Всё дело в папе. Том 1.

И съел первую ложку. — В-в-вкусно.       —Рад, что тебе нравится, но много за один раз лучше не есть. — Заботливо сказал Эви.       —Б-больше трёх лож-ж-жек в меня всё рав-вно не лез-зет. — Немного неловко ответил Армми, продолжая мешать бульон. Ему довольно тяжело даётся еда. Да ещё и задумался о чем-то.       —Арм, если у тебя есть о чем поговорить, то я тебя слушаю. — Спокойно сказал мужчина, сидя напротив него.       На что малой немного выдохнул.       —Й-я у теб-бя уже месяц… Н-н-неужели они даж-же не пыт-т-тались меня иск-кать? — В голосе чувствуется прямо боль и сильное сдерживание слёз.       —Мне не звонили, и как видишь, нас здесь не найдут. Может даже если пробовали, всё ровно не найдут.       Арм снова молча, уткнулся в еду. Он-то любит их. Всем своим чистым сердцем дорожит ими. А они фактически плюнули ему в душу и растоптали. Ох, слёзы уже не держатся, хоть малыш и пытается.       —Арм… — Эви поднялся и подошёл к нему, осторожно обнимая. На что он ответил и, не сдерживаясь, разрыдался. Это слишком сильный удар для такого чувствительного как он.       —М-м-м-м… — В таком состоянии сложно говорить. — Б-б-б-блок-к-кнот-т… — Коротко попросил Арм.       —Да, хорошо, я отнесу тебя в комнату, и там порисуешь. — Эви поднял ребёнка на ручки.       —Т-т-т-т-только не ух-х-ход-ди. Л-л-л-л-лад-дно? — Попросил малыш, прижимаясь к нему. Не хотел сейчас оставаться один.       —Не уйду, обещаю.       Эви уложил Арма на кровать и лёг рядом, обнимая этот комочек. Малыш потянулся за скетчбуком, в котором уже было несколько кошмаров, и стал рисовать. Просто погрузился в процесс, который всегда его успокаивал. Лежал на краю, но видел, что Эви под боком, и оттого было приятнее. Просто, что он рядом. Картина вновь тёмная. Но в этот раз светлый человек идёт по тёмному лесу. И ноги уже испачканы в этой тьме, как и руки, сжимающие одежду. Возможно, Арм мог бы стать успешным художником, даже с такими мрачными рисунками. Эви просто лежал рядом и смотрел, что рисует Арм. Без комментариев, но явно не спал при этом.       —Эндрю засып-пал обычно… — С лёгкой улыбкой сказал Арм, неужели, он наконец-то, вспомнил его без злобы? Но довольно быстро снова загрустил, заканчивая рисунок. Его, правда, это задело. Хоть и не хочет, чтобы его нашли. Просто факт того, что его даже не ищут.       —Ну, я спать не буду. Мне правда, кажется, что у тебя есть большой талант к рисованию, Арм. — Мужчина попытался приободрить.       Малыш сначала наклонил голову, а потом взял блокнот и перевернулся на спину, смотря в потолок и обнимая скетчбук.       —Сп-пасибо… — Сам же в этом не уверен. Он посмотрел на Эви. — Я часто ощущаю себ-бя одиноко…       —Я попробую сделать так, чтобы ты не ощущал. Кстати, что думаешь о том, чтобы пойти в школу в этом году?       На такой вопрос он немного вскинул брови, а потом отвёл взгляд. Опять комплексы.       —Н-но я даже в рук-ках оружие держать не м-могу… — Такое условие поставил ему отец в 6 лет. Он должен научиться стрелять и тогда сможет пойти в школу. В итоге даже на пороге школы его ни разу не было за все 15 лет.       —А причем оружие к школе? Карандаш то ты держать можешь, а там большего и не нужно.       —Но… — Арм неловко опустил голову, а потом немного дрожащим голосом продолжил. — От-тец… — Но снова запнулся на словах.       —В школе не нужно оружие, что бы тебе ни говорил Вильям. Там. дети просто учатся читать, писать считать и изучают мир вокруг. Без насилия.       Теперь малышу стало неловко.       —Н-наверное, я сл-лишком глуп для эт-того… — Если мыслить объективно, то он действительно многого не знает. Но он не глуп, а не образован. И его это очень сильно волнует. А всё потому, что кроме Адлеров ни с кем, в общем-то, не общался.       —Арм, ты не глупый, а то чего ты не знаешь, тебя научат. Все будет хорошо, Арм. Не стоит бояться. Туда все ходят.       Забавно, что он всегда говорил, что хотел бы туда. А теперь… Теперь не уверен в этом. Ну, ему уже 15. Он должен быть в 9-м классе. И там люди и… В общем, это немного пугало. Ну, как немного… Арм стал сминать палец другими пальцами.       —А к-к-как там? В-в школ-ле?       —Довольно хорошо. Там дети твоего возраста, ну или как распределят, но в целом всегда дружный коллектив.       Арм потёр свой локоть, всё ещё волнуясь.       —Я н-н-никогда не об-бщался с ров-весниками…       —Ничего, тебе понравится. Тут посёлок довольно небольшой и все друг друга знают, да и зла не держат.       Сложный выбор. Арму вроде и хотелось, а вроде и страшно.       —Я н-не знаю… — Малыш отвёл взгляд. Опять он не знает. Говорил, же что глупый… Тут же вспомнилось ему.       —Ничего страшного. У тебя есть три месяца, чтобы подумать, а с директором я поговорю.       —А чт-то если я увижу гал-люцинацию? На ур-роке? — Да и множество других болевых точек могут задеть. То же заикание. То, что криво пишет и прочее, прочее…       —Мы поговорим с Алексом, и он назначит тебе таблетки, чтобы такого не происходило.       —А если сл-лучится? Чт-то если меня… — Арм покраснел и отвёл взгляд. Он совсем беззащитен даже перед теми, кто младше него. И боится много чего.       —Арм, мы обговорим всё это, и тебе ничего плохого не сделают. Там есть учителя.       Малыш отвёл взгляд. Всё ещё переживает, да так, что руки задрожали.       —А й-если спросят про отца? Я м-много чего прост-то не мог-гу сказать… — Начиная от охоты на монстров, заканчивая обещанием.       —Говори, что твой опекун я. И всё. Думаю, не лучшая идея вспоминать там о… О них.       Арм сел на кровати, повернувшись к нему. Ещё сомневался. Ну, в принципе 15 лет сидел в башне можно сказать. Кто бы ни боялся выйти в общество?       —А… Мож-жно я буду пред-дставляться, к-как Арм Картер? — Смущённо опустил взгляд. Снова боялся, что откажут.       —М-можешь. — От такого даже Эви заикнулся. Немного сдавленно улыбнулся, но не потому что стыдно, а просто старается спрятать улыбку, ибо стало приятно на душе.       Вдруг, малыш кое-что вспомнил и, улыбнулся. Он осторожно взял кепку Эви и надел её на себя.       —Картер младший сл-лушает. — Ох, почти не заикнулся. И приложил к щеке руку, как телефон.       Эви не смог не улыбаться и совсем слегка покраснел. Но не от смущения, а от чувств.       —Ты будешь прекрасным Картером, Арм. — Мужчина гордится за него искренне.