Драмиона. Начало отношений

Близилось Рождество. Все начинали готовиться к этому весёлому празднику заранее: покупали подарки, украшали замок. В предпраздничные выходные ученикам предстоял поход в Хогсмид. Но на этот раз погулять с Гермионой ему не представлялось возможным. Нужно было пройтись по магазинам. Голова была забита размышлениями о том, что кому подарить. Особенно Гермионе. Однако идея для основного подарка у него уже была. Он знал, что она обожает полёты, учёбу и разные украшения. Можно было бы выбрать ей метлу новой модели. Но кто угодно с неплохим бюджетом мог бы удостоить её подобным подарком. Ему хотелось подарить ей что-нибудь особенное, что бы в её представлении могло ассоциироваться с ним. Он знал прекрасного ювелира, который за приличную плату мог бы сотворить шедевр, достойный Гермионы. Но для этого придётся написать родителям, чтобы те заказали. Пока в его распоряжении не было подобной суммы. Из дома он уже ждал сову с посланием – ответом на волнующий его вопрос. За завтраком к нему подлетел его филин. Он принёс записку и конверт с письмом от родителей, которое гласило: "Драко, я рада, что ты нашёл ту, с кем можешь быть искренен в своих чувствах. Мы с отцом одобряем твою идею. Если дарить, то что-то стоящее, напоминающее о тебе. Прочитав дальше, ты увидишь несколько фотографий с разными видами колье. Посмотри и пришли выбранную тобой. А также, мы были бы не против узнать, кем является твоя избранница. Удачи, милый." Радость переполнила его грудь вперемешку со страхом. Ведь его родители терпеть не могут Гермиону. Нужно описать её, не называя имени, но дать понять им, насколько она хороша и добра. К письму прилагались три фотокарточки: на первой было золотое колье с зелёными изумрудами; на второй – серебряное с синими сапфирами; на третьем – золотое колье с алыми рубинами. Последние подошло бы Гермионе лучше остальных. — Что это? — гоготнул на ухом Гойл. — Ничего, — сказал он, быстро спрятав фотографии в конверт. Он взял записку и письмо и отправился в гостиную, так и не съев свой завтрак. В подземелье он решил сначала прочитать важную для него записку. Она содержала ответ на его вопрос: "Конечно, Драко. Я не собираюсь никуда уезжать и с удовольствием проведу Рождество с тобой. С любовью, Гермиона". Она придёт. Хорошо. Тогда надо подготовить Выручай-комнату. Спустя ещё полторы недели наступил сочельник. Уроков не было. Делать было нечего, кроме как готовиться к следующему дню. Главный подарок для Гермионы был у него на руках, второй – отдан домовым эльфам для дальнейшей транспортировки в гостиную Гриффиндора. Выручай-комната была обустроена со вкусом и трепетом. Уже к вечеру он чуть не помирал со скуки. Друзья разъехались. Даже в шахматы не с кем было играть. А читать книгу не хотелось, собственно, как и делать домашнее задание на каникулы. Поэтому он решил сегодня лечь спать пораньше. Однако сна не было ни в одном глазу. Завтра его ожидал тяжёлый и волнительный день. На утро, когда проснулся, он не торопился вставать. Зато выспался, и не должен был вымотаться по прошествии половины дня. Кстати, а что ему подарила Гермиона? Ему вдруг очень захотелось снова почувствовать её у себя на груди. Всего лишь за полгода, если не меньше, а он уже успел к ней сильно привязаться. И хотя раньше они учились вместе, никто из них не проявлял друг к другу ни малейшей симпатии. Он спустился в гостиную. Под ёлкой вместе со всеми лежали и его подарки. Много. Каждый был красивее другого. Родители подарили ему новую трость и прислали кучу сладостей, но особенных – только для взрослых. Например некоторые из них были со вкусом Огненного виски. Другие подарки, честно говоря, были не очень. Кроме одного – подарка от Гермионы. Это было нечто небольших размеров, и лежало оно в прямоугольной коробочке. Открыв её, он замер, постепенно охватываемый внутренним теплом. В коробочке лежало необычное украшение в виде серебряной змеи с изумрудными глазами. Похоже, это был браслет, но очень длинный. К нему прилагалась записка: «С Рождеством тебя, любимый! Это необычный браслет. Он сделан из настоящего гоблинского серебряного золота, а в глаза змеи вставлены подлинные изумруды. Но, когда я написала, что он необычен, я имела ввиду, что он обладает волшебной силой. Этот браслет может перевести любой животный язык. Стоит только потянуть за голову змеи». Он был восхищён её подарком. Никогда ему не доводилось видеть что-то подобное. Эта девушка точно знала, что может вызвать у него интерес. Ему захотелось непременно опробовать новое украшение. Куда же пойти? Первое, что пришло ему на ум – это совятня. Именно туда он и отправился. На входе в помещение ему на плечо сел его филин, который распушил свои перья и тюкнул клювом в щёку своего хозяина. Тот потянул за головку змеи и тут же непонятное птичье уханье превратилось в разборчивые слова: — Уф! Хозяин! Уф-ух! Это мой хозяин! Он самый благородный...уф! ...человек! Приходит навещать меня! Уф-ух! Уф-ух! Он почему-то рассмеялся, с восторгом глядя на птицу, и потрепал питомца за перья. Однако долго он не мог здесь задерживаться. Скоро должен быть праздничный завтрак. В этот раз так получилось, что учеников, оставшихся в школе, было очень мало. Заглянув в Большой зал, он заметил, что только один стол был накрыт. Пройдя вдоль, он заметил Гермиону, сидящую одну. Значит, её друзья уехали. Он аккуратно подсел к ней с маской отвращения на лице: чтобы никто не заподозрил, что не отсутствие свободных мест заставило его сесть рядом с ней. Профессор Макгонагалл встала и произнесла коротенькую праздничную речь, оставив всё самое интересное на вечер. За столом все дружно разговаривали, но он сидел молча и хмуро. Его мучило то крохотное расстояние, находившееся между ними. Становилось всё жарче. Гермиона была такой близкой, но одновременно такой далёкой. Вдруг его холодную руку накрыла её маленькая, тёплая. Она стиснула его пальцы, тем самым давая понять, что всегда будет поддерживать его. Нахлынул жар, передаваемый ему от её тела. Никто, похоже, не заметил этого маленького, но так много значущего прикосновения. Вдруг ему в голову пришла мысль: именно сейчас ему нужно пригласить Гермиону погулять вдоль озера или в саду. Но сделать это нужно было незаметно. Можно было бы передать ей записку, пока они сидят рядом. Он решился и, вскочив с места, помчался в подземелье, в очередной раз оставляя после себя лёгкий переполох и испуганный взгляд Гермионы, который тут же сменился каменным и равнодушным, превосходно маскирующим её смятение. А он уже примчался в гостиную и, набросав на бумаге лишь три предложения: "Пойдём со мной гулять в сад? Если да, то в девять встречаемся у входа. Буду ждать", - нёсся уже обратно. Перед входом в Большой зал он остановился и, отдышавшись, прошёл внутрь. Сев на своё место он снова принялся за еду, а потом, нащупав руку Гермионы, отдал ей записку. Она не подала виду. Просто, доев, ушла к себе в башню с равнодушным выражением лица. Без десяти девять он уже ждал у входа. Ожидание было долгим и мучительным. Вот наступило девять. Вот полдесятого... Десять... А её нет. Хотя... что это? Чей-то невысокий силуэт двигался в его сторону. Уже через несколько секунд стало ясно, что это она. Гермиона очень спешила и спотыкалась на каждом шагу. Приблизившись, она виновато посмотрела на него. — Ты заставила меня ждать и волноваться! Что же так задержало тебя, о богиня моя? — нарочито строго сказал он. — О, мой милостивый государь, пощадите меня! Виновата... Живоглот – мой кот – утащил и спрятал мои варежки. Искала. Несколько секунд они смотрели друг на друга, а потом засмеялись. Оба отлично сыграли свою роль. Взявшись под руки, они неторопливо пошли по дорожке заснеженного сада, болтая о ерунде, а в какие-то моменты, молча наслаждаясь обществом друг друга. Снежинки падали на лицо, но туч не было. Солнце слепило во всю. Найдя в глубине сада маленькую скамеечку, они присели передохнуть. Гермиона сказала: — Спасибо, Драко, за маленькую волшебную модель солнечной системы. Она такая класная. А главное, такая точная. Качественная. Всегда мечтала о такой. Наверно, дорогая..? Он взял её руки и заключил в свои. Она ещё не знала, что это не весь сюрприз. Главное будет потом. — Гермиона, когда ты поймёшь, что мне для тебя ничего не жалко? Не важно, сколько она стоит. Главное, что ты довольна. И тебе большое спасибо за браслет. Я его уже испробовал. Очень хорошо работает и переводит. Он обнажил левое запястье. Изумрудные глаза серебрянной змеи сверкнули на солнце. Она провела пальцем по спирали. В какой-то момент она нечаянно коснулась его кожи. Мурашки побежали по телу. Он вздрогнул, что не ускользнуло от внимания Гермионы. Она отдёрнула руку и беспокойно прошептала: — Тебе неприятно? — Нет-нет, наоборот. Продолжи, пожалуйста. Она снова опустила руку на кожу; новая волна мурашек. Её рука выводила узоры на его запястье. Плавные, еле ощутимые, но такие чувственные движения оставляли горячий след, обжигали. Вдруг она отстранила руку и принялась гладить скулы, подбородок. Потихоньку поднимаясь вверх, она погладила прямой нос, ровные брови. Быстрым движением снова опустилась до подбородка, подняла его и медленно, нежно поцеловала в губы. Примкнув лишь на миг, она отстранилась, но через секунду снова поцеловала. Так, маленькими, короткими, но уверенными и нежными поцелуями она не отодвигалась, а лишь на короткие мгновения отстранялась, и это только сильнее возбуждало его. Он старался как можно дольше продлить эти моменты. В конце концов он не выдержал и, схватившись за её талию, притянул к себе, не желая отпускать. К обеду они оба вернулись с сияющими лицами. Обед же прошёл в праздничной, но молчаливой обстановке. После он отправился в гостиную и просидел за книгой перед камином до ужина. Спустившись в Большой зал он заметил, что многие перешёптываются. Сев за стол он узнал у соседей, что профессор Макгонагалл – директор школы чародейства и волшебства Хогвартс – готовит что-то интересное, и что даже преподаватели не в курсе её задумки. Вдруг голоса стихли. Директриса поднялась со своего места. — Дорогие ученики. Для начала я хочу вас поздравить с Рождеством!.. Зал тихонько похлопал. —...И пожелать вам успехов в учёбе и труде. Но давайте же перейдём к делу. С превеликим удовольствием объявляю, что в конце каникул, а точнее в последнюю субботу каникул, будет проведён бал в честь этого праздника! Начнётся в девять вечера и до часу ночи воскресенья. Открывать бал будут четыре лучших ученика из каждого факультета. Через два дня они получат записку с подтверждением. Четырём ученикам разрешается танцевать друг с другом. Завтра же оповещены будут все ученики, находящиеся вне школы. Пары подбираются в течении этих двух недель. Спасибо за внимание. Зал разразился громкими аплодисментами и улюлюканьями. Профессор Макгонагалл села, удовлетворённая произведённым фурором, и продолжила разговор с профессором Флитвиком.