Когда сады цветут

POV Женя: День, на удивление, прошёл лучше, чем я представляла себе. Единственным отныне минусом было присутствие Виолетты Калтыгиной. Даже Завьялов и Гордеева не вызывали у меня таких негативных эмоций. Теперь я не называла её «Лето», а Герда «Леттой», как было до этих пор. Безо всяких выяснений на «Вечернем оракуле», я прекрасно знала, кто поступил так. Ещё утром я бы с превеликим удовольствием отдубасила бы её или освежила в ледяной реке, но больше она не заслуживает ничего, даже ненависти. Этот человек перечеркнул всё хорошее и запятнал себя лицемерием. Но всё равно наш Ангел Доброты решила поднять этот вопрос. В голосе её ощущалось такое напряжение, что казалось бы, благодаря нему можно осветить весь город. «Накануне произошла очень неприятная ситуация. Кто-то с особой жестокостью и со смелой глупостью, решил показать себя, отправив живое существо чуть ли не на другой берег реки. Ваши сердца настолько очерствели?! — не выдержав, крикнула она, и вены на её тонкой шее стали были отчётно выражены. Все замерли в оцепенении. — Паулина Алексеевна... — вдруг послышался голос. — Подожди, Майя, не сейчас. Я из кожи вон лезу, чтобы сплотить вас, чтобы показать всё прекрасное вокруг и в вас самих, но нет же, вам нужно показать наихудшие из сторон! Пусть тот, кто это сделал, выйдет передо мной и признается! — женщина выдержала паузу. — Конечно, я так и думала! Когда гордитесь своей смелостью перед другими, помните о трусости перед самим собой! Пусть будет стыдно тому, кто так нечеловечно поступил по отношению к братьям нашим меньшим. Признаться, в тот момент я гордилась ею! Звучит несколько глупо, не правда ли? Но это, действительно, так. Хрупкая, как хрусталь, Паулина Алексеевна, стала твёрдой в своих словах, как сталь. Я никогда ранее не видела её такой. Да, серьёзность — её второе имя, первое — Ангел Доброты, но третье — мисс идеальность. Теперь, кроме идеальной внешности, она была идеальна во всём. Не поступая жестоко, она могла словом поставить на место. Вовремя проявляющая и нежность, и строгость, она ничуть не уступала нашей Галине Александровне, и на мгновение я задумалась. Мои мысли в какой-то степени пугали меня, но это не останавливало меня. — Паулина Алексеевна, — подбежала Майя, — Я тогда хотела сказать… Это сделал мой брат. Я нашла в его палатке мокрые вещи в пакете. Мне не хотелось в это верить, но и не хотелось скрывать. — Влад? — Простите… — Аморальный ублюдок! — не выдержала Женя, и в тот же миг учительница схватила её за руку. — Женя, чем ты лучше? — обратилась она, устремив свой ясный взгляд. — Ты ругаешься и дерёшься, как мальчишка! — Это я ещё сдерживаюсь, поверьте, — свободной рукой Женя отодвинула пальцы Паулины Алексеевны и высвободила руку, — И да, он сделал это не один. Вечером, когда варилась уха, Паулина Алексеевна подсела к девочкам. — Скоро уже будем ужинать. — Я не буду. Вам приятного. — сухо сказала Женя и повернулась спиной к костру. — Ты не любишь уху? Мы можем открыть консервы, — предложила Паулина Алексеевна. — Нет, она сегодня целый день ничего не ест, даже обед отдала Симе… — сказала Герда, подкидывая ветки в костёр. — Мм… Кстати, мне очень понравилось твоё выступление. И песня такая красивая. Да, кажется, английский ты любишь несколько больше, нежели русский. — А вы знаете перевод? — спросила Герда. — Нет, откуда, — улыбнулась женщина, — может, когда-нибудь Женя расскажет о чём пела, но, безусловно, это было очень красиво. — Женя взглянула на Паулину Алексеевну. — Эта песня о простых людских мечтах, любви, о незабываемой и красивой женщине… Я посвятила её Галине Александровне, — Женя, бросив в костёр кору, отправилась в палатку. Женщина с грустью взглянула на Герду и сказала: — Она очень расстроена… Не оставляй её одну.