Лунный свет

      Учеба в Конохе уже началась несколько дней назад, но из-за некоторых сложностей с бумагами Мицуки пошёл в Академию позже остальных детей. Он явился неожиданно, в тёмном переулке остановив буйного шиноби. Он был как привидение. Сам того не желая, он вызвал противоречивые чувства у своего драгоценного солнца и остальных детей. Бледный парень со светящимися в темноте глазами кого угодно удивит, но при этом наверняка вызовет интерес.       Шино-сенсей представил его всему классу. Когда Мицуки сказал, что он из деревни Звука, все зашептались. Судя по всему, это их сильно удивило. Он ещё давно понял, что родительская деревня сильно отличается от «нормальных» поселений шиноби. Кто-то говорил, что хочет сразиться с Мицуки. Правда, он сомневался, что кто-то здесь сможет его победить. Отец говорил, что генетически совершенному человеку обычные дети и в подмётки не годятся.       Мицуки отчётливо слышал, как девочки шептались, что он симпатичный. От Суйгецу он ещё давно узнал, что мальчикам-подросткам положено интересоваться противоположным полом, но к девочкам он не проявил никакого интереса. Лог вот тоже, по словам Суйгецу и Карин, с девушками отношений никогда не имел. Ни когда был подростком, ни сейчас. Родитель и в возрасте, в котором среди людей его положено считать стариком, с женщинами романтических дел никогда не имел. Вот и Мицуки не стало интересно. Сначала ему, может, и было немного приятно, что одноклассницы дружелюбно отнеслись к нему, но, как только он посмотрел на Боруто, благополучно про них забыл.       Вот он — тот, ради кого он прибыл в эту шумную и непонятную Коноху. Он сильно непохож на жителей родительской лаборатории. Боруто постоянно улыбался, смеялся, охотно со всеми общался, а брат, отец и его подчинённые всегда жили как бы вместе, но как бы и по отдельности, тихо занимаясь каждый своими делами. Мицуки отметил, что поведение солнечного, тёплого, доброго Боруто будет интересно изучать.       Мицуки сразу сел рядом с ним. Узумаки улыбнулся ему, но явно посчитал нового одноклассника странным. Мицуки это не напугало. Самое главное — не вызывать отторжение, странности не должны сильно мешать коммуникации. Или лучше постараться пародировать поведение окружающих, чтобы влиться в неизведанную среду? Хотя звучало глупо. Мицуки — это Мицуки. Он не сможет изображать кого-то другого. Родитель отправил его сюда, чтобы он нашёл свой путь, а не строил из себя обычного ребёнка, коим он ни на грамм не являлся.       Боруто сказал, что Мицуки может спрашивать его обо всём что угодно. Раз ему дали разрешение, он спросил, почему только они занимаются на улице. Почему-то все засмеялись. Люди странные.       Как и ожидалось, ничему новому его здесь учить не собирались. На физике задачи были наипростейшие. Но Боруто почему-то не смог решить одну задачу. Тогда Мицуки решил помочь ему. Они же должны стать друзьями, а друзья друг другу помогают. Так Суйгецу говорил.       Но почему-то окружающие его дружеских порывов не оценили. Шино-сенсей сказал, что Боруто должен был решить задачу сам. Мицуки сначала показалось это странным. Но если логически подумать, тогда становится понятна его реакция. Академия — место, где будущие шиноби получают знания. Если Мицуки будет всё делать за Боруто, тогда солнце ничему не научится. Да, звучит логически обосновано. Понял, принял, обработал.       У Мицуки начали возникать мысли, что жить среди людей довольно сложно, поэтому не помешало бы завести блокнот, где бы он писал все свои наблюдения. Интересно, родителю такая идея понравилась бы?       Потом начались тренировки. Мицуки вызвал Ивабе на спарринг. Сначала он не хотел драться в полную силу, но Ивабе сам попросил не сдерживаться. Мицуки эту просьбу учёл, но снова сделал что-то не так. Он начал душить одноклассника, подобно змею, как его учили Орочимару и Лог. Но Боруто сильно возмутился.       — Эй, Мицуки! — кричал он. — Прекрати!       Поняв, что солнце не одобряет его действий, Мицуки отпустил Ивабе. Тот, тяжело дыша, упал на колени.       — Зачем ты вмешался? Я же почти победил, — не понял, в чём дело, Мицуки.       А Боруто, судя по всему, не понял его. Он выглядел удивлённым. Мицуки начал тут же анализировать произошедшее, стараясь понять, где он совершил ошибку. Результатов анализ не дал.       — Извинись перед Ивабе! — возмутился Боруто.       — Зачем? Он же сам просил драться в полную силу, вот я и…       — Это уже перебор, Мицуки! Мне не нравятся те, кто так дерётся! — гнул свою линию Узумаки.       — Вот как, значит. Хорошо. Я не хочу, чтобы мы ссорились, — сдался Мицуки.       Как Боруто и просил, он извинился перед Ивабе, признал, что переборщил, и помог ему подняться. Он надеялся, что это не отпугнёт солнце.       Первый день в Конохе подошёл к концу. Мицуки понравилось, хотя огрехи были. Всё же он не совсем понимал, что нужно делать. Сидя ночью на крыше, он позвонил родителю по змее. Отец ответил сразу же.       — Мицуки, это ты? — послышался хриплый голос.       — Да, это я, — ответил он.       — Всё хорошо?       — Да, со мной всё в порядке. Всё идёт по плану. Тут довольно интересно.       — Виделся с Боруто?       — Да, но мы практически не говорили. Надеюсь, скоро я узнаю, будет ли он моим солнцем.       Мицуки проговорил это, глядя в небо.       — Очень рад, что тебе нравится в Конохе. Значит, всё идёт, как мы и планировали, — сказал родитель. Мицуки никогда не понимал, кого он постоянно имел в виду под «мы». То ли он говорил о себе и Логе (мол, это их общий эксперимент), то ли сюда входит и Мицуки, то ли «мы» — это вообще всё их семейство. Но расспрашивать отца он никогда не считал нужным, это всё равно ничего не поменяло бы.       — Как у тебя дела? И как там Суйгецу, Лог и все остальные? — спросил Мицуки, вспоминая их прощание.       — Всё в порядке, — начал родитель. — Суйгецу недавно спрашивал о тебе. Карин и Джуго работают, ничего важного. Я занимаюсь новым экспериментом, если тебе это, конечно, интересно. Лог молчит. Как обычно. Но выглядит лучше, чем раньше. Он позволяет себе проявлять эмоции. Это очень и очень хорошо.       — Он с тобой так и не поговорил? — искренне интересовался Мицуки.       — Нет, — лаконично ответил Орочимару.       — Почему ты не начнёшь говорить первым?       — Я пытался ненавязчиво узнать о том, что он чувствует, но он сам не хочет говорить. Если он не хочет, то его не заставишь. Я только причиню ему боль, если начну заставлять рассказывать о своих чувствах. Он должен сам прийти к тому, что мне можно рассказать абсолютно всё.       — Понятно, — только это смог ответить Мицуки, получив такой поток информации. Но он всё равно не понимал, в чём проблема Лога. Просто подойти и начать говорить — это же проще простого. Однако, если подумать, Мицуки сам о многом не говорил с родителем.       — Я очень рад, что ты не забыл связаться со мной. Я бы ещё поговорил, но у меня есть дела. До встречи, — сказал родитель.       — До встречи.       На следующий день Шино-сенсей повёл себя странно, устроив целую вечеринку. На первом же уроке появились столы с кучей различной еды, которую Мицуки, конечно же, не будет есть. На плакатах было написано, что его здесь все рады видеть. Мицуки и не знал, как реагировать. Такого шума средь бела дня он не ожидал. Или люди всегда такие?       Вокруг него толпились одноклассники и расспрашивали о его родной деревне. Спрашивали о техниках, и Мицуки честно ответил, что владеет стихией молнии и ветра. На что Боруто сказал, что он врёт. Мол, молнию используют шиноби Облака, а не Звука. Но с чего бы ему врать? Отец так и вовсе всеми стихиями владеет. И Лог знает все стихии, кроме Дотона. Суйгецу использует много техник Суитона. Вот только родом он из Киригакуре.       В итоге непонятный праздник закончился как-то странно. Из «живых» игрушек вылетели жуки, вызвав большую панику у окружающих. Мицуки вспомнил, что родитель не переносит насекомых, но ему, к счастью, эта неприязнь по наследству не передалась.       — Так это и есть знаменитые жуки клана Абураме, — сказал Мицуки. Он об этом клане в книге прочитал.       Мицуки, пока все кричали и паниковали, просто сдул всех жуков стихией ветра по просьбе Денки. Только вот он перестарался и чуть не снёс вообще всех.       Потом староста спросила, было ли Мицуки весело. А вот тут он задумался. Весело — это вообще как? Как с дядей, что ли? Уровень серотонина в крови поднимается? Но Мицуки знал точно, что Суйгецу поднимает его лучше, чем человеческие праздники.       Позже оказалось, что весь этот праздник был ради Мицуки. Хм, он как-то сразу и не догадался... Его так пытались сплотить с коллективом?       Потом они остановили рабочего, подверженного непонятной чакре. Мицуки даже спас Боруто, не дав ему упасть. Было интересно. И даже весело. Или люди такое весёлым не считают?       На следующий день сенсей сошёл с ума, будучи атакованным неизвестной энергией. Он напал на собственных учеников, сказал, что хочет их убить, потому что они хулиганили и ленились, якобы их невозможно чему-то научить. Мицуки пришлось разбираться с ним вместе с Боруто и Шикадаем. Нара предложил сделать Мицуки приманкой. На вопрос, почему именно он, ответил, что новенький, в отличие от Боруто и Шикадая, ещё не выдохся и имеет в запасе много чакры.       – Понятно, – задумался Мицуки. – Достойный повод отправлять товарища на смерть.       Сказал он это не без доли язвительности. Солнце этого не оценило.       В итоге приманкой вызвался быть Боруто.       – С ума сошёл? Это слишком рискованно для тебя, ты же можешь погибнуть, – сказал Шикадай.       – Мы довели учителя до нервного срыва. И, как ни крути, я должен ответить за свои действия, – был уверен Боруто. – А ещё я хочу помочь всем нашим.       Мицуки ответил, что в таком случае он тем более должен стать приманкой, но Боруто не согласился.       – Я никому не дам умереть, – решительно огласил он.       Тогда Мицуки понял, что такой отважный человек действительно сможет стать его солнечным светом.       С Шино было много проблем, но Мицуки это не огорчило. Он готов был делать что угодно, лишь бы с солнцем. В этой битве Боруто даже попытался вытащить его из воды. Их отношения становятся всё ближе и ближе. Но жаль, что Мицуки спас не Узумаки, а сенсей, но так тоже сойдёт. Было весело и познавательно. Мицуки узнал, что можно сражаться, никого не убивая. С людьми становилось всё интереснее и интереснее.       На этом очередной день в Конохе закончился. Мицуки ночью созвонился с родителем, так он узнал, что завтра его навестит Лог.       Старший сын Орочимару сидел на кухне и тыкал палочками в рис с курицей. Ел он редко, но всё же ел. Обычно ему нравится обычная человеческая еда, однако на этот раз аппетит куда-то испарился.       Слабо светила лампочка, которую уже давно пора поменять, она освещала небольшую комнату, называемую всеми кухней или столовой. Под ногами ползала и шипела змея. Потом из рукава Лога вылезла ещё одна и спустилась к сестре. Лог окончательно потерял интерес к еде и стал внимательно наблюдать за рептилиями. Они ползали друг за другом, высовывая языки. Хотя они и выглядели одинаковыми, Лог чётко понимал, кто из них кто. Он умел отличать змей друг от друга по мельчайшим деталям. Эти две змеи были довольно дружны, с рождения много времени проводили вместе. Лог с грустью подумал, что даже у змей отношения лучше, чем у него с родителем и братом.       Точно, Мицуки! Лог должен был навестить его. Они не виделись всего неделю, а такое ощущение, что таких недель прошло не меньше сотни. Лог и на миссиях всегда скучал по младшему брату. Интересно, он о нём хотя бы иногда вспоминает?       Ещё месяц назад Лог пришёл бы в ужас, лишь думая о том, что ему придётся остаться с Мицуки наедине и — боже мой! — разговаривать с ним. Сейчас же он не так боялся общения с братом. Лог дал себе право показывать эмоции, и это оказалось не так страшно, как рисовало воображение. Отношение окружающих к нему не изменилось, в том числе и отношение Мицуки. Суйгецу так, наоборот, радовался за него. И даже не обиделся, когда сын босса на него накричал. Тогда Лог понял, что эмоции — это нестрашно. Их нужно и можно показывать. Так гораздо легче жить. Вроде бы элементарная истина, но как же было тяжело дойти до неё.       Однако некоторые опасения всё же были, поэтому, вероятно, аппетит и пропал.       На следующий день Лог прибыл в Коноху. Его без проблем впустили: шиноби на вахте оповестили о его приходе. Яманака тоже без лишних вопросов зарегистрировали его чакру. Их с Мицуки чакры похожи, но различия всё же есть.       Лог прибыл к дому брата. Дверь была не заперта, но просто войти он не мог. Лог постучался, не получив ответной реакции. Постучался ещё раз — ничего. Он осмотрелся по сторонам и увидел вдалеке Мицуки. Увидев гостя, тот прибавил шаг и уже вскоре стоял рядом с Логом.       — Извини, я задержался, когда гулял с Боруто и Шикадаем, — сказал Мицуки.       — Ничего, я ждал недолго, — произнёс Лог.       Он прошёл вслед за Мицуки. Эту квартиру он видел впервые. Логу вмиг вспомнилась собственная комната, да и комната Мицуки в лаборатории была похожей. Повсюду за братьями следовала больничная стерильность – атмосфера их родного дома.       — У людей много различной еды, — начал Мицуки. — Я впервые попробовал газировку и картошку фри. Не сказал бы, что прямо вкусно, но есть можно. Интересно пробовать что-то новое.       — Я тоже ел фастфуд, — продолжил разговор Лог. — Пришлось на миссии. Но это было так давно, что я и не помню вкус.       Развития диалог не получил. Лог решил, как наказал родитель, проверить, принимает ли Мицуки лекарства. Он подошёл к тумбе, пересчитал таблетки там, потом ушёл к холодильнику, открыл, посчитал. Мицуки всё послушно пил. Молодец. Родитель будет спокоен.       — Как тебе в общем в Конохе? — спросил Лог.       — Ничего не понятно, но очень интересно, — ответил Мицуки. Логу это показалось забавным, но брат говорил серьёзно. — Люди кажутся мне странными.       — Несколько лет назад я неплохо, хотя и не особо близко, общался с одной девушкой, она живёт в Ото, — начал Лог. — Для неё я был очень странным. Она удивлялась любому моему шагу. Её очень заинтересовало, что у меня есть небольшие клыки. Так что людям мы кажемся не менее сумасшедшими.       — Да, на меня иногда косо смотрят, — сказал Мицуки. Немного помолчав, начал говорит снова: — Шино-сенсей устроил в мою честь довольно странный праздник. Столько шума, ещё и насекомые.       — Какие насекомые? — удивился Лог.       — Жуки клана Абураме. Они были в игрушках. С помощью жуков сенсей двигал ими. Получалось так, что игрушки были словно живыми.       — Орочимару не понравился бы такой праздник, — улыбнулся Лог.       — Да, хорошо, что его там не было, — повеселел младший брат.       — Привыкай к странностям людей, такого будет ещё много, — посоветовал Лог.       — Значит, ты уже имеешь опыт общения с ними?       — Да, если это можно назвать опытом.       — Будешь помогать, если у меня возникнут трудности?       — Да, я всегда готов тебе помочь. Но помни, что я не специалист, мне даже с тобой и Орочимару общаться тяжело, а мы живём вместе.       — А почему? — любопытно посмотрел на Лога Мицуки.       — Что «почему»? Почему сложно общаться с вами? — Логу сначала не поверилось, что это может быть кому-то интересно.       Мицуки кивнул.       — Не знаю, как об этом сказать. Мне тяжело. — Лог отвёл взгляд.       — Что бы ты ни ответил, я не буду осуждать тебя, — сказал младший сын Саннина. — Я всё смогу понять.       Лог захотел расцеловать этого прелестного ребёнка. Его милый солнечный лучик… Его сокровище…       — Раз так, то… Ну… — замялся Лог. — Орочимару всегда игнорировал меня, он мало интересовался моей жизнью, если это не касалось его исследований. Я не чувствовал себя нужным ему. Думал, что я в чём-то виноват перед ним. Я многое делал для отца, будто пытался оправдать своё существование. Именно поэтому я такой преданный слуга. — Лог сделал вдох–выдох. — Я хочу понять, что между нами происходит. Но боюсь. Боюсь, что родитель подтвердит мои опасения. Он умеет делать больно, за языком не следит.       Лог со страхом смотрел на Мицуки, готовый в любой момент оборвать разговор. Но он выглядел спокойным, с ним было по-прежнему безопасно.       — Меня тоже посещают мысли, что он ценит меня только как удачный эксперимент. Его признания в любви во время испытания можно трактовать как попытку манипулировать мною, — сказал Мицуки. — Думаю, у меня есть привязанность к нему, но я не знаю, взаимно ли это. И, если честно, тоже боюсь спрашивать у него, любит ли он меня. Я иногда задаю похожие вопросы, но всегда заменяю слово «любишь» на что-то другое. Например, недавно я спрашивал у него, ценит ли он меня. Про любовь спросить не осмелился. К тому же я ещё не разобрался, что следует понимать под словом «любовь».       Любовь… Лог часто рассуждал на эту тему. Следует ли поделиться мыслями с младшим братом? Или это ему будет неинтересно?       — Любовь для меня — это желание оберегать, готовность всегда прийти на помощь в любую минуту, невзирая ни на что, — как-то само вырвалось у Лога. — Любовь — это понимание другого человека, когда ты чувствуешь его боль, как свою, и готов сделать всё, чтобы оберегать его. И для этого тебе не нужно рабской благодарности. Сама возможность быть рядом — уже лучше любых наград и почестей. Любимый человек — это самый близкий и родной, лучик света, сокровище. Я это так понимаю.       Мицуки удивлённо посмотрел на него и замер, хлопая глазами. Лог испугался, что сделал что-то не так. От него никто никогда не ожидает таких откровенностей, других это может шокировать. Зачем он вообще это всё сказал?       — Как у тебя получается говорить об этом так легко? Я бы так не смог, — наконец-то сказал Мицуки.       — Давно об этом думал… — ответил Лог. – К тому же у меня есть семья, которая мне очень дорога.       Мицуки задумался.       Лог подошёл к нему и погладил по голове.       — Я очень рад, что Орочимару создал тебя, — сказал он и улыбнулся, как улыбнулся только самым близким.       Мицуки продолжил молчать. Лог хотел уже было извиниться за такие порывы, но брат подошёл к нему и обнял. Лог прижался к нему уже более уверенно, чем когда они провожали его всей лабораторией. Эти объятия были самыми лучшими за всю его жизнь. Да, Мицуки так же, как и брат, не привык к нежности, но тут важно было не это — важны чувства.