хватит

      4 утра Серёжа сидит возле койки Вани. Он ни как не может отойти от произошедшего вчера. Болит голова. В палате темнота. Лишь луна освещает лицо любимого им парня. Зеленые стены которые криво покрашены, в принципе, как и во всех больницах России. Пешков смотрит на руки Вани, на его глубокие раны. Слезы накатываются на глазах. Сережа поднимает взгляд на лицо Бессмертных. Ваня смотрел на него, он проснулся. Как только он увидел Серёжин взгляд он отвёл глаза. А Ваня ведь еще давно проснулся, сначало непонимание настигло его. Но как только он увидел Жожо и его заплаконое до боли лицо, понял, он понял что он в больничной койке. Только вот он не понимал, как Пешков попал в квартиру, ведь Ваня закрывал двери.       — Ты проснулся!!! — обнимает Серёжа Ваню, сначало смотря в глаза, а потом кладёт голову на его плечо.       — Да, я…я живой, я проснулся, а. а как ты меня нашёл…? — слезы накатываются на глаза. Ваня не хотел что бы его любимый человек видел его в таком состоянии… Сережа ведь видел его обнажённым… Голым.       — Я… тебя…? Позже, попозже поговорим по этому поводу. — Пешков не хотел говорить Ване как он громко и горько плакал, видя его почти мертвым. Сережа кладёт свою голову на грудь Ване. Они слишком близко. Старший краснеет. Они лежат так несколько минут. Но потом… Потом младший задает вопрос, который врезается в разум Вани.       — Можно я поцелую тебя? —Сережа задает этот вопрос не думая ни о чем. Но потом понимает что наверно это было зря. Все таки нет, не зря. Ваня ничего не отвечает, слишком смущается. Просто кивает головой. Сам и не понимая что делает. Сережа смотрит в его прекрасные глаза. Убирает прядь его волос. Кладет руку на щеку покрывшуюся ярко алым румянцем и медленно подносит свое лицо к лицу своего милого мальчика. Он трепетно коснулся манящих и столь желанных губ. Сначала он просто мял своими губами его губы. Потом его язык смело и бесцеремонно проник в Ванин рот, и, поддавшись напору Пешкова, он все же отдался во власть греховного искушения и более не противился. Сережа обследовал его рот, касается зубов, Ваниного языка. Бессмертных начал отвечать на поцелуй. Их языки сплетаются в танце. Сережа берет его руку. Она такая теплая и желанная, как никто другой. Ваня не чувствовал холода, хотя в палате довольно прохладно. Тепло. Он чувствовал лишь тепло. Такого искреннего поцелуя он никогда не чувствовал. Сережа не мог оторваться от бледных, нежных и манящих пухлых Ваниных губ. Его смелые и аккуратные движения возбуждали Пешкова. Он чувствовал умиротворение и наслаждение. Они бы целовались еще долгими часами, но из-за нехватки воздуха пришлось отказаться от столь прекрасных и нежных губ друг друга.