Вы и сегодня оставите меня после занятий, мистер Корнвит?

      — Неверно, Сэнгтам! — повышает голос мистер Корнвит и бьёт рукой об стол.       Он взглянул на своего преподавателя.       — Прошу прощения, мистер Корнвит, я понимаю, что сделал ошибку. Я готов работать над своими недостатками и улучшить свои знания. Если вы дадите мне ещё один шанс, я уверен, что смогу дать правильный ответ, — произнёс студент с решимостью в голосе. Мистер Корнвит нахмурился, наблюдая за парнем. Он медленно кивнул       — Хорошо, Пит, я дам тебе еще один шанс, — сказал чётко преподаватель.       Профессор приближается довольно ловко и хищно, словно тигр, выслеживающий свой наивкуснейший ужин. Два шага вперед и Пит уже вплотную упирается ягодицами в преподавательский стол. Дыхание профессора стало неравномерным, глубоким и прерывистым, словно он только что закончил утомительный бег. Оно обволакивало Пита, заставляя его чувствовать себя загнанным в ловушку зверем. Голова парня ходит ходуном. Студент делает один шаг назад, но терпит неудачу. Пит чуть не споткнулся когда мистер Корнвит успел обхватить его руками за талию и притянул ближе.       Парень моментально вздрогнул, его тело пронзила волна страха. Он почувствовал, как по спине пробежал холодный пот. Пит слышал стук собственного сердца, которое бесновалось в груди, словно птица в клетке. Он не мог оторвать взгляд от преподавателя, чьи глаза были полны не только страсти, но и некой зловещей угрозы.       В этот момент Пит почувствовал, что он полностью бессилен перед преподавателем. Он был его жертвой, и его судьба висела на волоске.       — Помнишь моё эксклюзивное предложение о встрече вечером? — старался напомнить преподаватель. — Почему ты бросил тогда трубку, Пит?       Мистер Корнвит приближался всё ближе и ближе, вынуждая сердце Пита трепетать, норовясь выпрыгнуть из груди. Перед глазами парня всё плыло, в груди ныло, и бросало то в жар смущения, то в нервную дрожь. Он схватил Пита за ткань футболки и легко, будто тот ничего не весил, затянул к себе на стол. Быстро и нетерпеливо смахнул стопку контрольных — листы моментально разлетелись по всему кабинету и рассыпались по полу.       Мистер Корнвит снял с себя жутко мешающую и сковывающую движения шёлковую рубашку, и без какого-либо стеснения потянулся к Питу. Он обхватил его рукой за шею и поцеловал чувственно и глубоко. Студент от дикого наслаждения прикрыл глаза, полностью отдаваясь этому моменту.       — Такой красивый и сейчас полностью мой, — шепчет преподаватель в ухо своему студенту, медленно отстраняясь от него.       Пит открыл глаза и облизнул губы. В этом простом действии было что-то такое, что заставляло его чувствовать себя живым.       Предательски дрожащие руки парня потянулись к чужому ремню, в попытке оставить профессора без штанов, но что-то пошло не так. Пит почувствовал, как напряжение охватывает его тело, поэтому он замер. Парень просто стоял там, сжимая ремень в своих дрожащих руках, и пытался собраться с мыслями.       Мистер Корнвит лишь тяжело вздохнул и закатил глаза на такую медлительность парня, поэтому он решил взять всё в свои руки.       Одним резким рывком он приспустил с своих бедер бежевые брюки, выставляя напоказ то, чем он безусловно гордится. Вегас был таким большим. Пит застонал, пуская слюни и представляя, как этот толстый ствол входит в него.       — Снимай, — приказывает преподаватель, обходя своего студента хищным и одновременно возбуждённым взглядом.       Пит неуверенно стягивает с себя джинсы. Оставшись в одних боксёрах, он чувствует себя уязвимым, но в то же время и освобождённым. Руки Вегаса начинают исследовать нагое тело юноши. Его прикосновения легки, словно перья, но в них чувствуется определенная настойчивость. Пит жмурится, но не от боли, а от непривычного ощущения. Он никогда ранее не испытывал такого внимания к своему телу, никогда не был предметом такого изучения. Он чувствует, как его кожа начинает гореть под нежными пальцами преподавателя, как его дыхание становится частым и неровным.       Вегас неожиданно протолкнул в парня сначала один палец, а потом уже добавил и второй, заставив Пита вскрикнуть от неожиданности, но тут же вновь послушно расслабиться. Мистер Корнвит подвинулся ближе, заставив его развести бедра шире, и удобнее устроил руку меж его ягодиц. Пальцы вошли глубже, тесно потерлись о простату.       — Ох… — прошипел Пит, вцепившись руками в края стола.       Парень моментально вздрагивает. Он просыпается весь в поту. Волосы противно прилипают к лицу, доставляя ощущения дискомфорта.       Это сцена так и стоит перед лицом Пита. Грозный и властный преподаватель ругает его, в ожидании правильного и вразумительного ответа. Парень потирает глаза и протяжно зевает, потягиваясь на стуле, осознавая, что уснул прямо за столом с наполовину решенной задачей. После вечернего происшествия его что-то беспокоило, поэтому он посчитал, что порешать пару-тройку задачек перед сном было бы хорошей идеей, чтобы успокоить свои нервы и волнение, а это также принесёт более значимый успех на экзамене. Ну и, конечно, успокоить тревогу перед встречей с мистером Корнвитом. Пит тяжело вздохнул в ожидании завтрашней пересдачи, моля всех богов о помощи. Завтра он вновь встретится с ним. И как ему смотреть теперь на него…       — «Я не должен позволять страху и тревоге овладеть мной», — подумал Пит.       Парень вновь лёг в кровать, закутавшись в одеяло, но не мог закрыть глаза. Он ждал, что звонок преподавателя повторится, что его снова окунут в пучину страха и непонимания. Он пролежал так до утра, словно застывший в ожидании неопределенного будущего.

***

      Пит с тоской оглядывал аудиторию. Группа программистов первого курса собрались сегодня, чтобы пересдать экзамен мистера Корнвита и не вылететь из института, старательно готовясь к пересдаче. По крайней мере, большинство из них.       — Ваш вариант, — послышался знакомый до боли баритон мужчины и этот древесный запах с примесью кофеина… Так мог пахнуть только один человек — его обожаемый преподаватель.       Пит сразу же поднял свои черные, словно омуты, оленьи глаза на профессора. Тот смотрел на студента, его взгляд был проницательным и спокойным, но в нем чувствовалось определённое напряжение, как будто он разгадывал сложную загадку. Профессор стоял перед ним, его фигура казалась громадной и непоколебимой, словно статуя, высеченная из гранита. Он был не просто преподавателем, он был неким божеством, которому Пит был готов отдать все свои силы и душу. Лишь бы получить эту долбанную оценку в зачетку… Отец и так дал ему ещё один шанс, назвав его самым бестолковым сыном на свете, устроив бойкот, пока его сын в скором времени не сдаст экзамен у мистера Корнвита.       В этом моменте Пит чувствовал себя полностью подвластным профессору. Он был готов пойти на всё, чтобы получить его признание, его благосклонность. Он был готов стать его игрушкой, его рабом.              Этот взгляд не отрывался от Пита, словно пытался проникнуть в его душу, разгадать тайны его мыслей. Пит чувствовал обнажение своей души и беззащитность. Он не мог оторвать от него взгляд, словно гипнотизированный.       Его тело словно парализовало невидимая сила. Парень был готов сдаться на волю этого человека, он был готов пойти на всё, чтобы удовлетворить его желания.       В этом моменте всё остальное перестало иметь значение. Лишь глаза профессора были важны. В этом взгляде была такая сила, такая власть, что Пит не мог ничего сделать, кроме как подчиниться. Он чувствовал, как его воля тает под напором этого пронзительного взгляда.       — Спасибо… — пролепетали малиновые губы парня сами собой.       Рука невольно потянулась к заветному варианту, хватаясь за лист с заданиями, словно ища в нём спасение от пронзительного взгляда профессора.       Таинственная ухмылка мистера Корнвита внезапно дрогнула на его безукоризненном лице. Она была мягкой и спокойной, но в ней скрывалась некая хитрость, не поддающаяся расшифровке.       В этой ухмылке было что-то такое, что заставляло Пита чувствовать себя ещё более беззащитным. Он не мог понять, что она скрывает за собой, и что значит.       Парень был как маленький ребенок, заглядывающий в глаза взрослого, который не может понять его намерения. Он только чувствует, что что-то не так, что его ждут проблемы.       Пит невольно отвёл взгляд от профессора, ему стало некомфортно. Он чувствовал, что он не готов к тому, что приготовил для него мистер Корнвит.       Улыбка профессора стала ещё шире, бросив напоследок взгляд на своего студента. В этом взгляде теперь была не просто заинтересованность, а и некая игривость, словно он приготовил для Пита особый подарок.       Неторопливые шаги преподавателя стали отдаляться от парты студента. Пит чувствовал, как волна облегчения накрывает его, когда профессор уходит, но вместе с тем он испытывал непередаваемое чувство тревоги.       Он сделал глубокий вдох, намереваясь приступить к решению задач, но то, что он увидел в листах с вопросами, повергло его, грубо говоря, в лёгкий ужас.       Вместо ожидаемых математических формул или текстовых заданий, он увидел небольшую записку, написанную изящным почерком профессора.       Она была краткой и недвусмысленной: «Я слежу за тобой».       Пит почувствовал, как по спине пробежал холодный пот. Парень понял, что профессор всё видит, что он ничего не может от него скрыть.       В этом моменте он не мог даже описать свои чувства. Это была смесь страха, изумления и непонятного притяжения. Он чувствовал, что находится в ловушке и под контролем этого человека.       И всё повторялось вновь. Та самая аудитория, с её высокими потолками и рядами парт-моноблоков, то самое место за одной из этих парт, на котором он сидел уже не один семестр. В центре комнаты, за высоким столом, сидел мистер Корнвит. Его взгляд, хищный и проницательный, словно лучи прожектора, освещал каждого студента в аудитории. Он был не просто преподавателем, он был неким дьявольским творцом судьбы, следящим за тем, чтобы каждый его ученик получил свой урок.       В помещении стоял тихий шум, кто-то кашлял, скрипела по бумаге ручка, шаркала обувь, и тихо пикало откуда-то сбоку, как будто телефон разрядился. Пит слышал все эти звуки и немного паниковал; за весь год учёбы он не завалил ещё ни одного экзамена. Парень был не самым порядочным студентом, но плохим его было трудно назвать.       Пит, сидя за своим столом, невольно встретился своим взглядом со взглядом мистера Корнвита. Сердце застучало быстрее, а руки невольно задрожали. Он не выдерживал этого пронзительного взора, который словно читал его мысли, раскрывая все его страхи и неуверенность.       Не в силах больше выносить эту психическую атаку, парень неуверенно отвёл взгляд, переводя его на лист с заданием. Рука машинально скользнула по бланку, приступая к решению сложных уравнений.       Он пытался сосредоточиться, забыть о пронзительном взгляде мистера Корнвита, но это было не так просто. Каждый шёпот преподавателя, каждый вздох, каждое движение его руки отвлекали парня, заставляя его сердце трепетать в груди.       Пит чувствовал, что не справится. Его ум, затуманенный страхом, не в состоянии был собрать воедино все необходимые знания, чтобы решить эти сложные уравнения. Он почувствовал, как по лицу прокатилась капля холодного пота.       Парень был проигравшим ещё до начала игры.

***

      Сделав глубокий вдох, Пит неуверенно постучал в закрытую дверь, которая со скрипом тотчас отворилась.       Макушка парня выглянула из-под неё, осторожно осматривая обстановку. Пит обнаружил за столом смирно сидящего преподавателя. Грубоватое, но до чёртиков выразительное лицо мистера Корнвита было сосредоточенным и увлеченным проверкой листов с заданиями своих студентов. Заметив Пита, профессор лишь молча кивнул. Парень сделал неуверенный шаг вперёд, входя в кабинет, прикрывая за собой дверь.       — Мистер Корнвит, я… — начал мямлить Пит, его голос дрожал, словно у маленького ребенка.       — Давай зачётку, — тут же резко вырвалось из уст профессора. В его голосе не было гнева, но была некая железная твёрдость, которая заставляла Пита чувствовать себя маленькой мухой, попавшей в паутину.       Зачётка у Пита смирно лежит в сумке и он не верит тому, что сейчас происходит, что её действительно придется доставать оттуда. С одной стороны зачем она ему вообще сегодня, если он, по правде говоря, сомневался в этой пересдаче. Но по правилам организации экзаменов зачётка должна присутствовать в этот день у каждого студента без исключения.       — Давай зачётку! — Терапанькун еще раз повторяет.       В этом кратком приказе была вся власть профессора. Пит чувствовал, как его тело парализовала невидимая сила, он не мог ничего сделать, кроме как покорно отдать зачётку.       Парень почувствовал, как его рука невольно потянулась к сумке, где лежала заветная корочка. Он извлек ее и с дрожащими руками протянул профессору.       В этом моменте он не мог даже описать свои чувства. Это было смесь страха, изумления и непонятного притяжения.       Мистер Корнвит берет зачётку студента и крутит ее в своих руках. Он смотрит на парня сверху вниз, а потом возвращается обратно к глазам.        — Молодец, пять, — сухо произносит он, и Пит не может поверить своим глазам, потому что он открывает зачётку и правда ставит «пять».       — Мистер Терапаньякун… — опять начинает что-то мямлить парень.       — На! — протягивает зачётку Корнвит. — Иди, — говорит он.       Парень встал посреди комнаты как вкопанный. Мистер Корнвит его прогоняет, а Пит впервые не хочет уходить. Профессор возьмёт и вот так просто его отпустит? Парень проморгался несколько раз, чтобы ощутить всю абсурдность ситуации. Возможно, он ожидал, что сцена из сна сегодня будет происходить с ним наяву, но что-то шло не по плану. Пит понимает, что, возможно, больше его не увидит. Не услышит этот бархатистый голос и не почувствует его дурманящий древесный аромат… Ноги сами по себе несут Пита к выходу. Рука неуверенно ложится на ручку двери и он замирает в таком положении на какое-то время в ожидании чего-то, сам не зная чего.       Парень чувствует непередаваемое смешение чувств: печаль, разочарование и некое глубокое желание остаться. Пит не может понять, что его ждёт за дверью, но он знает, что его жизнь уже никогда не будет прежней.       Он сделал глубокий вдох и отворил дверь, проскользнув в коридор, полностью закрывая её. Пит хочет вернуться, хочет сказать своему преподавателю, что благодарен. Хотя кого он обманывает, просто не может отпустить после того что с ними уже было. Так проходит уже пару минут и он всё ещё тут, возле этой чёртовой двери с зачёткой в руке, в которую недавно мистер Корнвит поставил пять.       Ну всё. Он больше так не может. Пит, как гром среди ясного неба, влетает вновь в кабинет, круша всё на своем пути. Терапаньякун стоял спиной к двери, погрузившись полностью в прочтение какой-то научной книги, но странный грохот озадачил его и вынудил повернуться в сторону всего этого беспорядка, обнаружив там своего студента, который должен был уже находиться дома.       Ноги Пита деревенеют, когда он чувствует эту давящую, тяжёлую атмосферу между ним и его преподавателем. Мистер Корнвит не сводит своего шокированного взгляда со студента, выявляя причину такого непонятного поведения. Но парень не теряется: он тут же тихо клацает по выключателю, и аудитория погружается во тьму. Даже если мистер Корнвит пошлёт его отсюда прочь — он не уйдёт, потому что Пит хочет его. Так сильно хочет, что сделает всё, чтобы быть сейчас со своим профессором.       Терапаньякун озадаченно застыл на месте, когда свет погас, а дверь закрылась. Он пытался отыскать своего студента в темноте, но это давалось ему с трудом. Пит уверенно шёл через всю аудиторию. Сердце колотилось в груди, пока он подбирался к нему, задыхаясь от паники и желания. Он мог его отвергнуть, оттолкнуть. Расстояние между ними становилось всё меньше и меньше, а когда его почти не осталось, Пит ускорил шаг, подбежав к своему прекрасному преподавателю, сжимая его лицо в своих ладонях и целуя.       Мистер Корнвит тихо охнул, когда губы студента смяли его, язык раздвинул губы и, даже не боясь укуса, нырнул в его рот. Пит не ожидал от себя такой смелости. Им явно двигало возбуждение и только. Парень не церемонится. Он не расстегивает, а просто рвет эту рубашку на нём и толкает к столу. Пит трахнет его, здесь и сейчас.       Мистер Терапаньякун смело раздвигает ноги и пускает своего студента между ними. Профессор с наслаждением откинул голову, издавая протяжный стон, пока парень кусает его шею. Руки Пита путешествуют по всему телу преподавателя — просто везде, до куда только он мог дотянуться. Кожа у мистера Корнвита гладкая и мягкая. Он безотказно принимает ласки своего студента, полностью отдаваясь ему. Он хочет его тоже.       — Пит, — тихо шепчет он.       Пит сейчас полностью владеет им. Любопытные руки парня моментально оказываются в области паха мужчины. Пряжка его ремня звенит, когда штаны падают на пол, болтаясь возле чужих щиколоток. Студент отчетливо слышит надсадное дыхание своего преподавателя и ощущает у бедра его стояк. Звук трения ткани о ткань и дыхание двоих наполняют это помещение. В тишине комнаты каждый шорох становится ощутимым, словно в этой бесшумной сцене каждая частица воздуха напряжена в ожидании.       Мистер Корнвит одним лишь движением поменял их местами. Теперь Пит прижимался своими бедрами к деревянному столу. В голове всплыла та самая картина из сна. Неужели…       Он приспустил чужие штаны, даже не скинув с себя свою черную шелковую рубашку, переворачивая своего студента на живот, плотно прижимая лицом к столу, при этом неосознанно задевая мирно лежащую зачётку рукой, которую Пит оставил, когда ворвался в кабинет к преподавателю вновь. Зачётка тут же приземлилась на пол в полуоткрытом виде. Воздуха в лёгких не хватало катастрофически. Он протянул свои длинные тонкие пальцы к рту студента, чтобы он смочил их. Мистер Терапаньякун усиленно тёрся своим стояком о зад Пита, издавая при этом такие грешные, но приятные для ушей звуки. Головка нежно гладила вход в его тело.       — «Я хотел бы сейчас видеть его лицо.» — думает Пит, жалея, что сейчас расположен спиной к преподавателю.       Мистер Корнвит тянется к своей чёрной, завораживающей глаза, модной сумке и достаёт оттуда коробочку с презервативами.       Пит слышит, как разрывается обертка контрацепции.       — Сейчас… — шепчет он будто лишь себе, в попытках достать содержимое. У него это выходит плохо, поэтому он подносит заветную упаковку ко рту и рвет ее так по-зверски зубами, что вынуждает Пита издать стон от такого прекрасного звука.       Мокрой от слюны ладонью он натягивает презерватив по всей длине, при этом сплёвывая себе на пальцы. Глаза парня невольно закатились от удовольствия, когда набухшая головка члена Вегаса прижалась к его дырочке.       Терапаньякун безжалостно вошёл в своего студента, прислушиваясь к его мычанию и великолепному гортанному возгласу.       — Тише, нас могут услышать — шепчет на ухо его дьявольский преподаватель, опаляя своим теплым прерывистым дыханием и прикрывая непослушный рот парня своей ладонью.       Движения, резкие и быстрые, вынуждают Пита мычать в руку Терапанькуна. Узкая дырочка парня с каждым новым толчком сжималась. Это было прекрасно. Так дурманяще и близко, очень близко. Пит был готов вот-вот кончить.       Парень обильно кончает, чуть не потеряв сознание, а за ним и мистер Корнвит, изливаясь в презерватив. Парень еле держится на ногах, помогая себе рукой и пытаясь выдержать вес тела Вегаса на себе. Он оказался даже лучше, чем Пит фантазировал. Его сон оправдался на все сто баллов.       Пит повернулся к своему преподавателю, наблюдая за ним, как он поднимает с пола свои штаны, заправляя в них полностью лишённую пуговиц рубашку. Зачётка валялась на полу. Однако милосердный профессор заметил это в тот же момент, что и Пит, поднимая её быстрее юноши.        — Бери, — протянул он её парню. Мужчина тут же потянулся к пачке влажных салфеток, вытаскивая оттуда несколько штучек и вытирая ими со стола сперму. Это самая крутая пересдача в жизни Пита и, возможно, мистера Корнвита тоже.       Пит привел себя в порядок, собирая все свои вещи, прижимая к груди свою заветную зачётку и выбегая из кабинета прочь.       Внезапно внимание Вегаса привлекла маленькая записка, оставленная на столе. Он взял её в руки и прочитал: «Мистер Корнвит, прошу Вас встретить меня после занятий. Есть важный вопрос, который я хотел бы обсудить с вами. С уважением, Ваш студент.»       Эта записка вызвала внутри мужчины странное чувство. Уголки губ Вегаса приподнялись в едва заметной, но такой теплой и располагающей улыбке. Он был заинтригован. Терапаньякун положил записку обратно на стол, и отправился на следующее занятие, обещая себе обсудить этот важный вопрос с загадочным студентом чуть позже.