Клянусь, что больше не солгу

Вернувшись домой, Лорд Гонт по обыкновению направился к своему кабинету. Только потянув за ручку двери, тот с раздражением отошёл от неё на пару шагов назад. Ну уж нет! Том всегда славился своим умением достигать цели, и отныне Чарльз Поттер — его новая цель. Твёрдым размашистым шагом мужчина направился вдоль по ветвистым коридорам прямо к комнате своего жениха. Она оказалась не заперта. Гонт трижды постучал и вошёл внутрь, но, к его удивлению, там никого не оказалось. Спустившись в столовую и гостиную, Том также убедился, что и там Чарльза нет. Поплутав немного по поместью, мужчина резко остановился, поборов желание хлопнуть себя по лбу. Воистину, чувства делают людей глупцами. — Тоффи! — домовик мгновенно откликнулся на зов Лорда Гонта. — Хозяин Том желал видеть Тоффи! Тоффи рад служить ему, — привычно залепетал эльф. Мужчина не обратил на это внимания. — Где сейчас мой жених? — О, молодой хозяин Чарльз сейчас на втором этаже западного крыла. Он разговаривает с портретом вашего предка, уважаемого Вильгельма Гонта четвертого. — С картиной? — яростно прошипел Том. Домовик вжал голову в плечи и весь задрожал, когда магия хозяина окутала его. Значит, для мертвого старика у Чарльза найдется словечко, а для него, Тома, нет! — Да, хозяин… Молодой хозяин сам искал портреты, которые бы хотели с ним говорить. — Портреты, значит… — с трудом взял себя в руки мужчина. Он несколько раз глубоко вздохнул, прикрыв глаза. — Хозяину Тому что-нибудь ещё нужно? — чуть слышно пропищал домовик. Том прогнал его движением руки. Он был слишком зол и обижен на такое явное пренебрежение к себе, но, благо, путь до западного крыла был достаточно длинным, чтобы мужчина мог успокоиться. В этом есть и его вина, поэтому нельзя злиться целиком на Чарльза. Но, проклятье! Как же тяжело! Том застал подростка в просторном коридоре. Тот, сидя на трансфигурированной софе, с улыбкой слушал историю, которую ему с энтузиазмом рассказывал нарисованный старик. Эта сцена так удивила его, что мужчина, планировавший подловить мальчишку на горячем, неподвижно замер в тенях колонн и, словно шпион, наблюдал за такой теплой обстановкой. Чарльз неожиданно рассмеялся и запрокинул голову назад, запуская руку в коротко стриженные волосы. У Тома прервалось дыхание. Видеть, что всех этих улыбок удостаивается не он, что этот смех вызван не им, было… больно? Слепая ревность и злость на самого себя сжимала сердце мужчины, пока он бесстыдно подсматривал за таким чужим-своим женихом. Но эта горечь лишь добавила решимости. Лорд Гонт смело вышел из своего укрытия, показываясь участникам столь теплого диалога. — Здравствуй, Чарли, и вы, сэр Вильгельм. Надеюсь, я могу присоединиться к вашей беседе? — вежливо произнёс он, и от его глаз не укрылось, как Чарльз мгновенно покраснел и уставился в пол, промычав что-то положительное. — О, Том! Мой предприимчивый и до ужаса одинокий потомок! Давненько я не видел тебя в этой части дома. Всё сидишь в своём кабинете, словно гриб, а про жениха и забыл, — весьма бодро заявил нарисованный мужчина. У него были глубокие морщины, придававшие лицу солидности, проницательные тёмные глазки и внушительный нос с горбинкой. Но лукавая и обвинительная улыбка, которой он наградил потомка, явно принадлежала не дряхлому старику. — Да, но, как видно, Чарльз нашёл более приятную компанию в вашем лице, — совершенно открыто произнёс Том, пока жених заливался ещё большей краской. Мужчину буквально атаковали волны смущения, стыда и чего-то, чего он не смог разобрать. Любопытно. — А что нам, портретам, делать? Я тут уже лет триста вишу, а желающих навестить с каждым годом не прибавляется. Хорошо хоть Чарльз заходит иногда навестить, иначе я со скуки начну болтать с этими высокомерными снобами. На твоём месте, Том, я бы не стал пренебрегать своими обязанностями жениха. Мужчина заскрипел зубами, но вежливо кивнул портрету. Он был прав. — Ну что вы… — вдруг очень тихо начал подросток. Он усилием воли заставил себя посмотреть в лицо Лорду Гонту, а затем перевел взгляд на портрет, — Том хороший, жених в смысле, просто у него работы много. Старик на картине усмехнулся и ещё раз проскрипел в сторону мужчины: — Упустишь его, я тебя из гроба прокляну. Жена моя была мастерица на всякие пакости. Импотенция там, чесотка или ещё какая напасть. Так что смотри у меня!.. Вильгельм погрозил пальцем, а нынешний Лорд Гонт вдруг подумал, что сам себе не простит, если похоронит эти зарождавшиеся отношения. А щеки Гарри тем временем могли сравниться лишь с самым спелым томатом. — Послушаюсь вашего наставления, сэр Вильгельм. Чарли, может быть, мы можем побеседовать с тобой в более уютной атмосфере? В библиотеке есть замечательные кресла и камин. — Камин?! В библиотеке? — поразился парень. Лорд лишь усмехнулся. — Он зачарован и находится в читальном зале. Лишь предмет декора и антуража. — Я никогда не был в читальном зале библиотеки… — не удержался Гарри. У Тома зажглись глаза, и он не смог сдержать улыбки, когда помог подростку встать. — Что ж, наверняка есть сотни мест и секретов поместья, которые ты не открыл, но я покажу тебе всё, если захочешь. — Хочу, — робко ответил Гарри. Как бы ни старался, но он не мог пройти мимо запретных знаний и изучения чего-то нового. — За этими двумя будет весьма интересно понаблюдать, а что ещё нужно старому любопытному портрету?.. — с хитрой улыбкой пробурчал вслед уходящим магам Вильгельм и закурил нарисованный табак. В библиотеке было довольно тускло. Тени причудливо отражались на лицах обитателей поместья, пока те лавировали между высоких полок с книгами. — Так ты беседуешь с каждым портретом в поместье? — спокойно поинтересовался Том. — Нет, точнее, да, но… Таких портретов, как сэр Вильгельм, очень мало. Не многие хотят доверить свою мудрость чужаку и нахлебнику Лорда, — подросток пожал плечами. Мужчина тем временем нахмурился, обращая внимание на столь грубую формулировку. — Они называли тебя так? — голос звучал серьезно, а глаза внимательно изучали подростка перед собой. Тот чуть замялся, но постарался невозмутимо кивнуть. — Я понимаю, почему им не нравлюсь. — Это не даёт им повода так с тобой обращаться. Я поговорю с ними, и больше такого не повторится. Такая решимость и абсолютная уверенность в необходимости подобного на мгновение покоробила Гарри. Том правда собирался заступиться за него, по сути, ещё чужого человека, перед собственными предками, жившими не один десяток лет в поместье Гонтов? Это было так странно и непривычно, а ещё почему-то напомнило Северуса с его завуалированной заботой. Но тепло, поселившееся в груди после этого, было приятным. — И всё-таки, почему портреты? — не удержался Том, задерживаясь у полок с литературой по ритуалистике. Ему нравилось чувствовать признательность Чарли и его искреннюю благодарность. — Никогда не видел, чтобы молодые люди вроде тебя сами приходили к предкам за советом. Гарри мрачно усмехнулся и отвёл взгляд в сторону, чтобы Том, ни дай Мерлин, не прочитал там больше, чем должен знать о Чарльзе. Знал бы он, что портреты для одинокого мальчишки были утешением и единственным источником реальных знаний, которые его интересовали… — Я был немного одинок какое-то время… — вдруг тихо признался парень. Гонт нахмурился и вопросительно склонил голову. Перемену в парне он заметил сразу, и она слишком контрастировала с привычным образом открытого, вечно смущающегося подростка. Взгляд, который приобрёл Чарльз, был мрачным и решительным, и нельзя было сказать, что он принадлежал ребенку. — Я думал, что у тебя полно друзей и знакомых. — Что ж, — Гарри позволил себе искреннюю, немного горькую улыбку. — Всем порой бывает одиноко. На это Том не знал, что ответить, лишь в очередной раз отметил прокол Драко в описании своего сокурсника. На разгильдяя и кутилу его жених точно был не похож, видимо, это виновата пресловутая вражда между гриффиндорцами и слизеринцами. Предрассудки во всём. Вместо этого он обратил внимание жениха на несколько книг, безусловно редких, но не единственных в своём роде. И не смог остановиться на парочке, видя, как загорелись глаза внешне невозмутимого Чарльза. Том с энтузиазмом показывал ему фолиант за фолиантом, рассказывая о том, как собирал эту библиотеку и сколько времени это заняло. Остановившись у полки, посвященной зельеварению, Том не смог устоять от нескольких замечаний и советов по этому поводу, а следом за этим стеллажом вдруг обнаружился искомый пункт назначения. Оба оказались в просторном зале, отделенном от основной части библиотеки стеллажами и камином. Прямо напротив очага стояло два мягких, обитых тканью, кресла. Мужчина занял место по правую руку от Чарльза. Когда он сидел так: закинув ногу на другую, гордо вздернув подбородок и откинувшись на мягкую спинку мебели, будто король мира — Гарри чувствовал странное восхищение. Таким Томом хотелось любоваться, такой Том завораживал и приковывал взгляд. Гарри сам не заметил, как задержал дыхание, а во рту скопилась слюна, так некстати попавшая не в то горло. Парень закашлялся, держась рукой за горло, пока перед глазами не появился стакан с водой, который тот залпом выпил. Чудом избежав мучительной смерти, Гарри пытался сфокусировать взгляд и вытереть непрошеные слезы. — Думаю, мне стоит разучить заклинания первой медицинской помощи. За те немногие часы нашего общения ты уже дважды пострадал, — раздался внезапно совсем близко мягкий и теплый голос мужчины. Подросток резко повернул голову в сторону звука и чуть не врезался нос к носу с Лордом Гонтом. Мужчина сидел рядом с креслом на корточках и держал в одной руке стакан с водой. Слишком близко, подумал Гарри, но не спешил отодвигаться. Он, словно оленёнок при свете фар, замер, боясь пошевелиться, и с приоткрытым ртом наблюдал, как Том ласково стёр большим пальцем остатки слёз на щеках, а потом насмешливо, но по-доброму улыбнулся. — Знаешь, порой я совсем не понимаю, как в тебе уживается такой милый неловкий котёнок и капитан по квиддичу, который не пропустил ни одной юбки. Это было словно пощёчина. Реальность обрушилась на Гарри, разрушив момент, и парень всё же отодвинулся дальше в кресле. Какой же он дурак! Это для Чарли Том говорил все слова. С Чарли пытался наладить контакт. И Чарли хотел видеть рядом с собой. А Гарри лишь всё портит. Он использует внешность брата, использует его жизнь, чтобы… что? Чтобы однажды выбрать момент и бросить Тома, а потом уехать подальше от родственников. Почему же тогда во всех подходящих моментах и ситуациях, в которых Том оказывался слабее, и Гарри мог надавить, он так глупо прощал и внушал ложные надежды на нормальные отношения? Получается, Гарри играл Томом в угоду своему минутному порыву сохранить те теплые моменты, которые у них появлялись? Отец был прав, когда называл его манипулятором и мерзавцем. Гарри действительно был настолько эгоистичен, что позволил себе наслаждаться жизнью, уготованной брату как наказание. — …Чарли! — Том обеспокоенно тронул его за плечо. Он не понимал, в какую секунду всё изменилось. Когда такой теплый домашний момент прервался, и парень снова ушёл в свои мрачные мысли? — Всё хорошо, Том, прости меня, — подавленно выдавил из себя Гарри. Мужчина удивился и забеспокоился сильнее. — За что, Чарли? С тобой всё хорошо? — Конечно. Я просто забылся, но теперь всё будет так, как должно быть, — Гарри бездумно кивнул своим словам. Теперь он не выйдет из роли Чарльза, и все совсем скоро закончится. — Что «всё»? Как должно быть? — в голосе мужчины чувствовались смятение, раздражение и еле заметный страх за состояние жениха. Откуда этот горький несчастный и одновременно упрямый взгляд? Что только что решил этот мальчишка? Почему у Тома чувство, что это ему не понравится? — Не переживай, Том. Кажется, ты хотел поговорить не об этом? С тяжёлым вздохом обречённости мужчина поднялся и вновь занял своё кресло напротив. — Я лишь хотел узнать о тебе. Что ты любишь делать? — Читать… — мгновенно отозвался подросток, но безжалостно разрушил энтузиазм Тома, который с загоревшимися глазами хотел что-то сказать, — …про квиддич! Люблю читать о спорте. — Что ж, это должно быть интересно. А как насчёт остальных книг? Может, тебе нравится зельеварение или трансфигурация? — надежда в словах Тома была слишком сильна, чтобы Гарри отнял её без собственного сожаления. — Не знаю. Не особо. Никогда не понимал тех, кому интересны эти заумные книжки, — эти слова дались юноше нелегко, поскольку Гарри понимал, как сильно после этого отдалится от Тома. Он, по сути, обесценил занятие всей его жизни. Ничего, потом будет легче нам обоим, утешал себя подросток. — Возможно, — с чуть заметной паузой продолжил мужчина, — все книги, которые тебе попадались, были не твоего возраста. Попробуй найти что-нибудь для начинающих. — Не уверен, что хочу этого, — плюс ещё один гвоздь в крышку гроба их отношений. — Тогда, возможно, ты захочешь… — Нет, Том, извини. Я очень устал за сегодня и хочу отдохнуть, — твердо прервал его Гарри. — Хорошо, Чарли, спокойной ночи, — Том беспомощно посмотрел вслед уходящему подростку. Он до самой поздней ночи пил в одиночестве виски, уставившись на пламя в камине, пока в своей комнате Гарри душил всхлипы в подушке и беззвучно стонал от боли в расцарапанной медальоном груди.