Искупление

Несмотря на более менее ясные деньки прошлой недели, сегодняшнее утро было хмурым. Дождь угнетающе лил, громко стуча крупными каплями по стёклам, провоцируя появление луж на, и без того, отвратительном расколотом асфальте. Ветер был холодным и пронизывающим до самых костей, да так что не один шарф не помогал укрыться, а зонтики выгибали прутья от сильного напора. Обычный московский ноябрь. Хандра в такую погоду увеличивалась с неимоверной скоростью, не давая заниматься запланированными делами, напрочь убивая какое-либо желание жить, не то что работать. Страдал даже сон: чудовищный ветер, неистово гудел в трубах, от чего отдохнуть вдоволь было невозможно, ведь мешающий вой и свист постоянно заставляли подскакивать посреди ночи или того хуже, не давали уснуть совсем. Омерзительно. Грязно. Убого. Эти тремя словами Пчёлкин всегда описывал осень. Это время года он на дух не переносил и яростно старался пропускать его мимо глаз. Однако слякоть и не заканчивающиеся дожди не давали впасть в отчаянное забвение. Он ненавидел выходить из дома в такую погоду и уж точно ехать на работу. Одеться, залить волосы лаком и в спешке хватая зонт, спускаться по парадной, морально готовясь к игре на выживание — приравнивалось им к смертной пытке. Жуть. Дверь подъезда с грохотом открывается, а за ней блондин, крепко вцепившийся в зонтик, как в последний шанс на спасение. Он наступает дорогими туфлями на сырой асфальт, недовольно кривясь, как маленький ребёнок при виде манной каши, а дальше молится, лишь бы не вступить в лужу, испачкав обувь и брюки. Он чуть ли не на крыльях добирается до автомобиля в паре метров от него, старательно обходя всё, что хоть немного напоминает грязь. Несколько шагов и он уже в тёплом салоне, счастливо заводит мотор. Не вляпался никуда. Уже неплохое начало дня. Сидя за рулём чёрного Мерседеса, он внимательно смотрел на дорогу, которая всё больше и больше превращалась в месиво дождевой воды и слякоти. Лобовое стекло покрывалось миллионом маленьких капель, которые периодически уничтожались машинными дворниками. Автомобиль Пчёлкина, как и многих других москвичей попал в утреннюю пробку. Для живущих в столице это было нормально, даже привычно. Потому он протяжно выдохнув, посмотрел на часы, примерно прикидывая время своего приезда в офис. Нормированного графика у него не было. Сам себе начальник приезжал во сколько ему вздумается, но последние полгода появлялся в учреждении не позже девяти утра. Уйма денег требовала уйму работы, а та в свою очередь уйму времени. Он нервно постукивал по рулю, приводя в порядок свои мысли, максимально детально продумывая течение своего дня. Первым делом, по приезде в офис, он выпьет горячий чёрный кофе, дабы согреться и окончательно включить ещё сонную голову. Затем зайдёт к Белову и заберёт документы по прибыли фирмы: проведёт анализ, посчитает доходность. После не забудет подойти к Космосу и узнать насчёт его идей по продаже оружия. А ближе к восьми вечера вернётся домой, и поужинав Люсиной стряпнёй, уснёт в тёплой постели, радуясь, что ещё один угрюмый осенний день остался позади. Люся. Люсенька. Улыбка непроизвольно проскальзывает на лице мужчины от воспоминаний о ней. Договоренность молодых людей о двухнедельном проживании девушки с треском разрушилась, когда Пчёлкин, в полной мере осознал всю тягость жизни брюнетки и напрочь отказался выпускать её из своего дома. — Были бы у тебя нормальные родственники или друзья я бы не бастовал, а так, извини, куда я тебя отпущу? Спас, чтобы ты снова куда-то вляпалась? Ну нет. Девушка молча слушала Витю, поджав губы в тонкую линию и раздраженно тёрла ладони друг о друга. Взгляд метался по всем уже давно изведанным уголкам кухни, а мозг пытался активно генерировать новые аргументы, доказывающие, что она сама со всем справится и без посторонних лиц. Однако он слишком упёрт, а потому все перспективы покинуть квартиру разбиваются об излишнюю напористость блондина. — Ладно, остаюсь, — тихо прошептала Люся, в который раз отчетливо убеждаясь в том, что если Пчёлкин решил по-своему, значит так и будет. А Витя, довольный собой, лишь нахально ухмыльнулся. Он не понимал почему сейчас стоя в пробке ему в голову лезет она. То некоторые её фразы, с целью разряжения обстановки, после которых Пчёлкин пропускал смешки. То, как она суетливо передвигается по кухне, занимаясь приготовлением еды. То как сексуально нагибается, когда роняет мелкие вещички из нежных рук. Нет Пчёлкин. Не думай. Как соблазнительно облизывает губы, когда над чём-то задумывается. Как расчесывает густые длинные волосы, которые удобно было бы намотать на кулак. Или как распространяется её запах по квартире, когда она приходит, и с ласковой улыбкой произносит доброе утро. Остановись. Хватит. Но было уже поздно. Эти сценарии он прокручивал в голове тысячу раз, но сейчас фантазия разыгралась слишком сильно, а возбуждение росло, будто все это не воображение. Он хотел её до безумия. Люся уже сидела на его коленях, прямо здесь, в этой машине. Брюнетка нетерпеливо ерзала на его коленях, все ближе подвигаясь к бёдрам. Ее мягкие ладони гладили его сильные плечи, а губы нежно касались его шеи, даря ни с чем несравнимое наслаждение. Одной рукой он хватается за тонкую девичью талию, с силой сжимая, а другая гладит спину. Хорошо. Очень хорошо. Считаные минуты — одежда рвётся в порыве страсти, летя на пол автомобиля, и только лишь кружевное белье красиво сидит на молодом теле, прикрывая самое сокровенное. Теперь уже Витя целует ее нежную шею, а она сильнее опрокидывает голову и громко стонет, от чего желание взлетает до небес. Она расстёгивает его рубашку, нервничая, что пуговицы не поддаются дрожащим от накала чувств пальцам, а Пчёлкин одним незамысловатым движением избавляет девушку от бюстгальтера, накрывая грудь голодными поцелуями. Она сильнее выгибается в его руках, совершенно сходя с ума… — Ну езжай, а! — послышался крик из машины позади. Витя жмёт на педаль газа, не контролируя эмоции и обгоняя остальные машины. Сука. Сука. Сука. Он нервно и со всей силы ударяет по баранке, коря себя за свои фантазии. За их незаконченность. За их неисполнимость. Витя инстинктивно встряхивает головой, пытаясь отогнать навязчивый образ сожительницы, которая как-будто и не собиралась покидать его мысли. Приоткрытое окно впускало прохладный воздух, немного отрезвляя мозг, но руки, ещё несколько секунд назад покоившиеся на осинной талии брюнетки, дрожали, с трудом справляясь с управлением. Почему сейчас? Тело немного потряхивало то ли от нервов, то ли от возбуждения, а стеклянный взгляд сурово уставился на дорогу. Деньги. Отчёты. Деньги. Отчёты. Лю… Как бы не пытался блондин занять голову посторонними, явно важными вещами, сквозь мрачные дебри его серьезных мыслей, необъяснимым образом непринуждённо пробиралась миловидная Люся. Мужчина стучал пальцами по кожаному рулю, пытаясь решить проблему навязчивого образа девушки. И если со своими мыслями ему придётся разбираться самостоятельно, том с бугром в штанах в силах справиться любая. Нужна разрядка. Срочно. Он не сопливый пубертатный подросток, чтобы дрочить, скрывшись в кабинете офиса или машине, потому в считанные секунды телефон уже приложен к уху в ожидании ответа на том конце. — Кристина, малышка, я заеду? — риторический вопрос, ведь она не откажет, да и он нет за ответ не принимает. Машина молниеносно разворачивается на ближайшем перекрёстке, двигаясь к дому пышногрудой блондинки, с которой Пчёлкин познакомился несколько месяцев назад в «Метелице», а после бессонной ночи обещал перезвонить. Не соврал. Шины со свистом несли автомобиль по скользкому асфальту, изредка занося его ближе к обочине. Движение на высоких скоростях доставляло неописуемое удовольствие блондину, однако утро не самое лучшее время для дрифта, потому Витя медленно спускает скорость, плавнее управляя железным конём. Знакомая старая малоэтажка показывается на горизонте. Одинокое рушащееся здание, испорченное похабными надписями, выполненными балончиковыми красками — проделки малолетних вандалов, а вокруг лишь невысокие сухие деревья. Всю мерзость картины закреплял туман, который нагнетал ещё большее отвращение и даже страх. В любой другой день он бы просто покосился на подобный пейзаж и проехал мимо, не желая вспоминать, как совсем недавно жил практически в таком, но сегодня он с большим энтузиазмом вылетает из машины, прямиком в нужную квартиру. Его не смущают ни ненавистные лужи, ни омерзительный клоповник, в который он так спешит по собственной воле, ни даже столь важная для него работа. Не сегодня. Не сейчас. Мужчина быстро поднимается по лестнице, быстро преодолевая все пролеты. — Ждала? — Ещё бы. Ни звонка в дверь. Ни приветствия. Лишь животная страсть накрывшая молодых людей с головой. Плащ летит на пол, как и пеньюар пышногрудый, оставляя её в одном белье. Он жадно впивается в девичьи губы, попутно расстёгивая кружевной бюстгальтер, открывая взору округлую грудь. Витя улыбается сквозь поцелуй и чувствует, как холодные пальцы блондинки старательно стягивают хлопковую рубашку с его сильных плеч. Кристина нагло улыбается, когда осторожно проводит по ширинке мужчины, на что он резко хватает её и поднимает, заставляя ногами обхватить его торс. Только лёжа на кровати девушка замечает трясущиеся руки блондина, пока тот хлопает по карманам в поисках презерватива. — Ты так распереживался, аж руки трясутся, — она пошла улыбается, плавно спускаясь на колени, — расслабься, я не кусаюсь. Мужские ладони отрываются от изучения карманов, когда Пчёлкин ощущает как пышногрудая резко стаскивает с него брюки вместе с нижним бельём и губами касается его плоти. Она умело скользит ртом по всей поверхности ствола, закатывая зелёные глаза. Она старается, как может. Но ему всё равно. Он будто ничего не чувствует. И вроде бы всё как обычно: очередная разукрашенная кукла, очередной профессиональный минет, однако кроме немного сбившегося дыхания мужчина не ощущает ничего. Ни удовольствия, ни наслаждения, от слова совсем. Он лишь смотрит в окно напротив себя и молиться, лишь бы хоть немного расслабиться. Голубые глаза опускаются к полу, ожидаемо обнаруживая похотливое личико со светленькой макушкой. Нет. Всё не то. Витя продолжает сверлить Кристину тяжёлым взглядом, пока пелена не застилает взор. Теперь уже тёмные волосы раскинулись на плечах девушки, стоящей перед ним на коленях. Вот так. Глаза приобретают темно-карий оттенок, преданно глядя на его лицо. Пухлые губки не перестают ласкать его. Это она. Да, точно она. Боже. Ещё. Мурашки табуном распространяются по всему телу, а маленькие капельки пота, медленно скатываются со лба блондина. Он опрокидывает голову назад, закрывая глаза. Снова перед ним её образ. Только сейчас ему не хочется от него избавляться. Совсем чуть-чуть. Пчёлкин опускает лицо к девушке, хватаясь рукой за её затылок и слабо надавливает. Пышногрудая быстро считывает намёк и движения становятся резче, а удовольствие всё ближе. — Давай малышка, ещё немного, — шепчет он, находясь на грани. Блондин чувствует, как она ухмыляется и вновь набирает скорость. Пару незамысловатых движений. Бам. Тысячи фейерверков по всему телу залпом взрываются, словно поддавшись неизвестной цепной реакции. Ноги немеют, а тело ослабевает. — Люся… — со стоном выдавливаешь он, перед тем, как излиться на грудь блондинки. — Вообще-то Кристина, — недовольно бурчит девушка, поднимаясь с колен, — вот тебе и благодарность. Но он даже не обращает внимания на её реплику, которая только что так упорно ублажала его, пребывая в секундной эйфории. Однако ничто не длится вечно. Буквально через минуту мужчина открывает глаза и приводя мысли в порядок, рыскает взглядом по комнате, в попытках найти свою одежду. — А я? — блондинка настигает Пчёлкина в прихожей, который уже ухватился за дверную ручку. Её глаза недовольно поблёскивают, а руки скрещены в груди, показывая обиду. — В другой раз, — он нагло улыбается, подмигивая помрачневшей Кристине и стремительно покидает квартиру. Он надеется, что другой такой раз у него будет уж явно не с ней.