Пощади меня

      На улице уже достаточно светло, в глаза бьёт октябрьское солнце, а в нос нежный аромат еды, что доносился с кухни. Антон нехотя поднялся с дивана и, отключив назойливый будильник, поплелся в душ. Запах с кухни оказался сильнее, чем его желание просыпаться, и в первую очередь он заглянул туда. – Уже встал? — Улыбчиво говорил Арсений, выкладывая на тарелки завтрак. – Доброе утро, Арсений Сергеевич, — Антон вновь принюхался и зачем-то спросил очевидную вещь — что-то готовите? – Да, сегодня у нас на завтрак — Попов восторженно прокрутился и поставил на стол две тарелки с едой, — омлет! Вуаля!       Шаст хихикнул и упорхнул в душ. Почистив зубы и приняв освежающий душ, он окончательно проснулся и, выскочив из ванной, рванул на кухню. Он уселся за стол и с блестящими глазами, с восхищением ждал наверное самое лучшее(?), что будет сегодня за день – завтрак. Ему не часто удавалось поесть, да и сам он особо не хотел.       Арсений поставил на стол свой горячий кофе и горячий чай для Антона. – С молоком.. — Вслух(?) сказал мальчик. – Ну да, ты же с молоком любишь, — Он помнит.. – Вы запомнили? — Яркие изумруды засияли ещё ярче, сердце забилось чаще, а в животе будто летали бабочки. – Ну да.. — "Как мало ему нужно для счастья – просто чтобы его слушали..." — Подумал Арсений, и оказался прав.              Антону крайне важно, чтобы дорогой ему человек был рядом и хотя бы слушал его. Но, к сожалению, Арсений ещё не знает, что Антон так мил лишь с ним. – Это так мило, — Почти шепотом проговорил Антон и отпил горячий чай. Теплая жидкость разлилась по горлу, обжигая язык и глотку. Кончики его ушей покраснели и парень неловко улыбнулся. зажав свои мягкие, тонкие губы. Арсений молча наблюдал за этой картиной и любовался красотой и обаянием этого мальчика. Растрёпанные мокрые волосы, блестящие глазки и ещё более блестящие в них блики, не идеально белые и розовые губки, которые Антон жадно облизывал после каждого кусочка омлета. Все это выглядело так неидеально и так по родному. – Арсений Сергеевич, а вы чего не кушаете? Остынет же! — Возразил парень после чего подвинул тарелку учителя ближе к нему, взял в руку вилку и набрав небольшой кусочек еды, начал играть с вилкой и жужжать, словно это самолёт — Открывайте рот, сейчас приземлиться самолётик!       Арсений без раздумий расплылся в теплой улыбке и, съев все, что было на вилке, забрал ее у Шастуна. – Спасибо, Антош, я и сам могу поесть, — Смеясь сказал историк и Антон засмущался. Антон, долбоеб. Чё ты делаешь вообще? Ты, блять, самолётиком играешь с 24-х летним мужчиной. С твоим соседом. С твоим учителем. С таким охуенным учителем истории, который ещё и твой сосед, который ещё и кормит тебя. Джекпот получается. И как Арс ещё не выгнал его с вопросом "не охуел ли я"? Похуй. Зато он рядом.. и.. такой домашний.. родной, милый, красивый и... – Ой, — вдруг осенило парня, — а сколько время-то вообще? – Время – половина восьмого, — Невзначай сказал мужчина.       Время смутило Антона, ведь ему достаточно далеко идти, и обычно он не успевает и за 30 минут. – Арсений Сергеевич, мы же опоздаем! – Что, почему, Антош? Тут же недолго ех.. — Шастун не замолкал и уже было хотел бежать по льду и грязи, что были на улице, торопясь в школу, но его перебили — Антон! – А..? — Парень замер и встал посреди комнаты, смотря в голубые океаны. От такого взгляда сердце забилось быстрее в три раза и дыхание стало прерывистым. Сам не понимая, от чего такие ощущения, Антон засмущался и скрестил руки перед собой, взволновано перебирая кольца. – Успокойся, мы на машине, — Успокаивал нежный голос, но взгляд все так же сверлил душу, — мы успеем.       Антон облегчённо выдохнул и, улыбнувшись, сел обратно за стол, допивая свой чай.

***

      Время пролетело незаметно, ведь на всех уроках, на протяжении всего дня, Антон думал лишь об утреннем разговоре и об атмосфере, что застряла у его в голове. Несколько раз за любой из уроков его окликали и спрашивали, но когда Антон переспрашивал вопрос – сидящий рядом Дима шептал ему правильный ответ, и все обошлось лишь замечанием.       И вот, последний урок – обществознание. Антон на радостях, вприпрыжку спешит на один из любимых уроков, что так въелись в душу. Но не так сильно, как преподаватель. Арсений поприветствовал всех одобрительным взглядом, а Антону даже подмигнул.       Мальчик залился красной краской и, стеснительно улыбаясь, сел за парту, закрывая лицо руками и внутренне визжа как девчонка. Но вдруг, поток ультразвука был прерван Оксаной, заподозрившей резкое изменение в подведении друга. – Я смотрю, все серьезно, — Подкалывая и смеясь, догадывалась девушка. – Что? — Вновь переспросил Антон, что сегодня повторялось не раз. – Я говорю, целовались уже, или он тебя пока что на дистанции балует?       Сначала до него не сразу дошло, но когда на него снизошло озарение, он вновь покраснел как помидор и возмутился — Вообще-то, между нами ничего нет, мы лишь соседи! – Ну да, ну да, — Подруга разложила все необходимое на парту и подсела к парню — Что-то я не припомню, чтобы мои соседи перекидывались такими хитрыми взглядами и подмигивали друг другу, вот они точно ебутся, да, а вы белые и пушистые.       Эти слова заставили Антона задуматься, и первую половину урока он лишь просидел в раздумьях, но вторую половину его снова перетянули на себя голубые, сверкающие океаны, отражая от себя солнечный свет и направляя его прямо в душу подростку, что так сильно полюбил своего преподавателя.       Время вновь пролетело невероятно быстро и вот Антон уже направлялся к выходу, как вдруг его окликнул столь знакомый и любимый бархат. – Антон, подойди, — Попов стоял у стола и складывал в него бумаги, по которым вел сегодняшний урок, — У тебя это последний урок? Мальчик подошёл ближе и непонимающе проговорил, — Да, а что? – Я мог бы подвезти тебя, чтобы ты не шел по морозу, но у меня ещё один урок. Если хочешь, можешь подождать меня и поедем вместе, — Улыбчиво мурчал старший, а Антон лишь расплылся в улыбке и, наивно кивнув, сел на первую парту, куда ему указал Арсений. – Никто на первую не садиться, поэтому можешь посидеть за ней и позаниматься своими делами. Я знаю ты любишь рисовать, так ведь? —Получив в ответ что-то похожее на "Ага", Арсений продолжил — Ну вот и хорошо, тогда можешь сидеть рисовать, пока я веду урок с 9 классом. Если захочешь выйти, выходи молча, чтобы не срывать урок.       Звенит звонок и все ученики расходятся по кабинетам. В класс заходят ученики на две головы ниже Антона и садятся за парты со второй по последнюю.       На уроке Антон сидел и рисовал в своем блокноте все, что приходило ему в голову. Но в голову как ни странно, приходил только человек, что ходил перед ним и восторженно рассказывал про политику. На одной странице блокнота был нарисовал сам Арсений Сергеевич, что стоял облокотившись на стол задом и скрестив на груди руки. На нем была белоснежная рубашка и эти великолепные очки, что так подчеркивали его черты лица, в которых неизбежно утопает Антон.       На другом листе были изображены руки, неистово прекрасные руки с выступающими венами на кистях, и кольцо на пальце, которое раньше смущало парня, а сейчас не играет какой-либо роли.       Третий лист был весь зарисован частью лица Арсения. В основном были изображены глаза. Эти ясные и сверкающие океаны, что затягивали вглубь будто болото, где Антон увяз и никак не может выбраться. Большее время он лишь пялился на Арсения, что было очень заметно и некоторые ребята из 9 класса посмеялись, другие же подумали, что он просто остался на дополнительные. Благо никто не помнит, что дополнительных сегодня нет. И не будет.       Урок закончился. Антон с Арсением уже спускаются вниз, но Шастуна не покидает чувство, будто он что-то забыл...       И вот они прощаются, Антон провожает Арсения до двери, тот приглашает зайти, но Антон отказывается. Он поднимается на этаж выше и заходит в квартиру. Пусто. Как и всегда. Снова это одиночество и звуки тишины.       Антон с удовольствием бы остался у Арсения хотя бы на чай, но ему показалось, что это будет уже не вежливо. Я и так у него ночевал сегодня, думаю я ему только мешать буду.. Следующий день. Время 9:07, Антон в спешке, спотыкаясь о собственные ноги выбегает из подъезда и мчит в сторону школы. Проспал. ПРОСПАЛ! МНЕ ПИЗДА, МНЕ ПИЗДА, МНЕ ПИЗДА... Вдруг, Шастуна окликают из-за спины, и нежные голубые глаза, заставляют остановится. – Шастун, ты чего ещё не в школе? — То ли грубо, то ли обеспокоено сказал Историк. Сердце мальчика ушло в пятки и хотело было вернуться назад домой, чтобы снова всю ночь, разглядывать фотографии Арсения Сергеевича. Кстати, поэтому Антон и проспал. – Арсений Сергеевич, я.. — К горлу подступил ком и говорить было крайне сложно, — Я проспал.. А вы чего не в школе? — Невзначай решил он сменить тему разговора. – А у меня сегодня первых двух уроков нет, — Сказал Арсений и завел машину, — ну прыгай, подвезу, — Кивнул он головой и подмигнул, ярко улыбаясь. У кого-то явно хорошее настроение.

***

Антон дома. Он сидит в телефоне, не думая о домашке и нервозно поглядывает в угол комнаты, где лежит учебник по геометрии. Он забавно отлетел от стены, когда Шастун на эмоциях, швырнул его в стену.       Сегодня на уроке они даже не начали разбирать тему. Арсений решил проводить Антона на урок, чтобы его не наказывали, и тогда случилось то, что вывело Антона.       По кабинету раздался стук. Стук в дверь. В класс зашёл Антон, а позади него, выглядывал Арсений. Арс пытался объяснить выдуманную им ситуацию и почему он якобы задержал ученика на урок, но учительница казалось бы и не слушала вовсе. Она присела на стол и мерзко накручивала на костлявый палец прядь волос. Эта сучка обвивала моего Арсения со всех сторон! Ещё бы отсосала ему прямо в классе! Шлюха!       И да, несмотря на все психи и любовь преукрашивать события, Антон прав. Старая крутилась вокруг Арсения как на пилоне в свои года. Мягко и очень видно намекая Арсению, как она чертовски хороша в сексе, она нагибалась прямо перед ним, делая вид, что что-то уронила, или поправляет обувь. Поправляла она и свою, и не только свою обувь. Она кокетливо визжала своим писклявым голосом ему на ухо — Ну что вы, Арсений Сергеевич, конечно я не накажу этого мальчика, он же был с вами.. А вы такой.. мужественный... такой ответственный.. вы такой сексуальный.. такой... — В один момент Антон даже заметил то, что она немного полапала его ягодицы и тянула свои пакостливые ручки к члену, не стесняясь детей и в принципе не стесняясь. И тогда Антон взорвался. Прозвенел звонок с урока и Шастуна вырвало с прострации. Весь оставшийся урок она домогалась до Арсения у Антона на глазах, а когда его терпение лопнуло, он с треском двери выбежал из класса и помчал обратно домой.

***

– Антон? — Раздался голос с коридора, — Ты дома? У тебя было открыто.       Арсений выглянул из-за угла и увидел сидящего на диване Антона, который уткнулся лицом в руки и пытался успокоится. На полу валялись учебники которые выпали из летящего в стену рюкзака. Учебник по геометрии все валялся в углу, весь мятый и с вырванной страницей, на которой чуть ярче текста, в карандаше, нежными линиями, был изображён Попов. – Антон, что с тобой? Что случилось? –— Учитель подлетел к парню, не замечая бардак и геноцид среди учебников, — Почему ты убежал и не пошел на уроки? – Арсений Сергеевич? — Мальчик поднял стеклянные глаза, в которых было и опустошение, и гром с грозой. Сверкали молнии и бушевала буря. Словно в океанах, в которых, на данный момент, бушевало лишь волнение — Простите меня, простите...       Шатен налетел на Арсения, что сидел рядом на диване, обнял его и уткнулся лицом в плечо, сдерживая слезы, которые чуть было не лились с щек водопадом. – Тише-тише.. Антош, расскажи, что случилось? – Арсений Сергеевич, я расскажу вам позже, а сейчас.. — Не поднимая головы, мямлил Антон — обнимите меня, пожалуйста...       Попов замолчал и понимающе прижал его голову к себе. Так они просидели два или три часа, просто что-то обсуждая. Арсу удалось немного развеселить Антона и перевести тему на всякие смешные и милые истории. Они попили чай и Шастун проводил Арсения до своей двери. Ребята попрощались и историк спустился к себе.       Когда Шастун снова остался один, настроения будто и не было. Весь оставшийся вечер он провел в мучениях и раздумьях: "Арсений такой красивый...", "Арсений очень мил и добр ко мне...", "Арсений такой сексуальный, может ему афродизиака подсыпать куда-нибудь? Хорошая идея.", "Арсений гей, я тоже, может это судьба?". И вот, голова все ещё забита этими мыслями, а Шастун уже стоит у двери и жмёт на звонок, несмотря на то, что время уже полдвенадцатого.       Дверь открывает сонный Арсений в мягкой пижаме и с взъерошенными волосами. В теплых новогодних тапочках он стоит у порога и пытается разглядеть сверкающие изумруды, что светятся в темноте не хуже его океанов. – Арсений Сергеевич, вы мне нравитесь, — С этими словами Антон прильнул ближе к Попову и связал их губы в долгом и сладком поцелуе, переплетая языки.