STAN

call me karizma — Quarantine With Me

      Утреннее солнышко слепит глаза, весенний ветерок ласково обдувает, пахнет свежестью. Чонгук по армейской привычке встаёт с рассветом и идёт на пробежку.       Территория особняка большая, но ни за что не сравнится с теми километрами, которые приходилось преодолевать в армии. От таких нагрузок сразу невозможно отвыкнуть. И Чонгуку нравится! Нравится, как на четвёртом круге начинает открываться второе дыхание; нравится, как напрягается каждая мышца тела; нравится, что во время бега его голова освобождается от мыслей. А мыслей в последнее время не убавляется. Его голову с подростковых лет занимал лишь один человек. И вернувшись в группу, к сожалению, ничего не изменилось. Чонгук только понял одно: ему стало легче. Просто видеть Тэхёна, пусть и не рядом с собой, оказалось лучше, чем быть вдалеке. Теперь здесь, в группе, сталкиваясь ежедневно, дышать стало свободнее. Потому что в армии, вдали от Тэхёна, просто хотелось сдохнуть. И Чонгук, наверное, правда счастлив, от того, что счастлив сам Тэхён. Но так ли это на самом деле? У Чонгука стали закрадываться смутные сомнения, которые он гонит от себя поганой метлой, потому что они могут прорастить зерно маленькой, но такой настойчивой надежды.       На веранде стоит парень. Он облокотился локтями на перила и подпирает кулаками подбородок. Его лисий взгляд давно наблюдает за бегающим Чонгуком. Периодически он глубоко вздыхает и качает попой в такт только ему известной мелодии, которая рождается у него в голове прямо сейчас, глядя на старшего. Мелодия красивая, сильная и сексуальная, как и её вдохновитель. Юнги, не долго думая, быстро достаёт телефон и записывает ноты в своё приложение.       Юнги увлекается процессом и пропускает мимо ушей тихие шаги позади себя. И только когда он получает крепкий шлепок по пятой точке — вскрикивает. Телефон ожидаемо выпадает из рук и ударяется о кафельный пол. Младший оборачивается и обращает своей гневный взгляд на лыбящуюся рожу Намджуна.       — Попал в цель, — улыбается довольный Джун и вертит рукой, которой ударил.       — Я тебе сейчас эту руку в жопу засуну, — брызжет ядом Мин. — Ты совсем с дуба рухнул, бабуин? — он поднимает гаджет, сплошь покрытый трещинами. — Только тронь ещё меня…       — И что будет? — тянет Джун. — Чонгуку пожалуешься?       Мин мельком кидает взгляд во двор, там никого не видно, но и так понятно, что он спалился со своим наблюдением за желанным объектом. Плевать, это только его дело.       — А тебя не должно касаться, кому я буду жаловаться! Я и сам могу с тобой справиться.       — Ну давай, попробуй! Я весь в нетерпении, — продолжает нагло ухмыляться Джун.       — Думаешь, всё силой решается? — медленно подходит ближе младший. — Да, у тебя её много, — он проводит пальчиками по широкой груди Намджуна. — А у меня есть мозги, глупенький, — Юнги хитро смотрит из-под ресниц. — Вот завтра возьму и подсыплю тебе слабительное в чай и тогда посмотрим, кто будет смеяться последним, — юркие пальчики поднимаются выше и ложатся в яремную впадину старшего.       А руки Намджуна тем временем смыкаются на тонкой талии Мина.       — Да ты страшный человек, — тихо произносит Намджун.       — Ещё какой…       Юнги играет до конца, он не уступит этому орангутангу в противостоянии. Он, знаете ли, тоже не пальцем деланный. Но как только Юнги слышит хлопок входной двери, тут же спохватывается. Он всё утро ждал Чонгука, хотел подловить после пробежки и сверкнуть своей заботой. Позвать на завтрак, или подержать полотенце, пока тот будет мыться в душе, а ещё лучше — он мог бы быть полезен в самом душе и потереть Чонгуку спинку. Ну это так, пока совсем запредельные мечтания. Пока хватит и ненавязчивого дружелюбного жеста.       Младший быстро подрывается навстречу Чонгуку, но крепкая хватка Намджуна не позволяет ему двинуться с места.       — Сейчас же пусти меня, обезьяна!       — Фу, как грубо.       — Я говорю, грабли свои убрал, Кинг Конг долбаный! А иначе слабительным дело не обойдётся, яд крысиный подсыплю.       — Оу, я пиздец испугался, — изображая испуг, Джун отстраняется.       Юнги бежит в холл, но не успевает, Чонгук уже скрывается в душе.       — Блять! — ругается упущенной возможности Юнги.       — И куда это мы так спешили? — следом выходит в холл Намджун, похихикивая над маленькой пигалицей. — Что? Проморгал своё счастье?       — Это ты во всём виноват!       — Странно, что-то совсем не чувствую себя виноватым.       — С тебя новый телефон, — кидает Юнги фразу через плечо. — Купишь мне самую последнюю модель, ясно?       — Ммм, уже подарки выпрашиваем? А мне что за это будет? — Намджун ловит прилетевший уничтожающий взгляд Юнги, и понимает, что на сегодня достаточно измываться. — Ну всё, не кипятись. Понял, принял!       Младший поднимается к себе наверх. Намджун сладко потягивается и, довольный собой, движется к холодильнику хлебнуть холодненького молочка с утра.

⭐⭐⭐

      Ох, не легко быть айдолом! Кроме того, чтобы следить за кожей, весом, питанием, необходимо ещё и придать рельефность своей фигуре. А как иначе? Они молодёжный бойз-бенд, а у фанатов планка выше крыши. Они не хотят смотреть на простого человека, который любит покушать, у которого лоб блестит от жирной некомбинированной кожи и который ходит в одной толстовке круглый год. Им подавай молодых, красивых, сексуальных, и чтоб идеальных во всём, конечно же. Чтобы каждый обязательно олицетворял из себя «мечту миллионов», не меньше.       Вон, в прошлом году зрители на концерте случайно углядели из-под выправившейся рубашки Тэхёна что-то вроде небольшого пузика — всё! Скандал! Новость номер один: мембер группы «Бантан» распоролся, как корова! Тэхён страшно переживал, нервничал, перестал есть. Жировая прослоечка на животе и так была еле заметной, но посовещавшись, Сокджин с Баном сразу прислали к Тэхёну диетолога, который прописал целую программу питания для похудения. С тех пор Сокджин чётко контролирует его вес.       После утренних процедур и завтрака ребята направляются в тренажёрный зал. Сразу три персональных тренера следят за техникой выполнения упражнений, чтобы, не дай Бог, никто не надорвался.       У каждого мембера своя программа тренировок, каждый прокачивает свое слабое место. Юнги упирается, тягая слабый груз своими ножками, Чимин качает «банки» худыми ручонками, Хосок жмёт от груди. Тэхён пыхтит, упражняя ягодичные мышцы. Стоит заметить — прогресс налицо, а вернее, на ягодицы. Те на вид стали очень упругими и аппетитными. Завораживающий вид! Чонгук, проходя мимо, чуть голову не свернул и в тренажёр не врезался. Тэхён стоит к нему спиной, чуть расставив ноги. В обоих руках по гантеле и он медленно, очень медленно, начинает садиться. Слишком! Это зрелище «слишком» для такой тонкой чувственной организации Чонгука в плане Тэхёна. Даже жарко становится.       Намджун с Сокджином расположились в дальнем углу, прокачивая пресс. Джин славится своим стройным рельефным торсом и всячески поддерживает своё достоинство, которое и так далось ему не легко. Намджун поддерживает компанию своего друга, стоя в планке, тем самым напрягая всё и сразу. Так уж вышло, что мышцы Намджуна легко поддаются тренировкам, он быстро набирает мышечную массу и путём небольшой усушки сразу приобретает скульптурные очертания. Одним словом — тело Намджуна идеально! Лучшее из всех мемберов. Было. Пока из армии не вернулся Чонгук. Теперь это звание приходится делить на двоих. Чонгук, хоть и не столь широк в плечах, но тоже каждая мышца словно вырисована, особенно ноги. Чем-чем, а своими ногами он может смело гордиться, добрая половина фэндома спит и видит, мечтая оседлать его крепкие бёдра. Мало того, Чон очень хорошо умеет пользоваться своим телом, работая на первых планах в группе, одним движением он может свести с ума всю публику.       Проработав первую часть упражнений, ребята устраивают небольшую передышку.       Чонгук опускается прямо так, на пол, покрытый ковролином, поглядывая на парочку неподалёку. Тэхён как ни в чём не было крутится возле Сокджина. Он бодр и улыбчив, словно и не было до этого полуторачасовых занятий. Тэхён что-то негромко рассказывает Джину, а затем и вовсе обвивает его шею руками. Ничего не скажешь, милахи. Неужели только одному Чонгуку тошно на это смотреть? Чон оглядывается по сторонам: каждый занят собой и не обращает внимания на парочку. Да, точно, это всего лишь предвзятый взгляд Чонгука. И он сам себя ненавидит за этот взгляд. Почему нельзя просто оставить в покое? Забыть и жить уже дальше. Чонгук слышит тихий глубокий смех Тэхёна и понимает, почему «нет». Ему никогда не будет покоя!       Когда-то Тэхён не дал ему даже шанса, а сейчас так быстро согласился играть влечение друг к другу в туре. И это, блять, жестоко с его стороны, на взгляд Чонгука, потому что Ким знает о его чувствах. Даже Сокджин сам дал добро на это лицедейство. Чонгук сказал, что подумает и действительно хотел отказаться от этой затеи. Но если Тэхён согласен, значит сам хочет этой «игры». Что ж, тогда он её получит…       — Юнги~я, — громко подзывает Чон, — будь добр, дай пожалуйста попить.       Юнги быстро спохватывается, бросает всё, что он делал до этого, а именно — отпихивает Хосока, который разминал ему ноющее плечо, и мгновенно подскакивает к Чону с бутылкой воды.       Чонгук демонстрирует белые ладони, которые он опылил мелом для выполнения упражнений, чтобы руки не скользили. Тем самым показывая, чтобы Юнги сам его напоил.       Юнги открывает бутылку и аккуратно подносит к губам Чонгука. За этим водопоем искоса (пристально!) наблюдает Тэхён, уже полностью отлипнув от своего бойфренда.       Уталив жажду старшего, Юнги убирает бутылку, а другой рукой спешит стереть капли, что убежали по подбородку Чонгука. Он нежно касается его большим пальчиком, убирая капельки и не может отстраниться, когда уже давно нужно бы. Завис с рукой на его щеке, всё ещё поглаживая.       — Спасибо, малыш, — Чонгук целует его в большой пальчик, прерывая витания парня и уходит к тренажёру, совсем не замечая, что у Мина сердце в этот момент пропустило удар. Совершенно глупая улыбочка появляется на лице, сцелованный пальчик он прижимает к груди.       — Смотри, не нассы в штаны от счастья, — шёпот над ухом портит весь момент. Намджун, проходя мимо него, не упускает возможности воткнуть свою шпильку.       — Это не твоё дело, — шипит ему в след Мин, — съеби, Джун!       — Ох, как ты неуважителен к своему хёну! — скривился Намджун. — Теперь я даже подумываю обсудить с Сокджином, чтобы тебе дали в туре отдельную от нас гримерку. Знаешь, где-нибудь в дальнем углу, чтобы Чонгука ты только издалека мог видеть. А Хосок, поверь, наверняка ещё и все твои танцевальные элементы с Чоном отменит. Будешь тихо стоять в третьей линии и не отсвечивать.       — Ты не посмеешь! — цедит угрожающе Юнги.       — Ты так уверен? Сегодня же вечером решу этот вопрос. Вот увидишь!       — Ладно, — сдаётся младший, — прости, — еле выдавливает из себя Мин.       — Что?       — Прости, говорю, я не должен был так с тобой разговаривать.       — Ммм, — Намджун задумчиво постукивает пальцем по подбородку. — Ты слишком сильно оскорбил меня, малыш Юнги~я, боюсь теперь одних извинений будет недостаточно.       — Чего ты хочешь? — рыкнул злой Мин.       — Три желания, — отвечает после недолгих раздумий Намджун. — Хочу, чтобы ты был моей маленькой золотой рыбкой, а? Как тебе? — улыбается старший, Юнги же наоборот испепеляет его грозным взглядом, на который Намджун не обращает никакого внимания. — И вот моё первое желание: в этом туре ты будешь взаимодействовать со мной.       Глаза Юнги вмиг округляются.       — С какого это ху…       — С такого, — перебивает его Намджун, — потому что я так хочу!       — Заруби себе на носу, горилла, я не собираюсь кривляться с тобой перед всеми.       — Что ж… — вздыхает Намджун. — Сокджин! — зовёт он друга, — у меня важные новости…       — Да стой ты, — шипит Юнги, хватая его за руку. Намджун надменно оборачивается, — я согласен.       — Так-то лучше.       — Ну что там у тебя? — допытывает Сокджин.       — Я нашёл себе нового стилиста, — быстро придумывает ответ Джун.       — Отличные новости! Пусть наконец снимут с тебя этот розовый джемпер и состригут дебильный малет. С короткой стрижкой ты выглядишь круче, правда ребят?       Послышался ржач парней и одобрительные кивки.       — Вот же суки! Это мой любимый, между прочим, — отбивает свой джемпер Намджун, — а от моего малета все фанатки мокнут!       — Боюсь, это от жуткого умиления, а не от страсти.       — Ах так! Ну всё, вы все напросились! Обещаю, к нашему туру вы меня не узнаете! Скоро будет жарко и тогда трусы намокнут даже у вас!       Под общий гогот Намджун уходит, тут же залезая в телефон в яростных поисках нового стилиста.