stay on the very edge

      Вероника думала о том, как всё закончится. Любовь оказалась совсем не похожа на ту, которую показывали в романтических фильмах: всё оказалось совсем не так просто и легко, как обещали. Никакого ощущения парения в облаках.       Нет, в начале всё это было… Но полёт быстро превратился в свободное падение — вместе с ним и в него. И, хотя пальцы на ногах всё ещё поджимались от восторга и страха, встреча с землей оказалась больнее, чем она могла себе представить. Раньше, воображая первую любовь, Вероника думала, что всё закончится если не свадьбой, то хотя бы разбитым сердцем и трагическим воспоминанием где-то на дне обувной коробки со старыми фото. А не открытым счётом из трёх трупов с возможностью дальнейшего продолжения.       Злость, боль и разочарование кипели внутри неё, причиняя почти физическую боль. Ей хотелось бы, чтобы эти чувства наконец вытеснили любовь, но вместо этого они объединились в коктейль, от которого Веронику начало мутить. В голове набатом стучала мысль о том, что нужно всё разорвать и сбежать, пока все эти чувства не сломали её окончательно. Она и так уже слишком близко подошла к краю обрыва и совсем не желала узнать, что лежит за этой гранью.       Вероника не могла даже представить, какие мысли бушевали в голове у Джей Ди… Он язвил, шутил, защищался и нападал; и она чувствовала на своём лбу нарисованную им мишень. Её нервы дрожали, как перетянутая струна: только тронь, и они лопнут с хриплым звуком. Это было всего лишь дело времени. И, что ж, это произошло: одна из его словесных атак пробила невидимый щит между ними, и нервы Вероники разорвало в клочья.              — Ты обещал мне! — её голос сорвался в всхлип. Вся злость куда-то пропала, и остались только горечь и просьба остановиться.       Этого оказалось достаточно. Обломки защитных стен вокруг Джей Ди наконец пали, и он тихо, на грани слуха попросил простить его снова. И Вероника была готова это сделать: его проклятое обаяние всё ещё работало. Даже после всего, что он натворил.       Вероника сделала осторожный шаг вперед, отменяя падение. И казалось, что им опять удалось задержаться на самом краю…       …всего на пару секунд.              Потому что в комнату зашёл его чёртов папаша. Вероника практически уверена, что он не был человеком, он был самим разрушением во плоти. Не таким, от которого сложно оторвать взгляд, вроде урагана или лесного пожара, а тем, от взгляда на которое начинает тошнить. Находиться рядом с Бадом было тяжело: каждый раз её руки потели от страха, а сердце начинало биться где-то в глотке.       Вероника ненавидела себя себя за то, что отступила от Джей Ди и спряталась за него, зная, что сейчас он вряд ли в силах защитить даже себя, не говоря уж о ней.       Но это не значило, что он не попытался.       И от этого стало только хуже.       То, что происходило перед неё, смотрелось до жути нереалистично в декорациях сытого пригорода. Это было что-то из разряда страшилок по ТВ, что-то из жёлтых газет и полицейских сводок на задних страницах газет. Это было ненормально. Неправильно.       Вероника обняла себя руками и отвела взгляд.       Она начала бояться Бада ещё при первой встрече, потому что Джей Ди, обычно уверенный и бесстрашный, с этой своей дурацкой улыбкой, полной превосходства, внезапно испугался до дрожи в голосе. И Вероника так и не смогла забыть смесь облегчения и обреченного ожидания, появившееся в его глазах, когда она практически сбежала из дома Динов.       Позже она, конечно, посмеялась над своей впечатлительностью. Да, Бад был некомфортным, громким и пах дешёвым виски. Но он не сделал ничего, из-за чего его следовало бы бояться: не кричал, не злился и, в общем-то, не особо отличался от остальных знакомых ей отцов из Шервуда. Ну, за исключением одержимости взрывами и пары сальных шуток…       И, хотя всё же страх поселился в ней где-то на уровне инстинктов, реакция Джей Ди всё равно казалась ей чрезмерной. До этого самого дня, когда все мелкие детали наконец сложились в жуткую и неприглядную историю.       То, как Джей Ди шарахался от резких движений, как отдёргивался, когда она тянулась к нему и напряженно замирал, стоило Веронике осторожно коснуться его шеи во время поцелуя. Его привычка во время ссор втягивать голову в плечи и наклоняться вперёд, словно перед боем. И то, как он постоянно держал кулаки сжатыми в карманах своего плаща, будто удерживая себя от драки.       Вероника не была глупой. Она понимала, что это значит, просто… теоретически. Жизнь никогда раньше не сталкивала её с таким лицом к лицу, и поэтому она оказалась совсем не готова.       Её лопатки врезались в стену, тошнота подкатила к горлу. Веронике хотелось вмешаться… она должна была вмешаться! Должна была сделать что-то, должна была взять Джей Ди за руку и увести отсюда. Но её ноги приросли к полу, и она могла только смотреть. И ненавидеть себя за бездействие.       К счастью, всё закончилось быстро. При ней Бад не бил его, только схватил за шею и удерживал, агрессивно встряхивая и шипя что-то унизительное ему на ухо. Заставляя чувствовать себя ничтожным и беспомощным. Вероника чувствовала, что бывало гораздо хуже. Сейчас это было видно особенно ясно: по тому, как напрягся Джей Ди в ожидании удара, как сжались кулаки Бада перед тем, как его глаза метнулись к ней, забившейся поглубже в угол. И по тому, как он, разочарованно скривив губы, отшвырнул сына от себя.       Как только Бад, наконец, вышел из дома, Вероника выдохнула от облегчения и кинулась к Джей Ди, чтобы помочь ему подняться.              Она не успела добежать: он выхватил из-за пояса пистолет и выпустил пулю в телевизор. Экран треснул, выпустив сноп искр. Вероника застыла от неожиданности, почувствовав, как в ней что-то треснуло тоже.       Кажется, это была последняя капля…       Это было чертовски хреновое утро, и каждое новое событие удар за ударом выбивало почву из-под её ног. Губы Вероники задрожали и она неловко шагнула назад.       Всё, чего она хотела, так это почувствовать себя наконец в безопасности. Но всё катилось к чертям, как поезд, спущенный с рельс: набирая обороты и грохоча, прямо в ревущее адское пламя. И это была её вина. Это она потянула за рычаг, а теперь может только беспомощно смотреть, как этот поезд срывается в пропасть, утягивая за собой близких ей людей. Марту. Хезер. Джей Ди…       Вероника осознала, что больше ничего не может сделать. Всё, что она могла — сбежать из этого дома, сбежать от него с его проклятым пистолетом и пугающим папашей.       Она не может остановить падение.       Она не может остановить Джей Ди.       — Никакой стрельбы в доме! — громкий голос Бада из-за двери резанул по ушам, и Вероника наконец обрела способность двигаться. Она даже не заметила, когда успела задержать дыхание. Джей Ди ухмыльнулся и, отсалютовав в сторону двери средним пальцем, не стал утруждать себя ответом.       — Какого хрена? — хрипло прошептала она, чудом балансируя на грани истерики.       — Эй, это чтобы позлить отца. Это весело, — он насмешливо раскинул в стороны руки со всё ещё зажатым в них пистолетом. Вероника отшатнулась.       — Это, блять, вообще не смешно! — она повысила голос, позволив неостывшей злость вытеснить все остальные эмоции. — Какого хрена ты носишь с собой заряженный пистолет?       — Чтобы защищаться! — Джей Ди раздражённо рыкнул на неё в ответ, в этот момент пугая почти так же сильно, как его отец.       — От кого? От телевизионных повторов? — Вероника рассыпалась в неуместном смехе. — Иди ты к чёрту, Джей Ди!       Он отошёл от неё на пару шагов назад и упрямо поджал губы. Его глаза потухли, голос треснул и стал тусклым и невыразительным.       — Давай перестанем притворяться, Вероника! Я тот, кто я есть… Я не смогу стать «нормальным». Честно говоря, я смертельно устал играть в твои дурацкие игры, — Джей Ди снова избегал её взгляда, только на этот раз она уже не пыталась посмотреть ему в глаза. Она боялась того, что могла в них увидеть. — Знаешь, по-моему, у тебя на руках в момент нашего знакомства были все карты. Я не прав? Всё во мне кричало о том, что не стоит со мной связываться. И все вокруг твердили тебе об этом, даже я! Огромный. Красный. Флаг! Прямо над моей головой, с гигантской надписью: «держись подальше от психа в чёрном тренче», — он ткнул пистолетом во что-то несуществующее над своей головой, — Ты держалась подальше? Нет! Ты вломилась в моё окно, вломилась без спроса в мою жизнь! Стала значимой, стала единственным хорошим, что когда-либо у меня было! И хочешь знать, что я по этому поводу думаю? Я тебе таким нравлюсь! — отчеканив каждое слово, Джей Ди торжествующе улыбнулся. С чувством собственного превосходства, с той уверенностью, которая всё ещё взывала к самым тёмным уголкам сердца Вероники. Она почти поддалась. Но затем та часть его, которая уязвлена и унижена на её глазах, вновь показала себя, и он сорвался в крик: — А если нет, то выскажи свои претензии тому жирному отбросу! Это он меня таким сделал!       — Ты не можешь винить всех, кроме себя! Ты выбрал убивать, ты выбрал делать людям больно! И ты можешь выбрать не делать этого!       — Не похоже, будто у меня когда-либо был выбор! — Джей Ди порывисто шагнул к ней. Вероника вздрогнула и быстро отступила; его лицо исказилось в болезненной гримасе. В какой-то момент ей показалась, что он может схватить её, может даже навредить… Испугавшись, она бросилась к двери.       — Вероника? — голос за её спиной прозвучал неожиданно хрупко. Она вздрогнула, но заставила себя идти дальше. Решение было принято, теперь нужно было просто не оборачиваться.       — Хватит, всё кончено! Я расстаюсь с тобой, понятно? — она остановилась, сжав дверную ручку в побелевших от напряжения пальцах. Осталось всего ничего: выйти и захлопнуть за собой дверь. Злость все ещё придавала ей сил, но счёт шёл на секунды. Главное, не смотреть на него…       — Но я же люблю тебя!       Она не удержалась и оглянулась, уставившись прямо в направленное на неё дуло. Джей Ди, моргнув, перевёл взгляд на свою руку и быстро опустил её вниз, спрятав пистолет за спину. И, заикаясь, подался вперёд в отчаянной попытке убедить её остаться. — Я не… Я никогда бы не!.. Вероника, ты же знаешь, я никогда не причиню тебе вреда!       Какого-то чёрта Веронике хотелось ему верить.       — Но ты можешь, — неуверенно возразила она и, колеблясь, оглянулась на дверь. Как она может находиться с ним в одной комнате? После того, как он направил на неё пистолет? Ей нужно было быть благоразумной и бежать отсюда нахрен.       Вероника хотела жить нормальной жизнью: закончить школу, дождаться письма из колледжа и, может быть, встретить милого парня. Ей хотелось снова устраивать ночёвки с Мартой и ходить на вечеринки с Хезер и Хезер и Хе… Она оборвала себя.       Но для этого всего ей нужно было забыть о Джей Ди. Забыть о проведённой с ним ночи. Ночи, когда она впервые по-настоящему почувствовала себя кем-то особенным. Значимым. Забыть о его губах, оставляющих горящие следы на коже. О руках, в которых она чувствовала себя так безопасно. Раньше. Раньше! Чёрт, она до сих пор чувствовала себя в безопасности рядом с Джей Ди, и это было абсолютно нелогично…       Веронике нужно было забыть о том, как он пошёл за ней без осуждения, потому что ей нужна была поддержка. И о том, как Джей Ди поверил ей, когда слухи распространились по школе. Без вопросов. Без малейшей доли сомнения.       И с каждым новым пунктом того, что нужно было забыть, ей всё меньше и меньше хотелось это делать. Вероника прислонилась затылком к двери, чувствуя себя совершенно перегруженной. Её рука всё ещё лежала на дверной ручке. Один поворот, щелчок, шаг назад — и всё закончится.       Джей Ди замер посреди комнаты, боясь разрушить мгновение, которое, кажется, ещё могло что-то спасти. Вероника зажмурила горящие от непролитых слёз глаза. Для слёз сейчас абсолютно не было времени.       Ей нужно забыть и о том, что произошло несколько минут назад в этой самой комнате. Забыть панику в глазах Джей Ди. Забыть, как не смотря на свой страх, он в очередной раз встал между своим отцом и ней. Забыть то, насколько уязвимым он бывает с ней, и только с ней. И не думать, ни в коем случае не думать о том, каким потерянным и поломанным Джей Ди выглядит прямо сейчас.       Не открывать глаз, не смотреть на него сейчас.       Вероника открыла глаза.       Это было нечестно. Это было абсолютно нездорово и чертовски далеко от той жизни, о которой она мечтала. Но, наверное, она тоже была в какой-то мере безумна… Иначе никак не объяснить то, что Вероника медленно соскользнула пальцами с ручки двери и сделала шаг вперед.       — Ронни? — выдохнул Джей Ди и двинулся ей навстречу, чувствуя, что теперь можно. Он положил свободную от пистолета руку ей на щёку; в нос Веронике ударил запах пороха и стали.       — Ты грёбаный псих, — она всхлипнула и качнулась вперёд, спрятав лицо на его груди. — Я, кажется тоже…       — Ты слишком хороша для меня, — пробормотал Джей Ди, прижавшись губами к её макушке. Он крепко прижал её к себе; Вероника почувствовала холодок от стали рядом с поясницей.       — Я не хорошая, Джей Ди! Я собираюсь манипулировать тобой, ставить условия и ждать беспрекословного подчинения, — Вероника резко отстранилась. Её глаза были до ужаса серьёзными.       — Окей, дорогая! Всё, что ты захочешь, — он промурлыкал мягким убаюкивающим голосом, но Вероника не позволила себе обмануться им, только не в этот раз.       — Я серьезно, Джей Ди! Ты был прав, я действительно люблю тебя таким, какой ты есть, но тебе всё же придётся измениться, если хочешь, чтобы я осталась. И тебе придется играть в мои дурацкие игры и принимать мои дурацкие правила. Понял?       — Чёрт, Вероника, я говорил это, потому что был зол. Они не дурацкие… Прости, пожалуйста, — самоуверенность Джей Ди надломилась, снова обнажив ту часть его, которую он не был готов показывать кому-либо, кроме неё. И это всё ещё продолжало странным извращённым способом удерживать её рядом с ним. — Я готов измениться. Я готов! Для тебя.       — Для начала: никаких убийств! Хочешь драться — дерись, вперёд! Но никаких пистолетов! И если тебе вдруг покажется, что мне сделали больно, и даже если мне действительно сделают, сначала спроси у меня, что ты можешь с этим сделать, — она стучала ему в грудь кулаком, отмечая каждое условие коротким ударом. — Небольшой спойлер, милый: мне куда больше поможет твоё присутствие рядом, чем ломать голову над предсмертной запиской для очередного мёртвого друга.       — Хорошо, Ронни, как скажешь, — Джей Ди мягко притянул её обратно к себе, — никаких убийств, никаких драк с пистолетами, никаких действий без твоего одобрения.       — И больше не пугай меня, пожалуйста, — тихо добавила Вероника, расслабленно опустив голову ему на грудь.       — Послушай, я никогда не смогу причинить тебе вред. Даже если будет казаться, будто я могу это сделать… Просто помни: в самом спутанном сознании, даже когда мир начинает делиться на чёрное и белое и мне кажется, будто я единственный человек, который может исправить всё зло... Даже в этом случае есть то, что никогда не меняется: я хочу сделать мир безопасным для тебя. Даже от меня. Иногда особенно от меня.       Слова Джей Ди бросили её в холодный пот. Вероника вцепилась в его плечи, представляя, как уходит за дверь и оставляет его здесь совсем одного, наедине с тем, что творится в его прекрасной, но совершенно безумной голове.       Его же, похоже, это совсем не беспокоило: он обнял её чуть крепче и продолжил почти беззвучно шептать какие-то нежности на её ухо.       Между тем ей действительно нужно было уходить: за окном смеркалось, родители уже ждали её дома. При этом Веронике нужно было сделать так, чтобы Джей Ди сохранил здравый рассудок хотя бы до вечера. Она сомневалась, что он справится с этим сам. Точно не сегодня…       После короткого раздумия она резко толкнула его в грудь, заставив неловко отступить. Джей Ди ошеломлённо перевёл взгляд на неё, в его глазах появилась смесь недоумения и обиды. С кривоватой улыбкой на лице Вероника шагнула к нему и притянула за пуговицу к себе, почти поцеловав, - и вновь оттолкнула. Его лицо прояснилось, и он, ухмыльнувшись, включился в игру. Когда она снова потянулась, чтобы толкнуть его, Джей Ди перехватил её руку и оставил нежный поцелуй на запястье. Вероника усмехнулась и, шагнув к нему, толкнула уже несопротивляющегося Джей Ди на диван. Он, смеясь, рухнул на него, успев схватить её за талию и утянуть за собой.       Его способность фокусировать свое внимание на ней — вот что она собиралась использовать. И пусть это будет…       — …нечестно! — усмехнулась Вероника, устраиваясь на нём верхом.       — Эй, ты тоже играешь грязно, — Джей Ди провёл ладонями вверх по её бедрам, пробираясь под юбку. Она, фыркнув, резко одёрнула подол вниз.       — Только ты тут играешь грязно, — она медленно распрямилась, прижимаясь своими бедрами к его. Её рука осталась лежать у Джей Ди на груди, без труда удерживая его на диване. Вероника замерла и облизала губы. Он смотрел на неё снизу вверх влюбленным взглядом, подняв руки вверх, признавая своё поражение. Принимая её правила.       Веронику всегда это заводило; и этот раз тоже не стал исключением.       Она глубоко вздохнула, стараясь успокоиться.       — Сейчас я уйду, — медленно проговорила она, не отрывая внимательного взгляда от его лица; искры в глазах Джей Ди потухли, чтобы через секунду снова вспыхнуть, — а ты не запирай окно на ночь и оставь немного света, чтобы я не свалилась с дерева, договорились?       — Договорились, — улыбнувшись, он расслаблено растянулся на диване. — А что насчет поцелуя на прощание?       — А ты заслужил? — усмехнулась Вероника, но всё же наклонилась к нему и мягко коснулась его губ своими. Он мгновенно подался вперёд и углубил поцелуй, обхватив ладонью её затылок. Его пальцы сжались, стянув её волосы в кулак. Но почти тут же, спохватившись, он ослабил хватку, и Вероника одобрительно хмыкнула.       Её дыхание с каждой секундой становилось всё более отрывистым, рука на её шее — всё горячее. И больше всего ей хотелось остаться тут, с ним: вжиматься бёдрами в его, слышать быстрый стук его сердца, чувствовать жар от прикосновения ладоней, которые уже пробрались под рубашку и мягко гладили её поясницу.       — Так, стоп, — Вероника со тяжёлым вздохом отстранилась и одёрнула рубашку, — иначе я никогда не уйду!       — Ну так можешь и не уходить, — Джей Ди дразняще улыбнулся и потянул её обратно, но Вероника покачала головой и, поднявшись с дивана, тщательно расправила юбку.       — Сначала дела, милый, развлечения потом, — она наклонилась к нему, чтобы быстро чмокнуть его в губы. Это было уже гораздо больше похоже на поцелуй на прощание. — Жди меня вечером.       — Всегда жду, — он остался лежать на диване, провожая её взглядом, в котором читалось чистое обожание. Вероника улыбнулась ему перед тем, как захлопнуть за собой дверь.       Кажется, она застряла тут ещё надолго.       И, кажется, Веронике это нравилось…