9 путешествий сквозь стены

Поделившись с Сербским всеми новостями и тем, что произошло между ней и Максимом в комнате, она стала думать о том, где же может быть следующая кукла. А Дима лишь недовольно отреагировал на ее рассказ, фыркнул и, сложив руки на груди, стал вспоминать все странные местечки на территории особняка, параллельно крутя меж пальцев старую бумажку. -Давай прогуляемся? Может нам так будет проще понять, в какой стороне нам стоит начать поиски… -бубнит себе под нос девушка, надеясь на то, что парень это услышал. А он лишь кивает головой в знак согласия и, встав с кровати, направляется к шкафу, дабы найти какую-нибудь кофту, что будет теплее той, в которой он сейчас. Алина лишь подходит к двери, ожидая парня, а потом вместе с ним выходит, спускается на первый этаж, натягивая на себя сапоги, шапку, строительную фуфайку и шарф, после чего сует пару сухих варежек в карманы. Только они собрались уходить, как голос за спиной заставил парочку остановиться. -Я с вами пойду, - прозвучал громкий голос Максима, - Подождите меня! - двое переглянулись, но перечить не стали, а просто дождались, пока он оденется. На улице день чересчур прекрасен. Хоть и с утра было облачно, но сейчас светит солнышко, а на небе почти нет облаков. Снег искриться, от чего режет глаза сильно у всех троих, но спустя несколько минут, они привыкают к этому. -Идемте! - проговаривает Максим слегка властным голосом и, махнув головой, направляется в сторону сарая. Сербский, выпустив пар изо рта, идет прямо за ним, а Разумовская, натянув капюшон на глаза, плетется за парнями. Сарай находился в той части территории, которая обычно не чистится, поэтому троице приходилось делать широкие шаги и держать равновесие, дабы не упасть, поскольку ноги проваливались в снег по колено. Сунув руки в карманы, Максим шел вперед, пытаясь протоптать дорожку для остальных, но потеряв равновесие из-за прилетевшего в спину снежка, грохнулся лицом в снег, застряв в сугробе. Сербский рассмеялся, но через мгновение тоже получил снежком в спину. Он обернулся и увидел Алину с снежками в руках, стоящей в боевой позиции. «Смешная такая...» - подумал Дима. Ее образ его умилял: широкие, теплые, розовые штаны, огромная фуфайка, в которой она утопала и капюшон на липучке, топорщащийся и закрывающий половину ее лица, из-за чего ей приходилось «выглядывать» из-под него. Только он наклоняется, дабы слепить снежок и кинуть его в нее, то сразу получается еще одним комком снега в лицо, отчего стонет болезненно, оседая на сугроб. Кожа мгновенно краснеет, саднит неприятно, а Сербский трет ее руками, убирая лишний снег. -Ой, прости, пожалуйста! - кричит она ему, находясь на дистанции от него и стараясь ее придерживаться. -Ну капец тебе! - кричит он ей в ответ, резко поднимается с сугроба и несется к ней, а она визжит, пытаясь дать дёру, ползет по снегу в сторону, а он догоняет ее по тем же следам. Разумовская кричит, когда он хватает ее за ногу и тянет к себе, а после переворачивает ее на спину, прижимая к снегу, берет за грудки фуфайки и трясет, широко улыбаясь. Она перехватывает его запястья, пытается вырваться, на что он бросает тельце, сразу закидывая ее голову снегом. Девушка снова визжит, как резанная, закрывает лицо руками, отталкивая парня ногами. В это время Максим переворачивается на бок, смотрит в небо, вздыхая, улыбается как-то неоднозначно для самого себя и, все-таки решив подняться, кричит ребятам, что пора закруглятся с играми, иначе он сам нападет на них обоих. Услышав угрозу своей жизни, Разумовская и Сербский встали со снега, отряхнулись и пошли строевым шагом до Вайншельбаума с такими серьезными лицами, словно они только что не валялись в снегу, как дети малые. Максим смеется в голос, увидев их рожи, снова прячет руки в карманы и чуть более уверенно направляется к сараю, все еще улыбаясь.

***

Хлипкая дверь со скрипом открывается внутрь холодного и сырого помещения с инструментами и прочим барахлом, вроде старого, разваливающегося велосипеда и охотничьего ружья на стене. Трое заходят в сарай, осматриваются, но ничего примечательного не замечают. -Мы здесь уже столько лет работаем и ни разу ничего подозрительного не замечали… - говорит Максим, решив нарушить тишину. Сразу после его слов дверь захлопывается, отчего сарайчик трясется, а налипший снег скатывается по шиферу, громко оседая на сугробах. -Ну и пыли тут! - вздыхает Разумовская, видя черную паутину по углам. -Я конечно тоже ничего не замечал, но может тут есть какой-нибудь погреб, где кукла может быть спрятана? - бубнит Сербский, все еще потирая больную щеку. -Мне кажется, что это было бы слишком просто и очевидно! Но мы с отцом как-то даже перекапывали тут землю и ничего не нашли, - рассказывает Макс, направляясь к выходу, с силой открывает дверь, что та ударяется о стену, снова заставляя снег съехать с крыши прямо ему на голову. Алина и Дима хихикают, косо смотря на старшего, пока тот отряхивается. -Пошлите, нет тут ничего! - подгоняет Вайншельбаум, наступая в свои же следы, дабы не провалиться случайно по колено. Сербский пропускает девушку вперед, закрывает эту проклятую дверь, которая не поддавалась ему сначала, а после догоняет ребят. Разумовская же, вспомнив о своей любви с зиме, сует руки в карманы фуфайки и прыгает в снег, оказываясь в такой позе, словно она не в сугробе, а на офисном стуле. -Хорошо сидим! - произносит она, уже ложась на снег спиной, смотрит прямо в режущее глаза небо, кусок особняка и лица парней, улыбается, как самый счастливый ребенок. -Отморозишь же себе все на свете! - ругается Максим, хватается под мышки девушки, поднимая её со снега. Она же крутит головой, пробегается взглядом по стенам дома, но вдруг замечает нечто странное. -Подождите! - кричит она, начиная осознавать то, что никогда бы не смогла осознать. -Это что еще за окно?! -Какое? - интересуется Максим, смотрит на дом, пытаясь найти какое-то окно, которое привлекло ее внимание. -Разве вон то окно не Димки? - показывает пальцем на окно слева, - А это же мое окно! - указывает на правое. - А это тогда чье? - палец точно показывает на окно посередине. Оно закрыто какой-то темной тканью, будто и вовсе заклеено чем-то. Парни молчат. Они столько лет живут тут и не разу не замечали этого? -Но, насколько я помню, между нашими комнатами нет никакой двери… И как нам туда попасть? - встав со снега, размышляет вслух она. -Сейчас мы это и выясним… - Дмитрий направляется домой, ускоряет шаг, а ребята спешат за ним. Побросав одежду на входе, они бегут на второй этаж, начинают осматривать стену, что находится между комнатами Алины и Димы. Действительно, эти две комнаты не смежные, между ними есть какое то пространство. Но как туда добраться? -Может раздолбим стену? - предлагает Сербский. -Не забывай, что этому особняку очень много лет! Боюсь, что если начнем сносить, то повалится вся часть дома… - отвечает Макс, подходит к стене, начиная стучать по ней кулаком. Остальные не смеют и слова сказать. Он прислушивается к звукам, продолжая стучать. Его лицо меняется так же, как и звуки. -Слышите? - ребята не понимают, о чем он говорит. -Тут стена полая… - очень тихо произносит Вайншельбаум. Двое переглядываются, с удивлением смотря друг на друга. Максим проводит рукой по обоям, чувствует, как стена под ними раскрошилась, и все пытается понять, что там такое. Он серьезным тоном велит Сербскому притащить шпатель, на что тот быстро уходит куда-то и возвращается уже с инструментом, передавая его в руки старшему. -Что ты задумал? - интересуется Алина, внимательно наблюдая за его действиями. -Сейчас узнаешь, - после этих слов он острым углом поддевает край обоев и резким движением сдирает их часть со стены. На шум прибегает Валентина. -Вы что здесь устроили?! - кричит она, махая руками. -Максим, это еще что?! - все еще ругается, но никто из ребят не хочет ей отвечать. -Да вы знаете, сколько я клеила эти обои?! А отец твой знает об этом? Я с кем разговариваю? Со стенкой? - она в мгновенье оказывается рядом с парнем, наровясь забрать у него шпатель, но тот ловко уворачивается от женщины. -Дим, забери ее отсюда! - просит Максим, все еще не давая ей инструмент. -Да больно надо! Я и сама могу уйти! - Валя возмущенно складывает руки на груди, и, фыркнув, уходит на поиски Андрея Геннадьевича, дабы поведать ему то, чем занимаются ребята. -Я все-таки объясню ей… - Сербский собирается пойти за ней, но его останавливает Разумовская. «Вдруг пропустишь что-то важное, а она побесится и успокоится» - аргументирует она.

***

Содрав почти всю полосу обоев, Максим видит на стене трещины, половина штукатурки из которых осыпалась, пока он активно работал шпателем. Воткнув острие инструмента в стену, он проворачивает его, отчего все больше сыплется стена. Внезапно шпатель застревает в стене, поэтому Максим, приложив усилия, выдергивает его и проводит рукой по тому же месту. Он стряхивает пыль с пальцев, всматривается в стену и понимает, что это деревянная дверь. -Я за молотком, пожалуй, схожу… - бубнит под нос Дмитрий и быстро уходит за инструментом. А через 5 минут вместо Сербского приходит Андрей Геннадьевич. -Что происходит, Максим?! - проговаривает он басом, сложив руки на груди и ожидая объяснений. -Отец, мы нашли новую комнату! Ее срочно нужно открыть — мы не знаем, что там может быть! - сын отвечает восхищенно, воодушевленно, надеясь, что отец не станет ничего говорить сурового. -Где молоток? - неожиданно для всех спрашивает он. Разумовская удивленно поворачивается к нему, смотрит благодарно на него, а тот лишь усмехается, смотря на нее в ответ, подмигивает лукаво. Тут возвращается Сербский, и, увидев старшего Вайншельбаума, замирает на месте с испуганной гримасой. -О! Давай его сюда! - заметив Димку, просит Андрей Геннадьевич, протянув ему руку. А тот лишь послушно отдает ему инструмент. -Отойди ка… - говорит он уже сыну. Максим отходит в сторону к ребятам, вместе с ними наблюдая за действиями своего отца. Андрей замахивается, чуть дальше отходит от стены и резким движением швыряет молоток прямо в стену, отчего от нее отваливается вся штукатурка в верхней части двери, пыль поднимается, заставляя ребят закашлять. Вторым таким же резким движением он кидает инструмент в нижнюю часть двери, но та плохо поддается, поэтому он подходит к двери, ставит ногу на глыбу материала, что еще не успела отойти, и, подпрыгнув, встает на нее всем телом на секунду. Стена рушится под его весом, заваливает своими остатками его ногу, режут кожу. Андрей Геннадьевич кряхтит, вытягивает ногу из кучи камней и видит порез на лодыжке. -Да что ж такое… - возмущается Алина, понимая, что ей снова придется обрабатывать ему раны. -Сейчас вернусь, идите в мою комнату! - она развернулась и пошла за аптечкой, а парни потащили главу дома в комнату девушки. Через пару минут она уже сидит перед ним на полу, мокрой тряпкой вытирает грязь с его лодыжки, а после заливает перекисью водорода, слушает его шипение, прикладывая вату и заматывая ногу бинтом. -Лекарств на вас не напасешься! Аккуратнее же надо быть… -Не бубни! - улыбаясь, говорит Максим, а она поднимает на него недовольный взгляд. -Будешь выпендриваться — в следующий раз этим займешься ты, понял?! -Понял! - ответил он, осознав, что шутки с ней плохи. -Зато теперь у нас есть доступ к комнате! -Тогда почему мы еще здесь?! - вставляет свои 5 копеек Сербский, а после переводит взгляд на старшего Вайншельбаума, спрашивая, ждать ли им его, на что получает ответ: «Идите сами, а я отдохну!».

***

Дверь в комнату с мерзким скрипом отворяется, все трое вваливаются внутрь. Посреди комнаты стоит пианино со старыми листами с нотами на нем, возле стен стоят шкафы с книгами, да и только, а окно занавешено темными шторами, цвет который не просто определить из-за темноты. Все в толстом слое пыли. Ребята подходят к окну, оставляя после себя следы на полу, распахивают шторы и видят, что окно еще заклеено чем-то черным. Кажется, это какая-то ткань. Вискоза. Максим снимает ее, впуская в помещение свет. И теперь все трое видят то, что они и ожидали здесь увидеть. На пианино сидит кукла. Одна из тех кукол, которых они ищут. Все трое замерли, таращась на нее. -Вы это тоже видите? - тихо произносит Разумовская. А парни лишь молча кивают, решив не отвечать. -Нам нельзя ее ни в коем случае трогать, пока мы не будем готовы к Древеснику… -Ты права. Идемте отсюда, нам нужен план! - командует Сербский, аккуратно выходя из комнаты, а за ним и все остальные.