Это жизнь

      Пришла в себя уже в палате. Светло. Ранее утро. Рядом со мной на краюшке кровами сидит Марина Леонидовна – мама. Ничего не помню, кроме собственного стона в ночи... потом Скорая... и дальше всё, провалилась... Пашка уже наверняка обо всем узнал от наших... Даже не представляю, что сейчас будет...       - Оленька, проснулась, - спокойно, тихо, - ну, как ты?       - Всё, да? – Вопросом на вопрос.       - Оленька...       - Не надо, мам, я все поняла. Не надо... Я хочу побыть одна...       По щекам бегут невыносимо жгучие слезы... Честно, я уже и не помню, когда последний раз так плакала... Хотя... когда только узнала о своем положении точно так же захлебывалась в слезах... А теперь всё! Рыдаю, просто взахлеб прикусив край больничной подушки... И как я теперь Рыкову в глаза посмотрю? Предала получается...       - Пашааааа....

***

      - Паш, Паш, стой... – тормозит меня мама на входе в палату.       - Мама, пусти!       - Паш, да послушай ты минуту! – Устало, но воинственно.       - Что?       - Не надо сейчас, она никого не хочет видеть, поплачет легче станет, уж поверь мне, - вздыхает тяжело, - и скорее всего, она сейчас спит.       - Ладно, хорошо! – Сажусь рядом на скамейку и обхватываю голову руками. – А теперь давай рассказывай все с самого начала! Ты давно знала о ее беременности?       - И не надо на меня сейчас смотреть, как на врага народа! – С вызовом, прямо как Ольга. – Да знала. Оля рассказала две недели назад, слезно просила тебе пока ничего не говорить... – Поджав губу.       - Да почему? Да мы не планировали, но...       - Паш, - мне на плечо ложится ладонь матери, - понимаешь, Оля только недавно оправилась от комы и все это вообще безрассудство с вашей стороны, но не время сейчас... и ты как врач должен понимать, и чем ты только думал, медик хренов... Хотя ясно!       - Вот только не надо...       - Врач Ольги настаивал на аборте, сам понимаешь почему, поэтому и не сказала сразу... Испугалась. И ее можно понять!       - Боже, какой же я дурак!       - А сейчас Паша ты ей очень нужен, поддержка твоя нужна. Легко не будет. Это жизнь и так тоже бывает... Иди, сейчас к жене только тихо, возможно спит. Я пока домой съезжу и вернусь.       Закончив непростой диалог с матерью, глубоко вдохнув, захожу с палату. Ольга лежит на больничной постели полубоком, капельница не дает нормально лечь на бок, уткнувшись лицом в подушку. По характерным звукам понятно: плачет. Маленькая моя. Сердце кровью обливается... Невыносимо. Невыносимо больно видеть, как любимая женщина страдает.Тихо обхожу кровать с другой стороны и усаживаюсь на край.       - Оленька, - еле слышно.       -... – Ноль реакции.       - Оль, ну повернись ко мне, пожалуйста, - тихо, не хочу на нее давить как-либо. Плач усиливается, но не смотря на это, поворачивается ко мне лицом. Господи... заплаканная вся... – Олька, хорошая моя... – Целую руки.       - Прости, Пашунь, я не специально... Ради Бога, прости! Я не хотела... – Снова захлебывается в рыданиях. Просто на разрыв аорты...       - Девочка моя маленькая, ты ни в чем не виновата, не смей себя винить. Слышишь?– Да я сейчас сквозь землю провалиться готов. - Ты у меня вообще Герой! Я очень горжусь тобой! – Ведь после случившегося на подстанции, мы так и не поговорили. Ольга оперевшись о мою руку приподнимается на кровати, так чтобы дотянуться и обнять. Хоть и рыдания еще не прекратились, но уже чуть успокаивается. – Все хорошо. Все у нас с тобой будет хорошо. Ты же мне веришь?       - Угу... Рыков! – Серьезно, чуть отстранившись.       - Мм?       - Давай еще раз попробуем? – Сквозь слёзы. – Пожалуйста... Я быстро восстановлюсь. Пожалуйста, не говори нет... – Я прямо таки растерялся от такого поворота событий, а мне продолжают раскладывать все по полочкам. – Если не получится или если вдруг опять... – обводим взглядом палату, - то мы уже навсегда закроем эту тему. Я очень хочу от тебя ребёнка, Паш! – Слёзно.       - Давай попробуем! – Уверенно. – Только ты сначала восстанавливаешься, консультируемся с врачами и...       - Я все понимаю, Рыков! Значит договорились?       - Договорились!