Довериться?

      Чонгук приоткрыл свои глаза и уткнулся взглядом в затёртую спинку дивана. «Похоже на сон», – подумалось ему, когда он начал вспоминать последние события. Он продолжал втыкать еще некоторое время, думая о Тэхёне и снова пытаясь найти ответ на вопрос «стоит ли ему доверять». Что-то внутри подсказывает, что Тэ и правда является кем-то важным, предназначенным судьбой, но это легко объясняется его хорошим отношением к Чону и довериться только за это было бы слишком глупо и наивно. Палка в двух концах.       Чонгук поднялся на локтях, голова продолжала болеть, но сейчас в разы сильнее. В глазах слегка всё плыло, а тело морозило, при этом обливаясь пОтом. Он свесил ноги и рядом с ними заметил бумажку с целлофановым пакетом. На бумажке был написан текст аккуратным почерком, который гласил: «Я нашёл таблетки, обязательно выпей их, но перед этим перекуси, бутерброды также в пакете. И не забудь закрыть окно. С любовью Ви :)»       «Ви...» – повторил про себя Чон. Эти две буквы вызвали невероятную теплоту по сердцу и в голову вновь пришло те ностальгические, давно забытые, чувства, но сейчас он кое-что вспомнил... –Я буду называть тебя Ви, – сидя на бёрдрах Тэхёна с широкой улыбкой сказал Чон. –Что? Почему Ви? –Потому что ты настолько красив, что кажешься ненастоящим, ВИртуальным. –Неужели это правда... – мысли Чонгука перешли вслух, – Почему я тебя не помню, Тэхён? Кто ты... – спрашивал он в абсолютную пустоту, пытаясь вспомнить полностью образ Тэ и моменты из прошлого, – Ничего не помню.       Чон оставил все эти вопросы и раздумья для реального Тэхёна, а сам всё же закрыл открытое окно, заглянул в пакет, перекусил бутербродов и выпил таблетки, от вкуса которых скривился и пожалел, что всё же их выпил. –Эх, Тэхён, что ты со мной делаешь, – он даже не замечал, что все его мысли звучат вслух.       Глянув на полуоткрытый чехол с гитарой, ему сразу же захотелось почувствовать шершавость струн и насладиться издаваемыми звуками. Лакированная дека была слегка прохладной, но быстро приняла нормальную температуру под рукой Чона.       Он зажал красивый аккорд, который звучал довольно таки приятно и совсем не грустно, пальцы поочерёдно побежали по струнам, играя небыстрый перебор. Одних и тех же движений ему было мало, поэтому гитарист слегка разбавил свою игру простыми фишками и разными аккордами для украшения звука.       Мелодия была составлена, Чонгук что-то мычал себе под нос, пытаясь добавить чуть вокала и думая над текстом. Он разработал свои руки под этот перебор и аккорды и играл уже на автомате, отдавшись мыслями полностью в написание слов в голове. Рифмы строились с трудом, но лирики хватало. Чон думал о происходящем в этот период и из этих мыслей уже подбирал слова.

*JungKook – Papers Hearts* «Помню, какие чувства ты вызывал во мне. Это была такая невинная влюбленность, Но что-то внутри говорило, что это по-настоящему, И это застыло в моей голове. Образы, которыми я живу до сих пор, Пытаясь вспомнить времена, когда всё было хорошо. Наша жизнь трещала по швам так громко, Воспоминания переливаются в моем онемевшем сознании. Я ненавижу это, лживые сердца. И во мне останется твоя частица. Не думаю, что я просто забуду об этом, Надеюсь, и ты не забудешь об этом Всё кажется серым под этим небом.»

      На большее Чона не хватило. Он сыграл еще пару разнообразных аккордов, вслушиваясь в мягкость звука струн.       Гитара вернулась на своё законное место, а Чонгук отправился на разведку по квартире, дабы узнать дома ли отец и привести себя в порядок. В комнате отца через закрытую дверь был слышен телевизор, но при этом его обуви и курточки в прихожей не висело. Приоткрыв слегка дверь, он увидел отца на диване, повёрнутым к двери спиной. Чонгук тихо прикрыл обратно дверь, надеясь, что отец его не заметит, и отправился в ванную. Только включив свет, парень обратил внимание на своё отражение, где совсем не узнал себя. Лицо не было под такой тяжестью усталости, как раньше, синяки под глазами почти ушли, а глаза были больше и живее, нежели обычно. Чон недолго посмотрел на непривычного себя и залез в ванную, чтобы убрать весь неприятный запах, который появился за пару дней от пота из-за температуры. Порезы слегка затянулись, кровь сверху высохла, но заживающие шрамы болели от каждого касания и даже одежды. Гук слегка покорчился от несильной боли и начал обливать себя прохладной водой. Тело охладилось, но не покрылось мурашками. ***       После прохладного душа, Чонгук слегка взбодрился и даже частично вдохновился. Не желая оставаться в квартире, он быстро накинул на себя более-менее чистую одежду и начал тихо обуваться, чтобы не заметил отец, но с его комнаты послышались тяжёлые шаги. Чон замер, завязывая шнурок ботинка, когда увидел отца. «Чёрт...» – пронеслось в голове, он не мог предугадать реакцию отца. –Чонгук. –Да, пап? – как можно безобидным голосом спросил Гук. –Куда ты? – облокотившись об стенку, отец сложил руки крестом. –Прогуляюсь. –Купи по пути мне пива тёмного, сушняк душит. –Может воду? –Пива, – грубым голосом сказал отец и протянул пару сотен. –Угу...       Чон выбежал из подъезда. Ветер ударил в лицо, глаза сразу же начали сохнуть и заболела голова. Чонгук накинул капюшон, который сносился ветром, пришлось его придерживать не менее холодной рукой. Люди уже разъезжали по городу по полной, кто-то бежал в разные стороны, даже не поднимая своего взора на Гука. Не раздумывая, он направился по уже известной дороге в сторону жилища Тэхёна, прячась от ветра по переулкам.       Он подошёл за дом Тэ прямо к пожарной лестнице, через которую они вдвоём забирались в окно. Отпрыгнув от мусорного бака, Чон схватился за холодную железную лестницу, ударившись предплечьем, но сумел подняться с ноющей от боли рукой. Он уже более уверенно, чем в прошлый раз, приподнял окно и пролез через него. Чонгука снова встретил запах красок. Повсюду была полная тишина, не считая глухого гула машин за пределами стен. Каждый шаг отдавался эхом.       Чон снова зацепился взглядом за картины и подошёл к ним, вновь осматривая. Ничего нового не появилось, но сейчас он видел эти изображения чуть по-другому. Цвета красок стали немного ярче, в голове начала появляться какая-то история картин. Но постепенно Чон начал понимать, что это не выдуманные истории из его головы, а воспоминания. *** –Ты только посмотри на это... – сквозь сон Чонгук услышал голос Тэ и приоткрыл глаза, подняв голову с его плеча. Перед ними красовался удивительный рассвет с полнолунием. Хотелось завпечатлить эту картину навсегда и при каждом взгляде на неё ощущать эти невероятные чувства как в первый раз. –Нарисуешь? – сонным голосом спросил Чон. –Обязательно. ***       «Он всё таки нарисовал это...» – подумал Чонгук. Те неописуемые чувства при взгляде на розово-оранжевое небо и правда ощущались, но очень затуплено, будто из самых недр души. В сердце снова чувствовалось странное неприятное ощущение от хороших воспоминаний, которых, почему-то, раньше не было.       Ноги слегка начали затекать, Чон поднялся и направился на кухню. Гитара всё еще стояла возле подоконника, руки сразу к ней невольно потянулись. Чонгук всё ещё замёрзшими пальцами провёл по расстроенным струнам и сыграл простенькую мелодию, которая только пришла в голову. Она умиротворила парня, пальцы сами забежали по струнам и грифу, а Чон начал рядом представлять фантомного Тэхёна и задумывался где же он может сейчас быть. В голову пришла мысль позвонить ему, но только мысль. Он не думал, что с Тэ что-то могло произойти, учитывая, что он говорил о том, что редко появляется дома. Чон отставил гитару и закурил оставшийся в баночке окурок. Крепкий вонючий дымок ударил в нос, что заставило тело немного расслабится, а голове закружиться от никотина. –Тебя не хватает, Ким Тэхён, – в пустоту произнёс Чон.       В комнате повисла полная тишина, Чонгук всматривался в окно, ища в людях знакомое лицо. Мысли ушли в воспоминания еще каких-либо моментов с неизвестных времён. «А может это не воспоминания, а мой мозг просто пытается наполнить мою жизнь хоть чем-то? А что, если всего этого вообще нет, что-то вроде... шизофрении?» В голову приходили самые разные теории и размышления, которые шли своим ходом.       Дверь со стороны прихожей громко хлопнула и на кухню вбежал запыхавшийся Тэхён. –Нагнись! – шёпотом сказал он, прячась под окном. Чон подсел к нему на пол с перепуганным лицом. –Что случилось? –Тсчш! – тяжело дыша, Тэ прикрыл глаза, будто в ожидании чего-то. Через стенку в подъезде кто-то бегал по деревянным ступенькам, что было слышно чуть ли не на весь дом.       Два парня молча сидели, прислушиваясь к каждому звуку вокруг. Вскоре шум из подъезда затих. –Как думаешь, ушли? – тихим ровным голосом спросил Тэ. –Та я даже не знаю кто там был. Тэ перевёл свой взгляд в глаза Чонгука, будто пытаясь найти там ответ на свой вопрос. –Давай так, я выхожу в подъезд, если будет всё нормально, то выбегаешь как можно быстрее за мной, – без ожидания ответа Тэ в присядь направился к входной двери. –Стой, а если там еще кто-то есть? – Тэхён не отреагировал, – Чёрт, что же происходит, – Чон последовал за Тэ.       Хён открыл дверь и начал быстро спускаться по подъезду. Чон рванул за ним. –Стой, блядь! – послышался мужской грубый голос позади, но Чонгук не оборачивался и как можно быстрее бежал за удаляющимся Тэхёном.       Холод ветра моментально затруднил движение ног. Тэ слегка приостановился, подбежал к Чонгуку, схватил его за руку и они немного замедлили бег, но бегущий сзади мужик умудрялся отставать. –Давай сюда! – Тэ направил Чонгука в переулок, но там была небольшая компания из трёх мужчин старших лет, которые сразу же обратили на парней внимание. –Блять... – остановился Тэхён и смотрел вокруг, ища какой-либо путь, чтобы сбежать. Сзади уже догнал тот мужик. –Ну что сволочи, – достав нож-бабочку, с ухмылкой начал подходить бородатый мужчина в кожаной куртке. Чонгук со всей силы сжал ладонь Тэхёна, а в другой руке в кармане держал свой перочинный ножик. –Что же вы за ручку держитесь, как две маленькие девочки. И даже мамочка здесь вам не поможет, – мужик целеустремлённо направился в их сторону. –Отойди тварь! – со всей дури закричал Чонгук, выставив нож. –Чонгук, ты чё делаешь... – спросил с испугом Тэ. –Ох, тигрёнок зарычал, сейчас будет цап-царапки своим ножиком, – глаза мужика заливались безумием, а ухмылка и вовсе пугала до дрожи.       Чонгук не раздумывая накинулся на него, пытаясь зайти другого боку от ножа, увернувшись от маха руки мужика. Нож слегка поцарапал кожу куртки и руки, но мужик даже не почувствовал боли. Чонгук оказался сзади и без отчёта своих действий напрыгнул, чтобы двумя руками вонзить нож куда-то в шею, но стоило ему оказаться в воздухе, как мужик повернулся. Нож Чона вошёл куда-то в глаз, кровь брызнула ему прямо в лицо. От шока он даже не почувствовал режущей боли в боку. Тело мужика упало, а Чонгук сидел на нём и не мог поверить тому, что происходит перед его глазами. Лицо трупа застыло в страхе, а Чонгук с дрожащими руками не мог заставить себя отпустить нож. Дыхание застыло на одном месте, в глазах потемнело, но перед ним всё равно оставалась эта картина в бардовых красках. Всё тело застыло и он не мог ничего поделать. Последним, что он запомнил, были оглушающие выстрелы пистолета.