Абсолютная высота. Часть вторая

Полтора года спустя

Итан

В мой мобильный точно вселился бес. Восьмой звонок за пять минут — это уже ни в какие ворота! Почту можно вообще не проверять, потому что там бардак похлеще. Я перевожу вызов на своего личного помощника и возвращаюсь к более важным делам. В такие моменты я искренне ненавижу свою работу, и пусть это чувство длится до первых выходных, оно самое что ни наесть настоящее. Любое расширение компании подразумевает под собой бесконечную беготню с бумагами, встречи с инвесторами и партнерами, ругань, дежурные улыбки и опять по кругу, а не только увеличение прибыли. Так вот к этому слиянию мы готовились уже давно, но всё равно оказались в глубокой заднице, потому что третья сторона вдарила по тормозам. Теперь приходилось решать проблемы и за себя, и за них, потому что мы ни коим образом не собирались упустить контракт. — Здесь кроме меня кто-нибудь вообще работать собирается? — окидываю взглядом каждого присутствующего в кабинете для совещаний. Ответ легко читается в их глазах, и мне он совсем не нравится. Все трое заняты своими собственными делами и сидят, уткнувшись в мобильные. Я начинаю ощущать себя злым учителем, который собирается отобрать гаджеты у подростков, чтобы те не прослушали тему урока. — Расслабься, большой босс, — отзывается Бриттани, — мы не твои деньги проигрываем, а мои. К тому же, всё, что было необходимо, я сделала еще вчера. — Имейте совесть и хотя бы сделайте вид, что читаете, — три из четырех папок с документами так и остаются закрытыми лежать на столе. — Лично моя совесть спит беспробудным сном, — на губах Себастьяна появляется знакомая мне до скрежета зубов хитрая ухмылка, — и какой смысл утруждать себя тем, что уже давно сделано? Теперь приходит очередь Бри одаривать Стэна испепеляющим взглядом, за что я несомненно ей благодарен. Но этим наглость Стэна не победить, его в принципе трудно поставить на место, особенно если он утром встал с нужной ноги и решил докопаться до всех и каждого. Целых двенадцать месяцев он не совался в дела компании, даже некоторые партнеры вздохнули с облегчением, потому что вести переговоры со сдержанной и собранной Бриттани было гораздо приятнее. Мне, честно признаться, с ней работать тоже нравилось. Её логика, деловая хватка, хладнокровное спокойствие, с которым она могла решать самые сложные вопросы, когда я начинал впадать в фазу отчаяния. Она никому не позволит разрушить ни один скрупулёзно выложенный кирпичик этой системы, даже если этот «кто-то» — бывший владелец компании. И хотя срок передачи прав обратно Стэну — вопрос времени, я всё равно наслаждаюсь тем, что в данный момент он тут ничего не решает. — Когда твоя совесть вернется из Непала, ты еще не так запоешь, Стэн, — пускаю в ход свой главный козырь в надежде, что это немного спустит Себастьяна с небес на землю. — Я пою с самого утра, Мэтьюс, самолет приземлится уже через три часа, — лучезарно во все тридцать два улыбается Стэн. — Ах, вон оно что, — подает голос Трейс, отрываясь наконец от телефона, — а мы гадали, чего это над городом солнце так ярко светит? Это наш брошенный Ромео проснулся в хорошем настроении. — И тебе не удастся его испортить. — Вы работать будете? — снова спрашиваю я, обращаясь сразу к обоим. На кону стоит действительно крупная сделка. — Я оформила учредительные документы и всё, что нужно для налоговой, — отчитывается Бриттани и переводит взгляд на Стэна. Тот непонимающе пожимает плечами и готовится соскочить с этого разговора. Напротив ехидно хмыкает Трейс, и последние силы терпеть все это покидают меня. Расстегнув пуговицу на пиджаке и ослабив галстук, я откидываюсь на высокую спинку офисного кресла и вытягиваю ноги под столом. — А я вообще не обязан здесь быть, — заявляет глубоко оскорбленный взглядом Бри Себастьян, — и раз уж на то пошло, то это мои деньги, давайте будем называть вещи своими именами. — Если хочешь, чтобы они снова были твоими, — решительно отвечает она, — тогда бери в руки управление своей долей. Хватит посылать ко мне совершенно не разбирающихся в наших делах ассистенток. — Меня устраивает отчисление процентов. К тому же, моя лучшая помощница снова ждет пополнения и на работу выходить не собирается. — У тебя то такой отговорки нет, Стэн. Отпуск неприлично затянулся! — И затянется еще больше, если ты не перестанешь меня пилить, — огрызается он. Я наблюдаю за всей этой картиной с нескрываемым удовольствием. Трейс сохраняет нейтралитет, Бриттани на моей стороне, Стэн — один, разве это не прекрасно? — Черт возьми! Вы и до развода такими были? — спрашивает Моррисон. — А что должно было измениться? — Бри, ну как ты могла повестись на это? — этот вопрос принадлежит мне, но до адресата он не доходит, потому что инициативу перехватывает Стэн и сворачивает на очень скользкую дорожку, которую я по-хорошему просил его не выбирать в моем присутствии. — У сестры своей не спрашивал? Под рукой не оказывается ничего тяжелого, кроме жалкой авторучки. Можно в теории забрать телефон у Трейса, но Стэн с вероятностью в девяносто процентов успеет увернуться. Ну хотя бы эти оставшиеся десять будут греть мне душу. — Она по пять месяцев в году проводит в состоянии кислородного голодания, всякое могло в голову прийти. — Брак со мной — это не всякое, Мэтьюс, — отмахивается Себастьян. Тоже мне, блин, родственничек. Видит Бог, я предупреждал их обоих, и сдержал обещание на свадьбе выглядеть мило и дружелюбно, но прошло не так много времени, чтобы я успел переварить эти события. — Не смей напоминать мне! — А что? Кстати, маме твоей я очень нравлюсь. Один ты всё ерепенишься. Посылаю Стэну многозначительный взгляд, но лучше бы послал его самого на три известные буквы. Он нравился нашей матери. Блять, действительно нравился! И я бы добавил это в список раздражающих меня качеств Стэна, но благодаря ему наладились отношения между Энджи и мамой, а это дорогого стоит. Даже элементарный звонок по телефону уже являлся огромным шагом, что уж говорить о личных визитах. Но пока позволяли сложившиеся обстоятельства, Стэн и Энджи большую часть времени проводили в Канильо, лишь по острой необходимости возвращаясь в Нью-Йорк. Зато теперь я всегда знал, где моя младшая сестра и не начала ли она заниматься еще чем-нибудь, что может угрожать её жизни. Роль сурового надзирателя взял на себя Стэн, и даже пару раз таскался с Энджи на склоны Пиренеев, а потом проклинал слово «горы». В конечном итоге он смирился, как и все мы. — Я у неё вчера был, привет тебе просила передать, — продолжает издеваться обнаглевший в край зять. Закрыв лицо ладонями, делаю несколько глубоких вдохов и выдохов. — Не надо слёз, Мэтьюс, мы всё-таки на работе. — Я убью его. «А потом меня убьёт Энджи». — Сначала придется переоформить все документы! — восклицает Бри, — и никаких убийств, пока мы не заключим эту сделку. Трейс, Итан, давайте вернемся к делу, а ты, — посмотрев в сторону Себастьяна, говорит она строгим тоном, — или помогай или не мешай. — А еще лучше — повзрослей, — добавляю я, подкатываясь обратно к столу и беру в руки папку с бумагами, — хотя вряд ли тебя что-то исправит. — Не надо обо мне беспокоиться, — заявляет он с самоуверенной улыбкой на губах, обращенной исключительно ко мне и с одной единственной целью — позлить, но то, что он говорит после, волей-неволей заставляет меня немного успокоиться, подавив желание улыбнуться в ответ. — И вообще я уезжаю. У меня сегодня свидание с самой прекрасной девушкой на свете и по совместительству женой, а остальное меня не колышет. И я громко вздыхаю, демонстрируя наигранное раздражение, в которое, вероятно, никто из присутствующих не верит, а потом мы возвращаемся к делам. Каждый — к своим.