Темнота внутри нас

Тьма поглотила звуки улицы: ни шума ветра меж домами, ни скрипящих ставен, ни далёких голосов с торговой площади. Впереди слышался скулящий плач, доносились медленные удары, но и они звучали искажёнными, словно из-под толщи воды. Чёрные сгустки кружили вокруг, складывались в нечёткие силуэты. Кэйа сделал шаг навстречу плачущему, за ним второй, третий, но так и не приблизился. Сколько бы он не шёл к источнику звука, он словно оставался на месте. Ему казалось, что это продолжалось час, перебирать ногами становилось всё труднее, а опьянение усиливало дезориентацию. Он словно застрял на самом дне Бездны. Страхи из детства тянули к его шее свои костлявые пальцы. Шум в голове нарастал. Нога подогнулась, и он упал. С трудом Кэйа разглядел собственные пальцы во тьме, но взгляд не фокусировался, его штормило. Рвотный позыв застрял в гортани, и он не стал сдерживаться, позволяя выпитому алкоголю покинуть тело. Тошнота отступила. Кэйа медленно поднялся, вытер испачканные губы тканью перчатки и огляделся вновь. Теперь окружение не казалось столь сюрреалистическим. Он различал стены, даже переулок выглядел нормальным, окромя переплетающихся вокруг сгустков тьмы. В нескольких шагах от себя он заметил шевеление. Существо, окутанное темнотой, ползало у стены. Вблизи от него разило металлом и аммиаком, из-под лохмотьев доносились хрипы. — По… мо… ги… — еле слышно позвал голос — там, где копошилось отвратительное создание. Визг пронзил тишину, и существо яростно кинулось на стену, заскрежетало когтями по камню. Приглушённые стоны боли доносились между жуткими звуками. Кэйа пнул существо, и оно с глухим треском упало рядом. Рыцарь наклонился, хотел помочь зовущей женщине, но тьма начала сильнее сгущаться: не видно ни зги. Снова послышалось копошение и высокий скрежет. Кэйа с сожалением отметил, что не взял сегодня с собой меч, но Глаз Бога надёжно холодил левое бедро. На ладони рыцаря распустился холодный цветок. Его острые лепестки сорвались во тьму, пронзая неизвестного монстра. Яростный крик ударил по перепонкам. Кэйа скользнул вслед за ледяными кристаллами, призывая новые на ходу. От льда исходило мягкое голубое свечение, и оно озарило силуэт монстра в темноте. Подобных существ Кэйа ещё не встречал: в рваных лохмотьях, перекорёженное, тощее, где лицо — уродливое мясо, равные клоки спутанных волос на голове. Оно не походило ни на чурла, ни на порождение Бездны, тем более не походило на элементальное создание. Оставалось два варианта: человек или созданный человеком монстр. — Сдавайся или умрёшь! — прокричал Кэйа. — Гьяр-р-р-гх! — прорычал монстр. Вариант с человеком отпадал. — Альбедо будет интересно исследовать твой труп, — ухмыльнулся рыцарь. Несколько острых льдинок моментально вонзились в тело монстра, оставшиеся освещали поле боя. Монстр вздрогнул, а затем неестественно выгнулся, содрогаясь в конвульсиях. В агонии он кинулся на рыцаря. Кэйа отпрыгнул назад, только костлявая лапа проскользнула перед лицом. Капли чего-то теплого коснулись его щеки. Он с омерзением быстро стёр жидкость с лица и приготовился к атаке. Десятки голубоватых сосулек материализовались в воздухе и по команде полетели в цель. Нечеловеческий визг отразился эхом в узком переулке и потонул в пучине мглы. Монстр упал, три острых сосульки слабо светились в его плоти. Он скулил и дрожал, тянул свои тощие лапы к торчащим льдинкам. Кэйа замер, выжидая ответную атаку, но существо продолжало надрывно хрипеть. — И это всё? — разочаровано спросил Кэйа. Он ожидал большего. — Тогда, пожалуй, закончим. Острая гильотина из льда повисла над стенающим монстром. Кэйа не чувствовал жалости к нему, не умел — не то воспитание. Своими руками он убил сотни, тысячи чурлов; не дрогнул, вынося смертный приговор преступникам; он по шею увяз в крови проклятых сородичей. Рыдающий монстр подавно не способен его разжалобить. Щелчок. Ледяная гильотина стремительно обрушилась вниз. Алая вспышка пронеслась по переулку и растопила лёд. Густой пар заволок улицу. — Что за?! — вскрикнул Кэйа и отступил. Молочный туман переплетался с чернильными сгустками. Постепенно пар оседал и между чёрным и белым становились различимы всполохи огня. Под гнётом пламени тьма расступилась. Свет озарил израненного в грязных лохмотьях монстра, которого загородил новый противник. В руках он сжимал объятый пламенем меч, а высокий силуэт скрывал длинный плащ с капюшоном. Сердце застучало быстрее, и кровь понеслась по венам. Хищная улыбка появилась на лице Кэйи. — А стало жарковато! — усмехнулся плотоядно Кэйа, призывая ледяной клинок. Сжав оружие покрепче за холодную рукоять, рыцарь бросился навстречу новому противнику. Стремительный выпад соперник отразил взмахом пламенного меча. Кэйа сразу перевёл отбитую атаку в удар плашмя по левому боку противника. Тот отпрыгнул в сторону и встал в защитную стойку. — Ну же, нападай! — Кэйа сменил ледяной клинок на новый с широким лезвием. — Тогда я сам! Кэйа вновь скрестил мечи с неизвестным. В бою он не придерживался тактики, а действовал по ситуации, и атаки его всегда были непредсказуемыми. Ещё Кэйа не гнушался грязных приемов. Только противник отбил очередную стремительную атаку рыцаря, как за его спиной материализовались десятки острых сосулек и устремились к нему. — Неплохо. — Враг отразил неожиданную атаку пламенным щитом, но на этом Кэйа не собирался останавливаться. Он резко присел, исчезая из поля зрения, и пырнул противника снизу в живот. Пламенный меч помешал нанести пронзающий удар, но ледяной клинок успел вскользь ранить противника в левый бок. Владение оружием, телосложение, движения его противника — всё указывало на человека, возможно, как раз хозяина этого монстра. К неудобству для Кэйи, человек этот использовал в бою Пиро, очевидно, обладал соответствующим Глазом Бога. Если говорить об элементах, Пиро подавлял Крио в бою. Сколько бы не было льда, его растопит более сильный огонь. Чем дольше ты владеешь Глазом Бога, тем более опытным пользователем элемента становишься. Всё это теория, а правда такова, что Кэйа не проиграл ещё ни одного боя. Если бы не выпитый алкоголь и дурманящая темнота, он закончил бы ещё быстрее. — Кто бы ты не был, хватит ли тебе сил поглотить столько льда? — крикнул Кэйа. Тонкая хрустальная иголочка сверкнула в языках пламени и вонзилась между камнями. Быстрее взмаха ресниц слой льда покрыл стены переулка и пол. Острые глыбы и сталактиты пронзили всё пространство между домами — не увернуться. Лёгкие кристаллы закружили в воздухе. Они быстро таяли на разгорячённой смуглой коже. Искусственный лёд светился синевой, освещал переулок, который теперь походил на морозную пещеру. Кэйа заметил, что густая мгла полностью исчезла. Вместе с похолодевшим воздухом остыла и голова. Кэйа разочарованное выдохнул, и облачко пара изо рта полетело ввысь. Снова противник не оправдал его ожиданий. Он развернулся и пошёл прочь: магия всё равно спадёт, как только он уйдёт на достаточное расстояние. Гулкий треск, словно жалобный голос толстых льдов на реке, коснулся его ушей, и Кэйа резко затормозил. Спину опалило жаром, и над головой его пронёсся яркий свет, столь ослепительный, что пришлось зажмуриться. На сетчатке отпечатался красивый силуэт, а когда Кэйа распахнул глаз, то увидел до боли знакомый потолок и услышал яростный стук в дверь.