Platonic problems.

      Дополнительных оладий на следующий день не последовало. Хоть и вернулся Камило поздно, что наводило на мысли о том, что план сработал. Правда, Мирабель это не радовало так, как ожидалось. Так что даже дополнительные оладьи могли бы поднять ей настроение. Видно, не судьба. Девушка вглядывалась в кузину Долорес, стараясь уловить признаки нервозности, но так ничего и не выявила за весь завтрак. Видимо, ничего странного от брата ночью она не слышала. Хотя, может, он шифровался. Долорес слышит очень много разговоров, и сошла бы с ума, если бы вслушивалась во все это. Она слышит весь этот водоворот, как фоновый шум. Однако, ее внимание могут привлечь определенные слова. Тогда она уже не может не слушать, даже если понимает, что информация не предназначена для её ушей. Именно поэтому Камило не говорил словосочетание «потрогать грудь» вслух. Отдельно эти слова нейтральны, но вместе запросто смутят уши сестры. Мира вздохнула, упала спиной на кровать. День не задался. Даже сейчас, когда солнце давно село. День уже прошел, по сути. А она так и не нашла в себе сил повытрясать из родни задания, и проходила весь день с глазами мертвой рыбы. А теперь, после ужина, вообще осела в комнате, не собираясь выходить. Если получится, она вообще планировала поплакать в подушку. Может, станет полегче, и завтра девушка снова проснется до рассвета и, пританцовывая, будет подбирать наряд в отличном настроении. Раздумия прервал стук в дверь.  — Да? — так же смотря в потолок откликнулась девушка. Дверь тихо приоткрылась, впуская кудрявую голову.  — Мира? — тихо обратился кузен.  — М?  — У меня к тебе важное дело. — продолжил он. Мирабель поднялась на локтях и уставилась в его серьезное лицо. Ну что на этот раз? Черт, эти просьбы совершенно неожиданно влетают девушке в испорченное настроение. Камило замер в дверном проеме, неотрывно и серьезно смотря на кузину. Из-за двери робко выглянула тарелка. С оладьями. Миру охватил истерический смех. Она почти сразу начала задыхаться от хохота, вытирая слезы, краем глаза замечая, как чужое каменное лицо оттаяло, и его владелец проскользнул в комнату и подошел к кровати, усаживаясь рядом.  — Боже, уф, — она вновь устало откинулась на подушку, восстанавливая дыхание. — Я уже думала, ты не преподнесешь их мне… уф…  — Ага, ха-ха… — он отвернул голову от нее, потирая шею. — Ты прибитая весь день. — чуть ли не обвинительно констатировал кузен.  — Просто не выспалась. — пожала она плечами. Тот скептически поджал губы.  — Ты что, — понизил он голос. — Ревнуешь? Мирабель схватилась за подушку под головой, и Камило закрылся руками, шкодно улыбаясь. Девушка с улыбкой отпустила подушку и привстала, усаживаясь на кровати.  — Тебе хоть перепало? — уточнила она, обнимая свои колени.  — Ну да. — кивнул он.  — Ага, конечно.  — Нет, серьезно. — опять потер он шею. Перепало. По лицу ему перепало, когда обьект интереса вспомнила об отсутствии на реальном Тео следа от помады. Дважды два она сложила. А Камило просто привирает, чтобы кузина не подумала, будто её помощь была напрасной. Ведь, по сути, именно из-за её помады его и раскрыли. А ведь чмокни она в губы — было бы не так заметно.  — Ну, поздравляю тогда. — заключила девушка, прикрывая глаза и укладывая лоб на колени. Кузен вопросительно наклонил голову. Наощупь боднул её макушкой, в попытке растормошить.  — Эй. — он поставил подбородок на ее колени, говоря прямо в лицо. — Что. Такое?  — Да ничего, успокойся. — вздохнула она, устало распрямляя ноги.  — Опять какая-то тварь прицепилась? — чуть ли не прорычал Камило, и девушка вздрогнула. Она никогда не привыкнет к тому, как его мягкий, словно мед, голос может в такие моменты становиться настолько пугающим. Воистину лицедей.  — Ты меня вообще слушаешь, Камило? Он поджал губы. Мирабель не умеет врать. Она опять обняла колени, скорее из желания оградиться.  — Не цеплялся никто ко мне. — пояснила она. — Просто… да так. Помогаю тебе постоянно… а из-за этого сама вечно… это ты всё. Камило не двигался, ожидая продолжения реплики. Может, сейчас как раз лучше будет уточнить, что перепало ему именно по лицу? Хотя, наврятли это поможет в долгосрочной перспективе. Тогда получится, что она мало того сама внимания недополучает, так еще и бесполезная.  — А я тут чем виноват? — осторожно поинтересовался он, не без недовольства.  — И при этом - то подыграй мне, то дай потрогать… — плеснула она руками. — Твоя аура только на тебе хорошо работает! Дай! Она притянула тарелку с угощениями к себе и хмуро вгрызлась в оладушек.  — Это бред, Мир. — брякнул он. — Ну что? Это правда.  — Ну конечно, у тебя-то все отлично! — возмутилась она.  — Ага. — кивнул он. — Меня считают казановой.  — Будто это не так.  — Нет, не так. — пожал парень плечами под пончо. Мирабель окинула его скептическим взглядом. Тот закатил глаза.  — Кто обратит внимание на бабника? Такому даже не стоит позволять провожать до дома. Девушка моргнула. Он действительно сейчас на жизнь ей жалуется? Лицедей встряхнул головой.  — Ладно, вижу, оладьи не компенсируют тебе ничего. — он пригладил чужие волосы к макушке — Как мне отблагодарить сестренку? Та фыркнула, но потом задумалась. Иногда она хотела бы, чтобы его абсурдные просьбы вываливались на кого-то другого. Она не считала, что его аура действительно подпарчивала ей жизнь. Однако, может, его невезение заразно. Хоть и проявляется по-другому. Может, прекрати она помогать ему с его странными идеями — все стало бы иначе. Они в странных отношениях. Так же, как Камило видел, что Мирабель, очевидно, девушка — так и Мира видела, что тот, очевидно, парень. Только вели они себя ненормально. Мирабель подыгрывала, подпускала его физически. Камило же выдвигал требования, влезал в долги, которые не знал как отдать. Они вместе поломали друг другу и себе все паттерны нормальных отношений, и теперь пытаются балансировать между кузенами и…  — Я не знаю. — в глубине души она понимала, что не в силах это прекратить.  — Ну, я мог бы предложить взять на себя твои обязанности по дому, но, что-то мне подсказывает, что это… не то. Мирабель улыбнулась. Действительно, не то. Такой пейбек мог бы быть уместным, веди они себя как нормальные кузены, и ограничивай Камило масштабы своих обращений на том же уровне. Мирабель хотела бы ощутить на себе особое внимание, которого лишалась. Оба оказывались будто… заняты? Друг другом. Возможно, окружающие это чувствовали, и обделяли особым вниманием. Это многое обьясняет. Зачем встречаться с тем, кто уже занят? По крайней мере, ощущается таковым.  — Хм, у тебя же были девушки? — уточнила Мирабель так, будто ничего странного не спрашивала. — Ну, хоть одна?  — Ну были. — кивнул он, акцентируя внимание на последнем слове.  — А ты с ними… ну… — она сложила пальцы на руках на манер клювиков и соединила их носы, вопросительно рассматривая чужое лицо. Цензура для Долорес. Парень отвернулся, потер ладонью шею.  — Ну, р-разумеется. — ответил он.  — Ну, тогда… если действительно хочешь чем-то отплатить… — клювики потеряли форму и она сплела сама с собой пальцы. — Я никогда этого не делала. Ты мог бы меня научить. Это же нормально, да? Она боязливо смотрела за чужой реакцией. Может, она тоже слабо понимает, что приемлемо между ними, а что нет. Но на лице кузена не отразилось шока или отвращения. Значит, дожили?  — Ага. Нормально. — кивнул он. — Тебе самой нормально? То есть, я не хотел бы быть первым.  — Я не буду тебя считать, мы же, считай, понарошку. — пожала девушка плечами. — Ты-то тут причем? Камило неотрывно смотрел на её лицо, и вскинул брови на последней реплике. Мирабель заметила в его глазах промелькнувший блеск осознания.  — А. Я тебя понял. — ободрился он, и кузина сощурила глаза. Что он там такое понял… Он залез с ногами на кровать, усаживаясь напротив, вплотную.  — Чего делать? — с беззаботной широкой улыбкой обратился он. Мирабель подняла бровь.  — Ну, я не знаю. Ты тут «учитель». — замялась она, отводя взгляд. Она не имела ввиду «прямо сейчас». Ей нужны хоть пять минут, чтобы восполнить силы, настроиться, и снова быть способной подавлять смущение.  — Я имею ввиду, мне превратиться в кого-то конкретного? Мирабель замерла.  — Что? — осознание медленно подбиралось к ней, начало потряхивать.  — Ну, насчет твоей просьбы. Раз уж так вышло, я могу превратиться в того, с кем ты хочешь целоваться…  — Не хочу я ни с кем целоваться! — рявкнула та. Кузен чуть отпрянул, а Мирабель закрыла лицо руками в попытках успокоиться. До Камило доходил смысл сказанного. Действительно, она ведь просила не поцеловать её, а научить целоваться. Значит, она… хочет именно научиться?  — Иди отсюда. — проскулила она в свои ладони. — Видеть тебя не хочу, ты придурок. Тот хлопнул глазами.  — Извини. — он выждал секунду и придвинулся обратно, обхватывая её голову своими ладонями. — Ну, извини. Не буду ни в кого превращаться. Мира кивнула и убрала руки от лица, обнажая хмурые брови. Парень выдохнул в попытках отогнать нервозность и убрал ладони с чужих щек тоже, поддевая пальцами её подбородок. Та поддатливо подняла голову, посмотрела в зеленые потемневшие глаза.  — Это несложно. — начал он и убрал руку от чужого лица. — Расслабь губы, в остальном повторяй за мной. Можешь глаза закрыть. Мира еще с секунду посмотрела в чужие серьезные глаза, прежде чем послушно прикрыть их. Послышался еще один резковатый выдох, как если бы он… собирался опустошить рюмку? Камило наклонился вперед, к её лицу, совсем близко, так, что Мирабель могла почувствовать его тепло и горячее дыхание на губах. Он медлил, не решаясь коснуться, пока Мирабель зажмурила глаза и, спохватившись, прижала ладони к его губам.  — Подожди-подожди! — отклонилась она назад, будто уклонившись от пули. Камило взвыл и отмахнулся от её рук.  — Ну что опять не так?!  — Прости, прости! Я просто…! Ха… — она смотрела в сторону, стремительно заливаясь краской. Камило плотно сжал губы. Впервые кто-то так нервничал перед поцелуем с ним. Это… льстило. Будто раньше никто не придавал этому значения. Наверное, так и должны нервничать люди, для которых этот поцелуй… хоть чем-то важен.  — Яэ… — возвращалась к Мире способность разговаривать, Камило выплыл из своих мыслей. — Не могу настроиться… Она снова закрыла лицо ладонями, будто собираясь заплакать. Кузен наблюдал за ней молча, думая о чем-то своем.  — Как тебе помочь? — неожиданно нежно поинтересовался он, осторожно дотрагиваясь кончиками пальцев до пыльной стороны её ладоней.  — Я… не знаю… — дрожащим голосом прошептала девушка в ответ. Камило сидел неподвижно, неотрывно смотря на девушку, спрятавшую лицо в ладонях. Просто смутившаяся девушка, которых он, к своему сожалению, получается… никогда не имел счастья лицезреть. Он придвинулся еще ближе, уселся между её колен и накинул край пончо на неё. Мирабель подняла голову и тряхнула шевелюрой, пропихиваясь в широкий ворот.  — Иди сюда… — он обнял её под совместным элементом одежды. Камило сам не ожидал, насколько пьяняще может действовать невинное девичье очарование. У него ведь были девушки, так какого черта им было так плевать на то, что они делали? Мира кивнула ему в плечо, обнимая в ответ. Он приглаживал чужую узкую спину ладонью, ожидая, пока та успокоится. Она ведь действительно в первую очередь девушка. Он должен относиться к ней трепетно. Он хотел относиться к ней трепетно. Мирабель подняла голову, она выглядела потерянной.  — А говорил, что это несложно. — буркнула она, и на его лице губы невольно растянулись в улыбке. Да уж. Ей действительно лучше тренироваться даже в таких вещах, с её-то везением. Он огладил её персиковую по текстуре щеку, и девушка неуверенно опустила взгляд, но тут же подняла обратно. Камило подался вперед и, наконец, смог коснуться её губ.  — Что, что мне делать? — прошептала она ему в губы, почти сразу отстранившись.  — Просто повторяй. — прошептал он в ответ и вновь заткнул её поцелуем. Сколько это продолжалось? Оба слегка потерялись во времени. Мирабель облокотилась на спинку кровати, принимая поцелуй за поцелуем, отвечая все увереннее. Камило продолжал обнимать её, не давая сползти по спинке на кровать. Девушка боялась, что это может оказаться неприятно или просто никак. Неожиданно приятно, сладко. Значит, люди делают это не просто так. Голова совсем опустела, оставляя место только для запретного, в своей сути, удовольствия.  — Уже лучше. -отстранившись, ей в губы констатировал парень. — Теперь можешь врать своему парню о том, что родилась с некоторыми сакральными знаниями. Он широко улыбнулся и девушка впилась в его губы своими. Замолчи уже. Главное сам своему парню не ври. Тот привычно ответил, и тут же ощутил кончик чужого языка на своих губах. Парень отпрянул, в шоке заливаясь краской и закрывая рот ладонью.  — Т-ты что творишь?! — громко возмутился он.  — Просто пошутила. — откинулась она обратно на спинку кровати и улыбнулась.  — С кем-нибудь другим так шути! — не переставал он возмущаться, борясь с желанием то ли вытереть губы рукавом, то ли облизать.  — Не тебе же одному веселиться… — она сняла руки с его плеч и скрестила их на груди. Красный кузен посмотрел в её наглое лицо с минуту, прежде чем дернуться вперед и вцепиться ртом в чужую щеку. Мира заверещала, заходясь в смехе, и таки рывком съезжая на матрас. Камило беспощадно напал на нее, оттягивая бархатную щеку и издавая рычащие звуки. Руками он ухватился за её ребра и Мирабель заверещала с новой силой, сдавив коленями его бока и хлопая руками по его плечам. Парень отпустил щеку и прекратил движения пальцами — если она продолжит извиваться и вырываться, юбка задерется до совсем уже неприличного уровня. Девушка держала его за запястья, пытаясь отдышаться и потирая щекой простынь, убирая слезу. Лицо красное, дыхание сбито, руки удерживают его кисти, боясь возобновления щекотки, отчего грудная клетка судорожно сокращалась. Камило посмотрел на все это и плавно отстранился, выпутываясь из своего же пончо, оставляя его на кузине. Сел на край кровати, прикрыв рот рукой, будто тоже в попытках отдышаться.  — Ты чего? — недоуменно поднялась она на локтях.  — Нормально, дай минуту. — кивнул он в сторону. Мирабель запоздало поправила юбку и уселась на колени. На глаза попалась та самая тарелка с оладьями, она взяла один, поднесла ко рту. Даже на еду не отвлекается.  — Да что с тобой? Только сейчас заметила, насколько шокированным и потерянным выглядел лицедей. Он смотрел перед собой, о чем-то думая. Напряженная тишина было прервана его странноватым вздохом. Он повернулся к девушке и, внимательно уставившись на её лицо, серьезно выдал:  — Недотрах. Несколько секунд молчания прервала Мирабель, подавившись оладушком и пытаясь одновременно откашляться и не смеяться. Камило же сам удивился такой грубости из своих уст. Это девчонка. В первую очередь. И нет, у него не стоял на сестру. Однако, сегодняшние происшествия заставили его почувствовать глубоко внутри то самое волнение, которое он мог ощущать раньше, когда… не важно. Ему просто надо успокоиться.  — Забыли…  — Ладно. — пожала она плечами и ткнула оладушком в его лицо и тот заторможенно его принял.  — Тогда спокойной ночи? — уточнила она, отнимая руку.  — А можно у тебя поспать? — ровно спросил он, смотря перед собой. Мирабель хлопнула глазами.  — Кто-то боится спать один?  — Скорее не хочу объясняться перед Долорес. Мирабель сжала губы. Нет, после твоих заявлений о недотрахе, я не пущу тебя в свою кровать. Завтра приходи.  — Она спит, иди уже. Камило проглотил остаток оладушка и встал с чужой постели, направляясь к выходу. Открыв дверь, он застыл на пороге, оборачиваясь к Мирабель с каменно-серьезнам лицом. Он сделал глубокий, тяжелый вдох.  — Поматросила, — мрачно начал он. — И бро… Он отскочил за дверь прежде, чем табурет с треском врезался в арку.