С нашей первой встречи

Проговорив, наверное, около получаса, Америке и РСФСР пришлось отвлечься. Не на ту странную, по мнению России, троицу, нет, они себя вели относительно нормально: наблюдали за голубями и обсуждали что-то свое. Помешал им никто иной, как товарищ СССР, высокий силуэт которого был заметен еще за пару сотен метров. — Ой, отец идет, — РСФСР моргнул пару раз, — интересно, откуда он знает, где мы конкретно сидим? Я ему вроде ничего не говорил… — Я тогда мелких соберу, — улыбнулся Америка и, встав и потянувшись, пошел отрывать своих от наблюдения за голубями. Россия, проводив Штаты взглядом, опять стал наблюдать за приближающейся фигурой отца. Решив не создавать себе проблем, он поднялся и побежал ему навстречу. — Вот ты где! — серьезным тоном начал СССР, — почему так далеко ушел? — Мы с мистером Америкой встретились, с ним было трое детей, ты долго не приходил, ну и вот я решил повести их прогулятся по парку! — четко и быстро проговорил свою миниатюрную речь РСФСР, — прости, что так далеко ушел… — он посмотрел себе в ноги и шаркнул по дороге ботинком. — Ладно, веди, где вы там сидели, — устало вздохнул Союз, — погоди, с ним сразу трое было?! — Я тоже удивился, но они вроде неплохие. Мэри немного наглая, но в целом все хорошо, — оживился Россия. Совет ничего ему не ответил, только взглядом потребовал наконец-то отвести его куда надо. РСФСР все понял и повел отца за собой. Дойдя до Америки с его спутниками, Россия и СССР подслушали случайно кусок уже явно завершающегося разговора: — Нет, Мэриленд, ты не будешь ловить этого голубя и пытаться его продать. Ты взрослый человек, тогда какого черта ты творишь? — Штаты сложил руки на груди и вообще выглядел очень серьезным. — Я все еще могу рассказать все Джинни, — парировала Мэри, сунув руки в карманы. На это Америка выпрямился по струнке и пробормотал что-то непонятное. — О, там тот чел идет, — Монти явно было лень запоминать его, России, имя. Штаты сразу повернулся в сторону Совета и РСФСРа, его лицо мгновенно стало еще более серьезным и напряженным. — Почему у тебя лицо сразу такое, товарищ? — с усмешкой начал Союз, подходя к Америке вплотную, тому это явно не очень нравилось. — Не, ну он еще хорошо держится, меня вообще блевать от твоей рожи тянет, — с отвращением съязвила Мэри, заставив Совета потерять дар речи, — серьезно, рожа у тебя реально мерзкая, — выглядела она так, будто ее сейчас действительно стошнит. Монти и Нетти пытались скрыть свое хихиканье, пока Россия не знал, как ему реагировать на такую ее смелость (или безрассудность). — Мэри, сообщать незнакомым людям об их недостатках не вежливо, ты же знаешь это, — старался остаться серьезным Америка. Товарищ СССР все еще не знал, что делать и как ему на такую наглость ответить, так что он просто стоял с мягко говоря удивленным лицом и, раскрыв от шока глаза и рот, пялился на Мэри. — Чего бл- кхм, какая наглость, гражданка, что вы себе позволяете, — вернувшись в реальность, своим обычным тоном возмутился Совет, — тем более ты, — он одарил Штаты грозным взглядом, пока тот прикладывал все усилия, чтобы не рассмеяться прямо здесь, выходило не очень. Союз недовольно вздохнул и закатил глаза. — Может, пойдем на выставку? — попытался разрядить атмосферу Россия. Монти и Нетти сразу с ним согласились, Мэри одобрительно хмыкнула, а взрослые, переглянувшись, тоже кивнули, — отлично! Идем! Дорога до главного павильона прошла все еще в немного напряженной обстановке: те трое тихо обсуждали что-то между собой; но вот товарищи СССР и США перекидывались угрожающими взглядами, пока в конце концов Штаты не закатил глаза с легкой улыбкой. Хотя, по большей части, РСФСР не очень знал, что там происходит сзади — он старался смотреть вперед и уверенно вести всех за собой, лишь изредка оглядываясь назад, чтобы убедится, что все поспевают за ним. — Вот мы и на месте! — провозгласил Россия, бодро развернувшись в сторону своих спутников. Те трое отвлеклись от увлекательного разговора и посмотрели на него, хотя Монти все равно пихнул Нетти локтем, за что получил по затылку от Мэри. Странные ребята. — Ну, показывай, что ты там приготовил для нас всех, звездочка, — с некой издевкой и с особым упором на последнее слово хмыкнул СССР. Америка ткнул рукой Совета в бок, но все же смог обойтись без оскорблений за прозвище. — Увидишь, — после этих слов, всех повел за собой уже Штаты. Когда они вошли в павильон, заставленный всякой техникой, бытовой и сельскохозяйственной, и всякими другими невероятно увлекательными вещами, которые Россия мог бы рассматривать часами, оживилась та странная троица. — О, а вот тут я разбираюсь, — неожиданно смело начала Нетти. Она поправила шляпку, прокашлялась и подошла к стоящему недалеко трактору и начала свою явно подготовленную речь. Штаты сложил руки на груди и одарил Нетти гордым взглядом. Иногда России казалось, будто Америка отец той странной троицы. Свою речь провел и Монти, и Мэри, и сам Штаты, хотя половину РСФСР, все же, не очень понял. Хотя было действительно интересно. В какой-то момент, устав слушать бесконечную речь Америки, Совет не выдержал: — Стиральная машина — это ненужное буржуйское излишество! Надо производить действительно важные товары и технику! — Машины созданы, чтобы облегчать человеку жизнь, так зачем отказываться от этого? — ответил Америка. Россия и та троица с интересом наблюдали за происходящим. — Почему бы тогда не создать машину, которая клала бы еду в рот и проталкивала ее в горло. Упрощение жизни! — усмехнулся СССР. — Если такую сделают, я очень надеюсь, что ты ее опробуешь, — не дав Штатам ответить ухмыльнулась Мэри, — надеюсь, в таком случае ты подавишься и сдохнешь, — она развернулась и, взяв за руки Монти и Нетти, направилась к другому стенду, — пошли уже! Мне ску-у-у-у-учно-о! Америка хихикнул и пошел за ними. Совет и Россия переглянулись и тоже последовали за компанией. — О, — Монти потянул всех к стенду с загадочной для РСФСР “Пепси-колой”, — а ну-ка! Монти налил в два стаканчика загадочной жидкости и протянул один товарищу Союзу, а другой России. Они переглянулись, но стаканчики взяли. СССР, посмотрев пару секунд на темную жидкость, все же ее выпил, РСФСР сначала тщательно осмотрел и стакан и напиток, а только потом выпил. Вкусно. Даже очень. — Хм, — Совет немного обдумал свой отзыв, — неплохо. — Мне понравилось, — улыбнулся Россия. — Я передам это Шарлотт, — весело отозвался Монти. Остальной день обещает быть не менее интересным. Когда все закончилось, РСФСР с отцом проводили машину с Америку и той троицей взглядом и отправились домой. “Просто великолепный день”, — думал Россия, уже лежа в кровати, — “хочу все таки подарить мистеру Америке розы”, — он зевнул и прикрыл глаза, — “а лучше, я сам выращу ее и потом подарю! уверен, ему понравится!” Времени подумать, почему ему так интересно проводить время с Америкой, опять не было. Ну и ладно. Хотя те трое были странными. С такими мыслями Россия окончательно уснул.