Я тебе не детка

Над Сеулом сверкала гроза. Гром был таким оглушительным, что догадаться о готовности плюшек с творогом Джин сумел только по мигающей лампочке. Он поставил на паузу видеолекцию по основам акушерства и вытащил укутанную ароматным паром выпечку. — Передай господину Су, что всё готово, и подай чай, пока плюшки будут остывать, — скомандовал Джин, но в ответ услышал только раскаты грома. Он отдернул штору и ткнул непутевого помощника пальцем. — Чим, ты слышал? Парень с мокрыми русыми волосами вскочил со стула. — Да! Конечно! Что... что ты там говорил? Джин закатил глаза. Руки в прихватках уперлись в бока, делая его и грозным, и смешным одновременно. — Говорю, что в твиттере можно было и дома посидеть. Зачем было скакать сюда под проливным дождем, не понимаю. Всё равно же ерундой маешься. — Ты что, не рад мне, м-м? Совсем ни капельки? Чимин очаровательно надул губы и привстал на носочки, заставляя старшего порозоветь на глазах. Бедный, бедный хён. Что брат, что парень — две невозможные милахи, и он всё им прощает. Джин наклонился, целуя маленького провокатора, и покосился на развозчика молока, который, к счастью, увлеченно листал журналы Marie Claire за своим столиком. В кофейне тот был единственным гостем. — Что трендится на этот раз? — Джин схватил чужой телефон и остолбенел. Чимин уткнулся лицом в его грудь и сжал пальцами ткань фартука. — Чонгук узнал про нас, — шикнул Пак. — Я уверен. Зачем еще... Зачем это всё? Столько лет ни слуху ни духу, а тут здравствуйте! Аккаунт ему мой понадобился. Быть не может. Они всегда соблюдали осторожность, лишний раз не взаимодействовали в соцсетях и предупредили всех знакомых, что Чонгук — последний, с кем стоит сплетничать про их с Чимином отношения. Разрыв дружбы с Паком был слишком неловким и болезненным для младших, поэтому разумнее было держать всё в тайне. — Скорее, Гук просто соскучился по тебе. — Ой ли, — Чимин вернул себе телефон и плюхнулся на стул, задрав нос гордым петушком. С русых волос продолжала капать вода, а сам он слегка подрагивал, закутанный в толстовку Джина. — Помнится, ему деньги и статус были важнее меня. Пусть с ними и общается. Джин разлил по кружкам чай с персиком и клубникой, отнес господину Су заказанное угощение и вернулся за прилавок. Дуя на горячий напиток, парень посмотрел вдаль и серьезно спросил: — Думаешь, мелкие предприниматели могут позволить себе отправить сына на медицинский факультет? В лучший университет страны? Без помощи влиятельных родственников? — Не знаю, ну... Есть гранты, или можно взять кредит, — Чимин поерзал на месте, а затем распахнул глаза. — Подожди, ты имеешь ввиду... — У Чонгука эфир сейчас начнется, давай посмотрим, — Джин принес из кухни планшет и поставил на прилавок. Трансляция началась с кадров предрассветного Нью-Йорка, огромного стеклянного здания и работников фотостудии, расставляющих оборудование в быстром темпе. Энергичная музыка сменилась на нежную и расслабленную, стоило камере переключить внимание на слегка покачивающийся гамак. Тот висел напротив раскрытых настежь окон. С потолка свисали лозы винограда. Фигура на гамаке была едва различима в солнечных бликах. Виднелась темная макушка и пальцы в изящных золотых кольцах, которые перелистывали пожелтевшие страницы книги. Словно мираж, то появлялись то пропадали модели, переодетые в героев пьесы. Зевнув и лениво потянувшись, Чонгук приподнялся и сорвал горсть ягод. Актеры вокруг замерли, а едва он повернул голову к камере — и вовсе исчезли. Чонгук лукаво улыбнулся и закинул ягоду в рот.

Сон в летнюю ночь Модель: Джей Постановщик: Ви

— У Ви потрясные концепты, — сказал Чимин, нервно покусывая губу. Словно хотел произнести много чего ещё, но не решился. Интервью было снято не менее эстетично. Чонгук спокойно и уверенно отвечал на вопросы про тернистый путь успеха, сотрудничество с журналом и жизнь в агентстве. Он мечтательно улыбался, будто ещё не вышел из образа, и смотрел куда-то вбок. Создавалось ощущение, словно что-то за кадром беспощадно приковало к себе внимание Чона, и он только и ждал момента, когда съемки закончатся. Что-то... или кто-то. Ведущему настрой модели нравился всё меньше и меньше. Пора было вернуть новоиспеченную звезду в реальность, иначе они потеряют половину зрителей. — Родные поддерживают ваш выбор карьеры? — Да, безусловно. Мои родители, брат... Мы не виделись уже очень давно, но созваниваемся довольно часто. — А что насчет бабушки? Чонгук запнулся, на лице его гуляло смятение. Слова застряли на полпути. — Чон Лина — известная персона в сфере курортного бизнеса. Как она отнеслась к тому, что больше не единственная знаменитость в семье? Ведущий продолжал напирать, желая вытянуть больше эмоций и поднять рейтинг. Чон совсем растерялся и крутил одно из колец от волнения. — И как насчет... — начал ведущий, как вдруг раздался оглушительный чих. Чонгук подпрыгнул от неожиданности. Его взгляд метнулся в привычную точку закулисья, а губы невольно растянулись в улыбке. Тэхен размашисто вытер нос. — Прошу прощения, — сказал Ким и пожал плечами. Хосок на заднем плане уткнулся лицом в стену и то ли хохотал, то ли плакал. — В следующий раз предупреждайте, что вопросы будут такие перченые, а то у меня аллергия на острое. Ведущий выпучил глаза от такой наглости, но и пикнуть не посмел. Не хватало ещё поссориться с авторитетным фотографом в прямом эфире. — Чтобы больше не мучить нашего гостя, я поскорее отвечу, — произнес Чонгук игриво. — Говоря о бабушке, вы процитировали первую строчку Википедии, верно? По правде, я знаю о ней не больше этого. Никто из нашей семьи не поддерживает с ней связь. А теперь, давайте уделим внимание нашему спонсору... Эфир прервался на рекламу. Джин откинулся на спинку стула, весело улыбаясь. — С такой группой поддержки даже я готов дать интервью! — выдал он. — У тебя есть шанс прямо сейчас, — Чимин пристально уставился на своего парня. Он намерен был выпытать всё, что касалось Джина, Чонгука и их загадочной родственницы. И наконец понять, почему лучший друг детства в одночасье предал всё, во что они оба верили.