qu’est-ce que c’est?

«connaître — знать je crois — я считаю Faire + infinitif — заставить, приказать, велеть, поручить…» Дальше были какие-то уже не совсем разборчивые каракули. Конечно, Арсений знал всё то, что смог разобрать и прочитать, но мысль о том, что неизвестный ему человек, кажется, его соулмейт, записывает на руках правила девятого класса, немного смущала и обескураживала. Учитель внимательно смотрел на чёрную пасту, которая только и делала, что покрывала кожу разными словами. Надо что-то сделать. Арсений взял ручку и провёл наконечником по подушечке пальца. Надписи перестали появляться, но ненадолго: спустя десяток секунд на руке снова начали появляться различные правила и слова. Тогда Попов решил действовать кардинально. Он нашёл на своём запястье пустое место и решил обратиться к своему, по всей видимости, неучу. «Что это?» Антон, сидя на скамейке в школьном коридоре, не мог не обратить внимание на появляющийся на руке вопрос. Времени до урока оставалось совсем ничего, так что он самым наикорявейшим почерком ответил: «Тест» А вот это уже интересно. Арсений стоял у доски и связывал между собой вот так резко появившиеся факты: кто-то пишет правила девятого класса, а сейчас у них тест, примерно по этому же материалу, следовательно, это, скорее всего, кто-то из девятого или десятого класса, но, насколько он помнил, то все дети, старше шестнадцати, учатся в десятом и далее. Вот только этого ему и не хватало — соулмейта, которому только-только стукнуло шестнадцать. Не зря же Попов все эти годы оставался «чистым». — Господи, за что мне это? — он сел на учительское кресло и внимательно следил за тем, как надписи то стираются, то появляются снова. Звенит звонок и все, постепенно и нехотя, заходят в класс, занимая свои места. Арсений, вырванный из астрала, быстро надевает свитер, чтоб не было видно этих ужасных каракулей и снова встаёт к доске, наблюдая, как дети рассаживаются за парты. Когда все убрали свои телефоны и тетради в рюкзаки, сосредоточенно думая о том, чтоб ничего не забыть, Шастун сидел так, будто весь этот тест для него — это так, расплюнуть. Он внимательно следил за учителем. Свитер выглядел лучше, когда висел на спине с, повязанными вокруг шеи, рукавами. Арсений осматривал весь класс и бесшумно шевелил губами, пересчитывая ребят. Сверившись со списком, и убедившись, что все оказались на месте, он начал урок. — Так, — класс безотрывно смотрел на преподавателя, боясь даже вздохнуть или громко выдохнуть, потому что на них уже, так сказать, наорали, а получать по шапке ещё раз не хотелось. — перед вами лежит тест, состоящий из четырёх блоков, — он поднял руку и разогнул указательный палец, — работа с текстом, — он поднял ещё один палец, — словарная работа, грамматика и письмо. — так он разогнул четыре пальца, — Ничего необычного, я уверен, что такое вы уже не раз решали, так что все должно получиться. — все закивали и были похожи на болванчиков. Ребята явно ожидали чего-то сложного, по типу IELTS* по английскому, но, в принципе, перед ними была их классическая годовая контрольная работа, — И забыл сказать, — он прошёл к своему столу и присел на его край, — все оценки за это тестирование будут выставлены, — а вот это уже неприятная новость, — получается, я выставлю по четыре оценки. — учитель резко замолк и переменился в лице. Арсений Сергеевич внимательно смотрел куда-то на задние парты. Он, ни разу не мешкая, двинулся к предпоследнему столу и остановился возле одного из одноклассников Антона — Кирилла. Ученики провожали его взглядом, а его сосед Витя пинал друга под столом кроссовком, стараясь привлечь внимание, пока тот что-то шарил в телефоне, положенном на бедре. Кажется, намечался скандал, но Арсений, без лишних разговоров, взял телефон мальчика и поднял его вверх, как бы демонстрируя всем. Кирилл выглядел растерянным, он даже не успел заблокировать смартфон и учитель точно заметил там открытые заметки с правилами. Арсений укоризненно на него посмотрел и обратился ко всему классу. — Вот гнида. — шёпотом проговорил Шастун, обращаясь к друзьям. Этот публичный поступок настолько его выбесил, что если бы Антон мог, он бы заступился, но проблемы ему совсем не нужны. — Если я увижу что-то такое ещё раз, — он обвёл взглядом каждого, — то работа сразу аннулируется и не исправляется. — он двинулся к своему столу и положил на него телефон. С задних парт послышался самый, что ни на есть, отборный мат в сторону учителя, но тот даже виду и не подал, хотя всё прекрасно слышал. — Я надеюсь, все меня поняли, или мы будем продолжать нагло списывать? — в ответ послышалось громкое «да» и Попов улыбнулся. Весело ему, сука… Антону вообще не до смеха. Он переводил взгляд то на учителя, то на свои руки. — Тогда приступайте. У вас времени до конца урока, там небольшие задания. Всем удачи. — он закончил свой монолог и в классе сразу послышался шелест бумаги и щелчки ручками. Арсений сел на стол и старался высмотреть «своего неуча», но пока никто не попадался: все сидели смирно и внимательно читали задания. У Попова даже отлегло, что, скорее всего, его соулмейт учится не в этом классе, и возможно, даже не в этой школе, пока не заметил на себе пристальный взгляд со второй парты среднего ряда. Он обратил внимание на того подростка с какой-то странной, уже забывшейся, фамилией. Паренёк быстро отвёл взгляд и уставился в листок. Арсений по трясущейся коленке десятиклассника видел, что тот волнуется и постоянно отводит взгляд на одну только точку. На руку. Да ну нет… Быть такого не может. Учитель совсем не хотел верить в факт того, что это высоченное чудовище, походу, — его соулмейт, так что в надежде не оказаться правым в этой мысли, он продолжал следить за парнем. А Антон уже не знал, как ему вывернуться, чтоб этот Арсений Сергеич не заметил. Шастун понял, что тот на него пристально смотрит, и даже в такой ситуации десятиклассник с легкостью бы списал, если бы только правила, которые он выписал подошли под какие-то задания, но как на зло — нет. Тогда-то Антона и начало потряхивать. Он даже уже задумался о том, чтоб достать телефон и как-нибудь постараться скатать, но любое неверное и неосторожное движение грозилось четырьмя двойками без возможности исправления. Круто, и что делать? Шастун ещё раз просмотрел всю работу на наличие хоть каких-то заданий, подходящих под те правила, которые были написаны на левой руке. Бинго! Несколько заданий из словарной работы и грамматики были как раз по правилам, но необходимые заметки были написаны на предплечье, так что нужно было как-то изловчиться и закатать рукава, чтоб не было палевно. Антон решил воспользоваться самым тупым способом и задержал дыхание. Через какое-то время ему стало жарко и Арсений, наблюдая за тем, как мальчик из нормального здорового цвета превратился в кусок пунцовой кожи. Он решил немного подождать, потому что, мало ли, волнуется, а если уж совсем плохо станет, то парень либо сам к нему обратится, либо Арсений ему поможет. Антону уже было безумно жарко и он, под видом духоты, закатал рукава и постарался как можно тише выдохнуть. Никто на него внимания не обратил, а значит шалость удалась. И вот, перед ним уже были нужные записи, так что он щелкнул ручкой и принялся писать, но перед этим решил посмотреть на преподавателя. А вот и зря, потому что тот стоял у своего стола, оперевшись на него бёдрами и следил за Антоном. Да емаё. Учитель смотрел на парня как-то изучающе, переводя взгляд то на глаза, то на руки и ехидненько ухмылялся. Раскусил походу. Надо что-то срочно делать, постараться выкрутиться, но Арсений, вместо того, чтобы как-то на это среагировать, сел на кресло и отвёл взгляд в сторону других учеников. Неужели не заметил? Антон с облегчением выдохнул и принялся за работу, периодически делая вид, что он усердно думает над решением, а сам ликовал, что у него снова получилось обвести очередного препода вокруг пальца, пока он не заметил, как все правила на предплечье перечёркивались такой же чёрной пастой. Он смотрел на это зрелище, приоткрыв рот и даже не думая о том, что там еще были нужные заметки. Когда вся рука была перечеркнута, Антон уже не знал, что делать. Тест он, скорее всего, завалил. Арсений же по той выходке с худи понял, что Антон списывает. И единственная мысль, которая уже точно не выйдет из его головы ближайшее время — то, что, походу, этот десятиклассник — его самый настоящий и живой соулмейт. Решив проверить свою теорию, он спрятался от глаз учеников за монитором компьютера и чёрной ручкой начал зачеркивать все правила, параллельно следя за реакцией мальчика. Ну, а что парень? Он вытаращился на свою руку и Арсению все сразу стало понятно. Резко захотелось выйти и не появляться на уроках у этого класса как минимум неделю, потому что необходимо удостовериться и обдумать увиденное, потому что пока он просто не готов принять это как должное. Десять лет жил он чистый и независимый, а тут объявился, так что учитель вынужден сидеть по локоть в чёрной пасте и мысленно проклинать судьбу за такой «подарок». Шикарно, просто шикарно…