Ядовитый бабл-гам.

      Естественно, не было всех этих клишированных звёзд перед глазами от оргазма, но придти в себя сразу было нереально. Мысли плавали словно бы в очень густом киселе, а конечности были ватными, всего Руслана накрыла нега, которая однако была прервана шевелением партнёра, который попытался с него сползти. — Куда? — лениво прошептал Красноярск. — Нам нужно в ванную.       Енисейский капризно хныкнул, выражая своё отношение к этому всему, но позволил отнести себя в ванную, обхватывая его ногами как обезьянка. В ванной комнате было шикарное джакузи, которое быстро наполнилось из нескольких кранов и отверстий водой. Руслан лежал в ванной в гордом одиночестве, Коля ушёл в душевую кабинку располагающую тут же. Вообще ванная комната была весьма и весьма просторная. Красноярск лениво обводил её взглядом, плеская воду от скуки. Он не отказался бы сейчас клишированно полежать в ванной вдвоём с Сибиряковым, но не стал об этом говорить, не желая показывать мягкое нутро, открывающееся после хорошего секса. А секс и в правду был хорош, такие таланты хотелось забрать в единоличное пользование. Самое лучшее — самым красивым. Новосибирск довольно быстро вышел из душа, надел халат и вышел из ванны, Красноярск проводил его лениво приоткрытым глазом. Сам полежал в воде ещё какое-то время, но понял, что уже действительно засыпает и вышел из джакузи. Халат надевать он не стал, но полотенцем обтёрся тщательно.       В номере Коля уже лежал в пижамных штанах (принёс из своего номера?) на перестеленном постельном белье и читал какую-то книгу. Горела только лампа на тумбочке около кровати, поэтому Руслан тихо прокрался к кровати и внезапно прыгнул на Николая, заставляя его вздрогнуть и выронить книгу, выругавшись. — Ого, какие ты слова знаешь, малыш. — Руслан. — укорительно сказал Новосибирск, перегибаясь через край кровати, чтобы поднять книгу. — Всегда любил твою способность вложить в одно слово десять интонацией. — Очень смешно. Ты одеваться будешь или спишь так? — Я сплю интересно, если я сплю не один. — заигрывающе начал Енисейский, перекидывая ногу через Колю и заставляя его вопросительно-иронично приподнять левую бровь.       Затем Красноярск издал смешок, совершил пару отвлекающих поцелуев по периметру лица, а потом ловко приспустил с партнёра пижамные штаны. Сибиряков чуть нахмурился и хотел было оттолкнуть: они оба устали, но Енисейский поцеловал морщинки на лбу, как бы разглаживая их и прося довериться ему. Как бы то ни было близость красивого тела сыграла свою роль и довольно быстро Руслан добился своей цели, чтобы эстетично, явно красуясь, сесть на чужой член. Коля осторожно гладил его по бокам, как бы даря нерастраченную в порыве предыдущего страстного секса нежность. — А вот теперь спать. — самодовольно сказал Енисейский. — Ты серьёзно? — возмущённо спросил Сибиряков, — Ты серьёзно. — сам же ответил он с обречённой интонацией.       Руслан уснул весьма быстро и с довольной улыбкой: он не считал этот свой кинк, да и в принципе любой, наверное, кинк, чем-то странным, потому что каждый дрочит, как он хочет. А брюзжат и возмущаются обычно те, у кого не хватает смелости или духу признаться в своих увлечениях. Вот и живут — не себе, не людям. За ночь они умудрились не поменять позы и если в себе Руслан не сомневался, он по ночам не вертелся, то все его партнёры обычно да. Но видимо не Новосибирск. Что ж, плюс ему в копилку.       Красноярск приподнялся и убедился, что Сибиряков спит, однако не все части организма разделяют его расслабленное состояние. Утро должно начинаться хорошо, поэтому Руслан неторопливо приподнялся и опустился на члене партнёра, задавая нежный и неспешный ритм. Пусть в этот раз всё будет так, как хочет Новосибирск. Спустя пару минут движений Коля проснулся, сонно улыбнулся и протянул руки к Руслану, обнимая его. — Ну привет. — хрипло произнёс Сибиряков, ласково поглаживая партнёра по бокам. — Привет-привет. — с лёгкой отдышкой и не менее хрипло ответил Енисейский, наклоняясь за поцелуем.       Проблема несвежего утреннего дыхания несильно его беспокоила, видимо в отличии от чистюли-Коли, но тот быстро сдался и ответил на поцелуй, а потом и вовсе забрал себе инициативу, прижимая к себе ближе и целуя страстнее, но всё ещё без грубости. Затем он быстро, но осторожно перевернул их и навис над Русланом, покрывая лёгкими нежными поцелуями всё его лицо и шею, словно пытаясь так исцелить все вчерашние синяки, но не извиняюсь за них, нет. Коля возобновил фрикции: они были тягучими, неспешными и такими же нежными, как и поцелуи, которыми он продолжал одаривать Руслана, выплёскивая всю нерастраченную вчера нежность.       Сначала Енисейский думал, что ему не понравятся эти розовые сопли, но было что-то в этой заботе и нежности: словно бы ты на мгновение становишься важным, почти что солнцем, вокруг которого всё и движется, поэтому он с удовольствием подставлялся под поцелуи, улыбался и получал удовольствие. Он в ответ нежно водил по плечам и пострадавшей вчера спине Сибирякова, словно тоже пытаясь осторожными касаниями залечить царапины, оставленные вчерашними порывами страсти, водил кончиками пальцев по лицу, словно слепой, рисующий в голове портрет партнёра.       В отличии от полного страсти, но несколько смазанного и сумбурного первого акта, этот был спокойнее, но от того лучше врезался в память каждой деталью. Дыхание. Утренний свет. Лёгкие стоны. Касания. Мурашки. Всё это откладывалось в памяти с удивительной точностью и полнотой, и это тоже отличало этот секс от вчерашнего. Оргазм был не таким захватывающим, безусловно, но, как ни парадоксально, более интимным, потому что глаза в глаза. И чужие потемневшие глаза как никогда показались ему какими-то драгоценными камнями.       Конечно, Руслан смог сдержать внутри себя всю эту розовую чушь и даже вроде бы сказать что-то язвительное, это он уже точно не помнит, слишком сильное впечатление произвело на него то утро. Затем быстрый душ по очереди, сборы, такси, аэропорт и родной город. Это если в быстрой перемотке, а если более подробно, то… Во-первых, ему попался ужасно болтливый таксист, который таксует для души, вы знаете этих типов, во-вторых, в аэропорту он отстоял огромную очередь на регистрацию, потому что не смог сделать этого онлайн из-за неполадок на сайте авиакомпании, в-третьих, он летел рядом с маленьким ребёнком, который орал, не затыкаясь весь полёт, в-четвёртых, ему пришлось ждать машину пятнадцать минут в аэропорту. В общем, не самый удачный полёт, ещё и Коля не выглядел грустным, когда они прощались утром.       Нет, естественно, Красноярск не думал, что сможет привязать Новосибирск к себе одним трахом, хотя он был прекрасным, но не утренний (утренний — кринж, определённо), однако ожидал увидеть как минимум толику грусти. Но нет. Обычное спокойствие. Словно вечером увидятся, а не через почти три недели. Нет, в плане нужно что-то срочно менять, но что?

«Так, он же говорил, что ему важна душа и вот эта вся хурма, так? Значит нужно давить на эмоциональную составляющую, а не физическую», — рассуждал Красноярск.

Привет, малыш Как дела?

«Начнём с малого, чтобы не спугнуть и не насторожить его.»