Перришмерц-драббллав

       Здесь, в Нигде и Ничто, так же известном как Небытие, не было таких понятий, как время и пространство, верх и низ. Он плыл в этом густом киселе Забытья не в силах вспомнить, кто он, что он. Он знал, что что-то важное было забыто им, и это утерянное воспоминание обжигало глаза слезами, что не были в силах пролиться, и вгрызалось в сердце стальными иглами. Он пытался осознать себя, вспомнить, что же произошло, но этот страшный Лимб все глубже и глубже утягивал его сознание, забивая уши мертвой тишиной, в которую не могли прорваться ни звуки дыхания, ни ритмы сердца.       Туман стягивал тело, скручивал руки, сжимал до онемения в своих тисках несчастного пленника, пытаясь подавить ненужное сопротивление, обещая покой. И невольник понимал, что теряет себя, что совсем немного и перестанет быть... ...-я не знать, что так будет, но я правда не хотеть тебя убивать, Перри-утконос, - чужой голос частит, под головой чувствуется влага, а тело наливается свинцом. - Господи, Перри-утконос, ты только потерпи, я уже вызвать скорую!.. ...И можно спокойно отдаться этим ласковым рукам, что сейчас промывают от крови шерсть на голове, не боясь, что теперь его отпустят в Небытие. Хайнц никогда его не отпустит.