним вновь наносились удары, то это было все больнее и больнее. После 50 ударов он уже начал дергаться и закрывать рот чтобы не кричать от боли, но слезы его и так сильно начали выдавать. После 80 ударов уже начали появляться застои крови и Агацума сдерживался как мог, но все равно испачкал свои руки и пол в крови.        Наконец, 100 ударов закончились и на последнем блондин тяжко выдыхает и вытирает рот от крови. Как только и удары Тенгена закончились, он спокойно встал и подошел к Зеницу, аккуратно беря его на руки. Не сказав ни слова, он уносит блондина, придерживая его как можно осторожно и шепча какие то слова, чтобы его успокоить. — Я сильный, мне не больно, я не плачу, что вы со мной как с ребенком! И вообще я сам могу ходить! — Ревет Зеницу и тихонечко бьет его кулаком по плечу, от боли у него просто начали зашкаливать эмоции, пытаясь слезть с чужих рук. — Зеницу, что за капризы, успокойся. Я как лучше хочу. — Тенген не дает ему слезть и раздраженно закатывает глаза, вот как раз когда Зеницу начинает капризничать, ему не нравится. — Это вообще все вы виноваты! Это из-за вас нас увидели! Вы меня никогда не слушаете! А я говорил, что не надо! — Но желтоволосый продолжает истерить, а вот Тенген уже с этим поспорить не может. Это жестокая правда, если бы он был сдержанней и осторожней, то ничего бы не случилось. — Понял, знаю, хорошо. Я понимаю, что тебе больно. И я полностью в этом виноват. Пожалуйста, хватит плакать. — Старший чмокает его в висок и заносит в свою комнату, усаживая его на кровать. Узуй приносит холодную воду и льняные тряпочки, поставив на пол у кровати. Парень молча снимает верх с Зеницу и осматривает ссадины. — Вам что, совсем не больно? — Тихо спрашивает ученик, уже подуспокоившись, просто тихо сидя и не дергаясь. Это же надо было так нагрубить Тенгену и обвинить его в чем-то, как же теперь стыдно. — Не особо, неприятно конечно, но не в первый же раз. — Узуй вздыхает и чмокает парня в нос, попросив его лечь на живот. Агацума делает все, как говорит старший и через пару минут чувствует на спине что-то холодное и недовольно шипит от боли. — Больно… — Хнычет желтоволосый и закусывает губу. — Потерпи немного, я добавил в воду лечебных трав, что дала Шинобу, завтра болеть будет меньше.        Тенген говорил как-то странно, холодно и отстраненно, будто без эмоций. Блондина это очень напрягло, пугала его безэмоциональность и холодность. Теперь уже он чувствовал себя виноватым, он же наговорил всякого и наверное обидел Тенгена.        Зеницу кое-как встает и поворачивается к Тенгену, что уже хотел начать его ругать, но желтик перебил его своими губами. Он прикоснулся губами к губам Тенгена и первый начал поцелуй, а Узуй практически сразу на него ответил, положив свои руки на шею младшего. — Тенген-сама, простите меня за то, что я вам наговорил, я не хотел… Оно само как-то получилось… — Тихо говорит младший в чужие губы и смотрит старшему в глаза, а у того на лице появляется улыбка и он чмокает младшего в лоб. — Я не злюсь, просто задумался на счет соревнований, ложись обратно. — Просит пепельноволосый и Зеницу выполняет просьбу Узуя, а тот начинает дальше накладывать льняные тряпочки. — Я хочу вечером сходить искупаться, хотя бы теплой водой. — Говорит Зеницу и обнимает подушку. — Хорошо, я тебе помогу. — Тенген улыбнулся, а вот ученик хотел возразить, но не стал. Все же без помощи Тенгена он не справится.        Так проходит полчаса, Зеницу уже клонило в сон, а Узуй все менял нагревшиеся тряпочки на холодные, так нужно еще долго делать и скорее всего ночь тоже. Через еще некоторое время блондин засыпает, а Узуй все продолжает. Только вот долго спать ему не дали, в комнату врывается Обанай, столп змеи. — К нам заявились старшины из зеркального потока, они хотят забрать наших учеников! Говорят, что если им не отдадут двадцать процентов учеников, то они пустят огонь на гору сверху! Быстро собирайся и идем, нужно активировать купол Глицинии, иначе правда сгорим, мало ли что этим ненормальным понадобится!        Обанай выглядел растерянно, таким его еще не видели. Глава на собрании малых кланов, если он вернется и вместо горы уже будет пепел — будет уже точно не смешно. Тенген подорвался и взял с собой меч, а за ним и Зеницу, кое-как встал и оделся, он практически уснул, но сон покинул его сразу же после того, как вошел Обанай. — Ты куда собрался, ложись обратно! — Тенген усадил его на кровать, Зеницу явно хотел пойти с ним. Узуй может затеять драку, а он тут спит. — Я иду с вами! — Агацума стоял на своем и встал, а пепельноволосый вновь подошел к нему.        Тогда Тенген не вытерпел и решил что быстрее будет его запереть, нежели спорить. Так он и делает, закрывает комнату на ключ и уходит, оставляя Зеницу одного. Блондин решил не сдаваться, он немного постучал в дверь и не вытерпев, выбил ее, побежав на вход, где возле арки стояли люди из клана зеркального потока.        Тенген с Обанаем приходят к нежеланным гостям, где уже была Шинобу и еще 20 учеников среднего ранга. — Зачем вам наши младшие ученики? — Спрашивает Узуй, вставая по серединке, между Шинобу и Обанаем.        Людей, что пришли из клана сопровождал зам. глава, но вместе с ними и столпы. Ренгоку, Санеми и Томиока, что сопровождали его. Также он еще являлся и сыном главы зеркального потока. Если быть точнее, то они были защитой сына и сильной стороной клана. — А чему вы их научите? Наш глава посмотрел и увидел что у вас учеников на 4 процента больше и решил, что у вас их слишком много, поэтому было принято решение помочь вам, вы же наверняка не справитесь с ними, а наш клан их обучит. — Начал говорить зам. глава и по совместительству сын главы — Киеши. — А может, мы будем сами решать, как поступать с нашими учениками? Вы могли просто прислать весточку, а не нагло врываться в нашу обитель. — Начинает свою речь уже Обанай и начинается спор.        Зеницу же тихонечко встал около Тенгена и тот это конечно заметил, но решил пока помолчать. Сейчас решаются важные дела, в которые Зеницу вслушивается и одновременно осматривает нежеланных гостей и замечает возле Ренгоку очень знакомого человека, своего лучшего друга — Тандзиро.        Агацума делает шаг вперед из толпы и смотрит только на Камадо, а тот в свою очередь замечает и самого Зеницу. — Тандзиро. — Зеницу.        Оба были в ступоре, лучшие друзья встретились после того, как Зеницу уже похоронили, и теперь есть шанс, что они будут воевать друг с другом. Мда-уж, Зеницу о таком аж мечтал.