Три года

Северус и Гермиона пили чай и вели уже привычную увлекательную беседу. Сначала Снейп сопротивлялся такой дружбе с бывшей ученицей, но профессор Грейнджер не сдавалась, и ей удалось обратить на себя его драгоценное внимание. В первый год после войны он злился. Злился на всех и вся, а главное – на самого себя. Гермиона, как и все, замечала это, но ни в чем его не винила. Она постепенно сближалась с ним, давая понять, что он может ей доверять. Незаметно, в его привычку вошли утренние разговоры с ней за завтраком, ради которых он заставлял себя нормально есть, совместные дневные прогулки, на которых он дышал свежим воздухом, и вечерние чаепития, благодаря которым он мог спокойно засыпать, зная, что все, что его потревожило за день, они успели обсудить. Он не мог не заметить, что Гермиона стала прекрасной, во всех отношениях, молодой женщиной. Она была изящна, умна, и что его больше всего поражало в ней – добра к нему. Она никогда не судила его или его поступки в прошлом, не устраивала нравоучений (как иногда это делала Минерва), она просто слушала его и пыталась понять, что он чувствует. И эта ее все приемлющая доброта обезоруживала его. На его сарказм она улыбалась, на его гнев она молча и еле заметно дотрагивалась до его руки, поглаживая и успокаивая, на его молчание она говорила то, что хотела сказать, и не ждала от него ответа. Но сегодня с ней было что-то не так. Северус сразу заметил невысказанную грусть в ее глазах и сначала списал ее на усталость. Однако, чем больше он говорил и шутил, тем печальнее становился ее взгляд. Когда на его очередную шутку она улыбнулась, опустив глаза на чашку чая в руке, Северус твердо спросил: - Гермиона, что случилось? Она, казалось, опешила. Посмотрев на Снейпа, девушка замялась. - С чего ты взял, что что-то случилось, - Гермиона попыталась скрыться за показной улыбкой, но у нее не получилось провести его. - Не играй со мной. Я вижу, что тебя что-то беспокоит. Скажи мне прямо. Я обещаю, что постараюсь помочь. - Жаль, но ты ничем не сможешь помочь мне, Северус, - выдохнула она. - Это еще почему же? – он сложил руки крестом на груди в ожидательном и недовольном жесте. - Я даже не знаю, как сказать… - Скажи прямо! Скажи: «Северус, меня волнует…», - он осторожно надавил на нее. - Северус, меня волнует, что я люблю тебя, - увидев, как его лицо исказилось, она замолчала. - Гермиона, это нехорошая шутка, - процедил он сквозь зубы и покачал головой. - Северус… Я… Я не шучу. Я правда люблю тебя. Уже давно… - Но… - возразил Снейп. - Не перебивай, пожалуйста, - остановила его Гермиона, и он послушался. - Я была влюблена в тебя с пятого курса. Понимаю, что это звучит очень глупо и наивно – я тоже сначала так думала. Пойми, я была уверена, что это все пройдет, что это все подростковые розовые очки, легкая влюбленность. Но с каждым годом мои чувства становились сильнее и сильнее. И одна мысль, что я могла не вернуться за тобой тогда… - Вот почему ты спасла меня, - горько сказал Северус. - А я-то думал, что гениальная гриффиндорка догадалась, что я верен Ордену... - Да, у меня были такие мысли, но мне было все равно. Понимаешь, Северус, мне было неважно, на чьей ты стороне, я лишь хотела, чтобы ты выжил, - пока Гермиона объясняла ему свои чувства, по ее щекам потекли с трудом сдерживаемые слезы. - Ты, Гермиона, ты не можешь такого говорить! Разве можешь ты, такая светлая, добрая, прекрасная, храбрая, полюбить такого, как я? Это же немыслимо! Может это какое-то проклятие или зелье? Может кто-то над тобой пошутил? – отчаянно закричал Снейп, дрожа от переполняемых эмоций. Гермиона покачала головой. - Северус, я знаю, что тебе могут быть неприятны мои чувства. Я бы не говорила тебе о них. Но за последние три года я полюбила тебя по-настоящему, понимаешь? Ты ничего не должен мне. Пожалуйста, не думай, что я стала дружить с тобой только из-за этого. Ты действительно заслуживаешь хорошего отношения к себе, особенно после того, что ты сделал в той войне, - начала оправдываться Гермиона. - После всего, что я сделал, Гермиона? Ты хотя бы понимаешь, что такое ты говоришь? Я же самое настоящее чудовище, Гермиона. Я убивал людей, я пытал их, я сводил их с ума. Я ползал на коленях перед Темным Лордом и целовал подол его плаща. Я убил… Я убил Дамблдора, Гермиона! Моя душа проклята! Тебе, да и всем остальным, стоит держаться от меня подальше. Всю эту ненависть, которую люди испытывают при виде меня, я заслуживаю, - гневно выплевывал мужчина. Гермиона громко всхлипывала, безрезультатно пытаясь прекратить слезы и начавшуюся истерику. - Ты не прав, Северус, это не так. Мы все совершаем ошибки, мы все делаем что-то, что нам не нравится. Но не каждый из нас готов рискнуть собой ради других. И ты доказал, что ты самый храбрый из нас. Если бы не ты, мы бы не победили, Гарри бы не победил. - Если бы не я, его мать была бы жива, - отрезал Северус. Гермиона громко зарыдала. Она закрыла рот рукой, но это ни капельки не спасало. Некоторое время Северус недовольно наблюдал за ней, тяжело дыша. Потом, он взял себя в руки, поднялся из кресла и подошел к девушке. Гермиона дрожала и продолжала плакать, когда он подхватил ее на руки. Она уткнулась лицом в его сюртук, крепко обвив его шею своими тоненькими руками. Снейп подошел к камину, взял летучий порох и, бросив его в камин, прогремел: - Покои Северуса Снейпа.